По уровню коррупции Кыргызстан занимает лидирующие позиции в рейтинге самых коррумпированных стран мира. Только в прошлом году она нанесла урон государству на сумму более 30 млрд. сомов, а в теневой экономике сосредоточено более 100 миллиардов. Как заявил Президент Алмазбек Атамбаев, коррупционный беспредел настолько поразил все сферы жизни страны, что доводит народ до отчаяния и сводит на нет все усилия государства следовать по пути дальнейшего развития. В этой связи общество по достоинству оценило проявленную после долгих лет ничегонеделания политическую волю нового руководства начать беспрецедентную по масштабам борьбу с коррупцией.
Созданная в январе этого года по Указу главы государства Антикоррупционная служба (АКС) ГКНБ является координирующим органом по противодействию коррупции. Вопреки досужим рассуждениям о ее неэффективной работе, деятельность АТС с каждым днем набирает обороты и конкретизируется. Ликвидируя среду, из которой питается это общественное зло, — коррупционные схемы, в АКС не делят коррупционеров на «мелкую рыбешку» и «китов» отечественной коррупции, а занимаются очищением страны от прогнившей системы управления, характеризующейся произволом, круговой порукой и беззаконием.
По мнению моего собеседника, председателя ГКНБ Шамиля АТАХАНОВА, эта работа должна проводиться на долгосрочной основе с участием общественности и самих граждан, а сиюминутные результаты ради славы не только не решат проблем, но и усугубят ситуацию.

— Шамиль Есенжанович, на Совете обороны деятельность АКС и Генеральной прокуратуры по противодействию коррупции была признана недостаточной. Вы согласны с таким вердиктом и что, по-вашему, надо предпринять, чтобы активизировать антикоррупционное наступление?
— Сказать, что наша работа полностью соответствует моделям борьбы с коррупцией, было бы неправильным. Она складывается из трех составляющих: уголовное преследование, создание экономических антикоррупционных механизмов государственного управления и, наконец, введение международного кодекса поведения должностных лиц. Мы сейчас находимся на первом этапе борьбы с коррупцией и делаем это довольно активно. Но надо учитывать, что раньше в структуре органов национальной безопасности не было антикоррупционных подразделений. Буквально за 15 дней мы перестроились, подобрали кадры и начали работать. АКС — это не отдел по борьбе с хищениями социалистической собственности, который раньше существовал в системе правоохранительных органов. Сегодня экономические преступления в сфере финансов очень сложные. И, как правило, связаны с иностранными фирмами, достать которые очень тяжело.
Кроме того, в условиях новой рыночной экономики от сотрудника АКС требуется знание современных стандартов финансовой отчетности, специфики деятельности акционерных обществ, механизмов аудита и т. д. А главное — правильно применять их в уголовной практике. Задача непростая в условиях глубокого заблуждения о том, что экономические и финансовые преступления не относятся к категории коррупционных. Сегодня в нашем законодательстве присутствуют 84 статьи, подпадающие под понятие «коррупция». Тем, кто демонстрирует правовой нигилизм, посоветовал бы внимательно ознакомиться с Конвенцией ООН по противодействию коррупции.
— Но для распутывания коррупционных схем нужен мощный, высокопрофессиональный следственный аппарат…
— Опытным следователем можно стать только после 10 лет практики. У нас же 70% сотрудников следствия имеют стаж максимум 3 года. Две революции нанесли спецслужбам большой кадровый урон. С этим тоже необходимо считаться. Есть и другие проблемы, которые невозможно решить сиюминутно. Связаны они с новыми подходами и видами деятельности, как я уже говорил, ранее не свойственными органам национальной безопасности. Подготовка кадров тоже занимает немало времени. Вместе с тем следственный аппарат АКС настойчиво набирается опыта, определенный потенциал уже есть, в дальнейшем он будет развиваться и совершенствоваться.
— Исполняется ли сегодня в должной мере антикоррупционное законодательство. На ваш взгляд юриста, какие существуют в нем недоработки?
— Прежде всего считаю слишком лояльным наказание в Уголовном кодексе за коррупционные преступления. Сошлюсь на конкретный пример. Сравнительно недавно за одни сутки мы арестовали 150 тысяч бутылок водки с поддельными акцизными марками. Если учесть, что ежедневно поставка неучтенной продукции осуществлялась на 3 миллиона сомов, то можно представить, какие суммы оседали в карманах коррупционеров. За аналогичные преступления в том же Китае дают расстрел. У нас же — 10 тысяч сомов штрафа и два года условно. Фигурантов этого дела вряд ли ждет суровый приговор. К сожалению, наше законодательство не предусматривает ужесточения наказания за хищения из госбюджета в особо крупных размерах. Можно даже сделать вывод, что «водочная» мафия подмяла законы под себя.
Разрабатывая эту операцию, мы понимали несоразмерность наказания содеянному, но одной из наших целей было показать аппетиты коррупционеров и какой урон они приносят государству.
— В активе Антикоррупционной службы еще несколько громких уголовных дел, фигуранты которых далеко не простые граждане. Это как-то не вяжется с усиливающимися нападками и обвинениями в адрес АКС в том, что чекисты занимаются только мелочевкой вместо того, чтобы сажать «китов» кыргызской коррупции. Не кажется ли вам, что к этому приложили руку некоторые высокие чиновники и политики, замешанные в коррупционных делах, чтобы избежать ответственности?
— Не исключая этого, отмечу, что основание пирамиды с хитросплетенными коррупционными схемами — это та самая мелочевка, о которой вы говорите. Любое дело о коррупции так или иначе связано с людьми, занимающими определенное положение, и выявлять эту связь крайне сложно. Взять, например, уголовное дело по ЗАО «Альфа-МеgаCом». Нам звонят и упрекают в том, что мы посадили ну очень талантливых менеджеров Мурзалиева и Абекова. Никто и не сомневается в их гениальных способностях, только так же талантливо, изощренно они воровали у государства, выводя средства в собственные оффшорные компании за рубежом. Благодаря тесному сотрудничеству со спецслужбами ряда стран удалось не только установить цепочку движения в них средств, но и выявить факт их возвращения в Кыргызстан, в частные карманы. Без ложной скромности, наши сотрудники сработали профессионально, с полной отдачей. За всеми коррупционными преступлениями стоят большие люди и большие интересы. Недавно сотрудники АКС задержали большую партию ГСМ на общую сумму 145 млн. сомов с неуплатой 22 миллионов в качестве таможенных платежей. В отношении хозяев нефтяных компаний, участвовавших в незаконном бизнесе, возбуждено уголовное дело.
— В адрес Антикоррупционной службы ГКНБ поступает большое количество обращений предпринимателей и бизнесменов о фактах наезда на них и попытках отобрать бизнес, что свидетельствует о возросшем доверии к спецслужбам. Что необходимо сделать на государственном уровне, чтобы повысить эффективность деятельности АКС?
— Мы внесли большой пакет предложений и поправок в Закон «О противодействии коррупции», а также в Уголовный и Уголовно-процессуальный кодексы. Взять ту же судебную систему. При действующем законодательстве для взяточников среди служителей Фемиды созданы самые благоприятные условия. В отношении их можно приводить оперативно-следственные мероприятия только после возбуждения уголовного дела. Это полный абсурд, потому что при таких условиях невозможно создать доказательную базу. А возьмите Совет судей? По Конституции он может рассматривать только дисциплинарные нарушения, а тот взял на себя еще и функции решать: давать или не давать ход делу в отношении своих коллег в судебных инстанциях. Как первичная организация самоуправления, Совет судей не имеет на это конституционного права.
В целом, как я уже сказал, необходимо ужесточить наказание за коррупционные преступления на примере и опыте других стран, очистившихся от коррупции благодаря жестким мерам и неприятию этого зла со стороны общества. Последнее тоже очень важное условие, когда с коррупцией борются всем миром.
— Один из главных рычагов борьбы с коррупцией — это профилактика и устранение ее питательной среды. У нас же таких «питомников», как говорится, хоть пруд пруди…
— Вы совершенно правы. Поэтому правительство приняло План антикоррупционных мероприятий, где предусмотрено создание моделей противодействия коррупции. Например, по мнению наших граждан, самая подверженная ей служба — это ГУБДД. Принято решение преобразовать ее в патрульно-постовую службу и установить на перекрестках камеры видеонаблюдения, тем самым исключить непосредственные контакты гаишников с водителями. Другими словами, они потеряют свой незаконный бизнес на дорогах. Надо ли говорить, какие огромные суммы будут поступать тогда в казну государства. Но для этого необходимы определенные условия: помещения, оборудованные спецтехникой, и главное — создание административно-судебной системы, которой на сегодняшний день у нас нет.
Еще одна «лавочка-кормушка» для коррупции — тендеры на изготовление паспортов и акцизных марок. Это нонсенс, когда документы государственного значения изготавливают частные иностранные фирмы в то время, как на создание и развитие собственного производства требуется не более 20 млн. сомов. По инициативе премьер-министра Омурбека Бабанова сегодня принимаются необходимые меры для того, чтобы отказаться от размещения сомнительных заказов за рубежом и изготавливать документы в своей стране.
— И последний вопрос, Шамиль Есенжанович, с приходом лета освобождаются от снега приграничные перевалы. Насколько реальна опасность проникновения через них незваных гостей: экстремистских и террористических группировок?
— На сегодняшний день исключать ничего нельзя. Но, учитывая объединенные антитеррористические силы и средства стран-членов ШОС и ОДКБ, навряд ли деструктивные силы предпримут такие попытки. Обстановка на государственной границе стабильная и спокойная. Отсутствие оперативной информации о каких-либо реальных угрозах не означает, что мы сидим сложа руки. На границе и на подходах к ней проводятся все необходимые мероприятия по обеспечению безопасности страны.

Сергей СИДОРОВ.