Сегодня состоится заседание Высшего евразийского экономического совета на уровне глав государств в Москве, где ожидается подписание договора о присоединении Кыргызстана к Евразийскому экономическому союзу.

В ноябре 2011 года глава государства Алмазбек Атамбаев заявил, что Кыргызстан начинает процедуру вступления в экономическое сообщество Евразии. Президент мотивировал это решение тем, что рано или поздно эра китайского реэкспорта закончится. И, не дожидаясь ее конца, необходимо от «спекуляции» переходить к организации «собственной промышленности».
Тогда, ровно четыре года назад, многие гадали, пойдет ли руководство страны дальше своих слов, ведь прежние правители «прославились» непоследовательностью и изменчивостью политического курса, частой сменой экономических приоритетов. Время показало, что все остается в силе. И вот, казалось бы, такой «далекий» Таможенный союз, о который столько копий было сломано, у нас на пороге, или мы перед его дверью. Ведь 23 декабря 2014 года евразийское экономическое пространство расширится еще на 198,5 тысячи квадратных километров кыргызстанской территории…
Между тем дискуссии на тему правильности или ошибочности исторического выбора продолжаются. Они, похоже, не закончатся и после ратификации договора. Сторонники и противники ТС понимают, что обязательно будут трудности перехода на новые торговые правила и соблюдения регламента экономических взаимоотношений между партнерами, прогнозируется и рост цен.
Эксперты уже многое высказали о плюсах и минусах нахождения Кыргызстана в Таможенном союзе. Любопытно в этом ряду мнение специалиста, который долгое время занимался изучением и анализом процессов, происходящих в экономике нашей республики, но сейчас работает в Москве.
О том, с какими проблемами может столкнуться наша страна, став членом Евразийского экономического сообщества, мы побеседовали с научным сотрудником Института экономики РАН, профессором Азой МИГРАНЯН.
 — Сегодня как никогда актуален вопрос интеграции. Не только маленькие и слабые государства пытаются объединиться с большими и сильными, но и те в свою очередь строят союзы, коалиции, чтобы противостоять внешним вызовам и угрозам. Так почему в Кыргызстане, который, как правило, первый откликается на такого рода инициативы, вхождение в ТС оказалось столь долгим и небезболезненным?
— Мне понятно желание руководства республики национальные интересы совместить с мировыми тенденциями. На официальном уровне идут достаточно громкие и в общем тренде правильные заявления об этом. Но подача информации хромает. Проблема в том, что о Таможенном союзе нужно рассказывать просто и главное — понятно людям. А мы обычно наблюдаем, как нагнетается негатив, происходит неполное раскрытие проблем либо перечисление преимуществ. Мол, все будет хорошо. Вперед!
А почему нужно скрывать от населения, что будут сложности? В некоторых областях — даже ухудшение. Зачем избегать разговора о том, что начнутся инфляционные процессы? Но при этом не стоит забывать сказать, что рост цен будет компенсироваться другими преимуществами. Например, большая часть населения получит возможность работать в своей стране, так как появятся предприятия. Улучшится ситуация с мигрантами, которые получат более человеческие условия труда, социальную защищенность в виде возможности получать пенсии, пособия, что в свою очередь позволит их семьям, находящимся в республике, рассчитывать на большие доходы.
Членство в Евразийском экономическом союзе даст возможность развиваться бизнесу, придаст экономическую активность населению. Но для этого государство должно предоставить и некоторые бонусы, разработать механизмы. Чтобы население и бизнес знали о том, что негативные процессы преодолимы, и с помощью каких инструментов это можно сделать. Козырь противников интеграции наших государств — рассказы об удорожании товаров и услуг. Но при этом они умалчивают о выгодах членства. А они есть, когда люди узнают больше о существовании компенсирующего зонтика, то и отношение к интеграционным процессам на евразийском пространстве изменится.
Для тех, кто пугает людей Таможенным союзом, не грех напомнить, что это не такой уж бесплатный пряник. Средства, выделяемые Кыргызстану странами ТС, оговорены условиями. Они даются только на развитие — на конкретные проекты и программы. Сегодня все научились считать деньги и руководствуются трезвым прагматизмом. Здесь не идет речь о том, что мы друзья или братья. Речь идет о том, что это бизнес, где, как известно, на первом плане — взаимный интерес и выгода. Если нет их, то, извините, вы неинтересны партнерам.
     — Нашу модель экономики вы охарактеризовали как посредническо-рентовую. Мы живем тем, что продаем свои природные ресурсы и занимаемся реэкспортом. Это дает самые большие доходы в казну. Однако все понимают, что на этом далеко не уедешь. Какие отрасли кыргызской экономики будут приоритетными, конкурентоспособными после вхождения в ТС?
— Ваша страна официально считается аграрной, хотя сельское хозяйство перестало играть существенную роль в экономике. Так вот, один из плюсов, который даст евразийский союз, о котором вообще никто не говорит, это возможность реанимации крупного производства аграрного сектора. В республике не осталось таких предприятий — всего менее 1% в общей доле. Если говорить о России, то удельный вес сельхозпроизводителей сохранился и, более того, увеличивается. На сегодняшний день около трети продукции производится агрофирмами и холдингами.
Здесь мы можем получить управленческий эффект, когда бизнес стран ЕАЭС будет заинтересован в развитии сельскохозяйственного производства в республике. Для этого он должен иметь возможность войти на рынок республики, свободно заниматься бизнесом, укрупняя и объединяя крестьянские и фермерские хозяйства в консорциумы или другие формы, давая им возможность централизованной реализации продукции. Можно говорить и о внедрении новых технологий, что крайне важно для страны. И, конечно, о создании законченных циклов — от сохи до прилавка, когда весь процесс контролируется одной крупной бизнес-структурой, полностью финансирующей всю производственную цепочку.
Если рассматривать в целом экономику страны, то однозначно сказать, что республика имеет некую конкурентоспособную отрасль, которая была бы интересна странам Таможенного союза, невозможно: есть некие приоритеты, которые могут стать перспективными. Первое — это рентный фактор в горнорудной промышленности — добыча цветных металлов, особенно редкоземельных. Но этот вопрос практически не обсуждается ввиду разных причин. Самая главная из них, на мой взгляд, связана с лицензированием. Частный бизнес не может попасть на ваш рынок, потому что система недостаточно прозрачна, непонятна и соответственно порождает много серых схем.
Второе — это проекты, направленные на создание инфраструктуры. Здесь скорее будет притягательна не выгодность отрасли, а необходимость создания нормальных условий для того, чтобы страна стала интересна бизнесу государств ЕАЭС. Это хорошие дороги, источники энергии, доступность химического сырья, налоговая система. У вас достаточно льготный налоговый режим. Это и есть то преимущество, которое зовется конкуренцией юрисдикций. Оно может использоваться правительством как зона притяжения иностранного бизнеса для развития всех сфер деятельности. Вопрос в том, насколько готово правительство контролировать эти процессы и действительно создавать такие условия, которые прописаны в Налоговом кодексе.
     — Какое место вы отводите швейному и текстильному производствам, представители которых первыми и безоговорочно поддержали Таможенный союз?
— Хорошие перспективы у легкой промышленности, причем не в том формате, который существует сейчас в виде раздробленного мелкого производства на базе иностранного сырья и комплектующих, приобретаемых в Китае и Турции. Если привлечь инвестиции и новые технологии, можно создать законченную цепочку производства продукта с высокой добавленной стоимостью. Конечно, это уже другой уровень конкуренции и другая модель производства. Но тогда марка «made in Kyrgyzstan» будет носить не формат переработки, а законченный технологический цикл.
Безусловно, привлекательна пищевая промышленность. В республике есть исходное сырье. Но проблема заключается в том, что правительству не удалось пока обставить это соответствующими стандартами и сопровождение этих стандартов. Я имею в виду лаборатории, сертификацию, оценку качества. Но эта проблема сейчас вашим правительством решается с помощью стран ТС, взявших на себя все затраты.
Замечу, если бы вдруг Кыргызстан захотел вступить в подобный европейский или другой международный проект, ни одна из сторон не взяла бы на себя расходы на сертификацию. Поэтому просто грех не понимать этой разницы и лишать республику возможностей и выгод, связанных с Таможенным союзом. А какие перспективы предоставляют альтернативные проекты? Я готова их выслушать, оценить и посчитать. С цифрами можно увидеть картину, а слова не показывают истинного положения вещей.
     — Противники вступления в ТС опасаются возникновения проблемы с ВТО. 
— О, это их излюбленный прием. Давайте для сравнения возьмем Армению, которая уже член Евразийского экономического союза. Средневзвешенная таможенная ставка Киргизии — 5,3%, а показатель у Армении, кстати, члена ВТО — 2,7%, — в два раза ниже. Почему в таком случае Ереван не кричит, что у него с этой международной организацией возникнут проблемы?
     — Действительно интересно, а почему?
— Потому что это чисто технический вопрос, а не вопрос экономического развития, который можно урегулировать путем переговоров. И потом, вопросы возникнут не по всему объему товарооборота, а по отдельным видам товаров, и то не со всеми странами. То государство, которому будет невыгодно работать по новым условиям, обратится в соответствии с процедурами в ВТО, чтобы выдвинуть какие-то требования по компенсации. В таком случае начнется нормальный цивилизованный переговорный процесс: партнеры обговаривают, какова эта сумма, насколько обоснованны предъявленные претензии. Возможно проведение специального расследования как внутри страны, так и в рамках торговой организации.
Второе, по условиям членства России в ВТО средневзвешенная ставка будет снижаться, и тогда разрыв станет гораздо меньше. Это произойдет до 2017 года. Льготный период у Кыргызстана — 5 лет. И по любым расчетам ваша страна не вписывается в формат санкций со стороны ВТО. Поэтому разговоры о проблемах с ней, выпячиваемые противниками ТС, это либо демонстрация абсолютной безграмотности, либо осознанное промывание мозгов и запугивание. Другого варианта я просто не вижу.
     — Российское правительство активно вкладывается в нашу экономику: начаты крупные энергетические проекты, создан фонд развития с капиталом 1,2 млрд. долларов. У некоторых складывается впечатление, что Кыргызстан любыми путями хотят затянуть в ТС.
— Повторюсь, виной может быть недоговоренность либо неточная подача информации. Средства в совместном фонде будут предоставлены под целевые проекты. Россия — большая страна, но не бесконечная. На сегодня экономическая ситуация РФ не самая радужная. Москва не выдает кредит в виде наличных средств, она научилась это делать согласно международным стандартам.
Уникальность ситуации в том, что Россия — это единственная страна из республик бывшего Союза, которая абсолютно самодостаточна. И экономически и политически. А вот таким республикам, как Кыргызстан, такое сотрудничество и интеграция крайне необходимы.
     — Это не первая наша попытка войти в ТС. Раньше прием затруднялся тем, что Кыргызстан называли «самым слабым звеном», опасаясь, что он потянет союз вниз. Сегодня ситуация изменилась?
— В кыргызском сообществе обсуждается входить или не входить, но при этом есть и другой вопрос, который почему-то никто не ставит. Страны экономического союза настаивают на выполнении «дорожной карты», чтобы обезопасить и себя. Проблем очень много, но угроз еще больше, и более глобальных, нежели трудности внутри республики. На их фоне рост цен — просто детская забава. В первую очередь это незащищенность ваших территорий. Единое таможенное пространство предполагает передвижение по периметру границы Кыргызстана.

И здесь должна быть абсолютная защищенность не только с точки зрения экономики, но и с точки зрения национальной безопасности. Придется этим заниматься на ходу. Это дополнительная финансовая нагрузка для России и Казахстана, потому что Беларусь в этом процессе минимально заинтересована. Для оснащения границ, создания необходимой инфраструктуры, модернизации таможенных постов потребуется 377 миллионов долларов. Из них РФ дает 200 млн., Казахстан — 100 млн. и Кыргызстан — 77 млн.
Казахстан, как сопредельная территория, более всего подвержен риску — контрабанда, прямая конкуренция между аналогичными видами деятельности. Чтобы соревноваться с соседями, необходимо не формальное наличие законодательства, а наличие реальных условий, привлекательных для инвесторов. Между тем окупаемость кыргызских проектов крайне низка. Поэтому если республика не будет интегрирована в большой евразийский рынок, то строить здесь серьезный бизнес проблематично. Надо сломить преграды в первую очередь в сознании, а во вторую — показывать положительные примеры. Возьмем тот же Казахстан, где действует более 12 тысяч совместных предприятий с Россией, а это сотни тысяч рабочих мест. В вашей стране это тоже под силу.
     — Мы раньше Армении заявили о своем желании интегрироваться в общий рынок, а она нас опередила, удивив всех. Как так получилось? 
— В Армении те же проблемы, что и в Кыргызстане, — рост миграции с распадом промышленного сектора. Это аграрно-ориентированная страна, вынужденная экспортировать именно продукцию сельского хозяйства, правда, с большей степенью переработки. Там тоже достаточно противников Таможенного союза и, как у вас, работают европейские проекты. Армения практически была готова к подписанию соглашения с Евросоюзом, который девять лет финансировал изменения законодательства под евростандарт.
Однако все изменилось в течение полугода. Закавказская республика в короткий срок сумела провести унификацию своего законодательства, это при том, что оно было построено под ассоциацию с ЕС. А ваши законы, замечу, в большинстве случаев более гармонизированные со странами ТС.
     — Подсчитали, в каком экономическом союзе ей выгоднее быть?
— Вы правы, там умеют считать. Почему Армения стремилась быстро войти в ТС? Потому что она прекрасно понимает, что проще сейчас влиться в евразийский союз и потом голосовать и принимать участие в формировании этой базы на своих условиях, чем потом вынужденно выполнять требования без учета национальных интересов. Именно этим было обусловлено желание ускорить подписание. Кыргызстан тоже мог бы не просто наблюдать со стороны без права голоса, а принять участие.
Есть определенные экономические реалии, с которыми нельзя не считаться, например, можете ли вы конкурировать с Китаем? Можете ли вы интегрироваться в КНР или ЕС? Ни по какой продукции Кыргызстан не сможет торговать с Европой по одной простой причине — товары не выдерживают ни одного их стандарта. Для сравнения, если Россия готова оплатить переход на российские стандарты вашей продукции, то сейчас, несмотря на ситуацию, в которой находится Украина, Европа не берет на себя такое бремя. Почувствовали разницу? И о таких вещах тоже нужно говорить и писать, чтобы сделать осознанный выбор.

Подготовила
Чинара АСАНОВА.