В 2000 году кантовчанин Николай Калькопф по приговору суда отправился в места не столь отдаленные на девять лет. Его однокомнатная благоустроенная квартира подлежала конфискации в доход государства. Но этого не произошло, так как эту квартиру осужденный приобрел не преступным путем, а обменял на свой дом еще в 1999 г. Тогда же на свою беду Николай сдал ее квартирантам Т. Отбыв половину срока, он вышел на свободу по амнистии. Но попасть на свою жилплощадь не смог — квартиранты наотрез отказались впускать хозяина. На вопросы, что все это значит, постояльцы принялись угрожать: а вот мы напишем заяву, что ты у нас 500 евро  украл, тебя опять туда же упекут, откуда приперся! И что оставалось бездомному Николаю? Бомжевать, не садиться же в тюрьму по ложному делу.

     Два года спустя Николая разыскала Елена Черешнева, которая взяла под опеку его несовершеннолетнюю дочь Олю, когда он был на зоне. Женщина ужаснулась: бывший сиделец, находясь в рабстве, потерял человеческий облик. При нем не было никаких документов, паспорт отнял милиционер по имени Акыл. Елена буквально выкрала "раба" и привезла его к себе домой. И началась борьба за возвращение бомжу его законной квартиры. Сам Николай ни во что не вмешивался, настолько был напуган угрозами новоявленных жильцов.
     Елене все же удалось встретиться с новым владельцем,  Т. на все ее распросы ответил, что Калькопф продал  ему квартиру и у него есть доверенность от продавца. На просьбу показать эту доверенность Т. ответил, что его родственник  работает в местном райотделе милиции старшим   оперуполномоченным и если она не отстанет, то он посадит ее вместе с ее подопечным. В последующем Черешнева выяснит, что действительно сотрудник милиции  Канат Асаналиев является родственником жены Т. А его коллега посоветовал не связываться с этим делом, очень уж оно грязное. Елена тогда не поняла, что имел в виду оперативник, поймет позже.
     Так получилось, что Елена продолжительное время не могла заняться квартирой Николая и он исчез из ее поля зрения. И только в 2009 году она снова его разыскала и по справке об освобождении помогла получить паспорт. В конце того же года уговорила подать в суд на выселение семьи Т. из квартиры, принадлежавшей ему на праве частной собственности. Т. подали встречный иск о признании сделки по купле-продаже квартиры состоявшейся. В обоснование представили долговые расписки, якобы написанные Николаем: две датированы февралем и мартом 2004 г. на 4 200 сомов, третья — сентябрем 2005 г. на 4 300 сомов. Итак, Калькопф, доказывали Т., продал им квартиру за $350 по курсу того времени!
     В суде Николай пояснил, что в 2003 г. брал у квартиранта Т. три тысячи сомов на похороны жены. Т. же утверждал, что Калькопф брал у него на похороны в феврале 2004 г. 3 800 сомов. Елена обратила внимание на тот факт, что все три расписки написаны разными почерками и подпись не соответствует подписи Николая, фамилия Кальков, чернила одни и те же по цвету, хотя разница между расписками почти полтора года. Суд назначил почерковедческую экспертизу расписок. Вот здесь начинается самое интересное.
     Директор Государственного центра судебных экспертиз Министерства юстиции  А. Кадыров поручил проведение почерковедческой экспертизы сотруднику  ГЦСЭ  Д. Кожоналиеву. Как положено, взял у него подписку об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Вот какие выводы сделал эксперт: все три расписки выполнены самим Калькопфом и подписаны вероятно им самим.
     Казалось, все, дело проиграно.  Но судья Иссык-Атинского районного суда А. Рыскулова, приняв во внимание заключение почерковедческой экспертизы, пришла к выводу, что из содержания представленных Т. трех  расписок не усматривается согласие истца     Н. Калькопфа на продажу его квартиры. А на момент их написания собственник жилья  отбывал наказание по приговору суда. Также суд указал, что Т. в судебном заседании не смог внятно пояснить, каким образом у него оказались расписки хозяина квартиры в то время, когда он находился на зоне.
     По словам Черешневой, адвокат Т. — бывший председатель Иссык-Атинского районного суда во время прений назвал прокурора тупой, поступающей не по закону, поскольку она приняла сторону Калькопфа, а во время оглашения решения суда  кидался на судью чуть ли не с кулаками, кричал, что все равно отменит это решение. Черешнева составила акт о недостойном поведении адвоката и написала на него жалобу в Министерство юстиции. На глазах у всех приглашенных на заседание комиссии  адвокат посещал один кабинет за другим. В результате комиссия учла, что ранее на него жалобы не поступали, ограничились устным предупреждением, а заявительницу пристыдили да еще и обвинили в подкупе судьи!
     Срок на апелляционное обжалование решения суда Т. пропустил — искал основание для его отмены. И, на его взгляд, нашел — заручился справкой начальника учреждения (колонии-поселения) Государственной службы исполнения наказаний, куда был переведен Калькопф, и стал доказывать, что сиделец имел возможность свободно перемещаться вне зоны. 
     Елена ожидала чего угодно, только не вмешательства в это дело больших должностных лиц. При рассмотрении апелляционной жалобы Т. в Чуйский областной суд явилась председатель Иссык-Атинского районного суда С. Увидев столь высокую персону, Черешнева упала духом: ее предупреждали, что если дело попадет судье А., то она его проиграет, так как эти женщины между собой очень тесно дружат. И действительно, на два последних заседания С. снова приезжала в Чуйский областной суд. В результате  вторая инстанция признала сделку по продаже Калькопфом однокомнатной благоустроенной квартиры Т. за $350  состоявшейся.
     Тут уже Т., не дожидаясь окончательного вердикта Верховного суда, в образовавшуюся паузу подсуетились и продали спорную квартиру за…$13 100. Новый владелец перепродал ее уже за $14 тыс.
     Верховный суд постановлением от 12 октября 2012 г. отменил оба решения и дело направил на новое рассмотрение с указанием уточнить все неясные моменты.  
     Во втором круге разбирательства по данному делу судья Иссык-Атинского районного суда Б. Сопуев (надо же, оказывается, не перевелись еще  стойкие и честные служители Фемиды!) выяснил, что сразу после решения Чуйского областного суда от 7 февраля 2012 г. спорная квартира была дважды перепродана. А Т. продолжал ходить в суд в качестве ответчика по выселению его семьи из квартиры Калькопфа! Решением суда исковые требования Калькопфа удовлетворены в полном объеме, не будем все перечислять, скажем кратко: иск Т. о признании сделки по купле-продаже квартиры состоявшейся оставлен без удовлетворения, последующие договоры купли-продажи спорной квартиры  признаны недействительными и к ним применены последствия ничтожной сделки. Спорная квартира закреплена за Калькопфом на праве собственности, также суд постановил выселить из нее всех проживающих лиц.
     Но. Дело по апелляции снова пошло в Чуйский областной суд. Вторая инстанция, отменяя решение нижестоящего суда, указала, что "факт заключения сделки подтверждается письменной распиской Калькопфа о том, что он продал спорную квартиру Т. за $500". Даже мнение прокурора о том, что решение Иссык-Атинского районного суда законное и обоснованное, судьи не приняли во внимание. Черешнева утверждает, что и в этом случае председатель Иссык-Атинского районного суда дважды наносила визит своей подруге А., которая, кстати, и председательствовала по делу.
     — После всего, что произошло, я перестала верить в справедливость, — говорит Елена Черешнева. Правда, еще не поставил окончательную точку в этом деле Верховный суд. Но что и туда наведаются заинтересованные лица, сомневаться не приходится. А вот всем ли хватит смелости и стойкости противостоять давлению "подруг", "друзей" и "родственников"?
     

     На снимке слева — поддельная  подпись, справа — настоящая.