Сегодня мы продолжаем серию повествований о СУАР КНР фоторепортажем о гастрономической улице в Чанцзи, а также о жанре традиционной уйгурской музыки «мукам».

Знакомый вкус хуэйской кухни

Чанцзи-Хуэйский автономный округ находится в северной части Синьцзян-Уйгурского автономного района. Административный центр — город Чанцзи (не путать с  Чанджи в провинции Шаньси), что в 35 км от Урумчи.

В составе округа пять уездов, в том числе с таким близким для нас названием Манас. В целом население в 1,6 млн. составляют 42 этнические группы, включающие ханьцев (этническое большинство Китая; собственно, те, кого мы привыкли называть китайцами), хуэйцев, уйгуров, казахов и т. д. Кыргызы в данных о переписи населения даже не упомянуты и, возможно, если и проживают здесь, то их мало.

Чанцзи в 2015 году назначили логистической экспериментальной базой «Экономического пояса Шёлкового пути». Дело в том, что он не только находится в 18 км от международного аэропорта Урумчи, но и через его территорию проходят Северная Синьцзянская железная дорога, несколько национальных автомагистралей. Это «золотой коридор» для связи с землями на востоке, с Центральной Азией и европейским рынком.

Построенная в 2007 году гастрономическая улица в Чанцзи — классический проект развития туризма, осуществлённый муниципальными властями. Здесь есть зоны торговли и общественного питания. Из 17 тыс. кв. м. общей площади 12 тыс. застроены малоэтажными зданиями, архитектурный стиль которых представляет сочетание китайской классики и традиционной планировки внутренних дворов. Это ассоциирующиеся со стариной зелёная черепица на крышах, серая кирпичная кладка, алые окна и двери.

Тут много хуэйских кулинарных точек, поэтому она известна также как улица хуэйских закусок. Причём каждое заведение специализируется только на одном блюде. Перед обедом в ресторане мы успели съесть, стоя на тротуаре, уличный аш-лямфу: по ингредиентам немного отличающийся от того, что готовят в нашей стране, но очень вкусный.

Хуэйцы (хуэй, хуэй-цзу) — второй по многочисленности после ханьцев этнос в округе. В Кыргызстане тоже живут представители этой группы, мы называем их дунганами. Хуэйцы — практически те же ханьцы, только исповедуют ислам. Они, как кыргызы и уйгуры, являются суннитами ханафитского мазхаба. И их кухня представляет собой интересное сочетание китайских гастрономических традиций с требованиями ислама.

Краса джигита — конь да оружие

«Издревле Синьцзян является районом компактного проживания разных национальностей и сосуществования многих религий… Их культуры являются важной составляющей… неотъемлемой частью культуры китайской. С давних пор в Синьцзяне, который стал порталом распространения китайской цивилизации на Запад, происходили обмен и слияние культур», — говорится в материалах, предоставленных организаторами.

Они предложили увидеть нам это и воочию — в фольклорном вокально-танцевальном шоу «Назад к Шёлковому пути» в Синьцзянском большом театре в Чанцзи. Спектакль этого культурного учреждения, здание которого напоминает золотой лотос, можно сравнить с представлениями Цирка дю солей. Несколько экранов, потоки воды, лазеры, видеопроекция… Артисты не только танцуют и поют, но и выезжают на лошадях и верблюдах, демонстрируют игру кочевников улак-тартыш, парят под потолком на канатах… Народы на Шёлковом пути, их традиции, религии и всё то, чем славится Синьцзян — например, нефрит и снежный лотос, — слились воедино в удивительном красочном действе (билет на которое, кстати, стоит 680 юаней, или 7 000 сомов).

Вообще, тема многообразия этносов лейтмотивом пронизала весь график нашего пребывания в СУАР. Например, в первый же день моего прибытия в Урумчи нам показали арт-центр и базу разведения ахалтекинцев, принадлежащие меценату Чену Джи Фену. В его галерее представлены картины в том числе и кыргызстанских живописцев.

А китайская художница Йан Йа Йа, работы которой занимают немалую часть экспозиции, встречалась с экс-президентом КР Розой Отунбаевой, о чём свидетельствуют фотографии и отзыв нашей знаменитой соотечественницы. Среди конюхов, ухаживающих за туркменскими конями, есть и кыргызы. Всего их 15 на этой базе, рассказали они, а один из китайских кыргызов занимается джигитовкой. Остальные всадники, участвующие в шоу, — местные казахи. Ещё одно конное представление с казахами-наездниками мы посмотрели позже в округе Аксу.

Почти всюду, куда наша журналистская группа приходила, нас встречали девушки в уйгурских национальных одеяниях, мы часто посещали уйгурские рестораны и наслаждались народными песнями и танцами. Причём в программе концерта на ночном базаре в Хотане был и кыргызский танец (а если точнее, хореографическая фантазия на тему инструментальной пьесы «Кара єзгєй» и  кара-жорго).

В сердце уйгура — мукам

Путешествие по Великому Шёлковому пути мы совершили не только мысленно, благодаря театральному спектаклю преодолев огромные пространства, но и реально — небольшую его часть. Но до того, как начать странствие по Синьцзяну, завершившееся для меня и части команды в Хотане знакомством с производством шёлка, а для других коллег — в Артуше и Кашгаре, мы в Урумчи познакомились с жанром уйгурского музыкально-поэтического фольклора «мукам».

Ему родственны узбекский и таджикский макомы, арабские и турецкие макамы, азербайджанские мугамы и т. д. В 2005 году Государственный совет КНР утвердил «Двенадцать уйгурских мукамов» для включения в Список шедевров устного и нематериального культурного наследия человечества. ЮНЕСКО заявку приняло, рассмотрело и одобрило.

«Двенадцать уйгурских мукамов» — единый цикл музыкально-поэтических произведений, шедевр средневекового уйгурского музыкального искусства. К настоящему времени в различных местностях Синьцзяна сложились различные его варианты.

В материалах, предоставленных организаторами медиатура, говорится, что в середине XVI века дворцовый музыкант Умэр со своим коллективом собирал и обрабатывал музыкальные композиции, распространённые в народе, и в итоге составил вышеупомянутый цикл, обобщив все основные достижения уйгурской традиционной музыки. Ещё одна легендарная персона, упоминающаяся в связи с ним, — принцесса Аманисахан, супруга султана Абдурашидхана, которая поддерживала сохранение и распространение двенадцати мукамов.

В XX веке большую роль в их совершенствовании и систематизации сыграл музыкант Турди Ахун (1881-1956). Памятник ему украшает двор Синьцзянского художественного театра в Урумчи, который мы посетили, и труппа мукама познакомила нас с этим жанром — как в вокально-инструментальном, так и в танцевальном исполнении.

Как нам рассказали представители коллектива, в первые дни создания КНР Турди Ахун оказался единственным, кто мог полностью исполнить все двенадцать. Ведь представление мукама длится сутки, одна часть растягивается на два часа.

Тогда партия и правительства на всех уровнях придавали большое значение сбору традиционной китайской музыки. По распоряжению первого главы Госсовета Чжоу Эньлая направили экспертов и для записи уйгурского музыкального наследия. Работа шла 10 лет, и начиная с 1961 года по настоящее время издаются диски с его звучанием, посвящённые ему книги.

Что касается театра, то он создан в 1989 году по инициативе центрального правительства, финансируется из государственного бюджета. Зал в здании рассчитан на 800 зрителей. Труппа часто выезжает на гастроли, популяризируя мукам по всему миру, и в то же время — в города и сёла Синьцзяна, выступая перед простыми людьми.

Алия МОЛДАЛИЕВА.

Фото автора.

Бишкек — Урумчи — Чанцзи — Аксу — Хотан — Урумчи — Бишкек.