Россия в сотрудничестве с крупнейшими международными организациями, включая Всемирный банк, намерена возродить сельское хозяйство в Евразийском регионе. Первый взнос в размере $1,5 млн. она уже сделала, а вообще в течение десяти лет намерена внести $15 млн.
В середине марта в Москве прошла международная конференция, посвященная продовольственной безопасности в Центральной Азии и на Южном Кавказе, которая одновременно стала презентацией Евразийского центра  продовольственной безопасности (или Аграрного центра), созданного в МГУ. По приглашению организаторов в ней участвовал академик Джамин АКИМАЛИЕВ, генеральный директор Кыргызского НИИ земледелия.

— Джамин Акималиевич, поездка в Москву была полезной? В смысле забрезжил ли в связи с нею свет для крестьян Кыргызстана?
— Я думаю, поездка была весьма полезной. Россия начинает интересоваться бывшими окраинами. В свое время она, как известно, отвернулась от нас. Было, например, очень обидно, когда в начале 90-х мы, ученые союзных республик, избранные в академики ВАСХНИЛ, в одночасье превратились в иностранных членов ее правопреемницы — Российской академии сельскохозяйственных наук. В результате лишились возможности участвовать в годичных собраниях, обмениваться опытом. Правда, нас тут же подхватили международные организации. Но в целом пострадали наука и сельское хозяйство и РФ, и республик. Понадобилось 20 лет, чтобы Россия это поняла. $15 миллионов, которые она внесет, не Бог весть какие деньги. Но сам этот факт — добрая весенняя ласточка. Я назвал бы ее началом всех начал. Потому что из одних разговоров, объятий и рукопожатий ничего не выходит. Наконец сделан первый практический шаг. Причем 75% предоставляемой суммы планируется вложить в научные исследования, которые в итоге приведут к повышению уровня жизни сельчан. Это верный путь.
— Из названия Евразийского центра безопасности складывается впечатление, что Россия размахнулась широко, но, судя по программе, речь идет о сотрудничестве только с четырьмя республиками: Узбекистаном, Таджикистаном, Кыргызстаном и Арменией. Мы не видим здесь ни Казахстана, ни Туркменистана, ни Азербайджана с Грузией. Да и на конференцию в Москве были приглашены только представители четырех перечисленных выше республик. Почему?
— Я тоже интересовался. Российские коллеги ответили, что это только начало сотрудничества, а в будущем они намерены расширить границы до восьми стран.
— Кем будет финансироваться центр?
— Правительством России, но деньги будут распределяться через Всемирный банк, а проекты осуществляться в партнерстве с Международным центром сельскохозяйственных исследований в засушливых районах (ICARDA), Консультативной группой по международным исследованиям в области сельского хозяйства (CGIAR), Международным институтом исследований продовольственной политики (IFPRI) и Глобальным почвенным партнерством (GSP).
— Чем будет заниматься центр?
— Проводить научные исследования и распространять их результаты. Анализировать и мониторить сельскохозяйственную и продовольственную политику в странах региона. Осуществлять в них совместные пилотные проекты, в том числе по кооперации малых форм хозяйствования, развитию малого и среднего бизнеса, повышать профессиональный уровень национальных кадров путем разработки учебно-методических материалов для краткосрочных курсов и магистерских программ в соответствии с образовательными стандартами МГУ.
— Какие конкретные исследования будут проведены?
— Например, проанализировано состояние земельных ресурсов, дана оценка деградации земель и снижению качества воды, выработаны и внедрены технологии почвоохранного использования земель, методы эффективного землепользования.
— Совместные работы с ICARDA в этом году будут осуществляться преимущественно в Узбекистане. Чем это объясняется?
— Речь идет об исследованиях, связанных со сбором, обработкой и интерпретацией почвенных данных. А объясняется тем, что региональное представительство ICARDA находится в Ташкенте. В 1996 г., когда оно открывалось, все — Алматы, Бишкек, Баку, Тбилиси, Ашхабад — претендовали на то, чтобы центр находился у них, но выбрали Ташкент, потому что в транспортно-коммуникативном отношении он оказался самым подходящим.
— Почему Россия решила поднимать сельское хозяйство региона, сотрудничая не напрямую с республиками, а в обход, через Всемирный банк?
— У нее был опыт сотрудничества в условиях СССР, но старый механизм утерян, а новый не налажен. Такими связями и многолетним опытом обладают международные исследовательские институты, которые я назвал выше.
— О чем шла речь на московской встрече?
— Я бы назвал ее разведкой боем. В первую очередь организаторы выслушали нас, представителей республик, о том, в каком состоянии находится сельское хозяйство, какие трудности испытывает и каковы его перспективы. Затем по-русски напрямую спросили: какая от них требуется помощь? А потом объявили: будем изучать ситуацию на местах. И вот вскоре после возвращения узнаю: 8 апреля в Кыргызстан приезжает миссия Всемирного банка. Она намерена побывать во всех четырех профильных НИИ (земледелия, животноводства и пастбищ, ветеринарии, ирригации), в Аграрном университете, встретиться с сотрудниками работающих у нас в стране международных организаций (ФАО, АБР и др.), с представителями ассоциаций водопользователей, семеноводов, фермерских хозяйств, руководителями министерств и обязательно членами правительства. Причем миссию будет возглавлять сам директор Аграрного центра МГУ, профессор, доктор экономических наук Сергей Киселев. И это говорит об интересе, который вызывает наша страна (в другие республики поедут руководители отделов).
— Прокомментируйте, пожалуйста, итоги прошлого сельскохозяйственного года в Кыргызстане.
— Они неутешительны. По официальным данным, рост валовой продукции сельского хозяйства по сравнению с 2010 г. составил лишь 2,3%. Но не будем забывать о том, что сравнивают с самым худшим по экономическим показателям, революционным годом, когда многие не работали, а митинговали. Простой народ, особенно сельчане, не почувствовал улучшения своей жизни. Растут и безработица, и миграция. В Москве куда ни пойдешь, везде услышишь кыргызскую речь, включая Красную площадь. Например, в одном из торговых центров мы повстречали двух женщин. У каждой на родине остались семьи с детьми, за ними присматривают мужья, а женщины работают в московском кафе: моют, убирают.
— В прошлом году крестьяне вырастили хорошие урожаи капусты и картофеля. Капуста у многих стала гнить на подворьях, потому что из-за перенасыщения рынка ее не могли сбыть и по сому за килограмм, а картофель продают практически по себестоимости. Только ли вступление Казахстана в Таможенный союз и закрытие ряда пропускных пунктов на границе сыграли роль?
— Главная причина заключается в том, что Министерство сельского хозяйства и мелиорации не занимается маркетингом продукции, не прогнозирует предложение и спрос. Крестьяне сеют вслепую, исходя из результатов прошлого сезона: продал хорошо картошку, ее и буду выращивать.
Вторая причина — государство совершенно отстранилось от ответственности за сбыт с трудом выращенной продукции. Система госзакупок умерла, чиновники любят ссылаться на то, что у нас рынок: мол, он все распределит по местам, и пусть у самого производителя болит голова о сбыте. Отвечу на это: во-первых, никакого рынка у нас еще нет, а есть дикий капитализм; во-вторых, даже в государствах с самой что ни на есть рыночной экономикой — Японии и Южной Корее — действует система госзакупок. Я был приятно удивлен тем, что в них существует 7-летнее планирование. Государство ежегодно доводит до производителя, сколько нужно стране мяса, молока, картофеля и т.д.
— С чем и как встречают наши Минсельхоз и крестьяне очередную весну? Что будут сеять? Есть ли деньги, горючее?
— Весну они встречают как никогда неподготовленными. Такого олимпийского спокойствия со стороны ответственных чиновников я еще не наблюдал. Взять хотя бы тот факт, что в самый канун полевых работ, сославшись на плохое состояние здоровья, уходит с поста министр. А ведь весенний день год кормит.
Вовсю  говорят  о 2 млрд. сомов льготного кредита для крестьян под 7% годовых. Представитель Айылбанка недавно  рапортовал: мол, выдано уже более 500 млн. сомов. Но  кто  их получил? Я часто бываю в селах, и крестьяне звонят мне: деньги опять достались старым клиентам банков, с которыми тем выгодно иметь дело, поскольку есть уверенность в возврате средств. Это уже  небедные люди, у них есть трактор, не два, а двадцать гектаров земли, и нужные связи имеются. А ведь льготные кредиты предназначаются для тех, кто больше всех в них нуждается.
Семенами аграрии, считай, обеспечены наполовину. Погорев на сбыте урожая, они не хотят выращивать пшеницу. Озимая, которая дает зерна на 35% больше, чем яровая, посеяна всего на 120 тысячах гектаров. А министерство докладывает о 200 тысячах. Но я не вижу таких площадей даже в Чуйской долине — основной житнице, на юге же озимую вообще никто не сеял.
Минеральных удобрений в распоряжении крестьян — примерно 10% от потребности. Потому что они подорожали в два раза. Если в прошлом году в южных областях их покупали по 15 сомов за килограмм, то сейчас — за 30.
Министерство информирует, что отремонтировано 78% имеющейся у сельхозпроизводителей техники. Но какой толк от этого, если 90% техники давно устарело и морально, и физически?
«Дешевое» дизтопливо, которым якобы обеспечен нынешней весной сельчанин, отнюдь не дешево (35 сомов за литр), да и составляет оно лишь 7% от потребности. А нехватающий объем надо покупать на рынке по 40-45 сомов. Более того, на днях нефтетрейдеры «обрадовали»: в апреле цены подскочат еще.
Стоимость ГСМ у нас начала повышаться еще с зимы. При этом глава Ассоциации нефтетрейдеров Жумакадыр Акенеев ссылался на Россию: мол, там перед президентскими выборами горючее было дешевым, а потом подорожало. Ничего подобного: я сам убедился во время поездки в Москву. Более того, премьер-министр Владимир Путин распорядился зафиксировать стоимость бензина и дизтоплива  на  уровне декабря 2011 г. и скинуть с нее 30% за счет государства. Очень любопытно было бы узнать, почему Министерство экономики и антимонопольной политики бесстрастно взирает на действия наших торговцев ГСМ.
— Год назад вы обратились со страниц нашей газеты с открытым письмом к парламенту, Президенту и премьер-министру, предложив семь шагов к изобилию в сельском хозяйстве. Коротко напомним для читателя, они состояли в следующем: укрупнение мелкотоварных хозяйств в кооперативы; налаживание переработки; возрождение свекловодства; возвращение «королевы полей» — кукурузы; увеличение посевов озимой пшеницы; восстановление семеноводства; подъем аграрной науки. Что из ваших предложений учли?
— Ничего. Вначале была взрывная реакция: профильный комитет парламента рассмотрел письмо на заседании и обязал Минсельхоз подготовить проект закона «О сельскохозяйственной кооперации». Правительство прислало красивое письмо: предложения очень ценные, Минсельхозу поручено рассмотреть их. А министерство отписалось обещаниями: мол, разрабатывается программа, она предусматривает и кооперацию, и доступные кредиты, и обновление парка техники, и т. д., и т.п.
От Розы Исаковны ответа не поступило. Потом все занялись президентскими выборами и забыли об открытом письме. С тем и пришли к весне.

Кифаят АСКЕРОВА.
Фото Нины ГОРШКОВОЙ.