Наш разговор с социальным работником столичного Центра реабилитации беспризорных детей Галиной Митяковой — о судьбах и историях юных питомцев этого детского общежития. Извилистые дорожки ведут сюда детвору. Посмотришь — маленький человечек, а жизненного опыта, душевной боли побольше, чем у иного взрослого.

Пришел как-то в центр 10-летний мальчуган-беспризорник. И обстоятельно так, по-взрослому рассказал о себе:
— Я несколько лет живу на улице. На базаре прошу деньги, а потом проигрываю их на компьютерных играх. У меня зависимость, я в компьютерном клубе и ем, и сплю. Устал уже от такой жизни, хочу все это оставить.

Такого сознательного гавроша в центре с радостью приняли. Тем более что пожившие на улице дети  нечасто приходят в реабилитационные центры сами. Только зимние морозы заставляют их отказаться от вольного быта, когда в трубах теплотрасс и прочих местах их обитания становится холодно и неуютно жить.
— У детей, ушедших из дома, развивается синдром бродяжничества. После уличной жизни они с большим трудом привыкают к распорядку дня,  необходимости умываться, чистить зубы, посещать школу. Чтобы вновь вернуть их к нормальной жизни, требуется большая работа психологов и воспитателей, — говорит Галина Александровна.
Вот и наш герой, несмотря на твердость своего решения жить по-новому, отогревшись и отоспавшись в нормальных условиях, вновь ударился в бега. Социальные работники центра снова ищут его, но пока безрезультатно. Места поисков — базары, центр столицы: там, где вертится, попрошайничая, малышня. Почти у каждого из таких ребят своя душевная боль, своя история. Поэтому воспитателям и социальным работникам очень непросто работать с ними. И когда новички попадают в центр, воспитателям порой приходится долго выяснять, как они оказались в одиночестве и где найти их родных и близких.
— После ошских событий 2010 года попал к нам мальчик. По его рассказам, во время беспорядков их дом сожгли, отца убили, мать осталась одна. Но при этом рассказы воспитанника очень путаные: он упоминал, что до этого уже жил в реабилитационном центре в южной столице. В общем, пока понять сложно, что за история произошла в его жизни. Пишем письма в Ош, пытаемся выяснить, можно ли найти его родных, — сказала моя собеседница.
Есть здесь мальчик, назвавший себя Сережей Зайцевым, но настоящие ли это имя и фамилия, сотрудники реабилитационного центра не знают.
— У нас как-то сбежал один из ребят. Мы нашли его, вместе с ним был  еще один юный бродяжка. Назвался Сережей. В центр мы привели уже двоих ребят. Задача нашей организации не только социализировать детей, находящихся в сложной ситуации, но и находить родителей, других родственников, возвращать в семьи безнадзорных или определять дальнейшую судьбу детей.
Стали выяснять у Сережи, откуда он, где его дом. Он сказал, что жил в Ново-Павловке. Мы вместе с ним обошли почти все село в поисках  родных. Опрашивали людей, но никто не знает его.  Сейчас Сережа лечится в больнице от туберкулеза. Из-за жизни на улице у него ранняя стадия этой болезни. Ну а мы пока пытаемся найти его родных, — отметила социальный работник.
Бывает, сюда поступают воспитанники из семей, переживающих различные трудности: нет работы,  возможности отдать ребенка в школу из-за нехватки денег или отсутствия документов. Немало поступает сюда выходцев из семей внутренних мигрантов. После того как папы и мамы решают бытовые неурядицы, дети вновь возвращаются к домашнему очагу.
Но порой бывают такие случаи,  что просто диву даешься. Подкинули в центр ребенка двенадцати лет. Сидел он во дворе. Когда стали расспрашивать, как он здесь оказался, ответил, что его оставила мама и скоро за ним придет. Гостя напоили, накормили, оставили у себя. Проходит неделя, родительница не показывается. Социальные работники поняли, что надо искать близких мальчишки, чтобы решать его судьбу. Стали расспрашивать, откуда он, где раньше жил. На сведения подкидыш оказался скуп. Сказал, что из Нарына, но ни адреса, ни села, по его словам, он не знал. При нем нашли справку из роддома, ее оставила сыну мать. Документ был затерт, написанное трудно разобрать. Но все-таки удалось прочитать место рождения.  Через местную милицию нашли тетю мальчика, она-то и пояснила, что таким своеобразным образом  мамаша отказалась от сына.

— Такие дети, наверное, рано взрослеют из-за выпавших на их долю испытаний?
— Они только стараются казаться взрослыми, бывалыми, всезнающими. Этим пытаются защититься.  На самом деле им требуется помощь психологов, они отстают в знаниях, развитии. Но больше всего безнадзорной детворе не хватает заботы родителей. А они очень их любят, хотя те и пьют, и избивают чадо, заставляют попрошайничать и покупать водку. Но у ребят к непутевым папам и мамам такая любовь, столько желания быть рядом, что удивляешься этому. Домашние дети из благополучных семей так не ценят своих мам, — делится впечатлениями Г. Митякова.
Но бывают такие случаи, когда отдавать дите обратно непутевым мамам и папам просто рука не поднимается.
— Привезли к нам девочку в инвалидной коляске, которая просила милостыню в центре города. Когда ее осмотрел врач, оказалось, что нога покалечена. Родители ее нашлись — это цыганская семья, приехавшая из Узбекистана. Стали выяснять, из-за чего произошла травма. Они сказали, что, когда дочь была дома одна, свеча упала на одеяло, оно вспыхнуло, и  нога девочки обгорела. Не знаю, можно ли этому верить, но по состоянию ран было видно, что должного ухода за ребенком нет. А девочка смышленая, общительная,  очень жалко ее. Но поскольку родители — граждане другого государства, мы были вынуждены вернуть ребенка в семью. В нашей практике бывают  случаи, когда невозможно возвращать  ребят в те условия, в которых они жили. Тогда мы помещаем их в дома-интернаты, — поясняет Г. Митякова.
Детский приют… Сколько разных чувств и мыслей вызывает это словосочетание. Это детство, необласканное, нелелеемое, но в жизни мальчишек и девчонок с трудной судьбой, оказавшихся без достойной родительской любви, это причал и путь в нормальную жизнь.

Дмитрий АЩЕУЛОВ.
Фото Нины ГОРШКОВОЙ.