Прошел ровно год. Снова я в южной столице. Сравнивала свои впечатления с обликом разрушенного города, что доводилось наблюдать летом и осенью. Он заметно ожил. Больше стало частного транспорта на  улицах: маршруток, но особенно такси, таких популярных здесь малолитражек «Дэу Тика». Мы даже умудрялись застревать в пробках. Больше стало рекламы: биллбордов, афиш. Судя по последним, в Оше проходят концерты, прокатываются четыре отечественных фильма. Днем работники комбината благоустройства стригут кусты, а по вечерам на улицах загорается иллюминация (по крайней мере в центре). Работают супермаркеты (хотя цены, как утверждают местные, выше бишкекских), свадебные салоны, рынки, DVD-кинотеатры, дискотеки, обилие ресторанов, кафе, в которых проходят банкеты, а по вечерам допоздна звучит музыка. Снова можно попробовать знаменитые южные самсы, плов и шашлык (что мы и не преминули сделать, зайдя в уйгурскую ашкану). Заработали брендовые магазины: SELA, LION, Prestige и так далее. Словом, самая распространенная растяжка по городу — та, что объявляет: «Мы открылись». Хотя некоторые заведения открываются теперь уже с новыми названиями. Был торговый центр «Мухаррам», стал  «Корзинка». «Была одна гостиница «Алай», стало три», — сообщил водитель. К названию мечети имени Аль-Бухари теперь добавлено слово «алайская». Говорят, переименовывают и улицы.
Да, некоторые разрушенные в прошлом году здания уже отремонтированы. Другие напоминают о трагедии черными стенами и зияющими провалами окон. Зато нередко можно увидеть, как прямо в руинах одноэтажных построек вдоль дорог возобновилась мелкая торговля.
Даже на разгромленном центральном базаре кипит жизнь, хотя основные его функции перенесли на рынок в Западном районе. Люди все равно по привычке приходят сюда. Торгуют здесь и фруктами, и разными необходимыми вещами, маргиланскими атласом да парчой, поясными платками. Ремесленники-узбеки продолжают, как их деды и отцы, снабжать Ош резными узорами для крыш, водосточными трубами (возобновляется строительство, как понадобится их товар!), актуальными в сезоне кетменями да лопатами и, наоборот, уже невостребованными ичигами да шикарными ручной работы кожаными ботинками, большими плетеными корзинами и изумительной красоты люльками. Разве детские коляски заводского производства сравнятся с этими резными, расписанными и отлакированными с яркими постельными комплектами колыбельками?..
Махалли все еще встречают разрушенными стенами. Но на воротах — плакаты с эмблемой Управления верховного комиссара по делам беженцев. Это значит, что внутри каждого двора есть построенный в прошлом году стараниями этого агентства ООН и его партнеров переходный дом. «Как вы провели зиму? Тепло было в доме?», — спрашивала я, заходя во дворы в Ташлаке, что в Шаркской сельской управе, пригороде Оша (Кара-Сууйский район). Хозяйки (мужья, как и положено, зарабатывают) и их келинки отвечали, что да, тепло.
В этом году Госдирекция по восстановлению Оша и Джалал-Абада будет достраивать переходное жилье уже до 100 квадратных метров. Поэтому во дворах возобновились работы по очистке территории от руин сгоревшего жилья. Местные жители на моих глазах выкатывали на тачках груды обломков кирпичей, но больше всего впечатлило, как в одном из дворов две молодые женщины отбивали молотками стены разрушенного дома. Рисалатхон Курбанова рассказала, что им пообещали на его месте возвести второй дом.
В этом селе в прошлом году сгорела школа. Дети сначала учились в палатках, потом их  на семи бусиках ежедневно под охраной возили в школу №22 им. Салижана Шарипова. Тем временем вместо прежнего одноэтажного саманного школьного здания возвели двухэтажную красавицу-школу с большим спортзалом, столовой. Я бывала здесь, когда строители только заливали фундамент, и теперь не могла поверить, что попала в то самое место. Дай Бог, 1 сентября 650 учеников школы №94 имени Льва Толстого сядут за новенькие парты в сияющих светлых кабинетах. Даже показалось, что наш гид выглядит гораздо более воодушевленным, чем прежде.
Строится и многоэтажное жилье. Если в августе прошлого года мы видели только котлован для пятиэтажного 75-квартирного жилого дома по улице Раззакова (в районе ХБК), то теперь познакомились с его жильцами. Квартиры  распределили среди пострадавших в июньских событиях еще в феврале.
Словом, на первый взгляд Ош сегодня создает гораздо более позитивное впечатление, чем раньше. Но ни на минуту не забываешь, что за всем этим возрождением из пепла кроются боль, страх, недоверие… Штрих: в здании кинотеатра «Семетей» пострадавшим выдают гуманитарку от организации «Спасите детей». На листке, прикрепленном к стене, перечислены критерии, по которым гражданам выдается помощь: если кто-то погиб, пропал без вести, сгорело жилье и так далее.
Когда разговариваешь с людьми, понимаешь, что они все еще пребывают в тревоге или испытывают обиду, горе. К сожалению, и мира хотят не все. Потому есть еще стычки и оскорбления в быту. И, как рассказывает глава Госдирекции по восстановлению Оша и Джалал-Абада Жанторо Сатыбалдиев, провокаторы распространяют листовки. Будоражат народ диски — приложения к запрещенной книге «Философия жестокости. Час шакала», неоднозначно воспринят отчет международной комиссии.
Когда я уже покидала город, в аэропорту сотрудница всю меня охлопала и ощупала. «Прежде же не было такого досмотра?» — спросила я, позабыв об усилении мер безопасности. «Теперь есть», — ответила она. Ведь все опасаются возможных провокаций в дни годовщины трагедии.
Но так хочется надеяться, что в этом году обойдется! Такое торжество природы  вокруг, солнце и зелень! Мы выезжали из Оша в Джалал-Абад, видели по пути аккуратные поля с ростками пшеницы, кукурузы, считающихся самыми вкусными отуз-адырских арбузов, стеблями хлопчатника, прикрытыми лентами целлофановой пленки, залитые водой чеки знаменитого узгенского риса, пастбища и сады. Зелень еще не выгорела, и сейчас наши пейзажи действительно напоминают Швейцарию. Природа словно говорит: берите, стройте, возделывайте, живите богато, счастливо… Все у нас есть для счастья. Нужен только мир.

Алия МОЛДАЛИЕВА.
Фото Игоря САПОЖНИКОВА.