По данным Государственной службы исполнения  наказаний, сегодня в  исправительных учреждениях с различным режимом  содержания отбывают наказание  около 16 тысяч осужденных. Гуманизация уголовного законодательства за 20 с лишним лет суверенитета не  принесла ощутимых результатов: численность тюремного населения или остается на прежнем уровне, или меняется в  сторону увеличения. Для  небольшой страны, как Кыргызстан, содержать такую армию заключенных не только накладно (легче прокормить и одеть отделение солдат, чем одного осужденного), но и не  безопасно. Еще свежи в памяти события, когда тюрьмы и закрытые колонии сотрясались  от массовых голодовок и бунтов, нередко с человеческими  жертвами. До Апрельской  революции к этому  имели прямое отношение  политики и высокие чиновники двух семейно-клановых режимов, использовавшие «зэковский потенциал» в своих интересах. Такой же сценарий пытались разыграть и организаторы недавних массовых  беспорядков в Джеты-Огузском  районе и Караколе. Но на оперативную информацию  об этом своевременно отреагировали в ГСИН, взяв под  усиленный контроль все  «зоны», в том числе  колонии-поселения с щадящим режимом содержания. Правда, в  толпе, штурмующей здание Иссык-Кульской обладминистрации, в ходе   оперативной съемки были  зафиксированы несколько «торпед» вольного «общака», но это уже забота правоохранительных органов. 

Сейчас обстановка  в учреждениях уголовно-исполнительной системы  стабильная и контролируемая. Несколько настораживает продолжающееся противостояние между ОПГ К. Кольбаева и А. Батукаева, а также  информация, что последний  может занять место покойного Деда Хасана, смотрящего по России,  не оставляя без внимания преступный мир страны, где он взошел  на самую высокую ступень воровской  иерархии. Беспокойство по поводу ситуации в местах лишения свободы высказывают в своих обращениях и читатели нашей газеты. Насколько оно оправданно? Чтобы выяснить это, мы с фотокорреспондентом Ниной Горшковой  побывали в исправительной колонии №3 строгого режима в с. Ново-Покровка.

Здесь отбывают наказание  более тысячи заключенных с несколькими судимостями за тяжкие и особо тяжкие  преступления, в том числе  осужденные к пожизненному  лишению свободы. По опыту работы в пенитенциарной системе знаю, что голодный и холодный зэк  опасен вдвойне. Поэтому  знакомство с колонией начали  с условий содержания: чем человечнее они будут, тем меньше поводов для бузы.

Сопровождавший нас  начальник учреждения полковник Батырбек Калыгулов в уголовно-исполнительной системе не  новичок. За 20 лет службы прошел все ступени карьерного роста. В определенное время  даже исполнял обязанности начальника Главного управления  исполнения наказаний, но долго в этой должности не задержался, потому что всегда был  востребован в крайне сложных ситуациях и направлялся в проблемные  колонии для стабилизации обстановки.

В 2005 году ИК №3 «прославилась» на всю страну. Именно в ней начались бунты, охватившие потом все исправительные колонии. Закончились они, как известно, штурмом ИК-31, где отбывал наказание  Азиз Батукаев, после того как здесь были убиты  депутат ЖК Тынычбек Акматбаев, родной брат криминального авторитета  Рыспека, и начальник ГУИН И. Полотов. Выводы  комиссии по расследованию ЧП были однозначны:  администрация учреждения полностью «легла» под А. Батукаева, чувствовавшего себя здесь хозяином. Такое же  положение было и в  других исправительных колониях, где правил бал преступный «общак».

Вспомнив  события  восьмилетней  давности,  поинтересовался у Б. Калыгулова, как сейчас обстоит дело с соблюдением осужденными режима содержания и какие меры применяются  к его злостным нарушителям. По словам полковника, горькие уроки не прошли даром. Сегодня положение изменилось к лучшему. Осужденные уже не диктуют свои  условия администрации колонии, как это было раньше, а личный состав ИК  выполняет свои обязанности строго в рамках закона. Отпетых заключенных, не подчиняющихся распорядку дня и режиму, помещают в штрафной изолятор до 15 суток и помещение  камерного типа (ПКТ)  до полугода. Применяют и другие штрафные санкции в целях неукоснительного соблюдения установленного режима содержания.

Практически каждый второй «сиделец» колонии имеет большие сроки. Это тот случай, когда  выражение «тюрьма — второй  дом» теряет свой ироничный оттенок. Осужденные   своими руками  облагораживают территорию и жилые бараки, стараясь создать нечто напоминающее  домашний уют. Им помогает администрация колонии, понимая, что это эффективное средство  от крамольных мыслей и замыслов. Бросаются  в глаза чистота, порядок и  ухоженность по всему периметру колонии, особенно в жилой зоне.

Во время  экскурсии наше внимание  привлекло помещение с вывеской  «Христианский реабилитационный центр «Исход». Заходим и знакомимся с его «паствой». Один из рукоположенных охотно вступает в разговор. Зовут его Александр Кравченко, неоднократно судимый, последняя ходка — за нанесение тяжких телесных повреждений со смертельным  исходом.  Уверяет, что «сюда его призвал Господь Бог, чтобы  покаяться и начать новую жизнь».  Другие рукоположенные как  по бумажке твердят   то же самое. Насколько  искренни эти заверения, знает наверное, только  Всевышний…

При Союзе производственные мощности  исправительных учреждений республики давали  чуть ли не половину ее  бюджета. Продукция, сделанная руками осужденных,  пользовалась большим спросом в народном хозяйстве и различных отраслях промышленности. Работали  колонии и на «оборонку». Сегодня, чтобы  восстановить производство  в исправительных учреждениях, требуются большие средства. При  традиционном  недофинансировании уголовно-исполнительной системы сделать это невозможно. Надежда только на  инициативу и изобретательность руководителей колоний и поддержку руководства ГСИН. Не дожидаясь  указаний сверху, полковник  Калыгулов взял в аренду на  пять лет 23 гектара земли у Логвиненковского айыл окмоту под ячмень и клевер,  обеспечив  кормом свиноводческую ферму из ста голов. Параллельно с этим в колонии реанимируются  цеха по выпуску брусчатки и деревообработке. Изыскиваются другие  возможности, чтобы  осужденные не слонялись от безделья по жилой зоне, а были  заняты трудом. Но собственных сил на развитие  производства не хватает. Удалось трудоустроить только около 10 процентов от общего количества спецконтингента.  По словам  Батырбека Тобокеловича, среди его подопечных есть такие мастера и  умельцы, каких днем с огнем не найдешь на воле. Было бы хорошо  использовать их знания и умение на пользу государства, но для этого нужна соответствующая  производственная база.

Привлекли наше внимание и заставили насторожиться крики, раздававшиеся где-то в глубине производственной зоны. Подойдя ближе, увидели футбольное    поле, где, как потом оказалось,  под возгласы болельщиков выясняли отношения  сборные команды двух  жилых бараков. Из разговора с  игроками узнаем, что разбито оно на месте огромной свалки по инициативе самого «хозяина» — начальника колонии. На наш вопрос, заслуживают ли эти «сидельцы», которых трудно назвать просто оступившимися по воле судьбы людьми, таких чуть ли не курортных условий, полковник Калыгулов отвечает так: «Они  преступники. Но это вовсе не означает, что они должны быть еще раз наказаны  нечеловеческими условиями содержания, которые только озлобят и вызовут агрессию к обществу». Такая позиция начальника колонии проявляется и в отношении осужденных к нему. Он пользуется уважением, не занимается мелкими придирками, справедливо решает их проблемы, требуя при этом неукоснительного соблюдения режима. И самое главное — не чурается  поговорить по душам с заключенными.

Особый разговор — о питании осужденных. Опять-таки возвращаюсь к событиям 2005-го и последующих  лет, когда нередко поводом для массовых беспорядков  и голодовок становился  скудный зэковский паек.  Как мы убедились,  сегодня в ИК-3 нет оснований для этого. В широком ассортименте представлены  все продукты, необходимые  для рациона питания  осужденных. Поинтересовавшись меню на день, узнаем, что в него входят мясо,  свежая рыба, овощи, фрукты и сливочное масло, а также хлеб отличного качества собственной выпечки. Полным ходом  идет заготовка солений  и картофеля на зиму. В пищеблоке на случай отключения электроэнергии  для приготовления пищи установлены котлы для работы на  твердом топливе.

Экскурсия по колонии завершилась посещением «святая святых» — изолированного участка особого режима, где  содержатся несколько десятков  осужденных к пожизненному  лишению свободы (ПЛС). По  закону они должны содержаться в специальной тюрьме, но она еще только  строится на базе исправительной колонии №19 в Джаны-Джере, и неизвестно когда примет своих «клиентов». Вот и приходится часть бывших  «смертников»  содержать в «локалках» на  территории колонии строгого режима, что представляет угрозу безопасности  самих учреждений, и не только. Одними из первых  проблему решили в ИК-3: построили спецблок камерного типа, полностью отвечающий требованиям условий содержания  этой категории осужденных. Прогулочные дворики, железные массивные двери  и запоры, настороженный и суровый вид многочисленной  охраны — все это напоминает кадры из американских фильмов о тюрьмах, где  орудие  исполнения приговора — электрический стул. Вместе с Б.  Калыгуловым и дежурным нарядом входим в одну из камер.

К пожизненному лишению свободы бывший спецназовец Андрей Земеров осужден  за зверское убийство  и ряд других тяжких преступлений. Свою вину  признает и раскаивается.  Приговор считает справедливым. Признается, что очень хочет жить. По его словам,  планов на будущее — громадье.  Сейчас занят разработкой  программы  дистанционного обучения осужденных, только вот осуществить их, скорее всего, не удастся: закон не позволяет. Претензий к условиям содержания, питанию и отношению со стороны  администрации нет. В ходе  беседы узнаем, что ему как  пэлээснику положены 3 краткосрочных и столько же длительных свиданий в течение  года. Связь с семьей Андрей  Земеров не потерял и ощущает ее постоянную поддержку.

В ходе знакомства с другими «сидельцами» территории особого режима мы так и не увидели того, чего непроизвольно ожидали лицезреть:  потухших от безысходности глаз, агрессии и злобы на всех и вся, апатии и безразличия. Они охотно поддерживали разговор, даже  пытались дискутировать о тех или иных событиях, происходящих в стране.  И это была не постанова. Мы увидели  смирение с мыслью, что это все, что это до конца жизни. И надо к этому  как-то привыкнуть…

Как признается полковник Б. Калыгулов, поддерживать стабильную  обстановку в колонии удается с помощью личного состава администрации. Сотрудники  прекрасно понимают, что их подопечные не мелкие воришки, а закоренелые преступники и даже отморозки. Стоит только дать им слабину, пойти на поводу — обязательно жди беды с   непредсказуемыми последствиями. Трудно не согласиться с профессионалом. Добавим  только одно: Батырбек Тобокелович умолчал о том, что  службу его сотрудники, в отличие от правоохранительных структур, несут безоружными и главный    метод их работы — убеждение…

Сергей СИДОРОВ.

Фото Нины ГОРШКОВОЙ.