Чрезвычайный и Полномочный Посол Кыргызстана в Исламской Республике Иран, доктор политических  и кандидат философских наук, профессор Медеткан ШЕРИМКУЛОВ приехал в краткосрочную служебную командировку на Родину. Непростительно было бы не воспользоваться такой возможностью и не попросить его поделиться своим взглядом на Иран, исходя из опыта    пребывания в этой яркой и  самобытной стране,  неизменно играющей важную роль в истории человечества и вызывающей большой интерес во всем мире благодаря политике, которую она ведет.

— Первый вопрос, Медеткан Шеримкулович, конечно, связан с тем, что  сегодня особенно актуально для Кыргызстана, — с темой предвыборной кампании. В чем принципиальные особенности выборов президента в Иране?
— В Иране  о желании баллотироваться на пост  президента может заявить так же, как и у нас, неограниченное количество людей. Например, на последних выборах, в   2009 г.,  предварительную регистрацию  претендентов прошли 475 человек, в том числе 42 женщины. Так что с демократией там все прекрасно. Другое дело, что существует специальная  комиссия — Совет стражей Конституции, который скрупулезно и всесторонне подходит к отбору кандидатов. Это очень серьезное политическое сито: к выборам допускаются только те претенденты, чья преданность государству, народу, самой системе — а именно Исламской Республике Иран — не вызывает сомнений. Вообще, иранская демократия — это интересный вопрос. У некоторых создается впечатление, что в этой  стране тоталитарный режим, нет демократии. Ничего подобного! Иранская демократия, выбранная самим народом, во многом соответствует мировым стандартам. Президент избирается каждые четыре года. При этом одно и то же лицо не может занимать этот пост более двух сроков подряд. Президент приносит присягу парламенту и Рахбару (Высшему руководителю, лидеру нации, которым с 1989 г. является аятолла Али Хаменеи),  а также отчитывается перед ними. Выборы, как и в других государствах, могут проходить в два тура, если в первом никто не набрал абсолютного большинства голосов избирателей.
— Что именно из опыта государственного управления Ирана нам полезно было бы перенять? По словам руководителя Российского центра изучения Ирана Раджаба  Сафарова,  не скрывающего своих симпатий к Ирану, эта страна гораздо более демократична, чем государства не только Ближнего Востока, но и Европы.
— Я знаю Раджаба Сафарова и даже встречался с ним. На ваш вопрос отвечу так.  За 32 года со времени  Исламской революции в Иране выработали УСТОЙЧИВУЮ систему  управления.  Каждая ветвь власти действует в  рамках Конституции и законов, принятых на ее основе. Государственное управление в стране  стабильное. Главная задача управления — и прежде всего исполнительной власти и местных органов власти — заключается в укреплении принципов Исламской революции и повышении экономического, социального, культурного, образовательного уровня населения. Нынешний год объявлен в Иране Годом экономического джихада. И для этого есть очень серьезные основания. Бюджет страны по сравнению с прошлым годом увеличился на 35%: с  $ 389 млрд. до       $ 535 млрд. Экономика Ирана  очень активная и наступательно развивающаяся.
— Вы живете и работаете в Иране четвертый год. Скажите, пожалуйста,  исламское государство — это хорошо или плохо?
— Каждый народ сам выбирает систему государственного устройства. И если иранский народ остановился на исламской системе и создал на ее основе республику, это его выбор. Более того, у широчайших слоев населения исламская система правления не вызывает сомнения. Они могут критиковать какие-то решения и действия правительства, экономические шаги, поступки политиков, но подвергать сомнению исламскую систему правления — никогда. Поэтому однозначного ответа на вопрос, хороша она или плоха, нет. Об этом может судить только народ. Иранцам комфортно в условиях исламской республики, и они всеми силами защищают ее устои.
— В Иране трепетно относятся к Исламской революции 1979 года. Как вы оцениваете ее значение для этой страны и  мира?
— К революции 1979 г., совершенной во главе с аятоллой Хомейни, в Иране относятся как к священному процессу и святой дате, как к событию, открывшему дорогу к новому направлению развития в многотысячелетней истории иранского народа. Исламская революция имеет всемирно-историческое значение. Оно заключается в том, что на примере  Ирана было провозглашено новое государственное устройство, основанное на принципе преданности исламу.
— Возможен ли «экспорт» Исламской революции в другие государства региона, о чем любит говорить ряд политологов?
— Иран никогда, тем более  сейчас, не ставил перед собой  задачу «экспортировать» Исламскую революцию и исламские принципы государственного устройства в другие страны мира. Он строит свои международные отношения на принципах добрососедства, братства, взаимного уважения суверенитета и нормах международного законодательства.
— Минувшей зимой, когда один за другим стали рушиться  режимы в арабских странах, на улицах Тегерана тоже стали происходить волнения. Тогда некоторые эксперты заявляли, что и в Иране накопился потенциал недовольства правителями. Мол, вот-вот и там произойдет революция. Что на самом деле происходило в январе и феврале на площадях Тегерана и какая сейчас общественно-политическая ситуация в стране?
— Да, тогда действительно часть политологов заявляла, что «арабская весна» распространится и на Иран. Более того, многие выдавали желаемое за действительное. Время показало, что политическое и государственное устройство Исламской Республики Иран стоит на очень прочном фундаменте и события, происходящие в последний год в арабском мире, неприемлемы для иранского народа. Да, в Тегеране были многотысячные митинги с  участием молодежи и других слоев населения. Но они не носили антиправительственного характера, напротив, иранцы выступали за поддержку народных масс Египта, Йемена, Бахрейна, Кувейта и других стран, которые восстали против политики собственных правителей, приведшей  к обнищанию, безработице и коррупции. Сейчас обстановка в Иране стабильная. Как руководство страны, так  и народ сделали далеко идущие выводы из событий в арабском мире. Главный из них заключается в том, что недопустимо падение жизненного уровня населения, которое может привести к протестным настроениям. Поэтому руководство очень активно решает вопросы как социально-экономического развития, так и укрепления государственной безопасности. Начато оказание адресной, как у нас принято говорить, поддержки. Например, каждому  малообеспеченному гражданину ежемесячно дополнительно выделяются  $40-45.
— Отношение к Ирану во всем мире неоднозначное. Одни (Соединенные Штаты) называют его «осью зла», другие приводят как пример гармоничного развития. Что вы думаете по этому поводу?
—  Ни одна страна в мире не пользуется непререкаемым авторитетом. Если США и некоторые другие государства не совсем  благосклонны к Ирану, то многие страны в свою очередь неблагосклонны к Штатам. Разве есть пример одинакового отношения всего мира к какому-либо государству? Разве к Кыргызстану все относятся одинаково? Самое главное: иранский народ 32 года назад сам сделал выбор государственного устройства, и он не вызывает у него сомнений.
— Как вы оцениваете отношения, сложившиеся между Кыргызстаном и Ираном? В каких областях оно развивается удовлетворительно? В каких, напротив, не используется имеющийся потенциал?
— Кыргызско-иранские отношения активно развиваются  и в политике, и в экономике, и в культуре, и в других сферах. Иран одним из первых в мире положительно    отозвался на апрельские события прошлого года. В первые же дни после 7 апреля министр иностранных дел г-н Манучехр Моттаки по поручению и от имени президента    г-на Ахмадинежада провел телефонные переговоры с председателем Временного правительства Розой Исаковной   Отунбаевой и заявил о поддержке происходящих у нас в стране процессов. Буквально через 10 дней иранцы направили сюда  грузовой самолет с медикаментами, одеялами и другой гуманитарной помощью. Я прилетел  на нем  и передал весь этот груз соответствующим органам. В августе 2010-го  Иран  доставил  в Кыргызстан 60 тонн гуманитарного груза. Кроме того,  выделил $1 млн. для восстановления юга. Деньги вложат в строительство спортивного комплекса в Оше, проект которого сейчас разрабатывается.  Это будет спорткомплекс кыргызско-иранской дружбы.
В Кыргызстане действует свыше 170 различных иранских и совместных кыргызско-иранских предприятий. Иранские бизнесмены начинают активно внедряться в экономику нашей республики. Например, в Чалдоваре они  восстановили заброшенный, построенный еще в советское время мясокомбинат, и он уже два года успешно работает и выдает продукцию.
В то же время в сферах экономики и торговли имеется очень большой и еще не раскрытый резерв. Товарооборот между нашими странами может многократно возрасти, и для этого есть все возможности. Наше посольство в Иране активно работает над укреплением и дальнейшим развитием кыргызско-иранских отношений во всех сферах.
— С каким настроением вы возвращаетесь  в Иран?
— С чувством, что еду на работу, по которой очень соскучился.
— Чем еще, помимо работы, притягательна для вас эта  красивая и не похожая на другие страна?
— Она всегда была для меня притягательна. Между прочим, я тот самый человек, который, будучи  спикером парламента,  в ноябре 1991 г. подписал  вместе с  министром иностранных дел Ирана г-ном Али Акбаром Вилаяти первое  соглашение между нашими странами о дружбе и сотрудничестве.  Иран очень дорог мне, я питаю к нему глубокое уважение и любовь и горжусь, что представляю там Кыргызстан.

Кифаят АСКЕРОВА.
Фото Нины ГОРШКОВОЙ.