Художник, чьи сто десять лет  отмечаются в эти дни, руководил в 1934 году организацией Союза художников республики. Он же стал ее первым председателем. А в  1935-м  Семен Афанасьевич открыл картинную галерею (с 1944 года — Музей изобразительных искусств) и изобразительную студию, ставшую в 1939-м художественным училищем.

В эти же годы по его инициативе прошли первые республиканские выставки, которые имели огромное значение в пропаганде изобразительного искусства и приобщения к нему кыргызской молодежи.
В 1927-м в Москве  прошла экспозиция «Искусство народов СССР», в  которой Семен Афанасьевич представлял  нашу страну. Это было первое участие Киргизии во Всесоюзном смотре и первое выступление художника на большой выставке. А в 1939 году в Москве открылся первый персональный вернисаж, свидетельствовавший о его творческом взлете.
Впоследствии Чуйков создал серию значительных портретных произведений, вошедших в цикл  «Киргизская колхозная сюита» и ставших кульминацией его поисков как художника, умеющего раскрыть внутренний мир человека. До него никто не показывал Киргизию так всеобъемлюще, с необыкновенной поэтической проникновенностью. А в 1948 году он завершил цикл созданием картины «Дочь Советской Киргизии», принесшей автору мировую славу.
50-е прошлого века он посвятил второй не менее значимой серии произведений  «У нас в Киргизии», которая насчитывает более ста картин и этюдов.
Огромное внимание привлекает его индийская тема. «Индийские полотна Чуйкова, — писал народный художник СССР Игорь Грабарь,  – встряхнули всю нашу художественную общественность, вписав новую блестящую страницу в советское искусство». В 1968 году в Москве и Ленинграде состоялась его большая персональная выставка, ставшая итогом многолетней творческой работы, где было представлено более трехсот работ. Его картины экспонировались в 34 лучших музеях СССР, многие из них находятся в Третьяковской галерее, Русском музее, крупнейших  картинных галереях многих стран, в том числе в Дрезденской.
Начиная с ранней юности, когда Чуйков стал серьезно заниматься живописью, и до последних дней своей жизни он всю свою безграничную любовь, талант, профессиональный опыт отдал воспеванию солнечного Кыргызстана и его гордого трудолюбивого народа. Он не мыслил себя и свое искусство без края, где жил и творил.
Когда-то  моя и Семена Афанасьевича семьи жили рядом. У нас были  невероятно добрососедские отношения. Особенно он был близок с моими детьми, часто писал с них портретные этюды. Моя  дочь позировала ему для картин «Школьница Каниза», «Киргизская красавица», «Девушка-чабан». А сыновья – Медет, Кубат и Тургунбек —  остались в детских портретах на картинах «Купание», «Живая вода», «Ребята нашего микрорайона». Он делал множество этюдов и дарил их  своим героям: «Канизе на добрую память», «Мише на добрую память».  Уже упомянутый портрет «Школьница Каниза», а также портреты моих сыновей экспонировались на выставках в Москве, Дели, Париже, Мадрасе, Ленинграде и,  конечно же, во Фрунзе.  «Школьница Каниза» украшала многие журналы, альбомы, буклеты тех лет, которые печатались в Москве для гостей столицы на многих языках мира. За полотно «Ребята нашего микрорайона» и портрет Чингиза Айтматова художник удостоен  Золотой медали Академии художеств СССР в 1980 году. Я  спрашивал, почему он пишет именно моих детей, на что Семен Афанасьевич отвечал, что они выдержанные, могут долго позировать, да и лица у них характерные, типично киргизские.
Как сам Чуйков, так и его жена Евгения Алексеевна Малеина, художник очень большого дарования, отличались необычайной простотой, скромностью, душевностью. По-соседски мы часто встречались, вели беседы  об истории и культуре. Тогда я узнал, что еще в детстве он прочел почти всех русских классиков. Но и сам  много писал. Еще в 20-е годы прошлого века вышли в свет его первые повести,  а потом и документальные произведения, такие, как «Заметки художника», «Итальянский дневник», «Образы Индии» и другие. Очень любил поэзию и сам сочинял стихи. Больше всего любил Лермонтова: читая стихотворения русского поэта о Кавказе, представлял киргизские горы, чабанов, всадников, айылы, а когда бродил по ущельям Заилийского и  Кыргызского хребтов, во всем видел  образы лермонтовской поэзии.
Семен Афанасьевич был прекрасным рассказчиком и часто вспоминал, как еще в детстве с ватагой босоногих ребятишек поднимался на высокие горные пастбища-джайлоо, играл с киргизскими мальчишками-подпасками (койчу),  которые учили его кыргызскому языку, не раз ночевал в юртах. Горы уже тогда манили его. «Меня тянуло ко всему киргизскому, как алкоголика к водке, — писал он. — Даже запах юрты приводил меня в восторг, и я чуял его за версту. Во время походов в горы к киргизам я испытывал подлинное счастье. Вот первопричина и первоисточник всего моего творчества!». Символично, что  более чем вековой  юбилей выдающегося художника–горца совпал с Международным годом гор, отмечаемым во всем мире по решению ООН, принятому по инициативе родного для Чуйкова Кыргызстана.
Кыргызский живописец всегда с уважением называл имена русских художников: Репина, Серова, Левитана, Васнецова и многих других, чьи произведения оказали на него огромное влияние. Особо выделял Александра Иванова, родоначальника русского реализма, называл его титаном, сродни гениям эпохи Возрождения, творческое наследие которого оказало на Чуйкова огромное влияние. Он часто говорил о том, что будто бы  Иванов незримо присутствует и строгими глазами следит за его работой. Именно у него учился Семен Афанасьевич, соизмеряя свои образы с созданиями замечательного исторического живописца, написавшего в Италии картины «Аполлон, Гиацинт и Кипарис», «Явление Христа Марии Магдалине» и еще сотни бессмертных шедевров. Чуйков много раз бывал в Италии, всегда посещал места, связанные с жизнью и творчеством Александра Иванова, прожившего там 28 лет. «Иванов до сих пор не оценен по достоинству, хотя после его смерти прошло более ста лет и открытия его стали достоянием всего мира», — говорил Чуйков.  Проявляя завидное упорство, он отыскал мастерскую Иванова в Риме, и лишь в 1970 году ему удалось установить мемориальную доску на здании, где работал русский художник.
Увлеченно говорил Семен Афанасьевич о небольшом участке вблизи Ватикана, который когда-то приобрели русские художники, но затем забросили, а мэрия Рима до сих пор не трогает этот «русский клочок». Со смехом рассказывал, что неоднократно пытался поднять вопрос об освоении этого участка, но тогдашняя идеология помешала благим намерениям.
Чуйков с чувством исполненного долга отмечал, что его совместный с художником Образцовым  труд по подготовке молодых художественных кадров из числа талантливой киргизской молодежи увенчался успехом.
«Мы прекрасно понимали, — говорил он, — что на наших плечах лежит обязанность воспитывать национальные кадры художников, без этого не может развиваться художественная жизнь республики, о которой мы мечтали, но мы должны не только мечтать, но и действовать». С этой целью создавали в различных местах изостудии и изокружки для кыргызской молодежи. В результате уже на первой республиканской выставке в 1934 году, кроме корифеев  В. Образцова, С. Чуйкова, А. Игнатьева, впервые участвовали шесть молодых художников, ставших впоследствии легендами кыргызского изобразительного искусства: Айтиев, Акылбеков, Айдаркулов, Жоломанов, Садаев и Соронбаев.
«Все внимание и силы, — писал он,  – я отдал воспеванию колхозной Киргизии и ни на что другое не отвлекался. Только поэтому у меня стало что-то получаться. Меня называли «однолюбом» и вовсе за это не порицали, а, наоборот, видели в этом моем свойстве залог успеха… Киргизия, которую я изображаю, для меня не является экзотикой –  здесь я родился и вырос».
Он до конца жизни оставался верен своей главной теме – Киргизии, чем снискал уважение кыргызского народа. «Семен Чуйков – кыргыздын баласы», — так с большим почтением  сказал однажды о нем республиканский староста Торобай Кулатов.
Он, где бы ни находился, всегда интересовался  родным краем. Зная это, я и мои дети регулярно посылали ему в Москву письма и бандероли с книгами, брошюрами, газетами.  В одном из хранящихся у меня писем он писал: «Дорогие ребята Каниза, Медет, Кубат и Тургунбек! Посылаем вам свой привет из Рима, где мы с Евгенией Алексеевной уже месяц. Скоро возвратимся в Москву и будем снова мечтать о своей Киргизии. До встречи во Фрунзе. Пишите, как поживаете. Сердечный привет маме и папе. Рим 23.11.70.»
В сентябре 1978 года Семен Афанасьевич приехал во Фрунзе с Евгенией Алексеевной. Были они у нас в гостях, пришли уже выросшие дети – герои его полотен. Долго сидели, разговаривали. Чуйков был весел, много шутил, говорил о своих планах. О том, что торопится завершить начатые полотна, участниками которых были мои дети. Видно было, как тоскует он по своей земле, жаловался на обострение сердечной болезни. Тогда мы виделись в последний раз…
Чуйков – крупнейший мастер, равно представляющий искусство родной Киргизии и великой России. Он награжден высшими наградами Советского Союза и многих стран, удостоен высших званий Кыргызстана. Яркие и талантливые произведения Семена Чуйкова вошли в Золотой фонд  искусства республики – это волнующий гимн людям и природе родной земли. В памяти народной он останется сыном кыргызского народа, певцом солнечного Кыргызстана, настоящим и убежденным патриотом и интернационалистом.

Токтосун ИЯЗАЛИЕВ,
заслуженный деятель
культуры Кыргызской Республики.