Когда-то услышала фразу «Война — это эпидемия аморальности» и подумала: как точно сказано. Убийства, погромы, пожары и насилие, к сожалению, неизбежные атрибуты любого военного конфликта  в любой точке планеты в любые времена. Так же, как и изнасилования. Однако только в последние несколько лет в обиход специалистов по конфликтам стал входить термин «военные изнасилования». Хотя такого рода преступления существуют столько же, сколько и  войны.
Когда два года назад на нашем благодатном юге Кыргызстана произошли трагические события, то и там они сопровождались этими страшными и бесчеловечными явлениями: фактами изнасилования. По прошествии многих месяцев даже говорить на эту тему больно, а каково же вспоминать о нем жертвам и свидетелям преступлений, их близким…  Однако специалисты по конфликтам, активисты гражданского движения уверены, обсуждать проблемы предотвращения массового изнасилования в период конфликтов необходимо, чтобы научиться противостоять такого рода преступлениям.

Тогда, в июне 2010-го, оказавшись в Оше, мы (журналисты из Бишкека) на собственном опыте убедились в том, что слухи — одно из наиболее мощных оружий любой войны. «Сарафанное радио» с эффектом снежного кома с каждым часом разносило все более страшную информацию. Должна признать, что сообщения о массовых изнасилованиях (тогда еще ничем не подтвержденные) были из разряда «орудий» самых разрушительных калибров. На бесчинствующих молодчиков такая «деза» действовала безотказно, провоцируя их на новое насилие. Война — это действительно эпидемия.
Никто и по сей день доподлинно не знает, сколько человек стало жертвами изнасилований в Оше, Джалал-Абаде, окрестных селах. Общественные деятели пытались собирать свою информацию на этот счет, кризисные центры сообщали иные данные. Во всеуслышание  только единицы смогли открыто заявить о том, что подверглись изнасилованиям в ходе конфликта. Официально известно лишь об одном деле массового изнасилования, дошедшем до суда. По информации Генпрокуратуры, заведено 6 уголовных дел относительно изнасилований женщин во время июньской трагедии. Свидетели тех событий рассказывают, что изнасилования имели не только широкий, но и изощренно жестокий, демонстративный характер. Однако если мы думаем, что мы в этом смысле уникальны, то глубоко ошибаемся.
Во время любых военных конфликтов мирное население всегда рассматривалось нападающей стороной  как потенциальный противник. И военные изнасилования носили, как правило, массовый и именно демонстративный характер, поскольку женщины оценивались врагом, как «законный трофей». Эта была не только «легкая добыча», но еще и одно «поле боя», где можно цинично показать свою «силу», а заодно запугать, подавить противника! В этом убежден конфликтолог, эксперт Института мира и демократии Ариф Юнусов. Он подчеркивает, что «ни один из судов, учрежденный победившими союзниками для преследования за совершение военных преступлений в Токио и Нюрнберге,  не включил в свои уставы преступления, касающиеся сексуального насилия над женщинами».
Так было до недавних пор. Факты массовых изнасилований слабых, беспомощных и безоружных замалчивались. Военные изнасилования человечеством воспринимались почти как стихийное бедствие, за которое некому ответить, некого наказать… Но так ли это на самом деле?
Изнасилования и сексуальные домогательства довольно долго не были включены странами мира в список серьезных нарушений, которые должны преследоваться в судебном порядке. Хотя в четвертой Женевской конвенции ООН (1945 года), касающейся защиты гражданского населения во время войны, оговаривается, что женщины должны «специально охраняться от всяких покушений на их честь». В частности, от риска изнасилований, принуждения к проституции, любой другой формы покушений на их нравственность. Все же только в 1977 году были приняты дополнительные протоколы к этой конвенции, конкретизирующие такие понятия в международной  практике.
Массовые акты изнасилований всегда имели место во время локальных войн в новейшей истории человечества в Афганистане, Бурунди, Чаде, Ливии, Колумбии, Сьерра-Лионе, Северной Уганде, бывшей Югославии и Руанде. Женщины и несовершеннолетние девочки становились объектом мести конфликтующих сторон, доступной возможностью выплеснуть свою животную враждебность. По некоторым данным, в Боснии и Герцеговине порядка 60 тысяч женщины подверглись изнасилованиям, свыше 64 тысяч жертв было в Сьерра-Лионе, 40 тысяч в Либерии. Есть данные, что в ходе военного конфликта свыше полумиллиона женщин было изнасиловано в Руанде!
Последние факты, похоже, переполнил «чашу терпения» мирового сообщества, когда стыдливо прятать глаза, молча признавая факт столь вопиющих преступлений, уже стало невозможно. В декабре 1992 года после событий в бывшей Югославии ООН официально причислила военные изнасилования к международным преступлениям, требующим принятия должных мер. Изнасилования в ходе военных конфликтов были включены в список преступлений против человечности наряду с пытками и истреблением. В 1994 году Международный уголовный трибунал по Руанде закрепил эти понятия в международной юридической практике. Военные изнасилования не только вошли в перечень преступлений против человечности, но и официально теперь считаются одной из форм проявления геноцида.
Хотя ООН своими документами только официально закрепила существующее положение вещей, сделать это было очень важно. В Резолюции 1820 ООН (18 июня 2008 года) так и записано: «Изнасилования и акты сексуального насилия в других формах могут представлять собой военные преступления, преступления против человечности или одно из составляющих деяний применительно к геноциду». Каждое государство, всерьез озабоченное защитой своих граждан, теперь на полном основании может привлекать таких преступников к судебной ответственности, и это будет одобрено мировым сообществом.
А важно это еще и потому, что до сих пор массовые акты изнасилований во время войны не просто не имели юридической квалификации как преступление против человечности, часто жертв таких изнасилований преследовали близкие, соседи, их клеймили позором, нередко они становились изгоями в обществе. ООН своим задокументированным признанием дает возможность ввести в международную судебную практику систему, чтобы насильник не мог избежать суда и общественного осуждения, где и когда бы это не происходило. На войне или в мирной жизни…
«Наши соотечественницы, пережившие изнасилования во время конфликта на юге в    2010-м, столкнулись со всем спектром этих проблем, — говорит директор общественного фонда «Центр исследования демократических процессов» (ЦИДП) Таалайгуль Исакунова.  — Им также некого было просить о помощи тогда. Многие жертвы умерли в результате пыток и издевательств. Нередко подвергшиеся изнасилованию становились изгоями, даже если им удалось выжить после жестоких издевательств и унижений. Многим из них не могут помочь и сейчас, поскольку нет доступной квалифицированной психологической помощи, или они не хотят обращаться к специалистам по разным причинам. Кто-то и по сей день продолжает молча страдать, пытаясь самостоятельно справиться с последствиями пережитого шока».
«Центр исследования демократических процессов» известен своей целенаправленной многолетней деятельностью на поприще защиты прав женщин, гендерного равенства и борьбы с разными проявлениями насилия. Этой общественной организации и мэрии Бишкека при поддержке Фонда ООН в области народонаселения удалось реализовать на практике межведомственное взаимодействие при работе с жертвами домашнего насилия. Был проделан колоссальный совместный труд, и бюрократическая машина разных служб пилотных районов столицы сегодня уже пытается  реагировать и оказывать необходимую помощь тем, кто подвергается издевательствам домашних агрессоров. К столь уникальному в Кыргызстане опыту проявили интерес аналогичные госслужбы южных городов — Оша и Джалал-Абада. Теперь ЦИДП и Фонд народонаселения работают с таким же проектом в южном регионе.
«Когда прошли первые семинары в Оше, где речь шла о гендерном и домашнем насилии, мерах помощи, выявлении и профилактике таких случаев, мы столкнулись с самым живым откликом, — рассказала Т. Исакунова. — Однако мы поневоле разбередили еще не зажившие раны у людей. Первая реакция была болезненной — «Зачем вы все это напомнили?..». Однако, оправившись от этих эмоций, участники семинаров стали говорить нам: «Правильно! О насилии надо говорить, об этом нельзя молчать!».
Как бы ни было больно, но замалчивание фактов изнасилований и их последствий на руку только тем, кто чувствует себя безнаказанным и не понес никакого наказания за совершенные злодеяния. А это бомба, которая может взорваться когда и где угодно. Ощущение вседозволенности при малейшей провокации будет поощрять агрессора к вакханалии насилия.
«Мы должны оценить масштабы насилия и оказать полноценную и эффективную помощь пострадавшим от изнасилований, — убеждена Т. Исакунова. — Нам необходимо сделать всё, чтобы изменить отношение  общества к жертвам, да и их отношение к самим себе. Подвергшиеся изнасилованию должны понять, что в произошедшем нет их вины. Только тогда они смогут найти в себе силы, отстаивать своё право на жизнь и достоинство. А общественность должна иметь возможность всегда следить за ходом рассмотрения уголовных дел в отношении виновников изнасилований. И государство в этом должно оказать максимальное содействие».
Право на безопасность, на половую и физическую неприкосновенность является одним из базовых человеческих прав в любой цивилизованной стране. Однако право это должно культивироваться неустанно день за днем в условиях мирной жизни. Тогда есть надежда, что мы это право отстоим, а значит, не допустим войны и эпидемии насилия.

Чинара АСАНОВА.