На минувшей неделе в стране разгорелся скандал из-за инициативы депутата Жогорку Кенеша из фракции «Республика» Урмат Аманбаевой изменить Закон «О государственном языке».

В ответ на гневные публикации в СМИ законодательница распространила заявление, отмечая: «Я не предлагала исключать из Конституции Кыргызской Республики официальный статус русского языка. Я предлагала всего лишь некоторые изменения и дополнения в Закон Кыргызской Республики «О государственном языке»… Кыргызский язык на сегодня остро нуждается в поддержке, и забота о развитии языка входит в прямую обязанность каждого гражданина Кыргызской Республики».
Что ж, не будем судить с чьей-то подачи и заглянем сами в законопроект «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты  Кыргызской Республики». В случае его одобрения норма из статьи 1 документа о госязыке, гласящая: «Кыргызская Республика гарантирует представителям всех национальностей, образующих народ Кыргызстана, сохранение родного языка, создание условий для его изучения и развития», станет звучать так: «Кыргызская Республика гарантирует представителям всех этносов, образующих народ Кыргызстана, право на сохранение родного языка, создание условий для его изучения и развития». Последняя редакция, наверное, более точно передает то, что государство будет делать, поскольку существующая формулировка означает не то, что представители разных национальностей сами стараются знать родной язык и передавать его потомкам, а то, что государство будет вместо них заботиться об этом.
Норма о том, что в Кыргызской Республике в качестве официального языка употребляется русский язык, действительно сохранена. Однако по сути это является всего лишь формальностью, потому что фактически его использование сводится к самому минимуму.
Статья 7, где указано, что «работа органов государственной власти и местного самоуправления, других организаций и учреждений Кыргызской Республики осуществляется на государственном языке, а в необходимых случаях — и на официальном языке», теперь зазвучит так: «Работа органов государственной власти и местного самоуправления, других организаций и учреждений Кыргызской Республики осуществляется на государственном языке, а в необходимых случаях обеспечивается переводом на официальный язык». Это означает, что парламент, правительство, аппарат Президента, министерства и ведомства будут использовать для делопроизводства, ведения заседаний, собраний и так далее исключительно государственный язык. Однако что подразумевается под «другими организациями и учреждениями»? Это же практически вся страна. Значит, потребуются дополнительные работники для перевода, это означает увеличение расходов государственного бюджета, а значит, парламентарии должны указать источники финансирования.
Инициатор предлагает, чтобы не только Президент, торага, премьер-министр, председатели Конституционного и Верховного судов владели государственным языком, но и члены правительства, статс-секретари, а также все государственные служащие, замещающие политические, специальные и административные государственные должности. Они должны сдавать экзамен на знание государственного языка. Именно это дало повод некоторым газетам предупреждать о предстоящих кадровых чистках. Однозначно, если законопроект будет принят депутатами именно в таком виде, они должны определить срок его вступления в силу, например, не ранее 2020 года. То есть дать время госслужащим подучить язык, иначе страна в мгновение ока лишится многих профессионалов. Обучение должно быть бесплатным, потому что обстоятельства бывают разные, есть, к примеру, матери-одиночки… Словом, это означает еще одни расходы за счет   госбюджета. И потом, не станут ли экзамены на знание языка еще одним поводом для коррупции?..
Также предлагается официальные документы, нормативные правовые акты и другие решения органов государственной власти и местного самоуправления разрабатывать и принимать на государственном языке, а в случаях, предусмотренных законодательством Кыргызской Республики, переводить на официальный язык. А сейчас документы нужно только принимать на госязыке, то есть изначально они могут разрабатываться и на русском. Чаще всего именно так и происходит: ведь разрабатывают не филологи, а специалисты совсем в других отраслях — юристы, экономисты, правозащитники и так далее. На то, чтобы обучить всех их кыргызскому языку на таком уровне, чтобы они могли заниматься нормотворчеством, нужно время, и немалое. И опять же — расходы на зарплаты преподавателям, учебные пособия и словари с профессиональной терминологией и так далее. Кстати, этот вопрос поднимался и при обсуждении проекта Концепции этнического развития под эгидой аппарата Президента. Тогда некоторые участники обсуждений предлагали изначально писать ее на кыргызском, но им возразили другие, спросив: «А как быть тем членам рабочей группы, кто не владеет госязыком?».
Если в действующем законе статья 11 предписывает обеспечивать на официальных государственных общественно-политических мероприятиях синхронный перевод (но соблюдается это не всегда), то, согласно варианту Урмат Аманбаевой, это будет делаться только в необходимых случаях. Списка необходимых случаев к законопроекту не прилагается.
Зато статья 14, гласящая, что «в органах государственной власти и местного самоуправления делопроизводство ведется на государственном языке», приобретает прогрессивный вид: дополняется словами «а в необходимых случаях переводится на официальный язык». Такая поправка нужна нам именно сейчас.
Пока что механизмы исполнения закона (как обучить огромное количество жителей страны языку бесплатно?) и источники финансирования не указаны. Законопроект находится на стадии общественного обсуждения, и, как заявила народная избранница, каждый гражданин может вносить свои предложения, а то и вовсе разработать и направить альтернативную версию проекта. Надеемся, что Урмат Аманбаева читает нашу газету и воспримет этот материал тоже как часть обсуждения.
И еще очень хотелось бы узнать: а в каком именно законе указана обязанность граждан заботиться о развитии языка, о которой говорит депутат? И что значит — развивать язык? Сохранять язык — понятное дело. А развивать? Ведь просто знать его — это, наверное, еще не развивать? Нужно что-то еще? Вот, по примеру русского языка можно понимать, что подразумевается под этим. В моем понимании российские футуристы, в начале прошлого века в своем манифесте провозгласившие свое право на словотворчество, развивали великий и могучий. Маяковский, придумывая собственные слова, такие, как «леева», например, тоже развивал. Несколько лет назад в России ввели новые правила русского языка, так что кофе, который всегда был черным, стало черное. Одни воспринимают такие новшества как прогресс, потому что язык — это не идол, а средство общения, призванное облегчить выживание человека и человечества. Другие — как откат назад, деградацию: этак ведь недолго узаконить «положьте», «покладите», «человеки», начать называть ложку ромашкой или табуреткой и вообще перевернуть язык с ног на голову. Так что ж оно такое — развитие языка? Просто слово, которое у нас патриоты используют, не задумываясь?.. Автор этих строк была бы весьма благодарна госпоже Аманбаевой, если бы она поделилась собственной точкой зрения и опытом.

Алия МОЛДАЛИЕВА.