«Мраморный дворец» на площади Ала-Тоо — Государственный исторический музей — проживает свои последние дни в прежнем качестве. Вот-вот ожидается постановление правительства об его закрытии на реконструкцию, которая продлится два года, и 1 июля 2016-го обновленное  учреждение откроет свои двери. Меня сюда привели поиски ответов на вопросы, которые задают редакции сотрудники бывшего музея В. И. Ленина,  располагавшегося раньше в  здании Исторического музея: что станет с экспозицией, которую они в свое время собрали, объездив чуть ли не всю Страну Советов? Во что превратятся после демонтажа скульптурные  композиции и росписи потолка, изображающие становление молодого социалистического государства? Не шедевры искусства, конечно, но они  воссоздают эпоху, через которую прошел Кыргызстан. Ее ведь из истории не выкинешь. 

   Ольга Михайловна Ильинская, заместитель директора Государственного исторического музея по науке, любезно сопровождающая меня в экскурсии  по залам, поясняет: скульптуры благодаря современным технологиям будут бережно демонтированы и перенесены «к Ильичу».  Вместе с ними перекочуют  холсты, украшающие потолок, и наиболее ценные экспонаты периода социализма. «К Ильичу» — это  так, для красного словца. На самом деле речь идет о стеклянной галерее, которую построят с трех сторон здания на открытых и не используемых сегодня площадях. Экспозиция эпохи социализма расположится в северной части здания, выходящей к памятнику Ильича на Старой площади. Здесь будут организовываться лекции по «лениниане», возможно, школьные уроки, ведь история лучше познается, когда видишь ее в лицах. «Мы, историки, никогда и ничего не выбрасываем», — подытоживает эту часть нашего разговора Ольга Михайловна.
     Исторический музей никогда не имел своего здания — он всегда был «квартирантом». По мнению Тамары Максимовны Ибрагимовой, посвятившей ему почти всю свою жизнь, а сейчас заведующей в нем сектором учета отдела фондов, гораздо лучше для музея подходила  предыдущая «квартира», где сейчас находится Ассамблея народа Кыргызстана. Под высокими потолками  здания, спроектированного архитектором А. Зенковым специально для первого Совнаркома Киргизии,  была возможность выставлять большую часть богатейшей коллекции, собранной к тому времени археологами и историками республики. «У нас была лучшая в Средней Азии экспозиция», — вспоминает реставратор высшей категории Тамара Максимовна.
     «Мраморный дворец» хотя и выглядит внушительно, но его залы и подсобные помещения предназначались для других целей и не отвечают  условиям хранения ценнейших артефактов: костных и мумифицированных  останков, предметов из металла, глины, дерева и т.д. Однако по проекту реконструкции, выполненному  группой архитекторов Главного управления архитектуры и градостроительства Бишкека под руководством Я. С. Мазманова, все должно измениться. Предусматривается установка совершенно другого оборудования, обеспечивающего необходимые температуру, влажность и освещение. Будут построены лифты, эскалаторы, потому что приходит много пожилых людей, которым трудно подниматься по лестнице. Внешне здание мало изменится  —  надстроят только купол, частично восстановив срезанную партийными боссами первоначальную высоту музея. Но на площади перед ним вырастет прозрачная юрта. Зайдя в нее, посетители смогут попасть в подземную часть, которая довольно значительна по размеру, но об  ее жизни  сейчас известно только по слухам. Один из этих слухов утверждает, что с установленной наверху центральной трибуны предусмотрен спуск вниз — в банкетный зал для высокопоставленных лиц, а неподалеку находятся бывшие камеры КГБ, включая камеру смертников. По проекту реконструкции под площадью расположатся открытое хранилище и экспозиция периода древнейшей, до нашей эры, истории  страны. Здесь будет выставлена уникальная коллекция археологических находок, которыми располагает музей. Благодаря увеличившимся площадям показа, в том числе подземным, мы сможем увидеть большую часть (90%)  имеющегося  фонда. По последней инвентаризации, в нем собрано 135 тысяч предметов, из которых сегодня выставлена только  десятая доля. «Нужно, чтобы экспонаты «работали»: посетители должны их видеть», — говорит Ольга Михайловна.
     Моя собеседница  по специальности историк. В свое время окончила исторический  факультет КирГУ  имени 50-летия СССР. Готовилась стать преподавателем истории, во время практики работала в школе и пионервожатой, и учительницей.      Но на последнем курсе  ей посчастливилось попасть на музейную практику в Ленинград. Она объездила тогда все музеи этого города и поняла, что пойдет трудиться только в музей, причем в исторический. В 70-е годы работа в музеях считалась престижной и не так-то просто было устроиться сюда, несмотря на маленькую зарплату. «Тот, кто сюда приходит, — говорит Ольга Михайловна,  — остается навсегда». Доказательство тому — судьбы и ее самой, и Тамары Максимовны, и директора музея Анаркуль Ыбыкеевой, и заведующей научно-экспозиционным отделом новой и новейшей истории Кыргызстана Рабагуль Магаметовой, и многих других.
     Ольга Михайловна пришла работать в Исторический, когда он располагался  в бывшем доме Совнаркома. «У нас была голубая мечта, — вспоминает она с улыбкой, — перейти в соседнее здание музея Ленина. Его сотрудники ходили  по ковровым дорожкам, в униформе, питались в спецстоловой… Но туда на работу принимали только коммунистов».
Когда голубая мечта осуществилась, принялись  за разработку научной  концепции новой экспозиции истории страны с древнейших времен по сей день. Никому не хотелось слышать, как посетители выходят со словами: «Деньги берут, а смотреть нечего». Но для осуществления планов необходима была реконструкция, теперь это стало возможным. Концепция выдержала испытание временем, фонды значительно пополнились. Археологи, научные сотрудники собрали много материала по XIX-XX вв. Поиск продолжается. Одновременно ищут новые формы приобщения населения к истории, одна из них — еженедельная телепередача  «История одного экспоната», которая выходит в эфире «Заманы». Передача приносит хорошие результаты. Например, после одной из них приехала девушка из Сокулукского района и рассказала, что на месте строительства, которое затеял ее дядя, обнаружили, копнув, огромные кувшины. Это были хумы — глиняные сосуды, в которых в древности хранили зерно и другие продукты. В одном из хумов оказалась чистейшая вода. К сожалению, не дожидаясь  сотрудников музея, хозяева стройки вылили ее. Археологи предполагают, что  вода наполнила кувшины постепенно, капля за каплей просачиваясь через почву.
     …Недавно в музей приезжали бабушка с внучкой из Нарына. Они привезли  старинное конское снаряжение, украшенное серебром. Если финансовые возможности позволяют, музей покупает такие вещи после оценки фондово-закупочной комиссией. Но в основном люди отдают свои вещи безвозмездно.
На период реконструкции сотрудники музея не уйдут в отпуска: они продолжат описание, фотографирование, изучение собранного материала. Будет создана Комплексная аналитическая музейная информационная  система.  Благодаря ей мы, зайдя на сайт музея, сможем узнать все, что интересует, о том или ином предмете  из  фонда.
…Сотрудники музеев  — невероятно интересные люди и увлекательные рассказчики. Я поняла это давно, общаясь с Тамарой Максимовной. Наверное, объяснение заключается в том, что как историки они накапливают много информации, изучая, анализируя, сопоставляя. И это рассказы не только об экспонатах, но  и о приключениях, которые случаются во время поездок по стране и  сбора материала, а также о людях, встречающихся на пути. Чего стоит история одной только экспозиции, посвященной Великой Отечественной войне. Под стеклами витрин лежат шерстяные носки, валенки, рукавицы — образцы тех, что отправляли на фронт. Сотрудники музея собирали их после войны. Среди экспонатов раздела конспект Краткого курса истории ВКП(б), написанный каллиграфическим почерком. Ольге Михайловне никогда не забыть встречи с теперь уже покойным Шералы Мамырбаевым, жителем Джеты-Огуза,  который вел этот конспект, готовясь к  занятиям среди бойцов. В годы войны он служил политруком. Когда Ольга Михайловна попросила отдать документ, ветеран согласился со словами: «Только для музея».
А вот эпизод из жизни самого музея. Здесь с большой теплотой и улыбкой вспоминают о вахтерше Клавдии Ивановне. Сухонькая, подвижная и  всегда повязанная светлым платочком старушка, принимая у сотрудников музей перед ночным дежурством, обходила все залы и непременно заглядывала за каждую занавеску: не остался ли там  кто из посетителей? Затем подходила к мумии девушки (I -V вв. н.э, находка археолога С. Баруздина, обнаруженная в древнем захоронении на территории нынешней Баткенской области), вытягивала шею и заглядывала в арчовый гроб со словами: «Что, красавица, лежишь?». Произнеся удовлетворенно: «Ну, лежи, лежи»,  Клавдия Ивановна  удалялась.
…Мы рассчитывали  спуститься и в подземелье,  расположенное под «мраморным дворцом», но, как рассказали нам сотрудники музея,  банкетный зал, прилегающие к нему кухня и туалеты, отданные после развала СССР одному дельцу, раскурочены, а доступа к бывшим камерам КГБ нет —  замурован стеной.

Кифаят АСКЕРОВА.
Фото Нины ГОРШКОВОЙ  и автора.