История становления советской власти в Кыргызстане знает немало парадоксов. Известен случай, когда одним из лидеров борьбы с басмачеством стал наследник весьма знатной, едва ли не самой известной в регионе фамилии.

Мы хорошо знаем о хранительнице патриархальных устоев, родоправительнице Алая Курманджан датке. Но мало кому известно, что внук Алайской царицы Кадырбек Камчибеков стал непримиримым врагом этих самых устоев. Ренегат, изгой рода? Напротив, достойный и уважаемый многими соплеменниками человек. Причем подобный случай не редкость того времени, не парадокс, а вполне логичный итог эволюции взглядов многих представителей местной знати.
Чтобы понять причину феномена Камчибекова, нелишне обратить внимание на следующее обстоятельство: лишь десятилетия спустя большевистская пропаганда стала именовать всех басмачей поголовно классовыми врагами пролетариата. Для очевидцев же тех далеких событий дело обстояло не столь однозначно.
Вышесказанное поясняет любопытная ремарка российского историка Александра Пылева: «Интересно проследить… характер взаимоотношений басмачей и коренного населения. Участники борьбы с басмачеством часто говорят… о «двойственном» отношении к басмачам местного населения. С одной стороны, киргизы, заинтересованные в мирном труде, организуют при посредничестве Красной Армии добровольческие дружины и с помощью таких отрядов ликвидируют множество басмаческих формирований. …  Но ведь такую же помощь от местного населения получали и басмачи».
Добавим, что коммунисты, свергшие царизм, в глазах многих знатных киргизов — патриотов своей родины, выглядели избавителями от ига колониального режима. Вполне естественно, что этим «освободителям» симпатизировали мечтавшие о суверенитете потомки знатных родов.
А вот беднота, нищета которой еще не говорила о ненависти к «эксплуататорам», большевистские реформы воспринимала как попытку подорвать вековые устои жизни. Страх перед неизвестностью, а то и явная несправедливость нового порядка толкали местных дехкан в ряды басмачей. По словам А. Пылева, «… значительная часть населения продолжала воспринимать прежнюю традиционную киргизскую аристократию как законную власть (из числа тех же манапов и биев). К примеру, последние, являясь предводителями басмаческих отрядов, обязывали трудовое население поставлять им лошадей, продовольствие».
Но  вернемся  к  биографии К. Камчибекова. Около двадцати лет жизни он отдал борьбе с врагами революции. Одержав ряд славных побед, доказал свою преданность ленинской партии, в состав которой вошел в первые годы  cоветской власти. Но интересен следующий факт. В 1917-м, когда прогремел выстрел «Авроры», для 35-летнего Кадырбека не существовало вопроса «с кем быть?». Отношение к царскому режиму определили казнь отца и жестокое подавление восстания в 1916 году. Так потомок великой датки оказался в центре революционной борьбы на юге Кыргызстана.
Теперь обратим внимание на особенности патриотизма ряда «идейных» басмачей. Будучи националистами, имевшими свои счеты как с советской властью, так и с бывшей колониальной администрацией царизма, такие лидеры басмачества претендовали на роль вожаков освобождения местного населения от русских «оккупантов». Между тем они не гнушались поддержки как белогвардейских офицеров, так и эмиссаров зарубежных разведок. Разумеется, не перспектива стать новой британской колонией или вернуться в лоно возрожденной из пепла Российской империи вдохновляла на подвиги этих борцов с советской властью.
Парадокс среднеазиатских басмачей-националистов и в том, что, отстаивая право своих народов на национальную и культурную автономию, эти борцы за суверенитет стали послушным орудием империалистических держав.
Нетрудно понять логику поведения наследника Алайской царицы Кадырбека Камчибекова. Как мы помним, Курманджан датка  в свое время сделала для себя (и, разумеется, для своего народа) непростой выбор в пользу России, несмотря на то что дружба с Англией  могла бы сулить ей неплохие выгоды. Но гениальная политическая интуиция датки позволила ей прийти к мудрому и дальновидному решению.
В 1920-е годы перед киргизами вновь встала все та же дилемма. Но на этот раз проблема выбора ставилась намного жестче. Если во времена Курманджан ее соплеменникам пришлось выбирать одну из двух мировых держав, то для современников  Кадырбека решался вопрос:  с кем они — с сильной Британской империей или со слабой, растерзанной революцией Россией? Многие (причем, как мы видим, не только представители знати), влившись в ряды басмачей, выбрали могущественного союзника. А К. Камчибеков встал на сторону русских, не нарушив завета Курманджан датки. С такой точки зрения поступок наследника Алайской царицы никак нельзя назвать ренегатством. Напротив, перед нами пример похвальной верности родовым традициям.
Этот тезис подтверждают слова одного из старожилов Оша — Рэма Габитовича Музипова, лично знавшего К. Камчибекова. Ошанин в своей трилогии «Русские в Синьцзяне» пишет: «Спустя годы на Алай пришли вести о низложении белого царя Николая II. Весь род баргы готов был вспомнить старые обиды и отомстить за неправедную смерть сородича. Но события развернулись не в ту сторону и не так, как хотелось бы. И бывший волостной управитель Кадырбек Камчибеков, человек умный и дальновидный, выдержал натиск своего рода, не повел его против русских. А когда появились басмаческие банды, Кадырбек стал одним из организаторов первых отрядов самообороны».
Основную причину, по которой наследник датки стал коммунистом, вероятно, поняли и по достоинству оценили соплеменники и даже многие родственники Кадырбека, еще при жизни почитая его как героя. Этого, к сожалению, нельзя сказать о советской власти, которой верой и правдой служил коммунист Камчибеков… Как мы увидим в дальнейшем, партийные функционеры уже сталинской поры поступили с героем весьма неблагодарно.
Что касается большинства односельчан комиссара, то они в свое время даже избрали его главой волостного совета. Основным направлением работы Камчибекова стала организация милиции.  Вскоре после этого потомок властителей вступил в Компартию. Милицейский отряд Камчибекова успешно громил басмачей в горах. Причем «красному беку» активно помогали местные жители. Дехкане и горцы выходили против вооруженных бандитов с палками и камнями. Басмачей такая сплоченность пугала. Поддержка действий отряда Камчибекова южанами стала настолько массовой, что главари грабителей в конце концов  отказывались вступать с внуком датки в бой, боясь морального разложения в собственных шайках.
Осенью 1921 года отряд добровольческой милиции под командованием Кадырбека Камчибекова разгромил воинов курбаши Юлдаш-Палвана в урочище Бий-Мулла. В том же году красноармейцы с участием этого же подразделения успешно завершили операцию против другого предводителя басмачей, Джаныбека-казы. За это Кадырбека наградили именным оружием.
А в январе 1922-го наш герой был назначен делегатом IV Партийной конференции Ошского уезда. Весной того же года снова активизировались полчища басмачей. Их полевым командиром на этот раз был Муэтдин, считавшийся ляшкарбаши  — предводителем местного басмачества. Человеком он слыл чудовищно жестоким. Изощренный садизм  сочетался у Муэтдина со столь же изворотливым умом. Не раз этот полевой командир избегал, казалось бы, полного разгрома. Но, выигрывая в результате дипломатических уловок время, он пополнял свое войско новыми бойцами, после чего с удвоенной жестокостью терроризировал местные аилы, под угрозой расправы заставлял дехкан вступать в ряды басмачей.
Вот как объясняет успешный исход операции исследователь: «В целях конспирации отряд Кадырбека выступил из Гульчи в сторону Оша. Пройдя перевал Чигирчик, отряд под покровом ночи резко свернул влево и по труднопроходимым тропам Амантау двинулся к месту назначения. Совершив необычайный по смелости переход через горные кручи и вечные снега, бойцы народной милиции оказались в тылу противника и заняли господствующие высоты над долиной Кичик-Алай. Это произошло настолько неожиданно для противника, что несколько застав басмачей оказались в тылу отряда и были очень быстро обезврежены» (архив КРСУ, Фонд Никишова).
Попав в окружение, противник сдался лишь через две недели после начала операции. Самого же ляшкарбаши взял в плен отряд К. Камчибекова.
А через год этот доблестный командир разгромил на Алае и в его окрестностях басмачей Тохта-пансата, Курмана-минбаши и др. Так Кадырбек победоносно служил революции вплоть до 1927 года, когда на территории нынешнего Кыргызстана были ликвидированы последние отряды Джаныбека-казы и нескольких его соратников.  После разгрома басмаческих банд Камчибеков активно включился в начатый большевиками процесс обновления общества.
Какова же дальнейшая судьба нашего героя? Прав был Робеспьер в том, что революция пожирает своих героев: в 1937 году Кадырбека Камчибекова расстреляли в застенках НКВД как «врага народа». Не спасли ни членство в КПСС, ни подвиги на милицейском посту. «Вина» подсудимого, по сути, была в том, что он — благородного происхождения. Дом Кадырбека сотрясали частые обыски. Его постоянно подозревали в пособничестве врагам социалистического строя. Сажали, выпускали, сажали снова. Он был чист, но поверить в это чекисты не могли…
Официальная история стыдливо умалчивала о том, как и где погиб внук великой царицы. Лишь  в конце  1950-х началась медленная и на первых порах малоэффективная работа историков по реабилитации К. Камчибекова.
Так потомок знатного рода, не щадивший себя в борьбе за счастье трудового народа, сам  стал жертвой сталинизма.
Только в последние годы в ходе кропотливых исследований историков имя героя 1920-х полностью реабилитировали.

Т. АНДРЕЕВ.