Недееспособность горной отрасли экономики Кыргызстана на сегодня достаточно часто подвергается критике как обществом, так и политиками. Чиновники предлагают множество программ и стратегических решений по выходу из кризиса, но большая часть этих мер  остается только на бумаге. Говоря о реформах, многие  аналитики  сходятся  во мнении о том, что наша экономика «застряла в переходном периоде надолго». Методы реализации многочисленных преобразований оказались или неэффективными, или социально несостоятельными. Что делать, как реформировать отрасль?

Сложность ситуации в горнодобыче очевидна из выступления министра экономики  Темира Сариева:»Как показывает практика, в течение 20 лет происходил постоянный процесс аннулирования лицензий у одних компаний и выдачи их другим. Выстроенная система лицензирования была непрозрачной и ставила предпринимателей в очень жесткие условия. Безусловно, это давало большие возможности для использования различных коррупционных схем.  Большинство компаний заканчивают свою деятельность потерей лицензии задолго до того, как месторождение доводится до стадии добычи. В результате доходы от пользования недрами получала только небольшая группа людей и частных компаний, но не государство и не народ Кыргызстана. В итоге за годы суверенитета не введено в эксплуатацию ни одного крупного или среднего горного проекта. Нет серьезных достижений в открытии и разведке новых месторождений в стране.  Надо признать, что такому важному направлению работ, как разведка новых месторождений, практически не уделялось должного внимания. Административное регулирование не дало положительных результатов. Возникла острая необходимость замены административных методов регулирования экономическими методами — налогами и платежами за удержание лицензий».

История развития рынка горной отрасли с начала суверенитета Кыргызстана показывает, что в череде господства представителей государства — чиновников и инвесторов — давно появилось и укрепилось новое звено — население, предъявляющее свои права (массы). Хотим мы этого или нет, но де-факто голос масс нужно принимать во внимание.

Автор не ставит здесь целью рассматривать причины и последствия развала в горной отрасли, масштаб ее коррумпированности, нарастание недовольства масс и конфликтный потенциал сторон. Главный вопрос иной: давно назрела необходимость в реформировании всей отрасли, которая, по всей видимости, попала в тупик. Как ее реформировать? Требуется переосмыслить такие понятия, как недра, государственная собственность, а вместе с этим — вопросы пользования, распоряжения и владения.

Минерально-сырьевая база Кыргызстана за 20 лет трансформировалась в направлении приватизации и разгосударствления и практически  руководилась, по выражению отдельных экономистов, «невидимой рукой Адама Смита». В условиях возрастающей глобализации остро встали вопросы комплексного использования сырья, ухудшения экосистемы, проникновения и борьбы экономического капитала за сырьевые ресурсы отдельных развивающих стран. Чем больше ресурсная база, слабость государства, нищета и безработица, тем коррупционнее становится инвестиционный капитал, превращая страну в сырьевой придаток.  За 20 лет Кыргызстан практически  уделял внимание только развитию золоторудных месторождений и  их эксплуатации. Инвестиционный поток приобрел однобокий характер, не учитывались потребности народного хозяйства  и населения. В задачу инвестора включались дешевые проекты и быстрая окупаемость  с достаточной прибылью. Дальше всех пошли китайские инвесторы, согласные на все проекты, но при этом заключавшие сделки с госорганами только в интересах Китая, но не нашей страны. Напрашивается мысль о практической экономической оккупации минерально-сырьевой базы Кыргызстана. По-человечески понятно, что Китай нуждается в сырьевых ресурсах как крупнейшая страна, но есть факты игнорирования  требований и положений кыргызского законодательства отдельными инвесторами, не учитываются  интересы нашей страны, ее безопасности и рационального использования сырья в интересах народа.

Задача заключается в инвестировании и создании собственной горнотехнической базы, в постепенном эволюционном развитии собственной эксплуатации месторождений и переработке сырья. Государство, выступая с позиции целесообразности избавления от убыточных, нерентабельных предприятий горной отрасли, сочло возможным выдавать лицензии за 350 сомов на стратегические и иные важные объекты месторождений,     рудопроявлений и т.д., что привело, с одной стороны, к разбазариванию, растаскиванию, уничтожению госсобственности, а с другой — к тяжелейшим социальным и экономическим последствиям, забастовкам, социальным взрывам.

Подобный подход принципиально неприменим по отношению к тем объектам, которые заведомо должны оставаться государственными и являются естественной монополией страны. К таким относятся в значительной степени земли, водные ресурсы, воздушный бассейн, недра, леса, другие природные богатства.

Управление функционированием этих и других объектов госсобственности, составляющих основу госсектора экономики, не может и не должно базироваться на тех принципах рыночной экономики, которые правомерно действуют в других экономических объектах. По  отношению к этим объектам государство проявляет себя не только как собственник-владелец, но и как собственник-распорядитель и собственник-пользователь, то есть хозяин в полном смысле этого слова. Отсюда следует неизбежность применения, а в известном смысле — возрождения по отношению к данным объектам госсобственности централизованных методов планирования, свойственных плановой экономике.

Понятно, что имеется в виду отнюдь не возврат к методам партийного руководства и к командно-бюрократическому стилю, свойственному советской системе управления. Сейчас необходимо опереться на выработанные мировой практикой формы, способы централизованного управления госсобственностью и преломить, трансформировать, приспособить их к нашей действительности, к условиям переходных процессов в экономике с учетом нашей действительности.

Уверен, что настало время пересмотреть противоречия между фактическим управлением, распоряжением государственной собственностью и его юридическим обеспечением. Но надо учесть, что тут же возникнут, во-первых, правовые последствия: де-юре лишение права отраслевого управления со стороны  Госагентства по геологии и минерально-сырьевым ресурсам. Недрами могут также управлять и распоряжаться на первом уровне правительство, Минэкономики, парламент и т.д., на втором —  органы МСУ,  местная госадминистрация и население.

Во-вторых, экономические последствия. Многосубъектность управления государственной собственностью возвращает ей статус «ничейной» собственности, за которую фактически никто не несет ответственности. Это приводит к значительным потерям  госимущества и его нецелевому использованию.

В-третьих, управленческие последствия. Пока что отсутствуют: единая политика управления и распоряжения госсобственностью, своего рода «правила игры», общие для всех объектов независимо  от принадлежности; обратная связь от объекта к субъекту управления. Ввиду этого затруднены как корректировка, так и устранение негативных последствий различных управляющих воздействий. К примеру, угольная и газовая отрасли практически переданы Минэнерго в лице ГП «Кыргызкомур» и «Кыргызгаз», а золотодобывающая — правительству в лице ОАО «Кыргызалтын». Но тут возникает парадокс: Госагентство по геологии и ресурсам, Минэкономики и Госкомимущества имеют такие же права воздействия  и корректировки на эти объекты. Здесь налицо усиление фактора ведомственности в управлении госсобственностью с усилением командно-административных методов управления экономикой. Ощущение такое, что все хотят иметь свои интересы. Вопрос: какие и сколько? Именно поэтому у нас за два десятка лет и не смогли запустить готовые золоторудные месторождения, оставшиеся после СССР.

В-четвертых, политические последствия. Упор на отраслевой подход ущемляет права регионов и ограничивает их функции в управлении и распоряжении госсобственностью, что в условиях нашего государства приводит к усилению политической нестабильности и регионального сепаратизма.

Очевидно для всех, что настало время переосмысления вопросов развития всей горной отрасли, пересмотра однобокого понятия золотодобычи как источника пополнения бюджета страны, обозначения стратегических государственных объектов и приоритетов, оценки их влияния на экономическую безопасность, создания комплексного подхода к развитию регионов.

Многие инвесторы обращают внимание на пункт Закона «О недрах», где сказано о социальном пакете. Это привело к порочной практике приспособленчества: вместо государства, которое должно на госбюджетные средства строить школы, детсады, делать дороги сел и районов, эти обязанности «доверили» инвесторам, которые желают заниматься разведкой и эксплуатацией месторождений. Государство и чиновники практически самоустраняются от управления и решения социально-экономических вопросов, перекладывая их на плечи  бизнес-сообщества. Но разве такая атмосфера благоприятствует инвестклимату или гарантирует развитие горной отрасли? Бизнес должен заниматься своими задачами — частными, а государство — публичными.

Но понятно, что решать региональные вопросы (частично!) должны отчисления налогов в местный бюджет и право соуправления местной власти в горной отрасли на местах.

Отсюда можно сделать следующие выводы. Опыт экономических преобразований в Кыргызстане еще и еще раз подтвердил очевидную  истину: учиться у других народов полезно и нужно, но национальную экономику надо развивать и реформировать по-своему. Без учета национальных, государственных и социальных особенностей Кыргызстана все реформы, проводимые по эталонам чужеземного образца, обречены на провал. Кыргызские реформы должны опираться на теоретические разработки отечественной экономической науки. Основное направление этих преобразований в  кыргызской специфике состоит в том, чтобы на новой экономической основе возродить в обществе социальную справедливость, взаимопомощь, заботу об Отечестве.

При  нацеленности на реформы в стране следует учитывать, что с 90-х годов была  разрушена вся государственная система управления экономикой, в том числе ликвидирован госмонополизм, а на его место пришла не конкуренция, а монополия  клана родственников и чиновников. В этих условиях необходима организация нормального рынка, которая не знала бы всевластия и беспредела корпоративно-мафиозного монополизма. Сейчас нужна такая организация рыночного хозяйства, которая служила бы интересам государства, народа, а не интересам клана родственников или чиновников, и это  не криминально-спекулятивный, а созидательно-регулированный рынок.

В процессе реформ оказалась нарушенной воспроизводственная структура экономики Кыргызстана: доля производственных и перерабатывающих отраслей  буквально скатилась к нулю (они раздавлены импортом). Основой  экономики стал реэкспорт китайской продукции в соседние страны, который подвергается жесткому прессингу со стороны Таможенного союза, стран СНГ. Но очевидно, что страна, не производящая свою продукцию, всегда остается зависимой. Это свидетельствует о качестве инвестиционной политики государства и слабости экономики.

В социальном плане в ходе реформ сделан ошибочный выбор приоритетов в Кыргызстане. В экономической политике предприятий преобладают сиюминутные интересы, вызванные неуверенностью предпринимателей в устойчивости рынка или криминальным менталитетом значительной их части.

В ходе либеральных экономических преобразований главную роль стали выполнять предприниматели с полным отсутствием чувства Родины, патриотизма, социального гуманизма, государственного долга. Новые хозяева жизни превыше всего ценят личную наживу, презирают свой народ, охаивают его историю. Естественно, что для остального народа, живущего честным трудом, эти люди стали символом преступности.

В результате экономических преобразований возникла угроза национальной безопасности страны — военной, и ресурсной с точки зрения защиты нацпроизводства. Индекс предпринимательской уверенности по всем отраслям упал до критической точки, а в некоторых сферах имеет отрицательное значение. Криминализация страны обострила проблему личной безопасности граждан.

Экономические преобразования в Кыргызстане в той форме, в которой они реализовались в акаевские и бакиевские времена, породили в обществе глубокую социальную напряженность. Иных последствий и не могло быть, ибо эти преобразования ориентировались на монетаристической концепции, которая в своей основе предполагает разорение значительной части предприятий и бизнес-сообществ, всплеск безработицы, сокращение доходов большей части населения. При этом число бедных и неимущих пополнил и цвет народа — интеллигенция. Совершенно очевидно, что экономические преобразования в Кыргызстане должны получить иную социальную  направленность, ибо реформы — не самоцель, а средство улучшения жизни народа.

Историческая перспектива Кыргызстана должна состоять в том, чтобы уже в самое ближайшее время поднять экономику из руин неверного реформаторства, реально начать заботиться о национальной безопасности страны и позитивно решить целый ряд социальных проблем.

Это миссия выпала новому руководству страны и всенародно избранному  Президенту А. Атамбаеву.