Автора этих воспоминаний зовут КАЛЫЙПА ЖУМАЕВА. Долгих полвека, начиная с той поры, как повзрослела, она искала своего отца и дядю — его младшего братишку, а нашла спустя 71 год после того, как они ушли на фронт. Поразительно: обоих призвали в 1941-м, оба стали стрелками, воевали на  одной и той же земле — территории Калининской (ныне Псковской) области и  погибли почти в один день: старший — 23 декабря, младший — 24-го, с той только разницей,  что отец — в 1942-м, а  дядя — в 1943-м. Знали ли они  о том, что воюют не так уж и далеко друг от друга, встречались ли? Об этом Калыйпа Жумаева никогда не узнает, но зато она нашла их могилы и поклонилась праху.

Всю свою жизнь Калыйпа Жумаева проработала врачом: хирургом, акушером-гинекологом, 20 лет руководила Фрунзенским городским врачебно-физкультурным диспансером.

Скоро в 68-й раз прогремит салют Победы. Она  досталась мне потерей жизни дорогих людей — отца Жумалы Курманалиева  и дяди Асана Курманалиева. Вклад в Победу сделали и те, кто остался  ждать  дома, включая стариков, женщин и детей. Миллионы людей отдали свои молодость, счастье, здоровье, любовь, жизнь. Они пожертвовали собою ради нас, ради мира и свободы! Мой отец Жумалы ушел на войну в 1941 г., ему исполнилось 30 лет. По воспоминаниям родных, он был грамотным и справедливым человеком. Дядю Асана призвали в тот же год, по словам моей мамы, ему не было и 16 лет. За всю войну мы не получили от них ни одного письма, а в 1944-м пришло известие: «Пропали без вести». Мы с мамой писали во все инстанции: Министерство обороны, ЦК КПСС, военкоматы…  Но отовсюду приходили ответы: «Такие не значатся». Каждый год 9 Мая я отправлялась с фотографиями отца и дяди  на площадь Победы в Бишкеке, надеясь, что кто-то из ветеранов узнает их по снимкам. В этом году День Победы наконец встречаю со спокойной душой. Я их нашла! В 2010 г. поиск  привел   меня в редакцию републиканской «Книги памяти», выпущенной в 1995 г., и там в списке  бойцов оказались имена моих отца и дяди. Я рыдала, увидев их. Через  некоторое время благодаря Центральному архиву Минобороны Российской  Федерации, находящемуся в г. Подольске, удалось установить, что мой отец  — сержант Курманалиев Жумалы — сражался командиром отделения 948-го стрелкового полка 257-й стрелковой дивизии, похоронен в д. Сергиевская Слобода Псковской области, недалеко от г. Великие Луки. Дядя был командиром отделения 69-го Гвардейского стрелкового полка 21-й Гвардейской стрелковой дивизии, похоронен южнее д. Копачево Невельского района Псковской области. Вскоре после Победы останки солдат, погибших при защите  Отечества, были перенесены с  целью укрупнения воинских захоронений. Таким образом мой отец теперь покоится в братской могиле в д. Золотково Переслегинской волости Великолукского района Псковской области, а прах дяди — в д. Чернецово  Усть-Долысской волости Невельского района той же области.

Ровно год назад, 9 Мая, я съездила в Псковскую область, высыпала на их могилы  горсть земли родного Кыргызстана,  прочитала молитву. В д. Чернецово участвовала в митинге, посвященном Дню Победы. В этом селе в братском  захоронении покоятся останки 2 тысяч солдат. Стоя у могил, я  плакала и испытывала одновременно боль,  гордость и благодарность. Боль за то, что отец и дядя так и не дожили до Победы и не вернулись к родным. Гордость  за то, что будучи неопытными кыргызскими джигитами, они, пройдя краткосрочную подготовку, сражались в должности командиров. 21-я Гвардейская стрелковая дивизия, в которой воевал дядя Асан, участвовала в Невельской операции, которую называли второй Сталинградской битвой. Верю, знаю, что мой отец и дядя мужественно выполнили свой воинский долг!  А благодарность я испытываю к жителям России, главам администраций сельских поселений Псковской области,  в частности, деревень Золотково и Чер-    нецово за то, что  собрали останки погибших солдат, организовали перезахоронение, а также поставили  на братской могиле монумент,  посадили вокруг  много деревьев, цветов и ухаживают за ними.

…На митинге в Чернецово ветер колыхал цветы, шумели деревья, пели разными голосами птицы. 70 % покоящихся там солдат погибли в возрасте 16-25 лет. Мне показалось, что ребята ожили и довольны, что о них не забыли. Выступая на митинге, я сказала, что Россия никогда не станет для нас заграницей, потому что последний приют нашим родным дала ее земля. Кровь дорогих мне людей ушла к корням псковских деревьев и трав. Ветер, что колышет их, прилетает к седым горам Тянь-Шаня, обнажая раны в наших душах. И до тех пор, пока жива народная память, великая Победа 1945 года будет нашей общей Победой, а народы — на века оставаться родными.

 Россия никогда не станет для нас заграницей. Кровь дорогих мне людей ушла к корням псковских деревьев и трав. Ветер, что колышет их, прилетает к седым горам Тянь-Шаня, обнажая раны в наших душах. И до тех пор, пока жива народная память, Великая Победа 1945 года будет нашей общей Победой, а народы — на века оставаться родными.

Отец и его брат погибли молодыми, их боевые свершения не описаны нигде, их лица сохранились в моей памяти только по фотографиям. Но с приходом весны, когда зеленеет город, я с гордостью вспоминаю своего дедушку Курманалы Кошоева, воспитавшего таких честных и храбрых сыновей. Когда кыргызы, кочевой народ, еще не понимали ценности и предназначения земли, дедушка, окончивший к тому времени гимназию в г. Верном (ныне Алматы) и получивший специальность агронома-садовода, привез на верблюде из Верного в свое село Ороо-Дєбє Чуйского района (ныне Кызыл-Аскер) саженцы груш, яблонь, персиков и абрикосов. Обработав каменистую, безводную землю,  посадил их, выкопал арык от речки Шамши.  Он не просто разбил сад: удобрял его, размножал, прививал, улучшая сорта, и распространял саженцы по всей Чуйской долине. По рассказам старых людей, когда сад цвел, то наполнялся жужжанием пчел, а аромат разлетался по всей округе. Когда урожай созревал, ветки яблонь от тяжести сочных плодов опускались до земли. Персики, абрикосы, яблоки дедушки Курманалы отличались особенными размерами, вкусом и запахом. У каждого сорта было свое название на кыргызском: боровик — эрим-алма, розовая столовка — бачайы-алма, белая наливка — ак-алма, грушевка — таш-алма, апорт — кызыл-алма …

Сад моего деда назывался именем его отца — Кошойдун багы. Он располагался рядом с Жибек жолу (Шелковым путем), и  люди, проезжавшие мимо в Пишпек, Нарын, Кемин, Пржевальск, останавливались переночевать, угощались фруктами, с собой забирали саженцы. Чабаны из нашего и соседнего сел, уходя на джайлоо и возвращаясь обратно, тоже набирали фруктов. Сам Шабдан баатыр, проезжая, посетил сад, уезжая, благословил Кошой ату и его сыновей за выдающийся вклад в садоводство Чуйской долины и подарил скакуна. Потом он послал своего помощника Баяке за саженцами. С  приходом Советской власти дед передал сад колхозу.

Как образованного и хорошо владеющего русским языком человека, Курманалы Кошоева в 1921 г. пригласили переводчиком в суд Пишпекского уезда, где он проработал два года, что подтверждается удостоверением и архивными данными. Однако завистливые люди объявили его кулаком, обвинив в том, что  он учился в гимназии, имел большой сад, использовал чужой труд, во времена  царской России служил переводчиком в суде, имел двух жен и вообще идеологически неправильно подкован. Сохранилось заявление моего деда по этому поводу в Чуйскую районную контрольную комиссию. «Президиум  сельского совета Бураны несправедливо сделал меня кулаком, — писал он. — Я никогда не использовал чужого труда, работал на земле  вместе со своими сыновьями. В пользу колхоза сдал свой сад, 1 жеребенка, 1 верблюда и 6 кобыл — у меня есть справка об этом. Когда меня захотели сделать кулаком, члены комсомола, партийцы, бедняки отказались подписывать протокол. Но председатель и члены совета колхоза подделали его».

Курманалы Кошоев писал также  о несправедливости председателя колхоза Закира Амантаева, ответственного секретаря ВКП(б) Чуйского района Чернышова, просил проверить их работу. Те стали давить на сторонников деда: исключили из рядов партии учителя Бейшеке Тулкубаева,  брата Курманалы — Рысалы, обвинив их в том, что  пошли наперекор мнению партии и образовали группировку. Но, как говорится, «ак ийлет, бирєк сынбайт» (честного можно согнуть, но не сломить). Мой дед доказал, что его оклеветали, и впоследствии некоторых из обвинителей  самих привлекли к ответственности как кулаков. 

К сожалению, от Кошой багы, яблоках, персиках и абрикосах с их особенными красотой, запахом и вкусом, у меня остались только детские воспоминания. Старейший ветеран  труда из нашего села Сатарбек Акибаев  в 1996 году  в газете «Баласагын оттору» вспоминал, что в тяжелое военное время — в 1941-1943 годах, когда у людей закончились продукты, корм для скота, топливо, свирепствовали туберкулез, сыпной тиф, оспа, трахома,  — Кошойдун багы стал источником пропитания для голодных и дров — для обогрева замерзших. Вначале сельчане рубили сухие ветки, а потом перешли и на деревья. У кого были коровы, пасли их в саду. С вершин деревьев снимали гнезда птиц и скармливали их скоту, оставшиеся гнезда забирали домой.

Но яблони, персики и  абрикосы, посаженные дедом на нашем приусадебном участке, пережили  войну и кормили семью. Вот почему мне хорошо знаком  их вкус. Помню, с наступлением лета мы ночевали  во дворе, на охапках свежесорванной мяты. Я просыпалась от аромата абрикосов: бабушка Шайыр собирала  упавшие за ночь плоды — огромные, сочные, медовые, и ставила чашку с ними у моего изголовья.

По  архивным данным, садоводство в Кыргызстане стало развиваться с 1880 г. Большую роль в этом сыграл ученый А. Н. Фетисов, создавший Пишпекский питомник. Вместе со своими  учениками он посадил и вырастил Карагачевую рощу, деревья на проспекте Дзержинского, распространял  по всей республике саженцы. Для пропаганды передовых хозяйств в Жети-Суу периодически организовывались выставки. Видный государственный деятель, четверть века возглавлявший Кыргызстан, Т. Усубалиев в 1972 г. издал  в Москве свою книгу «Ленинизм — великий источник дружбы и братства народов». Ссылаясь на архивные данные, взятые из газеты «Семиречинские областные ведомости», он пишет в ней, что на первой областной выставке среди награжденных был кыргыз Курманалы Кошоев (Пишпекский уезд Шамшинской волости). Очевидно,Турдакун Усубалиевич специально подчеркнул имя Курманалы Кошоева как вышедшего из кыргызов, грамотного садовода. Ведь в  то время садоводами  обычно  были русские люди.

В вышедшем в 1992 году научно-популярном труде «Кыргызстан тунгуч кєргєзмєлєрдє» известный историк профессор Аскарбек Бедельбаев, ссылаясь на архивные данные, писал о сельхозвыставке, проведенной в Алма-Ате в 1902 г., в которой участвовали представители России и Жетисуйской области (Ташкент, Кемин, Пржевальск, Алма-Ата).  Среди награжденных были: из Токмака помещик Ташмухаммед Бикаев (за скрещивание пород лошадей); сын Шабдан баатыра  Камаледин (за распространение пчеловодства); из Чуйской долины Массадык Хасанов (за выращенные дыни); из Джети-Огуза Баракан Чыныбаев (за успехи  в пчеловодстве и производстве белого меда); из Ырдыка дунганин Шамуза Валин (за красивые сундуки); Из Пишпека дунганин Эрбуду Сумази (за  украшения ручной работы); Иван Абрамов (за изделия из железа) и мой дед — Курманалы Кошоев (за развитие садоводства).

К сожалению, ни одна из наград, полученных  дедушкой  в разные годы и на разных выставках, не дошла до нас. Их вместе с документами и дипломами забрал наш родственник (племянник деда) преподаватель истории КГУ Садык  Найманбаев, сказав, что напишет о нем, а награды сдаст в музей. Однако бумаги и награды исчезли. Есть мудрая народная  пословица: «Жакшынын айткан сєз єлбєйт, жасаган иш єлбєйт» (дело и слово хорошего человека не пропадают). Дедушкин сад помог многим людям, сохранился в архивах, а самое главное — в памяти сельчан.

В биографии Курманалы Кошоева есть еще один удивительный факт. В тяжелые военные годы остро не хватало медиков. В Пишпеке работали всего два врача. Отец М. В. Фрунзе — Василий Михайлович — трудился в Токмоке в военном лазарете фельдшером.  Когда ослабленных голодом людей стали подкашивать оспа, туберкулез, трахома, сыпной тиф,  русские врачи госпиталя лечили их бесплатно, организовали агитацию, открыли курсы подготовки младших медработников по проведению прививок. Среди прошедших эти курсы были писатель Тоголок Молдо, учитель из Сосновки Молдогазы Берикбаев, Курманалы Кошоев и др. Мой дед делал прививки от оспы взрослым и детям нашего района. Мама, как-то указав на рубец на моей руке, сказала, что прививку сделал  он.

Дедушка умер в 1944 г., получив извещение о том, что  сыновья пропали без вести,  не выдержав горя.

Моя мама, так и не узнав об участи своего мужа, скончалась в 1995 г. в возрасте 84 лет. В   1941-м, когда отца призвали в армию, ей было 28 лет. На ее плечи легла забота о старой больной свекрови и трех маленьких детях: старшему брату Мукаю было 5 лет, мне  4 года, а братишке Кериму 2 года. Мама выращивала в колхозе свеклу, косила сено, растила хлеб, выполняла мужскую работу по дому. По ночам  вместе с другими односельчанками при свете керосиновой лампы  шила шубы, шапки, вязала перчатки и носки для фронта.

Мы с Мукаем помогали во всем маме. Голодные, босые, с марта по осень трудились на поле: собирали оставшиеся колосья, саман, кукурузу, тезек. В то время каждой женщине вменялось в обязанность вырастить 2 гектара свеклы, все делали вручную: пололи, прореживали, поливали,  копали, собирали, обрезали ботву. Потом, собрав свеклу в кучи, закрывали землей до первого снега. Когда выпадал снег, открывали, грузили на бричку или машину и везли сдавать на сахзавод  в Токмоке.

Помню, однажды  мама, собрав полмешка абрикосов, сказала: «Пойдем продавать в совхоз Шамши, там русские хорошо покупают». Продав абрикосы, мы купили пшеницу и продукты. Отчетливо помню, как мама тащила на спине мешок от нашего села до Шамши и назад, пела и плакала, я шла сзади и тоже плакала, сочувствуя матери. Ее тяжелый труд в тылу, как и многих тысяч женщин Кыргызстана, остался не отмеченным наградами. Для нас она стала  и отцом, и матерью, вырастив и обучив в нелегкое время.

Я выполнила свой долг перед дедушкой,  мамой и умершими братьями Мукаем и Керимом: нашла и побывала на могилах отца и дяди, увековечила их имена. Вместе с родственниками провела поминки в их честь. Собрав архивные данные,  написала о них книгу «Єрєєндї єзгєрткєн ємїрлєр».

Я горжусь своими родителями! Склоняю перед ними голову и молю Бога, чтобы им было на том  свете спокойно и хорошо!

Выражаю благодарность всем, кто оказал мне моральную и материальную поддержку. Особо хочу отметить руководителя ОАО «Авиакомпания  «Кыргызстан» Жолдошбека Бектурганова, который откликнулся и оказал помощь в поездке в Россию. Желаю ему здоровья, процветания и благополучия!

Поздравляю всех кыргызстанцев с Днем Великой Победы! Желаю всем мира и счастья!

Фото из семейного архива Калыйпы ЖУМАЕВОЙ.

Подготовила к печати 

Кифаят АСКЕРОВА.