Мы – это группа столичных журналистов, представляющих различные  газеты, информационные агентства и сайты, просто  независимые, а также фоторепортер, путешественник и исследователь, влюбленный в родную страну, — Влад Ушаков. От ФАО в дорогу отправились Дорджи Кинлай – представитель этой организации в Кыргызстане — и его  команда. Каждый из них интересен сам по себе.

О Дорджи Кинлае, 56-летнем  гражданине Бутана,  докторе наук в области экономики сельского хозяйства, первым в своей стране защитившем докторскую диссертацию, мы  раньше рассказывали. Добавим, что до приезда в Кыргызстан он работал в головном офисе ФАО в Риме и выиграл большой  конкурс желавших отправиться  сюда. Это уже  его вторая поездка на юг, первая была осенью, когда он вместе с нами знакомился с ходом проектов в Кара-Сууйском, Сузакском районах и одновременно изучал менталитет нашего народа.

Сунил Сиривордена – из Шри-Ланки, опытнейший специалист по аквакультуре, в Кыргызстане работает  с 2010 года.

 Говорун и остряк Абдулхаким Исламов в свое время был одним из лучших студентов  агрофака, кроме работы в ФАО,  занимается еще одним важным делом: разбил на берегу Иссык-Куля виноградник, посадил розы и хочет доказать, что и на неудобьях, в условиях минимального расхода воды, используя капельное орошение, можно получать хорошие результаты.

Улыбчивый и спокойный Дуглас Винтер производит впечатление добряка. Однако у него боевое  прошлое: служил в Военно-морских силах  США, участвовал в антитеррористических операциях, имеет две медали за «честную и безупречную службу» народу США. Сейчас  Дуглас постигает основы агробизнеса (Университет Колорадо), сюда приехал для прохождения интернатуры, учится на курсах русского языка.

Вот с такими  сопровождающими мы отправились в  четырехдневный тур.

В Бишкеке, когда выезжаем, моросит холодный, колючий дождь, на  высшей точке броска — перевале Туя-Ашуу — склоны покрыты толстым пластом снега, метет пурга. Попадается табун исхудавших, заросших за зиму шерстью  и с

трудом преодолевающих шквальный ветер лошадей.  Чабаны гонят их на летние пастбища. Мы обгоним их и увидим, что на Суусамыре, где животным предстоит летовать, травка едва выбилась из-под земли, огромные площади зарастают караганой: колючий кустарник, как лишай, стремительно расползается по долине, уничтожая джайлоо. За перевалом Ала-Бель, в ущелье Чичкан, уже весна: вовсю цветет нежно-сиреневый вереск. За перевалом  Кок-Бель, в долинах рек Токтогульского района, трава вымахала  в ладонь высотой, а в Ноокенском и Узгенском районах над землей поднимается легкий пар от прошумевшего ночью ливня и уже давно отцвели черешни, завязавшись в плоды с горошину.

Первая остановка в поселке Токтогул. Это одна из точек, где ФАО осуществляет проект «Содействие управлению рыболовством и аквакультурой в КР» (вторая точка приложения – Иссык-Куль). Руководит  Сунил Сиривордена. Если коротко – речь идет о попытке вернуть к жизни рыбоводство в Кыргызстане. Токтогульское  водохранилище, самое крупное искусственное озеро  в Центральной Азии, умирает как рыбохозяйственный водоем. На сайтах выловила  интересное определение Токтогулки: любители-рыбаки, приезжающие сюда с удочкой, называют ее между собой «водохранкой». Хотя какое там «хранение» и какая «охрана»…  Шриланкиец  очень точно выразил суть беды, происходящей  с озером: государство, не обеспечив население рабочими местами, отдало его на разграбление. При этом должного воспроизводства рыбы нет. По словам Сиривордена, в  условиях  деградации пастбищ неразумно не воспользоваться потенциалом такого водоема.

В советское время в  водохранилище добывали около 250 тонн рыбы, в основном белого амура и толстолобика. В 90-х годах промысел упал до 55 тонн, а  к 2005-му – до 14 тонн. Житель одного из прибрежных сел Шарипбай Молдогазиев рассказывает, что раньше здесь водились  маринка, красноперка, попадался даже осетр. А сейчас и толстолобик на грани исчезновения: молодь съела форель, которую запустили из прудовых хозяйств  Иссык-Куля. Незаконным отловом занимается  все население прибрежных сел. Постоянно – примерно 260 человек, а в период нереста их число возрастает до  тысячи. Во дворе  дома отдыха «Кок-Бель» на  берегу Токтогулки, где мы провели ночь, знакомимся с жителем Каракуля Владимиром, бывшим строителем ГЭС. Он сварщик, электрик, водитель. Сейчас без постоянной работы, нанялся вырубить сухостой на территории дома отдыха. Вспоминает, как на строящуюся ГЭС привозили  полные КамАЗы токтогульской рыбы и торговали ею.

ФАО предложила перейти от  централизованного управления рыбными ресурсами водоема к согласованному. Такая схема применяется во многих странах, в том числе  в Финляндии, которая  финансирует проект. Проще говоря, речь идет о том, чтобы всех,  кто сегодня ведет отлов незаконно, под покровом ночи или днем, дав «на лапу» рыбинспектору, заинтересовать безопасным и доходным промыслом,  вывести из тени и превратить из варваров в рачительных хозяев. Это в теории. А на практике жителям сел всех четырех прибрежных айыл окмоту предложили создать ассоциации рыбоводов и пройти госрегистрацию. Народ отозвался. В декабре 2011 года родились два общественных объединения – «Токтогул балыгы» и «Кетмен-Тобо балык чарбасы». Сегодня озеро условно разделено между ними на две части;  первым для промысла отведен правый приток, вторым – левый. Ассоциации, Департамент рыбного хозяйства республики и местные айыл окмоту  заключили между собой соглашение. У каждой из сторон свои права и обязанности. Департамент должен определять границы промысла и выдавать разрешение на отлов, проверять и маркировать все оборудование, которым пользуются для лова, принимать необходимые меры для пополнения запасов рыбы, вести совместно с Биолого-почвенным институтом исследования с целью сохранения популяции рыб и поддержания экологического баланса. Ассоциации  — платить департаменту за пользование водоемом в рыбохозяйственных целях, перечислять в бюджет айыл окмоту налог с продаж, охранять свой участок и не допускать браконьерства,  соблюдать Правила промыслового рыболовства, регистрировать дату и данные о каждом улове. Айыл окмоту — предоставлять участки под прудовые хозяйства и агитировать оставшихся рыболовов вступать в ассоциации. Поскольку запасы Токтогулки истощены, параллельно ФАО провела серию семинаров, научив, как строить пруды, выращивать рыбу и вести хозяйство. Поначалу  в ассоциации вступили три десятка человек, сейчас  их число увеличивается. Схема только начала работать. В этом году она должна показать первые результаты.

…До нереста остается всего несколько дней. С его наступлением промысловый отлов на Токтогулке будет запрещен по 15 июня. Уже знакомый  читателям Шарипбай Молдогазиев, которого избрали директором ассоциации «Кетмен-Тобо балык чарбасы», считает: чтобы возродить запасы озера, главное – не допустить браконьерства в этот период. Их объединению выделили  36 квадратов водной глади, и оно уже приступило к охране. Планируют построить на реке Кара-Суу, рядом с которой живет Шарипбай, пруд. Добытый в Токтогулке улов обменивать на корм и выращивать рыбу в своем прудовом хозяйстве. 

Но для начала нужно приобрести сети, которые соответствуют нормам законного рыболовства. Как рассказывал находившийся с нами в поездке новый директор Департамента  рыбного хозяйства Самарбек Кучуков, назначенный  в конце марта, бич всех водоемов республики: ловля дешевыми мелкоячеистыми китайскими сетями. Нередко их забывают в озере, запутавшаяся рыба гибнет, включая молодь. Мало того, изготовленные из искусственного материала, похожего на леску, сети не разлагаются, паутиной опутывают дно и  закрывают рыбе доступ к корму.

Самое яркое впечатление в Токтогульском районе – встреча с Узаком Кадыржановым. В отличие от Шарипбая Молдогазиева, отвешивающего слова степенно и осторожно (понятно: всю жизнь проработал бухгалтером), Узак – человек нараспашку. Но самое главное – он доволен сегодняшним временем, говорит, только надо трудиться, а не плевать в потолок. Не то, по его меткому выражению, плевок в лицо вернется. Узак одним из первых  вступил в ассоциацию «Токтогул балыгы», состоит в ее ревизионной комиссии. Он повел нас на высокий берег реки Торкент, текущей рядом с его родным селом, которое называется также, и показал на строящийся внизу, на роднике Кара-Булаг, пруд. Вода в источнике чистая и не замерзает даже зимой. Это хорошо. Члены ассоциации  хотят поначалу разводить  в пруду сазана, мальков которого обещают помочь приобрести  Департамент рыбного хозяйства и ФАО. Кругом  много травы, и сазану не требуется прикорма, а потом запустят и форель. В этом году ассоциация планирует создать 3-4 пруда.

За плечами Узака автодорожный техникум, но по специальности он успел поработать всего год – автобаза развалилась. Ему довелось также служить в Афгане, однако война не наложила на него депрессивного отпечатка. Напротив, по-видимому, научила  ценить жизнь. В Торкенте земля плодородная. Узак вместе с улыбчивой женой Дарией растит на своем участке сад, а также овощи – ничего с базара не покупает, все свое. Приобрел ульи — хочет разбить пасеку. Расспросив знающих русских земляков, построил небольшую коптильню. Торкент с  четырех сторон  окружен  месторождениями  соли, угля, других ископаемых.  Соль каменная, местные жители дают ее скоту  — мясо получается вкуснее. А Узак приспособился и использует ее для соления рыбы: замачивает в воде, а потом сливает отстоявшийся прозрачный рассол. К сему остается добавить, что у них с Дарией девять детей. Младшим  девочкам-двойняшкам всего четыре месяца.

Проект ФАО завершается, однако Сиривордена не ставит точку. На встрече с токтогульцами он рассказал, что совместно с Департаментом рыбного хозяйства и учеными Биолого-почвенного института будет проведен гидробиологический и ихтиологический  анализ водохранилища. Изучат состав  воды, кормовую среду, численность рыбы, ее виды, возраст и т. д. Кроме этого, финские ассоциации рыболовов и рыбоводов выказывают большой интерес к сотрудничеству с нашими: хотят обмениваться информацией, опытом, возможно, технически поддержать.

…На обратном пути мы  снова переночуем в доме отдыха «Кок-Бель». Замечательное место: с одной стороны – мягкие бархатные очертания перевала Кок-Бель, с другой – Кетмен-Тюбинская впадина и в ней на месте затопленных сел – синяя  чаша  Токтогулки. Ужинаем в прозрачном кафе-стекляшке, за окном разыгрался ливень, но, странно, в отличие  от Иссык-Куля водохранилище не ропщет. Утром сбегаем на берег; за зиму вода отошла на десяток метров, на ее месте – валуны и песок. На небольшом – с полкилометра – отрезке находим несколько моторных лодок, там и сям – вороха тех самых, описанных Кучуковым злосчастных китайских сетей. Первое впечатление: лодки брошены давно. Но нет: вот вынутый мотор, заботливо  укрытый плотным полиэтиленом, чья-то куртка, кошма на днище… Через некоторое  время, убедившись, что люди с камерами, то есть мы, не представляем опасности,  подходят двое мужчин – возможно, хозяева тех лодок. Они не скрывают, что занимаются незаконным отловом.

«Мы  понимаем, что природу  губить нельзя, — поясняют. — А что делать? Работы нет». Один  до 1985 года трудился бульдозеристом на мраморном карьере, второй – рабочим на Нарынгидрострое. Дети бывшего бульдозериста  нашли   какую-то работу в Бишкеке, а внуки остались с ним – надо как-то их кормить. На вопрос, почему используют китайские мелкоячеистые сети,  оба отвечают:  «А других нет. Берем в придорожных магазинах, и то в два раза дороже. Надолго не хватает. Рвутся».

Как выяснилось, наши новые знакомые живут  неподалеку, на заброшенных дачах  гидроэнергетиков. Дачи –  значит, плодородная земля  и достаток воды. Что же мешает людям выращивать там сады и овощи? Ведь ясно, что никто уже не восстановит ни фабрики, ни  заводы, и даже если это произойдет, то не в одночасье. Один из руководителей Департамента рыбного хозяйства, которому  мы привели этот факт, прокомментировал очень коротко: «Природная лень. Проще выловить и продать рыбу, на выращивание которой не потрачено никаких усилий». Как тут не вспомнить Узака… Но  мы еще поговорим  об этом позже.