В самый канун уходящего в историю 2012 года правительством Кыргызстана за подписью премьер-министра
Ж. Сатыбалдиева учрежден оргкомитет для подготовки и проведения мероприятий, посвященных Дню памяти выдающегося общественного и политического деятеля, внесшего значительный вклад в становление кыргызской государственности, Шабдана Баатыра.
По просьбе редакции член этого комитета, наш постоянный автор, публицист и поэт Леонид Калашников беседует с заместителем председателя оргкомитета, директором  международного фонда «Шабдан Баатыр», доктором экономических наук, первым проректором Кыргызско-Российского Славянского университета, одним из прямых потомков Шабдана Баатыра Куменом Исаковичем ИСАКОВЫМ.

Суть в существе твоем отражена,
Не может долго тайной быть она,
Не потому ль, что суть любой натуры
В поступках, словно в зеркале, видна.
Авиценна

Как-то в одной из поездок в Чон-Кемин — родные места Шабдана Баатыра  — я спросил Кумена Исакова:
— Если кратко, как бы вы определили роль Шабдана Баатыра в историческом развитии и становлении народа?
— Прежде всего скажу, Шабдан Баатыр, несомненно, остался в памяти народа громадной и легендарной личностью, свет мысли и действий которой был и остается благотворным и для нашего времени. Он  плодотворными делами и отважными поступками проявил себя мудрым и доблестным сыном кыргызской земли. Его пример служения народу снискал подлинную признательность в сердцах людей того исторического периода, в деле становления нашей государственности, ценен он и сегодня. Шабдан Баатыр был одним из первых поистине народных деятелей, который своим чутким сердцем и умом понимал: только преклонившись плечом к России, сомкнув с ней крепко и воедино плечи, его гордый и свободолюбивый народ не затеряется в жестоких временах истории девятнадцатого и двадцатого веков. И свою огромную часть жизни Шабдан Баатыр посвятил неимоверно трудной, но благородной цели — служению народу!
… Когда мы остановились в райцентре Кемин, где возле дороги стоит прекрасный и величественный памятник Шабдану, то поклонились бронзовому  Баатыру, положили цветы, постояли в молчании. Должен сказать, что в этом величественном памятнике своему великому предку не только вложенные Куменом Исаковичем финансовые средства, но и его благодарный дух памяти…
Продолжили мы свой путь в ущелье по извилистой дороге среди нависающих над нами гор с бегущей с правой стороны реки. От ее берега поднимался и шагал по отрогам в небо вечно зеленый еловый лес. Кемин — это красивые природные и благословенные места….
Остановились у источника с хрустальной  водой из чистых недр земли, испили этого великолепного напитка. Кумен Исакович, один из самых знающих всё о своем великом предке, сказал:
— Из этого источника пил в то далекое время и Шабдан Баатыр. Здесь он,  возвращаясь домой из ближних и дальних поездок и походов, сидел и размышлял о жизни, о судьбе своего народа, намечал планы на день идущий и грядущий…
Зная Кумена Исаковича Исакова как настоящего человека, большого ученого-экономиста, вполне осознаешь, что и благодаря именно его неутомимой подвижнической деятельности в сохранении незабвенной памяти  встал в центре Кемина прекрасный и величественный бронзовый Шабдан Баатыр. Когда сидели за чашкой чая в доме одного знаменитого земляка Баатыра, то здесь, в родных местах Шабдана, под  присмотром священных гор я и попросил поподробнее рассказать Кумена Исаковича о своем знаменитейшем предке. И он охотно согласился.  Вот так и прозвучал этот монолог  одного из прямых потомков славного витязя кыргызского народа Шабдана Баатыра.
—  Я всегда, касаясь человеческой памяти, думаю о том, как все-таки верны и справедливы по своей глубинной сути мысли нашего классика современной и мировой литературы Чингиза Торекуловича Айтматова: «Если отец твой умер, моли Бога, чтобы долго жили люди, знавшие его…».  В Кемине все от мала до велика  знают, кем был Шабдан Баатыр. И как верно сказано, воспоминания — наша боль и утверждение былого.
Именно утверждение былого, достойного. И если говорить о жизни Шабдана Баатыра, то в поступках и делах она вся безраздельно, осознанно и целенаправленно проживалась этим человеком во имя самого дорогого  и близкого его сердцу — родного народа. Он обладал тем редким свойством охватывать своей пытливой мыслью всю жизнь соплеменников — от родного Кемина до южных пределов кыргызской земли…
Да, мой предок Шабдан Баатыр происходил из манапского рода. Но он был простым народным лидером, знающим нужды своего народа. И как сын своего времени, неравнодушный ко всему, что происходило на нашей древней земле, Шабдан Баатыр стал самым непосредственным участником событий и очень даже справедливым государственным деятелем на сложном и ответственном отрезке народной судьбы. Он ясно понимал, что его задача в том и состоит — все сделать для единения своего народа. Не дать ему распасться на отдельные роды и племена, а стране — на разделенные друг от друга местности и пределы. И в этом ему опорой служила народная мудрость — его непреложный завет. Вот он: «Кыргызы должны жить сообща, как пчелы в едином улье».
Уверен, что такой завет, к слову сказать, нам, сегодняшним соплеменникам Шабдана Баатыра, надо крепко помнить. Помнить и действовать, живя в единой стране, осмотрительно и мудро. Решать все вставшие перед нами сегодня проблемы — а они, к сожалению, есть — таким образом, чтобы крепкое единство народа стало главным и непоколебимым стержнем всей нашей общественной и социальной жизни. Собственно, это касается сегодня и всей деятельности государственных структур, каждого политического и общественного лица.
Вспомним, какими были действия Шабдана Баатыра, когда его призвали царские власти в 70-е годы XIX  столетия с джигитами из Чуйской долины принять участие в военных действиях на юге республики. И вот как говорят о таком его участии документы того времени.
… Кумен Исакович взял книгу о Шабдане Баатыре, читает: «Действия Шабдана и его джигитов не выходили за рамки дозволенного. Один из высоких тогдашних военачальников России прямо записал в рапорте: «Джигиты Шабдана и он сам были весьма полезны во время этого дела».
Что это было за дело? Шабдан Баатыр ясно сознавал, что царские власти использовали его не только как предводителя вооруженного отряда кыргызских джигитов, но и прежде всего как посредника и замирителя между, скажем так, враждующими сторонами. И Шабдан понимал это. Потому и  в большей мере все его действия были направлены именно на вторую сторону своей миссии. И то, что он ее умело исполнил, ярко свидетельствует и тот факт, о чем может сказать нам  и с убедительной силой такой документ. В своем письме на имя генерала Скобелева предводитель алайских кыргызов Абдуллабек Алимбек уулу в июле 1876 года прямо просил: «Если вы желаете мира и намериваетесь сдерживать свои обещания, то дайте задание Шабдану Баатыру: мы тоже выражаем ему доверие. И пусть Шабдан Баатыр решает наши проблемы».
Лидер алайских кыргызов прямо говорил в своем письме: «Если вы оставите Шабдана в Ошском уезде, то между нами возможны и могут быть установлены порядок и согласие».
Также кыргызы сохранили память о Шабдане  Баатыре, зная, что он сыграл решающую роль  и  в такой его посреднической  плодотворной миссии. Именно Шабдан способствовал успеху в переговорах Курманджан датки — с русским генералом Скобелевым. Тогда именно ему, Шабдану, удалось уговорить генерала помиловать 35 приговоренных к расстрелу мулл, ишанов и других людей.
Все это ему удавалось и потому, что он  уже тогда представлял собой личность,  в которой  сочетались благородная мудрость и высокие качества государственного человека. Ведь он, несомненно, был поистине выдающейся фигурой своего времени. Ею и останется в возрожденческой истории кыргызского народа.
— Но в то же время, — продолжал Кумен Исакович, — Шабдан Баатыр был и тем представителем кыргызов, которому доверяла Россия на самом высоком государственном уровне. Достаточно вспомнить:  именно он удостоился «за доблестное служение» первой награды от России —  Большой золотой медали на Станиславской ленте. За первой наградой последовали и другие, в том числе и «За особые заслуги». Шабдан Баатыр был Георгиевским кавалером, удостоен почетного халата первой степени от государя России и премии в 2 тысячи рублей.
У войскового старшины русской армии Шабдана Баатыра, когда он вышел в отставку, началось долгое мирное время. Приглашенный в 1884 году на священное коронование императора Александра III, он получил Высочайшую медаль в честь этого события и пожизненную пенсию в 300 рублей. Прожил Шабдан Баатыр 73 года у этих гор и на этой земле.
…Кумен Исакович развернул лист бумаги и тихо сказал:
— Это выписка из большого некролога Шабдану Баатыру, который был напечатан в то время в Семиреченской областной ведомости за подписью редактора В. Ровняйко. Вот некоторые выдержки: «Умер старейший манап кара-кыргызского рода сарыбагыш, войсковой старшина Шабдан Джантаев”.
Обаяние личности покойного простиралось далеко за пределы Пишпекского уезда. Баатыр Шабдан пользовался почетом не только среди кыргызской среды, но и среди русских как старый заслуженный туркестанец.
Нужно было видеть домашнюю жизнь Баатыра в Кемине, чтобы уразуметь всю силу обаяния имени Шабдана среди кыргызов и понять внутреннее содержание кыргызской жизни.
Каждый день Баатыра был деловым днем. Из ближних и дальних мест съезжались к его дому  сотни кыргызов со своими делами и думами. Много запутанных семейных и вообще бытовых дел Баатыр завершал как авторитетный третейский судья по адату (по обычаю). Баатыр был властителем кыргызских дум, сеял мир и утешение враждовавших и обиженных, а пожал почет. Сотни съезжего кыргызского рода навещали Баатыра. Много привозили и приводили Баатыру заслуженной дани, вели лошадей, баранов и т. д.  И все это приношение шло в народ. Возле Баатыра прокармливались десятки людей голой бедноты — старики и старухи… У Баатыра не было никому отказа ни в чем. И ему  ни один кыргыз или кыргызское общество ни в чем никогда не отказывало. Умер Баатыр бедняком. На похороны съехались тысячи кыргызов Пишпекского и соседних уездов. Много пролито искренних слез сожаления.
На похоронах войсковому старшине, Георгиевскому кавалеру Шабдану Джантаеву были оказаны военные почести при участии льготного взвода станицы Бурулдайской (Самсоновской). При опускании праха покойного в землю был произведен установленный салют.
Были зачитаны приветственные телеграммы военного губернатора Семиреченской области и других лиц и сказаны приличествующие слова, которыми упомянуты заслуги покойного, подчеркнуто значение Шабдана как миротворца и третейского судьи, чем он заслужил всеобщее уважение и благодарность администрации, имевшей его в лице незаменимого сотрудника. Просим кыргызов в память Шабдана не заводить распрей, сутяжничества, взаимных обид, чтобы  не тревожить прах почившего в могиле. Все почетные лица кыргызских волостей, бывшие на похоронах, клятвенно обещали последовать разумному совету своего ближнего начальства и не оскорблять памяти Баатыра своими раздорами, чтобы не тревожить мирного почитания покойного.
— Разве такая клятва и нам, сегодняшним потомкам — соотечественникам Шабдана — не могла бы пойти на пользу?… — задумчиво проговорил Кумен Исакович Исаков. — Вся жизнь Шабдана Баатыра, мудрая, глубокая и справедливая насыщена судьбоносными событиями, и она ждет своих исследователей с чистым сердцем и светлыми помыслами.
… Когда мы возвращались с малой родины Шабдана Баатыра, то, поравнявшись с памятником ему, дали протяжный сигнал. Сказали про себя и каждый по своему добрые слова благодарной памяти. И родились такие поэтические строки:

… Мы ехали из мест святых,
Где предок жил мудрейший, сильный…
И бронзовый Шабдан Баатыр
Стремил свой взор туда, в Россию.
Еще тогда он разглядел,
Что путь его народа с нею,
Он сделал главное из дел,
Чтоб стать стране родной сильнее,
Тяжелой избежать судьбы —
Навек с Россией в братстве быть!

Да и поистине верно, что подлинного почитания народом заслуживают те люди, которые силой правды и благотворного ума помогали народу достойно состояться на малом или на большом клочке Земли, но своей Родины. Он был одним из таких доблестных людей в истории своего Кыргызстана. И потому имя и дела Шабдана Баатыра вечно будут жить в памяти и сердце народа.

Леонид КАЛАШНИКОВ.