Митинги, акции протеста и  другие сценарии бунтарского настроения их организаторов для нынешнего поколения, пережившего две революции, стали  обыденным явлением. Сегодня  уже никого не удивишь  перекрытием дорог, голодовками и  «бросками» на высокие заборы  власти.  Но как это ни странно,  прецедент верховенства «синдрома толпы», а  не закона уже имел место в истории страны почти полвека назад во время событий  весной 1967 года, происшедших  в столице Киргизской  Советской  Социалистической Республики — городе Фрунзе. Вспоминая  те майские дни и невольно сравнивая их с сегодняшними реалиями, делаешь вывод, что неизменной остается технология подготовки «бунтов», меняются  только их организаторы. Вот  что тогда об этом писала «Советская  Киргизия»:

«17 мая 1967 года в результате массовых беспорядков в столице были разгромлены Фрунзенское городское управление милиции, Свердловский и Первомайский райотделы. Уничтожено 11 милицейских автомашин, 13 мотоциклов, легко ранены 6 работников милиции и 3 участника беспорядков. Волнения начались в  районе Центрального рынка. Поводом  послужило задержание работниками милиции  двух пьяных военнослужащих и, по утверждению толпы, якобы убийство одного из них в ходе допроса.  Основными зачинщиками погромов были базарные спекулянты, пьяницы и хулиганствующие  элементы.
В сложившейся  обстановке Комитет госбезопасности  и МВД Киргизской Республики  приняли ряд мер по выявлению и задержанию лиц, активно призывавших народ к погромам и расправе с милицией. За участие в массовых беспорядках к уголовной ответственности привлекли 17 человек по ст. 73 УК Кирг. ССР”.
… 17 мая, утро. С увольнительной  в кармане военнослужащие стройбата (в/ч 15702) К. Воробьев  и А. Исмаилов направляются  к подруге последнего, проживающей в двухэтажном  доме напротив Центрального рынка. Ее на месте не  оказалось. Огорченные  сорвавшимся свиданием, солдаты здесь  же, в беседке, распивают принесенные с собой две  бутылки водки, после чего  начинают колотить в  двери  квартир других жильцов, требуя выдать якобы прятавшуюся  у них девушку.  Прибывший по вызову наряд быстро утихомирил дебоширов и  доставил в пункт  милиции на углу улиц Фрунзе и Правды. Конвоировали их  по территории базара, мимо торговых рядов и  бакалейных лавок, что оказалось большой ошибкой и поводом для серьезных последствий.
Старожилы столицы хорошо помнят, какой  дурной  славой пользовались Центральный рынок и прилепившийся к нему с запада Зеленый базар.  Здесь в одночасье можно было  лишиться  не только кошелька, но и товара. А спекулянты и барыги всех мастей проворачивали  такие сделки и дела, какие и не снятся нынешним предпринимателям. За место в рядах торговцы платили не только базаркомам, но и криминалитету во главе с вором  в законе Василием Косаревым (Косой), находившимся на тот момент  в местах не столь отдаленных за разбой. Но это обстоятельство   нисколько не мешало «пахану» держать на  коротком поводке базарных людишек с помощью своих «торпед» и смотрящих. Таковые  были во всех торговых рядах, причем мясные павильоны и лавки контролировали приближенные люди рецидивиста. Естественно, что  Центральный рынок и территория вокруг него представляли непаханое поле для работы  оперативников уголовного розыска и ОБХСС (отдела борьбы с хищениями  социалистической собственности). И надо отдать должное милиционерам того времени, в числе которых много участников ВОВ: они были неподкупны и честны  в противостоянии с ворами и спекулянтами по наведению порядка на одном из  самых криминальных городских «пятачков». Понятно, что и отношение его постоянных обитателей к милиции, мягко  говоря,  было не самым  теплым…
…Конвоировали подвыпивших стройбатовцев через базарную площадь двое молодых неопытных милиционеров. Один солдат, ранее судимый  Исмаилов,  в провокационных целях стал кричать? «Граждане, спасите, милиция  убивает солдата!». Этого было достаточно, чтобы  возбужденная толпа  направилась к  оперпункту, куда доставили задержанных. Здесь Исмаилов, разбив настольное стекло и поранив руку, измазал себе лицо кровью и в таком  виде предстал перед толпой:  «Убивают, спасите!». По  рынку разнеслась молва, что милиция убила двух солдатиков, хотя второй  в это время мирно спал на милицейском диване. После штурма и поджога  оперпункта она двинулась громить городское управление внутренних дел, Первомайский и Свердловский райотделы, поджигая на своем пути машины и мотоциклы  патрульных нарядов.  Первыми  достойный отпор хулиганам  дали «свердловчане». Умело организовав  оборону, сотрудники  этого отдела не дали  толпе захватить здание. Отрезвил  ее и выстрел на поражение из табельного оружия оперативника ОБХСС по одному из хулиганов, пытавшемуся пробраться    внутрь через чердак. До этого нападавшие были уверены, что милиция не станет  применять оружие, и поэтому действовали нагло и жестко. Но труп подельника заметно  охладил их пыл, и, забрав его, они ретировались. Кстати,  это была единственная жертва  среди гражданского населения за все время массовых беспорядков.
Сложная ситуация  складывалась у здания столичного УВД. Прибывшая сюда толпа основательно вооружилась, предварительно разграбив по пути «оружейную комнату» Первомайского райотдела. Разъяснения и уговоры не действовали. Некоторые пытались прорваться  в КПЗ и следственное  управление, чтобы уничтожить уголовные  дела. С разрешения прокурора города всех  арестованных отпустили по домам, предупредив, что  вернувшимся это зачтется при  рассмотрении уголовных дел в судах. Из 34 арестантов добровольно явились  только 30, четверых пришлось разыскивать.  Решительно  действовали сотрудники дежурной  части управления во главе с В. Лисуновым. Они отстояли арсенал и учетную документацию.
А их начальник, бывший  матрос-подводник, выйдя навстречу толпе, выпустил полтора диска  патронов из пулемета Дегтярева над головами нападавших, напоминая, что милиция настроена решительно и будет стоять до конца. Затем около тысячи погромщиков направились к Ленинскому отделу внутренних дел города Фрунзе. Но здесь  их уже ждали. Начальник РОВД Б.  Горященко обратился  за помощью к рабочим завода им. В. Ленина. Они стеной встали у  райотдела и не позволили  громилам даже  приблизиться к зданию. Только к вечеру 17 мая удалось установить   порядок в городе,    предотвратить нападение на  банки и другие особо важные охраняемые объекты.
Всего в  массовых беспорядках  пострадали  и были  госпитализированы 27 сотрудников  милиции. Прилетевшая на следующий день из Москвы комиссия  МВД СССР констатировала  несогласованность в действиях  местной милиции, неумение  исполнять служебные  обязанности в сложной обстановке и явную растерянность. Министр внутренних дел Киргизской ССР В. Ушаков подал рапорт об уходе на пенсию…
Вот как  о событиях почти полувековой давности вспоминают их непосредственные участники, находившиеся  на тот момент  по разные стороны  баррикад.
Николай Д-в (в 1967 году —  грузчик мясного павильона на Центральном колхозном  рынке):
— После того как милиционеры завели к себе  двух молодых людей   в военной форме, ко мне подошел мой знакомый Кузьмич и предложил выпить. Помню, очень удивился такой щедрости с его стороны:   среди торговцев он слыл прижимистым и даже  жадным мужиком. За бутылкой  в завязавшемся  разговоре  он вдруг  сказал: «Тебе скоро в армию, но  посмотри, как милиция  не любит солдат и издевается над ними. Почему не идешь им на выручку?». Не помню, сколько тогда  выпил, как в руках оказалась арматурина. Более-менее соображать стал, когда  вместе с другими  парнями поджигал  милицейскую машину около  композиции «Атом» напротив Академии наук.  До городской милиции не дошел: в парке им. Панфилова  какие-то люди в  штатском выдернули меня из   толпы и препроводили в  автомашину «Москвич». Потом суд, дали три года. Сидел в Молдовановке.
Усуп Нарбаев — председатель  Совета ветеранов органов  внутренних дел ГУВД Бишкека (в 1967 году  — старший уполномоченный  ОУР Свердловского РОВД):
— События 1967 года на Центральном  колхозном  рынке назвать  стихийными можно с большой натяжкой. Действительно, в первые часы  милиция оказалась в психологическом ступоре. Не было согласованности и четких команд, как действовать  в подобных ситуациях. Воспользовавшись  бездействием  органов правопорядка, участники погромов по всему городу  вылавливали милиционеров, избивали  их и срывали  форму. Был даже случай, когда одного из них загнали на электрический  столб. Но в дальнейшем  органы внутренних дел самоорганизовались  и начали наводить порядок в городе. На помощь прибыли милицейские  подразделения из Канта, Кара-Балты и Токмака. Министр ВД В. Ушаков был болен,  основная нагрузка легла на плечи  начальника республиканского управления милиции Н. Пустозерова, руководителей  УВД и райотделов.
Я в то время находился  вместе с другими сотрудниками Свердловского РОВД,  готовился к обороне.  Ограды,  как сегодня, не было. Толпа, вооруженная палками и стальными прутьями, подошла прямо к  крыльцу. На всю жизнь запомнил этих людей: они были готовы на все…
Честно говоря, мы  ждали  команды на применение оружия, как и должно быть в случаях, когда совершается  нападение на охраняемые объекты, но она так и не поступила…
Чоюнбек Сагынбаев (в 1967 году — старший уполномоченный  ОУР  МВД  Кирг. ССР):
— В тот майский день  находился в командировке в Кара-Балте в  составе оперативно-следственной     бригады по раскрытию тяжкого преступления. В полдень — звонок начальства из Фрунзе:  «Срочно возвращайся». Когда  приехал, получил задание: по фотографиям, сделанным в ходе оперативной съемки сценария  массовых беспорядков, установить   местожительство и задержать их организаторов и активных участников. Поднял всю свою агентуру, встретился  с осведомителями и уже к вечеру  доставил в УВД около 15 человек. Большинство из них — воры,  ранее судимые, алкаши и спекулянты. Вспоминая те дни, могу с уверенностью сказать: за  всем этим  сбродом стояли опытные кукловоды, что потом  подтвердилось в ходе  расследования уголовного дела.
Е. Т-в (в 1967 году сотрудник одного из оперативных подразделений ВД):
— Утром 17 мая получил задание  переодеться в  гражданскую одежду и  влиться в толпу, направляющуюся  к зданию городской милиции. Там уже находились и оперативники КГБ, и наши сотрудники. Отработанную  информацию передавали в  штаб по пресечению массовых  беспорядков. Как добывали ее? Очень просто. Слышим, например, как  группа погромщиков на Старой площади  хвалится своими  «подвигами», подходим ближе и с деланным восхищением просим рассказать об этом подробно. А больше ничего и не нужно…
К исходу дня обстановка постепенно нормализовалась. Улицы и криминальные районы города патрулировались боевой  техникой и военными, в рабочих коллективах фрунзенских  производственных предприятий  проводилась разъяснительная  работа, проходили партийные и профсоюзные собрания, но суд над организаторами и активными участниками «базарного бунта»  шел  при закрытых дверях…
Уже в постсоветское  время, давая  политическую оценку  событиям 1967 года, появилось мнение, что после смещения Н. Хрущева с  поста первого секретаря ЦК КПСС в 1964 году  брежневская политика «закручивания гаек», стагнация экономики, нехватка продуктов усилили социальную  напряженность в обществе.  Стихийное противодействие впервые  проявилось в массовых нарушениях общественного порядка явно антисоветской  направленности  в Новочеркасске,  Чимкенте, а в дальнейшем  и во Фрунзе. Непонятно только, при чем тут воры, «паханы» и спекулянты?..

Сергей СИДОРОВ.