В 1960-х годах Кыргызстан на длительный срок арендовал в местности Кенес-Анархай (Кордайский район Казахстана) приграничные пастбища. Там выстроили несколько населённых пунктов для чабанов, а центром огромной территории в 470 тысяч гектаров стал посёлок Киргизстан.

Весной, с появлением корма, на Кенес-Анархае, где постоянного населения практически не было, в сопровождении тысячных овечьих отар кочевали сотни чабанских семей. Со скарбом, юртами, детьми. До поздней осени пасли скот, с первым снегом возвращались назад к родным очагам. Так продолжалось 30 лет, до развала СССР.
В те времена о скотоводах заботились. Для их Обслуживания на джайлоо направляли «караваны здоровья» — десяток машин с медоборудованием, включая передвижные установки для флюорографии и стоматологии. Двигаясь от кочевья к кочевью, специалисты обследовали чабанские семьи, вели профилактику, лечили больных или направляли их в госпиталь. Случалось принимать роды, экстренно оперировать.
Для пресечения скотокрадства и других преступлений в чабанской столице открывалось отделение милиции — ПОМ. Его начальника назначал лично республиканский министр внутренних дел. Особое внимание уделялось обеспечению пастушьих семей. Им отправлялся мыслимый и немыслимый дефицит: продукты питания, ковры, модная одежда и даже импортная мебель. Зачем переносной круглой войлочной юрте нужен был румынский кухонный уголок — не спрашивайте. Но и они, и тяжёлые полированные диваны-кровати, и вместительные глубокие шифоньеры, и столы на 12 персон отправлялись на пастбища регулярно. По окончании летовки бедные чабаны кое-как разбирали «дефицит» по болтикам и тащили его назад, чтоб установить в стационарном жилище. Половина мебели в дороге «ушатывалась». Почему нельзя было продавать им «Румынию» на месте? На этот вопрос, думаю, не ответил бы даже всезнайка-Госплан…
Дефицит доставлялся на автолавках — специально оборудованных машинах повышенной проходимости. Водители такие рейсы любили: во-первых, за них неплохо платили, во-вторых, иногда появлялась возможность разжиться дефицитом, вплоть до болгарских или индийских джинсов, цейлонского чая. А ещё на бескрайних анархайских просторах мигрировали тогда бесчисленные стада сайгаков — степной антилопы. А значит, можно было немножко побраконьерить.
Правда, имелось одно «но». Если заглохнешь — надейся только на себя. До сотовой эры — добрых тридцать пять лет, а до ближайшего селения или кочёвки — порой сотни километров. Не дай бог поломаться! Тогда оставалось только одно — ждать. Иногда неделю, пока потребкооперация не объявляла тревогу.
Автандил из Канта на Кенес-Анархае считал себя завсегдатаем. Товары возил, кочевать помогал, автобаза его вместе с ЗИЛом в помощь чабанам выделяла. Грузили в кузов слабых барашков, что сами бы не дошли, и с комфортом доставляли на разнотравье. Мясо и шерсть — основное богатство республики, боролись за каждую овечью голову.
Дорогу знал хорошо. Сначала — в Кордай, там — в посёлок Гвардейский. Поворот, и через пригорки километров восемьдесят. Тут и начиналась Великая степь, уходящая в Прибалхашье. Машину в поездку готовил загодя. Подмазывал, подкручивал, подкачивал. Но и на старуху бывает проруха. Решил срезать по бездорожью и заплутал. Вдобавок от тряски полетела и ходовая часть гружёной, покрытой железным листом, «вахтовки». Пытался чинить, но, провалявшись под кузовом два часа, понял: самому не справиться. Тут «аварийка» нужна да, скорее всего, ещё и прицепом восвояси придётся.
Смеркалось. Надо было осмотреться, а заодно и хвороста для костра насобирать. Ночевать в открытой степи не боялся, опыт имелся. И провиант кое-какой, и воды вдосталь. Вот только ружьё в этот раз не взял.
Взвалив вязанку на спину, Автандил уже брёл назад. Солнце садилось, вдали поднималось оранжевое марево. Не поломка бы — любуйся себе закатом. Чу! Тень четвероногая среди разнотравья мелькнула. Вторая, третья. Ба, да это же волки! Стемнело, вот и вышла на охоту стая.
Бросив поклажу, рванул шофёр к спасительной «вахтовке». Хищники — за ним. Но как-то нехотя, неторопливо. То ли не приняли во внимание машину, где можно было укрыться, то ли правда, что на человека серые только в самом крайнем случае нападают, то ли сытые. Не до рассуждений — бежал со всех ног. Растянувшись в боевое полукольцо, звери не отставали. Вот и спаситель — «Урал». Открывать кабину некогда — по лесенке взлетел на крышу. Полчаса успокаивал сердце.
Звери бродили вокруг, удивлённо косясь на добычу. Вроде вот она, а не достать. Потом улеглись вокруг, сторожили. Мужик же всю ночь заботился, чтобы с покатой крыши не скатиться. Под утро сморило. Со светом бедолагу невнятный гул разбудил. Как будто кавалеристы в атаку шли. Глядь — метрах в трёхстах огромное стадо сайги несётся. А за ним — шустрый «газик», вездеход. Да залпами бьёт антилопу!
Заслышав выстрелы, волки — врассыпную, человек же на крыше, стянув пиджак, размахивал им и орал что есть мочи. Заметили. Подъехав, как водится, обматерили. Дескать, такую погоню сорвал! Но, выслушав историю, извинились. И по рации камуфляжной (силовики охотились, не иначе) подмогу вызвали. Пока ждали, бутылку откупорили, мясо варёное вынули, боорсоки. Нехитрое угощение Автандилу шербетом райским показалось.
Александр ЗЕЛИЧЕНКО.