В век цифровых технологий печатные издания теряют свое актуальное значение. Книги современные все меньше пользуются спросом, в то время как их раритетные собратья только растут в цене, часто превращаясь из культурного наследия только в материальное. Остановить сей процесс нелегко, но люди неравнодушные все же пытаются это делать.

В редакцию «Слова…» обратилась женщина. Она поделилась информацией, что из Национальной библиотеки исчезают редкие книги. Для написания работы ей понадобилось обратиться к раритетным «Апостолу» и Острожской Библии. Но женщине не могли их предоставить, так как бесценные издания… исчезли! Глубоко возмущенная и изумленная читательница не понимала, как могли пропасть книги такого масштаба и значения.
Признаться, эта шокирующая и грустная информация, тянущая на сенсацию, не могла оставить меня равнодушной, и я решила ее перепроверить.
Еще в 2001 году мне попал в руки аннотированный цветной фотокаталог «Книжные памятники Кыргызстана», изданный с помощью фонда «Сорос-Кыргызстан». Помню, тогда поразило, что страна владеет такими богатствами, как «Апостол» 1564 года издания, «Псалтырь» и «Апокалипсис» 1580-го и Острожская Библия 1581-го. Значит, мы обладаем еще и духовным «золотом», а не только добытым на Кумторе. Вернее, даже не золотом, а чем-то несоизмеримо большим, ведь эти книги бесценны. И вдруг… исчезли!
Острожская Библия — первое завершенное издание Библии на церковнославянском языке, опубликованное в Остроге (Великое княжество Литовское) русским первопечатником Иваном Федоровым в 1581 году с помощью православного князя Константина Острожского. Как и все издания Ивана Федорова, Острожская Библия набрана и сверстана безупречно. Тираж ее по тем временам был огромный: по некоторым данным, от 1 000 до 1 500 экземпляров. Покидая Острог, великий первопечатник забрал с собой 400 из них.
В литературе описано около 450 отдельных изданий Острожской Библии. На сегодня сохранилось полностью или частично 350. Эта Библия широко известна на Украине, в России и Беларуси, а также в других странах. Она имеется в Оксфордской библиотеке. В свое время ее экземплярами владели шведский король Густав Адольф, кардинал Барберини, многие ученые и общественные деятели эпохи Ивана Федорова. Уже  в 1620 (!) году Острожская Библия была занесена в Каталог редких изданий.
Еще одна гордость нашей Национальной библиотеки — «Апостол» знаменитого первопечатника, датируемый 1564 годом. Это первая книга, напечатанная на славянском языке.
1 марта 1564 года в Москве вышла в свет первая датированная русская книга «Апостол» («Деяния святых апостолов») — шедевр типографского искусства. Это событие принято считать датой начала книгопечатания на Руси.
«Апостол» был напечатан Иваном Федоровым и Петром Мстиславцем в первой государственной типографии, устроенной с благословления митрополита Макария в 1553 году, в палатах на Никольской улице. Из послесловия к нему известно, что полиграфические работы велись в течение года. Текст «Апостола» был отредактирован и подготовлен к печати при участии митрополита Макария. Книга набрана «старопечатным» стилем, который разработал сам Иван Федоров на основе московского полууставного письма середины XVI в. Издание украшает фронтисписная гравюра с изображением апостола евангелиста Луки, по преданию, автора Деяний апостольских. Богатая орнаментика во многом восходит к образцам орнаментальных украшений в рукописях и гравюрах Феодосия Изографа.
Первопечатный «Апостол» отличает высочайшая редакторская культура. В нем не обнаружено ни одной орфографической ошибки, подчистки или опечатки. Исследователей продолжают восхищать высокохудожественные гравюры, филигранный рисунок шрифта, оригинально выполненные заставки и прекрасное качество двухкрасочной печати. Иван Федоров сам резал и отливал буквы, гравировал рисунки и заставки, редактировал и набирал текст и печатал весь «завод» — около 1 200 книг. «Возлюбленный и чтимый русский народ, — обращался Федоров к читателям «Апостола». — Если труды мои окажутся достойными вашей милости, примите их с любовью…». 60 единиц издания хранятся в крупнейших библиотеках и музеях мира. В настоящее время в библиографии учтено всего 62 экземпляра этого творения.
Теперь можно себе представить, какими сокровищами обладала наша Национальная библиотека. Я пишу «обладала», потому что сейчас этих раритетов здесь нет.
Не до конца поверив словам нашей читательницы, я сама отправилась в главное книгохранилище Кыргызстана, а точнее, в отдел редких и особо ценных изданий. Но до этого мне нужно было получить шифры искомых книг в электронном каталоге. Потихоньку опасения стали подтверждаться. Очень милая и услужливая сотрудница по имени Айдай искренне хотела мне помочь и усердно около получаса шерстила электронный каталог в поисках раритетов. Затем мы взялись за каталог систематический. Увы, и здесь редкие издания не значились. Но ведь они были!!! И ни для кого это не секрет! Сведения об этих книгах содержатся в литературе, соросовском каталоге. На них можно было полюбоваться совсем недавно — в октябре 2010 года — на книжной выставке Национальной библиотеки «Мир русской культуры в Кыргызстане», которую посетили экс-президент республики Роза Отунбаева и тогдашний спецпредставитель президента России Владимир Рушайло. И вдруг не проходит и двух лет, как раритеты исчезают.
Не желая до конца верить в плохое, прошу Айдай обратиться в святая святых хранилища — генеральный каталог. И — о чудо! — она с великим трудом находит мне заветные шифры. Схватив их, с трудом сдерживая волнение, поспешила в вожделенный отдел редких и особо ценных изданий. Неужели сейчас увижу их?
Увы… Ощущение такое, будто я выронила из рук вазу эпохи Мин — драгоценных книг нет. Сотрудница отдела странно посмотрела на меня и сказала, что информацией об этих изданиях владеет только заведующая отделом Самарбекова Айтбю. Несмотря на ее явное нежелание говорить, прошу провести меня к ней. Через некоторое время почтенная эже предстала передо мной. Объяснив, что книги нужны для работы, что я хотела бы только взглянуть на них, прошу их показать. Но завотделом ледяным тоном сообщает: да, книги были, но сейчас их нет. И где они, она… не знает. Можете себе представить мое изумление: человек, ответственный за редкие и особо ценные издания, не знает, где находятся ее «опекаемые»! Айтбю-эже начала путано объяснять, что, скорее всего, книги переданы России в обмен на другие издания. На мой вопрос, какие это издания равноценны «Апостолу» и Острожской Библии, последовал обескураживающий ответ: книги кыргызских авторов…
Я нисколько не умаляю значения кыргызских писателей и поэтов, но здесь любому мало-мальски сведущему человеку ясно, что это далеко не равноценный обмен. Книги эпохи Ивана Грозного — сегодня большая редкость и огромная ценность. Если на то пошло, и в денежном выражении тоже, хотя подобные суммы в кругах коллекционеров не принято называть — вопрос очень деликатный. Но чтобы представить порядок цен, скажу: в августе 2007 года экземпляр Острожской Библии был продан в Лондоне почти за миллион долларов. До этого на публичных торгах она не появлялась никогда. Где ее нашли арт-дилеры, сказать затруднительно. Тогда же высказывалась мысль, что, вероятнее всего, за границей. В СНГ она вряд ли сохранилась. Как в воду глядели…
Но вернемся в нашу Национальную библиотеку. Я пристала к завотделом с вопросами: если книг нет, почему они числятся в генеральном каталоге? а знает ли об этом «книгообмене» Министерство культуры? а какие книги прибудут вместо раритетов, откуда и когда? Но г-жа Самарбекова ретировалась, бросив напоследок: Минкультуры не в курсе, все остальные вопросы — к директору библиотеки Ж. Бакашовой, но она сейчас в отъезде, и когда будет — неизвестно.
Так мои вопросы и остались при мне. Но, не желая просто сдаваться, я набралась наглости и, несмотря на праздничный день (шел второй день Орозо айта), позвонила предыдущему директору библиотеки, возглавлявшей ее с 1999-го по 2005 год, Анаре Даутовне Чыныбаевой, которая терпеливо ответила на все мои «почему». В 80-х годах она заведовала этим самым пресловутым отделом редких и особо ценных изданий, тряслась над каждым экземпляром, который хранился в строжайшей секретности и зорко охранялся. Отдел находился за семью замками, так как был гордостью не только Национальной библиотеки, но и всей страны. Ни о каком обмене не может быть и речи, в практике библиотек такого не было: книги можно получить, но обменять их на что-либо другое, пусть даже равнозначное, — исключено. Тем более издания такого значения. В свое время она по описи пункт за пунктом сдала эти книги, все они были в наличии. Анаре Даутовне было очень горько услышать, что уникальные издания исчезли…

Книга, изданная до 1825 года, считается антикварной, с 1825-го по 1917-й — старой, а с 1917 года по сей день — современной. Эта система была принята еще в СССР. Думается, что она правильная.

 

Не укладывается в голове, как может оставаться спокойной за судьбу своих «детищ» завотделом А. Самарбекова? Ведь даже если не по велению сердца, то по статусу ей положено бить во все колокола, ставить в известность общественность о пропаже редких книг. Почему молчит директор Национальной библиотеки Ж. Бакашова? Помнится, не так давно проводили марафон по сбору средств на поддержку книгохранилища, а именно: отдела редких и особо ценных изданий.
Мы заинтересовались судьбой лишь двух раритетов. А что с остальными? Страшно представить, если их постигла такая же участь. Честно говоря, меня смутила фраза о книгообмЕне. Скорее всего, речь идет о книгообмАне. В наше смутное время не только книги, люди исчезают бесследно… Но если в случае с людьми можно обратиться в милицию, то здесь, наверное, следует прибегнуть к услугам спецорганов или… разбудить Антикоррупционную службу.

Мира КИТЕМБАЕВА.