О решении арбитража по месторождениям Куттесай 2 и Калесай и инвестиционном климате Кыргызстана

Парижский арбитраж недавно вынес решение о том, что Кыргызская Республика должна выплатить $24 млн. компании Stans Energy Corp.

Напомним, что в 2009 году компания получила лицензии  на разработку месторождений Куттесай-2 и Калесай. В 2013-2014 годах наша страна отозвала эти лицензии. В течение 2014 — 2019 годов идут судебные разбирательства. Например, в 2014-м Московский арбитраж принял решение о присуждении $118 млн. компании Stans Energy Corp., а в 2015-м этот же арбитраж его отменяет. Компания дошла до Верховного суда России, который оставил в силе вердикт Московского арбитража в пользу Кыргызстана.

Компания также обращалась в суды Канады. В 2014 году суд Онтарио наложил арест на акции «Центерры Голд», принадлежащие нашей стране, но в 2015-м удовлетворил апелляцию Кыргызстана, отменив это решение. А в 2017 году Верховный суд Канады окончательно закрепил данный вердикт.

Однако решение Парижского арбитража вынуждает наше правительство продолжить судебные тяжбы, указывая на факт получения лицензий на разработку вышеуказанных месторождений коррупционным путём. Правоту кыргызстанской стороны также подкрепляют решения канадских судов и российского арбитража. Продолжить эту борьбу следует в первую очередь ради доказательства факта изначальной коррупционной составляющей в получении лицензий. Понятно, что такие шаги нашего государства покажут негативную сторону репутации Stan Energy Corp. С другой стороны, и другие страны, где работает данная компания, должны знать о подобных действиях.

Во избежание подобных ситуаций в будущем, аргументированности выплаты либо не выплаты присуждённых $24 млн., надо открыто донести до общества информацию, за что конкретно мы должны платить, а за что нет. Разбирательство в этом вопросе поможет также установить ответственность правительства, несмотря на аргументы о коррумпированности чиновников в конкретных государственных органах.

Если мы говорим, что не признаём действий наших бывших чиновников по причине их коррумпированности, то чем это  обернётся для страны с точки зрения инвестиционной привлекательности Кыргызстана? Придёт ли к нам инвестор, зная, что спустя какое-то время решение о выдаче лицензий и подписание иных документов могут признать коррупционными действиями? Если таковые действия чиновников приводят к незаконной выдаче лицензий и прочего, не стоит ли предусмотреть их солидарную ответственность? Причём это не надо даже связывать с возможными исками инвесторов. В основу подсчёта ущерба надо положить совокупный ущерб государства от действий чиновников. Чиновника, замешанного в коррупции, следует не только лишать свободы,  запрещать занимать государственную или муниципальную должность, он обязан и  возместить ущерб государству. Опыт России и Казахстана в этом плане очень показателен — штраф за ущерб от коррупционных действий заменяет тюремное заключение, но он в разы больше ущерба. Может и нам пора, как говорится, перейти к наказанию рублём?  Так как в любой коррупционной деятельности замешаны несколько чиновников, то суммы, взысканные с них,  могут быть немалыми. Так как коррупционные преступления не имеют сроков давности, то надо бы провести аудит и предъявить обвинения многим недобросовестным  чиновникам. Это в свою очередь даст чёткий сигнал честным и серьёзным инвесторам.

Хотелось бы обратить внимание, что, согласно данным сайта компании Stans Energy Corp,  директором компании Stans energy KG является Геннадий Савченко, который в 2000-2002 годах  занимал должность заместителя главы департамента  геологии и инвестиций в Агентстве геологии и минеральных ресурсов.   Так же хотелось бы напомнить, что Геннадий Савченко и Stans Energy учредили ОсОО Kutisay Mining (Кутисай Майнинг). Директор ОсОО, по данным открытых источников, — Узакбек Сайнидинович  Султанидинов, бывший помощник одного из вице-премьер- министров в кабинете Бабанова.

Вопрос ещё и в том, что очень часто менеджмент компаний состоит из самых опытных и знающих бывших сотрудников профильных ведомств, которые переигрывают своих визави — текущих сотрудников министерств и ведомств.

Нужно также ставить вопрос  о защите данных. Многие из них открытые, что не мешает сотрудникам ими воспользоваться при переходе на работу в частную компанию. Не везде есть и  корпоративная защита почты, и сотрудники хранят информацию на личных почтовых ящиках.

Резюмируя, можно выделить следующее: следует продолжить борьбу и оспорить вердикт Парижского арбитража. Также надо чётко и постатейно разъяснить общественности, из чего вытекает сумма  выплаты — $24 млн. Необходимо ужесточить наказание чиновников из расчёта ущерба государству, включая суммы по решениям судов. Это не определяющий фактор, главный момент — ущерб государству. Отвечают все служащие, так или  иначе замешанные в конкретную коррупционную деятельность. В части защиты данных требуется работа с кадрами. Нельзя допускать ситуаций, когда лучшие  сотрудники министерств, обладающие самыми актуальными данными, используют  их, свой опыт и связи для коррупционной деятельности после перехода в частные структуры. Только тогда можно сказать, что инвестиционный климат в Кыргызстане  оздоравливается. Инвесторы же узнают, что мошенничество и жульничество в сговоре  с недобросовестными представителями госорганов не останется безнаказанным. В конце концов если есть вина некоторых уже арестованных и задержанных руководителей, то конфискацию их имущества можно сделать адресной. То есть, например, если  докажут вину того же Зилалиева, то почему бы и не компенсировать часть тех же издержек адвокатов, которые представляют интересы Кыргызстана в международных судах? Это станет актом справедливости, а наказание — более эффективным и адресным.

Алибек МУКАМБАЕВ,

политолог, независимый обозреватель.