Посвящается работникам профтехобразования

Эта история произошла на берегу озера Иссык-Куль в летнем оздоровительном лагере труда и отдыха «Келечек». Я увидел её, стеснительно прикрывающую рукой свою улыбку с целым рядом новых сверкающих золотых коронок в верхнем ряду передних зубов. Тихо поздоровавшись со мной, она доложила, что привезла с собой тринадцать учащихся. Я невольно про себя подумал, что у неё чёртова дюжина ребят. Но, будучи человеком без предрассудков и не веря в суеверия, заставил себя прогнать эту мысль. Подростки, которых она сопровождала, учились в профтехучилище, где она работала последний год перед пенсией учителем литературы и каких-то ещё гуманитарных предметов.

Регистрируя в журнале приёма её воспитанников, я мельком поглядывал на неё и увидел простую, ничем не примечательную  сухопарую женщину. Видно, что в её жизни было больше трудностей и проблем, чем успехов и радостей. На её лице лежала тень печали какой-то неразрешимой проблемы. Я подумал, что, возможно, её гложут, как и многих из нас, проблемы финансового характера. Ведь известно, какая зарплата у учителей. Потом начали прибывать и другие педагоги с группами своих подопечных из разных регионов. Они приезжали сюда ежегодно, чтобы отдохнуть с учащимися, а заодно и пообщаться с коллегами на берегу жемчужного озера Иссык-Куль. Я продолжал регистрировать прибывающих до вечера. Это была моя работа, так как меня каждое лето столичное управление профтехобразования направляло руководителем по воспитательной работе в лагерь «Келечек». В мои обязанности входила организация быта и отдыха учащихся и педагогов на озере. Они приезжали со всех регионов республики. За годы среди учителей сложилась негласная традиция: в последний день пребывания на озере мы прощались друг с другом, озером, лагерем. Разумеется, эти традиционные встречи и прощания сопровождались обильным дастарханом, песнями, шутками, шумными купаниями.

Тот запомнившийся и оставшийся в душе неприятным осадком случай произошёл в последний прощальный вечер на пляже. Она, сверкая в улыбке восемью новенькими золотыми блестящими коронками, стояла в купальнике по пояс в воде. Женщина потихонечку, осторожно приседала и вновь медленно вставала. Так она, видимо, получала большое удовольствие, охлаждаясь после застолья и тостов в честь завершения заезда. Я, уже изрядно навеселе, решил подшутить над ней, то есть схватить её во время приседания под водой. Недолго думая, я нырнул и, доплыв до неё, с шумом выпрыгнул из воды и схватил её сзади за талию. От такой неожиданности она, прижав руки к груди, испуганно вскрикнула. От резкого неожиданного крика золотой восьмизубовый, временно незакреплённый мост выпал из её рта. Я, конечно, этого не заметил и поэтому довольный собой поплыл, уже напоказ, спортивным кролем к берегу. Моя шутка удалась. Вокруг все хохотали. А она, бедная, стоя по пояс в воде, спиной к берегу, как-то неестественно сгибаясь, старалась руками достать что-то со дна. Женщина с безумным упорством повторяла и повторяла эти странные движения. Так длилось довольно долго. Мы перестали смеяться. Наступило неловкое молчание.

Вдруг она, в отчаянии ударив по воде руками, повернулась к нам и медленно побрела к берегу. То, что мы увидели, потрясло нас всех. Перед нами было лицо, безнадёжно искривлённое маской отчаяния, лицо в обрамлении растрёпанных мокрых волос и с жутким провалом беззубого рта.

Она медленно вышла из воды и, дойдя до нас, с рыданиями рухнула на пляжный песок. Когда мы сообразили, в чём дело, все мужчины и половина женщин бросились в воду, к тому заклятому месту, куда злой рок привёл эту горемычную. Мы с рвением искали этот кусочек презренного металла, который всегда, во все времена, в большинстве случаев приносил людям несчастье и горе. Мы с неистовством перерыли с десяток квадратных метров площади подводного песка там, где случилась эта нелепая ситуация. Но всё было тщетно. Золото и на этот раз показало нам свой своенравный характер.

Опустились сумерки. Последним из воды вышел я, виновник непредвиденного события. Настроение моё было паршивым. Все педагоги хором успокаивали бедную женщину, давали ей множество советов, мол, всё в жизни бывает, это не смертельно, могло быть и хуже и т. д. и т. п., но ей от этого легче не стало. Она эти коронки должна носить, чтобы привыкнуть к ним, а по возвращении из поездки стоматолог хотел посадить их на цемент. Эти золотые коронки стоили ей больших денег, занятых у людей, которые она должна отдать с первой получки в новом учебном году и с первой пенсии. Ведь с сентября она оформляла пенсию по возрасту.

Эпилог

Прошёл год. Меня опять командировали на всё лето в лагерь на озеро. Я так же принимал вновь прибывших на отдых учащихся с их учителями-педагогами, которые снова приехали на берег жемчужного озера. Словоохотливо встречая очередную группу, я оторопел от неожиданной встречи. Передо мной стояла седовласая, сухопарая, не сломленная жизнью женщина с дюжиной ребят. Она уже не прикрывала улыбку рукой, а приветливо улыбалась мне, сверкая восемью блестящими новыми коронками из нержавеющей стали.

Айдар КАРАБИЕВ.