В редакцию обратился мужчина, отец которого в советское время работал бригадиром в хлопководческом колхозе «Отуз-Адыр» Кара-Сууйского района Ошской области, и на его глазах происходили события, достойные того, чтобы рассказать о них нашим читателям…

…На рубеже 70-80-х годов прошлого столетия коррупция в Советском Союзе достигла такого уровня, что известный американский советолог Збигнев Бжезинский предрекал ему незавидную судьбу развалившегося государства. Особенно буйно расцвела коррупция в среднеазиатских республиках, где нормальным явлением считались поборы, приписки и взятки в традициях менталитета. Кремль об этом знал, но, втянутый в темные дела партийной элиты союзных республик, закрывал на это глаза.

Возглавивший в 1982 году КГБ Юрий Андропов приступил к активному расследованию преступной деятельности теневых синдикатов по всей стране, а параллельно с этим начал наводить порядок в обществе, уделяя пристальное внимание трудовой дисциплине и строгому соблюдению чиновниками своих служебных обязанностей в центре и на местах. Автор этих строк помнит внезапные облавы и повальные проверки документов в начале 1980-х годов в кинотеатрах, магазинах и других общественных местах столицы. К задержанным у чекистов был один вопрос: почему во время трудового дня они отсутствуют на рабочем месте?

Затем внимание Генерального секретаря ЦК КПСС обратилось на южные окраины Союза. В первую очередь взялись за тех, кто у суперинформированного Ю. Андропова вызывал вполне оправданный интерес. Среди резонансных, как сейчас принято говорить, антикоррупционных операций, проведенных новым кремлевским руководством, было расследование так называемого хлопкового дела, начатого в 1983 году в Узбекистане. Этим занималась специальная бригада следователей, прокуроров, сотрудников МВД и спецслужб, собранная со всех концов Союза, в том числе из Киргизии. Имея широкие полномочия, бригада подчинялась только Политбюро ЦК КПСС.

Сейчас трудно установить, почему именно Узбекскую ССР выбрал Юрий Владимирович в качестве плацдарма для наступления на коррупцию. В высших кремлевских кабинетах гуляла информация о неприязненных отношениях между генсеком и руководителем республики Ш. Рашидовым. Но это не могло стать причиной особого внимания спецслужб и других силовых структур к Узбекистану, потому что Андропов был далек от разборок из-за личной неприязни. Скорее всего, основную роль сыграли оперативные разработки, подтверждающие преступные связи руководства республики с партийно-советской верхушкой в союзном центре.

В те годы в Узбекистане почти 80% орошаемых земель занимали хлопковые плантации. Здесь даже сложилась некая социальная формация хлопковых управленцев — от завскладов, учетчиков до руководителей хлопкосеющих хозяйств и начальников заготконтор «белого золота». Обман, приписки, липовые отчеты стали нормой, об этом, как уже говорилось, хорошо знали в Кремле. Информация о масштабных злоупотреблениях подкреплялась донесениями осведомителей КГБ и фотографиями, на которых были запечатлены ханские усадьбы партийных и государственных бонз республики с бассейнами, теннисными кортами и газонами для игры в гольф. Доморощенные эмиры при этом щедро одаривали своих московских покровителей, которые в свою очередь раздавали направо-налево ордена и золотые звезды Героя Социалистического Труда.

Приезд в республику следственной бригады Генеральной прокуратуры СССР во главе со следователями по особо важным делам Т. Гдляном и Н. Ивановым не был для жителей республики громом среди ясного неба. Как установило следствие, только в 1983 году приписки по собранному хлопку в Узбекской ССР составили более 9 800 тысяч тонн, за которые Москва заплатила Ташкенту 750 млн. рублей. Из них 280 млн. похищены ташкентской и московской мафиями. Попытка первого секретаря компартии УзССР Ш. Рашидова подмять под себя следствие не увенчалась успехом. Следователи из центра не скрывали своей независимости и в ответ на требование ознакомиться с материалами дела советовали Рашидову обратиться лично к Ю. Андропову.

Первым звеном в цепочке расследования хлопкового дела стала Бухара. В апреле 1983 года при получении взятки в крупном размере в служебном кабинете с поличным арестовали начальника ОБХСС области А. Музафарова. При обыске в его доме обнаружили ювелирные изделия и золотые монеты царской чеканки на 2 млн. рублей и около 1,5 млн. в домашнем сейфе. Было принято решение разделить следственную бригаду на две группы: одну из них возглавил Т. Гдлян, в ее задачи входили оперативные мероприятия в отношении подозреваемых из партийно-хозяйственной элиты. Другой группе поручили проверку хлопкосеющих хозяйств, заготконтор и хлопкоочистительных заводов. По показаниям Музафарова арестовали начальника УВД Бухарской области М. Дустова. На допросах он признался, что дал взятку министру ВД К. Эргашеву и первому секретарю Бухарского обкома партии А. Каримову. Больше всего «важняков» интересовали фигура Ш. Рашидова и его причастность к хорошо наращенной системе круговой поруки и взяточничества. Подтверждение этому долго ждать себя не заставило. Арестованный в сентябре 1983 года первый секретарь Хорезмского обкома партии М. Худайбергенов признался, что годом раньше дал Ш. Рашидову 1,5 млн. рублей за присвоение ему звания Героя Социалистического Труда после того, как область соберет 300 тысяч тонн хлопка. Но звезду Героя он так и не получил: 30 октября 1983 года Ш. Рашидов скоропостижно скончался. Хоронили его с высшими государственными почестями…

В июне 1984 года в Ташкенте с участием секретаря ЦК КПСС Егора Лигачева прошел пленум ЦК Компартии УзССР по избранию первого секретаря партийной организации республики. У Егора Кузьмича было особое поручение — разоблачить преступную сущность «рашидовщины». Выступавшие участники пленума, подготовленные им, совсем недавно клявшиеся в верности Ш. Рашидову, горячо клеймили его как главного коррупционера, нанесшего непоправимый ущерб узбекскому народу. Первым секретарем избрали Б. Усманова. К нему у членов следственной бригады тоже имелось много вопросов, но за вновь избранного жестко заступился Е. Лигачев.

После пленума в одночасье все изменилось. Газеты запестрили разоблачительными статьями: государство платило Узбекистану за хлопок, которого не было! Ежедневно почти миллион тонн приписывали. Дотошные журналисты задавались вопросом: почему урожаи хлопка растут, а производство тканей уменьшается? Поддержка СМИ и народа развязали руки следственной бригаде Т. Гдляна. Чем глубже вникали его подчиненные в хлопковые тайны, тем больше поражали масштабы коррупции в высших эшелонах власти республики.

В апреле 1983 года сняли с должности первого секретаря Бухарского обкома партии Алишера Каримова, что дало возможность арестовать его без санкции Политбюро. На первых же допросах в Лефортовской тюрьме он с потрохами сдал Ш. Рашидова, дав убедительные показания о даче взяток своему хозяину. Но утаил сведения о месте, где оборудовал тайник для хранения добра, нажитого нечестным трудом. Найти его помогла случайность. В одном из заброшенных кишлаков устроившиеся на привал туристы в доме бывшего старосты нашли замаскированный вход в подземелье. Здесь в двух опечатанных сундуках лежали десятки кожаных пальто с мехом и без, рулоны импортных тканей, свертки с кольцами, деньгами, драгоценными камнями и золотыми браслетами.

Тогда же был арестован генеральный директор Папского агропромышленного комплекса Наманганской области Герой Социалистического Труда Ахмаджон Адыров, как говорили о нем в народе, «крестный отец» хлопковой мафии в регионе. Сам Рашидов побаивался его, зная о тесных связях с кремлевским руководством. Тем временем арестованные ранее пять начальников областных управлений внутренних дел начали давать показания на министра ВД республики К. Эргашева. Узнав каким-то образом об ордере на арест, он застрелился до приезда оперативников.

Как вспоминал потом Тельман Гдлян, допросы высоких милицейских чиновников обнажили глубину разложения правоохранительных органов республики и их руководства, которое само находилось на содержании криминала. Историки и исследователи советского периода единогласны в том, что 1970-1980-е годы в Узбекистане запомнились высоким уровнем преступности и формированием рэкета — шантажом путем насилия и угроз. Рэкетиры трясли подпольных миллионеров, как груши осенью, и в конце концов те формировали из бандитов личную охрану. Например, доподлинно известно, что первый секретарь Кашка-Дарьинского обкома партии Д. Гаипов готовил со своими «нукерами» покушение на Т. Гдляна и Н. Иванова. Но не успел… Предупрежденный покровителями об аресте, он покончил жизнь самоубийством.

В 1985 году, изучив материалы служебной записки руководителей следственной бригады, Генеральный секретарь ЦК КПСС Михаил Горбачев поручил Борису Ельцину выехать в Ташкент и провести тщательное расследование соответствия выводов следователей реальному положению дел в республике. Как писали тогда «Известия», в докладе генсеку «Борис Николаевич со свойственной ему прямотой заявил о массовой коррупции в высших эшелонах власти Узбекистана и об их связях с хозяевами высоких кремлевских кабинетов».

Действительно, цепочка преступлений в рамках «хлопкового дела» вела прямо в Кремль и на Старую площадь. Называли даже фамилии некоторых руководителей государства, замешанных в коррупционных хлопковых схемах и получении взяток. В их числе часто звучала фамилия зятя Леонида Брежнева — заместителя министра внутренних дел СССР Юрия Чурбанова. Почему именно его, станет понятным, если вернуться в 1980 год, когда резко обострились отношения председателя Комитета государственной безопасности Юрия Андропова и министра ВД СССР Н. Щелокова. Поводом послужило убийство майора-чекиста милиционерами на станции «Останкино» Московского метрополитена. Началось масштабное расследование темных дел высших чинов МВД. Вплотную занявшись этим, чекисты выявили огромную коррупционную схему в хлопковой отрасли. Это и стало тем маховиком, который помог убрать из властных коридоров Кремля главу МВД Щелокова, а затем Ю. Чурбанова. Первый застрелился, а зять          Л. Брежнева получил 12 лет колонии строгого режима, из которых отсидел девять. Ему вменяли около сотни эпизодов взятки, но в итоге в качестве обвинения оставили только два расшитых золотом халата с набитыми деньгами пакетами в карманах.

Расследование «хлопкового дела» продолжалось шесть лет. К уголовной ответственности привлекли около 500 руководящих партийных и советских работников, несколько Героев Соцтруда, около 30 должностных лиц Узбекистана и СССР. Было возбуждено около 800 уголовных дел, по которым в общей сложности проходили более 5 тысяч человек. 120 приговорили к длительным срокам лишения свободы, двоих к исключительной мере наказания — расстрелу. У государства было украдено более четырех миллиардов рублей, половина из которых осела в карманах воротил от хлопка, а другая ушла на развитие подпольного производства и подкуп высоких покровителей в Москве. Непонятно, почему тогда секретарь ЦК КПСС М. Горбачев, курирующий сельское хозяйство, в том числе хлопковую продукцию, рекомендовал Т. Гдляну и    Н. Иванову «не копать дальше». Из-за отказа их подвергли мощному прессу властей, а затем и вовсе гонениям. «Важняков» спасло только избрание их народными депутатами СССР.

«Хлопковое дело» аукнулось и в Кыргызстане. Как рассказывал автору этих строк ныне покойный председатель Президиума Верховного Совета Киргизской ССР Темирбек Кошоев, во время его расследования в четырех хлопкосеющих районах республики проводилась тщательная проверка оперативной информации, что узбекские хлопковые воротилы закупают у нас хлопок-сырец для отчета о перевыполнении плана. Но сигналы об этом не подтвердились. И еще одна интересная деталь. По воспоминаниям ветеранов кыргызских спецслужб, в 1983-1989 годах в рамках «хлопкового дела» наши чекисты принимали участие в разыскных мероприятиях на территории Узбекистана по обнаружению тайников с богатством, принадлежащих членам хлопковой мафии. В последующем многие фигуранты этого дела, в основном мелкая сошка — учетчики, бригадиры, звеньевые, выехали за пределы Узбекистана и обосновались в Баткенской области, где их семьи живут и поныне.

Сергей СИДОРОВ.
Фото из Интернета.