Ее воспитанникам до нее некому было сказать слово «мама»

Гульнара Дегенбаева — человек с большим сердцем. В своем частном детском доме «Мээрим булагы» она вырастила и подняла на ноги 136 ребятишек. Все они ее называют ласково — «мама», «мамочка», «мамуля». На долю женщины выпало немало испытаний. Ей пришлось самой пробиваться в жизни, а также защищать от нападок общественности деток и дом. 

Прощай, детство!

Мама Гульнары происходила из княжеского рода Чанышевых. Прадед Чанышев Хафиз Галиевич был инженером, а прабабушка Артык — дочерью бия Мамбета из Тогуз-Торо. Во время восстания 1916 года они либо убежали в Китай, либо погибли от рук мятежников. Об их судьбе правнуки так и не узнали. Трое детей Хафиза и Артык воспитывались у родственников. Одна из их дочерей Анархан — бабушка Гульнары Дегенбаевой. Сын Бухар попал под репрессию в советское время, но потом его реабилитировали. Он участвовал в Великой Отечественной войне. Домой мужчина не вернулся, пропал без вести на фронте. Третий ребенок князя — самая маленькая Марьям — мама великого кыргызского драматурга и мыслителя Мара Байджиева.

Дедушку Гульнары Дегенбаевой по отцовской линии репрессировали в 1938 году. Он принимал участие в Великой Отечественной войне и погиб в битве под Москвой. Ее бабушка осталась с двумя дочерьми и сыном на руках. В 1943 году на тот свет ушла и она. Перед смертью женщина, согласно семейному приданию, оставила дочерям слиток золота. На эти деньги отец Гульнары Орозбай смог получить самое лучшее образование.

Жизнь хозяйки «Мээрим булагы» начиналась безмятежно, ничего не предвещало беды. Но однажды все перевернулось с ног на голову. Ее отец часто ездил в Москву по работе. В то время они жили в Оше и только собирались переезжать во Фрунзе, так как главе семейства предстояло занять высокий партийный пост.

В тот вечер ждала папу, уже легла в кровать, задремала. Проснулась от того, что отец пришел, включил телевизор, стал смотреть футбол. Я уснула. В четыре утра мама меня разбудила. Смотрю, папа катается по полу и у него пена идет изо рта. Мать схватила меня, говорит: «Беги быстрее в больницу». Надела на меня шубу прямо на голое тело и отправила. Представьте себе: ночь, мне всего 8 лет, темно, бегу. Мне так страшно, лают собаки, а я бегу. Примчалась в больницу, помню, что нигде нет света, только одно окошко светилось. Подбежала к нему. Там главврач сидит. Я с дрожью в голосе говорю: «У меня папа, папа умирает». Он ответил, что сейчас придет. Сказала и побежала назад. Я вернулась, а отец лежал, уже не ворочался, но у него продолжала течь пена изо рта. Он ничего не говорил, мама вытирала ему рот. Главврач явился к нам спустя много времени, сделал укол, точно помню, укол вытек. И тогда он сказал: «Все». Мама начала кричать. Она была беременной. Мать так громко кричала, что все соседи сбежались. И все. Нас стали уводить куда-то. А я братишек обхватила, меня всю трясет, видимо, от испуга у меня повыскакивали какие-то болячки.
Взрослые начали подготовку к похоронам. Потом из Москвы приехал Рудаков, член политбюро, его точно помню. Когда в Москву с отцом ездила, всегда его видела. Я запомнила его по черному кожаному плащу.
Счастье оборвалось. Папе было всего 36 лет,

— рассказывает Гульнара Дегенбаева в своей книге «Правда Матери. 1916-2016».

После похорон маму положили в больницу. А Гульнару с братьями разделили по родственникам. Позже их раскидали по разным госучреждениям.

Гульнара Дегенбаева попала в ошский дом-интернат имени В. Терешковой. Однажды она узнала, что к ним едут высокопоставленные гости из Москвы. В тот момент девочка поняла, что это ее единственный шанс воссоединиться с братьями.

Написала письмо, которое начиналось словами: «Дяденька-тетенька (потому что не знала, кто именно приедет). Верните моих братьев. Я очень скучаю. Папа у меня умер, он был добрый и хороший, мама у меня добрая, но она очень сильно болеет, она не может приехать…» Учреждение посетила сама Терешкова — первая женщина-космонавт, именем которой и назван детский дом.
Нас вывели на торжественную линейку перед высокими гостями. Я смяла письмо в комок, зажала в кулак. От волнения оно стало влажным в моей руке, и, как только все замерли в приветственном настроении, рванула вперед, перебежала через всю площадку и вручила прямо ей в руки свою записку. Никто, конечно, не ожидал, что такое может произойти. Естественно, меня тут же подхватили, отвели в какую-то комнату, закрыли. А мне было уже все равно, была просто рада, что достигла своей цели, отдала письмо. Я даже не страдала от того, что меня закрыли, не плакала. Сижу там и единственное, о чем думаю: когда же будет обед. Именно тогда уже себе говорила, что, когда вырасту, у меня будет много детей и они станут совсем по-другому жить,

— вспоминает Гульнара Дегенбаева. К слову, Валентина Терешкова после прочтения записки помогла девочке воссоединиться с братьями.

Падала, но поднималась

Гульнара на себе прочувствовала, каково выживать самому, когда ты совершенно свободен и независим. Она помнит, что, когда Кыргызстан стал суверенным государством, рухнули все экономические связи, доходоприносящие предприятия закрылись, масса людей оказалась без средств к существованию. Наступил хаос, вакуум власти заполнили бандиты.

Когда женщине было около 30 лет, она с мужем и детьми решила перебраться в Бишкек. Продали квартиру в Оше и купили жилье в столице. После переезда выяснилось, что их обманули. Жилье продали мошенники, и объявился настоящий владелец квартиры. Начался суд. В январе к семье домой пришли судебные приставы и начали выселение. Дети еще были маленькие. Дочь училась во втором классе, а сын ходил в садик. Сама Гульнара из-за проблем сильно заболела. На помощь пришли друзья. Они направили женщину на лечение и познакомили с людьми, которые искали бизнес-партнера в Кыргызстане. Гульнара стала усердно работать, хорошо зарабатывать. Семья поднялась на ноги.

Однажды у входа в ресторан женщина встретила мальчиков-попрошаек шести-восьми лет. Они попросили у нее денег на еду. Отказать им Гульнара не смогла. Выйдя через время из кафе, она увидела, что мальчишки сидели с пакетом на голове, судя по всему, нюхали клей и «кайфовали». Эта картина разрывала ей сердце. Женщина решила что-то менять в бессердечном, равнодушном мире и чувствовала, что это ей по силам.

1997 год. Мое желание объединить всех несчастных, брошенных, обездоленных детей под одной крышей и стать для них родным человеком крепло с каждым днем. К тому времени была состоявшейся, успешной и очень обеспеченной замужней женщиной с двумя детьми.
И я стала создавать частный детский дом. Тогда казалось, что бизнес продолжу вести, но уже с другой целью — чтобы содержать сирот. Изначально не собиралась надеяться на государство,

— рассказывает в книге Гульнара.

Первым приемным ребенком стал С. трех с половиной лет от роду. Его родители отправились на рынок, чтобы продать свинью. По дороге домой на них напали, жестоко избили и ограбили. Родители мальчика от полученных травм скончались. Ребенка забрала бабушка. Вскоре пожилая женщина тяжело заболела, ее парализовало. Соседи этой семьи обратились за помощью к Гульнаре.

Первое, что увидела, — парализованную бабушку и грязного, худенького ребенка, который сидел на полу и обгладывал кость вороны с налипшими на нее перьями. Мой муж не выдержал, ему стало плохо, он выскочил на улицу. Мне было очень больно смотреть на то, что два человека погибали и никому до этого нет дела. Я сразу вызвала скорую помощь, пожилую женщину и ребенка забрали в больницу. Мальчик был крайне истощен, передвигался на четвереньках, плохо говорил. У него нашли массу бельевых и нательных вшей. Врачи в Тюпском районе утверждали, что малыша уже не спасти, но его глаза молили: «Я хочу и буду жить!» Забрала ребенка и уехала с ним в Бишкек. Там использовала все связи для того, чтобы поставить мальчика на ноги. Загадала: если смогу во второй раз подарить жизнь этому ребенку, то все с детским домом получится и стану настоящей матерью для одиноких детишек. С. стал моим талисманом. Мы пробыли в больнице шесть месяцев, этого ребенка буквально вырвала, выцарапала у смерти. После того как С. пришел в нормальное состояние, снова занялась оформлением документов для создания детского дома,

— вспоминает Гульнара Дегенбаева.

Она обратилась в акимиат Тюпского района с предложением создать частный детдом. Ее решение там одобрили и предложили три свободных здания на выбор. Женщина выбрала территорию Свято-Троицкого монастыря. В 1999 году Гульнара получила у местной администрации разрешение на использование этого заброшенного и почти разрушенного сооружения с большим участком, заросшим кустарником и колючкой. Здание пустовало более десяти лет. На ремонт и обустройство ушел год. Так появился детский дом «Мээрим булагы» (Благодатный источник).

Сначала Гульнара только приезжала в интернат, там всем заправлял нанятый ею человек. Дети всегда просили женщину не уезжать и остаться с ними. Она не могла понять, почему ребятишки плачут и чего им не хватает. Спустя время узнала, что их обижают воспитательницы. Пришлось оставить бизнес и перебраться в «Мээрим булагы». Без нее компания разорилась и закрылась.

Конечно, мои бывшие коллеги очень просили, чтобы я вернулась, навела порядок, и все бы зажили по-старому. Но к тому времени я этого не могла сделать, потому что полностью переключилась на ребятишек. Их поступало все больше и больше. Они стали не просто воспитанниками, а уже моими детьми, которых надо растить, учить и любить,

— рассказывает многодетная мать.

Приют в Свято-Троицком монастыре

Члены большой семьи сами себя кормят: держат скот, птицу, выращивают фрукты, овощи и зерновые культуры. Пекут хлеб и варят варенье на продажу. Полученные от реализации продукции деньги уходят на одежду ребятишкам, часть средств отправляют студентам, оплачивают счета за электроэнергию, приобретают недостающие продукты питания, крупы, сахар и т. д. К слову, финансы распределяются на семейном совете, с участием старших детей. Кроме этого, помощь оказывают спонсоры. А вот от государства они не получают ни копейки.

Несколько лет назад наши чиновники решили отобрать у Гульнары Дегенбаевой дом и землю, поскольку это исторический памятник. А значит, он должен находиться под защитой государства и не принадлежать частному лицу. Вот только другого жилья взамен никто не предложил. По сути, всех обитателей заведения просто хотели вышвырнуть на улицу. Но куда же им идти, ведь денег на покупку нового дома нет!

Кроме этого, на протяжении нескольких лет расползаются слухи об этом учреждении. Поговаривают, что детей тут избивают, незаконно вывозят из страны, продают на органы, насильно заставляют менять вероисповедание и т. д. Но вот предоставить доказательства никто до сих пор так не может.

Двери «Мээрим булагы» всегда открыты для всех. Сюда часто приезжают паломники из России и других стран СНГ. Деньги за посещение храма никто не берет. Гости не только осматривают святыню, но и играют с детьми, общаются с персоналом, едят лакомства, приготовленные ребятами. Тут всегда рады добрым людям. Один паломник был так поражен увиденным в детском доме, что решил помочь. Он пожертвовал 500 тыс. рублей. На семейном совете приняли решение, что на эти деньги отремонтируют храм, который находился в плачевном состоянии. После восстановления здания подростки написали отчет для мецената, хотя он этого не просил. В итоге паломник оплатил еще ремонт крыши.

Благодаря спонсору и воспитанникам «Мээрим булагы» спустя 130 лет храм обрел новую жизнь. Ребята вместе с «мамой» сделали даже колокола из газовых баллонов. Теперь число паломников в церковь увеличилось в разы, а значит дело монахов, проповедующих вечные ценности, продолжается.

Ирина КОВШОВА.
Фото Нины ГОРШКОВОЙ.