Секс-рабыни продают свое тело, жизнь, душу. Они раздеваются, но даже не знают, как зовут тех, с кем спят. Некоторые возвращаются на родину, но уже без фамилий, имен, чувств и прошлого. Девушки хотят это забыть, но не могут. Катя (имя героини изменено в целях ее безопасности) попала именно в такую историю, но она набралась храбрости и решила поведать всем свою историю.

— Расскажите, пожалуйста, как вы попали в сексуальное рабство?
— Насильно. Тогда я работала в одном из столичных кафе, и однажды моя коллега предложила мне прогуляться вечером после смены. Мы были возле филармонии, когда к нам подошли два милиционера с требованием предъявить документы. Паспортов у нас с собой не было, и они попросили нас пройти в машину для того, чтобы проехать в контрольно-паспортный пункт для проверки прописки, поскольку они сказали, что в стране введен паспортный режим. После этого, мол, мы будем отпущены. Мы, естественно, поверили и сели в бусик. Там еще находились три милиционера, а те, что нас привели, ушли. Нам сказали, что везут в пункт, который находится на ул. Гоголя. Мы катались по городу где-то с полчаса, когда увидели, что машина едет в сторону Кара-Балты, начали что-то подозревать и ругаться с милиционерами. Они начали меня бить, чтобы я замолчала, и, когда мы стали подъезжать к  границе в Чалдоваре, меня ударили чем-то тяжелым по голове, и я потеряла сознание. Пришла в себя, когда уже находилась в Казахстане. Как нам удалось пересечь таможню, я не знаю. Нас с подругой привезли в Алматы, и, как мы позже узнали, продали в бордель. Обеих  заперли в подвале этажного дома, где все было оборудовано под гостиницу, куда приходили мужчины. Подругу сразу напугали, и она согласилась работать. Я же первое время артачилась, меня били и сломали руку, но я все отказывалась. Однажды просто взяли и вывезли на пустырь, выкопали там яму и сказали, что если не соглашусь, то меня похоронят здесь живой.  В тот момент я подумала, что, если меня убьют, тогда я точно не смогу сбежать домой, а если приму их условия, у меня еще есть шанс. Я сделала выбор и стала работать.
— Сколько вы там пробыли?
— Два года.
— В каких условиях вас держали?
— В закрытом помещении подвала. Нас, конечно, кормили, но постно. Привозили продукты, а готовили мы сами. Картошка, рожки, бульонные кубики, хлеб.
— Сколько девушек там всего находилось?
— Нас было семь вместе со мной.
— Они все наши соотечественницы?
— Нет. Пять девушек из Кыргызстана, одна — из Узбекистана и Таджикистана.
— Среди них находились те, кто там был по собственному желанию?
— Нет. Всех нас держали против нашей воли. Кого-то заманили обманом, а кто-то оказался в борделе, как я. Подвал оборудовали так, что оттуда просто невозможно было выйти. Только клиент мог войти внутрь помещения и потом спокойно уйти.
— Часто работорговцы говорят, что, когда человек отработает затраченные на него средства, его отпустят. Вам это обещали?
— Нет. Нам вообще ничего не сказали.
— Как вам удалось сбежать?
— Благодаря двум мужчинам из Кыргызстана. Они были моими постоянными клиентами, им сутенеры стали доверять. Мужчинам разрешалось вывозить девочек. Если брали всего на пару часов, то охранники дежурили у дверей квартиры, а если девочек заказывали на ночь, то они привозили нас, а сами до утра уезжали. Вот  нас в очередной раз забрали на ночь. Наши клиенты оказались соотечественниками, работали дальнобойщиками. Мы разговорились с ними, и, естественно, им  стало интересно, почему этим занимаюсь. Я все честно рассказала, как наша милиция  в рабство продала меня и что нахожусь здесь не по своей воле. Парни ужаснулись. Они сразу кому-то позвонили и пообещали, что помогут. Спасители запрятали меня и еще одну девушку из Нарына, которая была со мной на заказе, среди коробок в фуре КамАЗа и в ту же ночь провезли через границу, потому что документов у нас не было. Я им очень благодарна.
— По возвращении на родину вы обращались в правоохранительные органы, чтобы виновных наказали?
— Во-первых, за два года я забыла, как зовут моих похитителей, их звание, кроме того, не знала, к какому РОВД они относятся, поскольку корочки они не показали. Кого искать бы стали? Какое заявление писать? Во-вторых, сами прекрасно понимаете, что бороться с милицией себе дороже. Кто мне поверит, что те, кто должен защищать, поступают иначе, тем более они сами своих же станут покрывать. Я пыталась обратиться однажды, а мне ответили: «Что ты тут сказки рассказываешь, как милиционер тебя продал бы в рабство?». Так что ради своей безопасности ничего не делаю. Я просто счастлива, что вернулась домой живой и здоровой.
— А о подруге, с которой вас вместе похитили, вы что-то слышали?
— Нет. Потому что один человек в Кыргызстане ничего не сможет сделать, и даже если я захочу ее вернуть, мне это не удастся. Там много наших девочек, которых привезли насильно или обманули, но только единицам удается спастись. У кого просить помощи?
— Какая помощь вам была оказана по возвращении на родину?
— Приехав в Кыргызстан, я обратилась в центр «Сезим», где мне помогли. Со мной сразу же стали работать психологи, кроме этого, мне негде было жить, поскольку я сама из детдома, предоставили мне временное жилье и дали образование, которое сами оплатили. Сейчас я живу в транзитном доме от центра «Сезим», где также находятся женщины, оказавшиеся в трудной жизненной ситуации. Мы все общаемся между собой, и в такие моменты я не чувствую себя одинокой, брошенной и никому не нужной. Также сотрудники центра постоянно нас навещают и помогают.
— Вы могли бы дать совет другим девушкам: как не попасть в сексуальное рабство?
— Пусть все будут осторожнее, потому что предать могут те, на кого не подумаешь. Не стоит соглашаться, когда обещают золотые горы за рубежом. Работать можно и в Кыргызстане, зато спокойно и безопасно.
— Спасибо за беседу.

Ирина КОВШОВА.