Пару месяцев назад ученые-гидрогеологи  Б. И. Иманкулов и Д. Д. Кендирбаева  в нашей газете в публикации «Молчание ледников и журчание родников» рассуждали, что в насквозь политизированном Кыргызстане интересы всех и вся сомкнулись на Кумторе как на спасителе и источнике жизни,  а главное  богатство — вода остается невостребованным. Располагая огромнейшими запасами чистейшей природной воды (талой ледниковой, артезианской, озерной, минерализованной, лечебно-оздоровительной и т.д.), страна не пользуется  уникальным шансом занять свою нишу на мировом рынке.

Сегодня доктора геолого-минералогических наук и Белек Иманкулович ИМАНКУЛОВ Джумагуль Джумаевна КЕНДИРБАЕВА снова у нас в редакции. Разговор о том, как на самом деле используется  у нас эта драгоценная вода.

— Интересно было бы для начала узнать, сколько всего воды человечество использует за год?

Б. И.: Около 4 тыс. кубических километров. Это наиболее широко используемый природный ресурс. Для сравнения: угля и нефти расходуется раза в 3 меньше.

— А какова водообеспеченность в разных странах?

Д. К.:  Если, к примеру, в Габоне (Центральная Африка) на человека приходится порядка 32 800 кубических метров в год, то в странах Персидского залива — практически ноль. Уровень 500 куб. м/чел. в год и менее является чрезвычайно низким, даже пороговым для национального устойчивого развития. Примерно таким количеством  ресурсов располагает Израиль, являясь образцом весьма эффективного  их использования, в том числе на орошение. Уровень 1 000  куб.м обычно считается весьма критическим, указывая, что страна испытывает острый дефицит. В государствах, где водное хозяйство определяет всю экономику (Египет, Сирия, Пакистан), на человека приходится 1 200 — 2 200  куб. м.

— А в Кыргызстане?

— 8 000 куб. м. Мы  входим в число 12 стран со средним объемом водных ресурсов, приходящихся на одного человека.

— Каковы прогнозы на будущее?

И. Б.: Поскольку численность населения на земном шаре возрастает, то дефицит водных ресурсов будет только усиливаться,  углубляя противоречия как внутри стран, так и в мировых отношениях. Изменение климата еще больше усугубит ситуацию: в 2025 г. уже  в 45 странах  на человека будет приходиться менее 1 000

куб. м в год. Около  трех четвертых населения  планеты приблизительно в 100 странах окажутся вынуждены жить в условиях дефицита воды, или, иными словами, под угрозой экологической, экономической и политической неустойчивости. Кроме того, если  не изменятся сегодняшние способы ведения хозяйства, то ухудшение качества воды приобретет вид геометрической прогрессии, что еще более  усугубит ситуацию.

— Поясните, пожалуйста, на конкретных примерах.

Д. К.: Пока в бассейне той или иной реки преобладают природные процессы, сток переносит растворенные вещества, естественные для всей экосистемы. Но деятельность человека (промышленность, сельское хозяйство, строительство и т.д.) постепенно  усиливают миграцию химических веществ и  привнос чуждых для природы элементов. Их концентрация  увеличивается, и одновременно необратимо ухудшается качество  воды. Сегодня общее число загрязняющих элементов в воде достигает нескольких тысяч.

И. Б.:  В свое время естественное содержание хлоридов в реке Рейн составляло около 10-20 мг/л, а с прошлого века из-за бурного развития промышленности оно постепенно увеличивалось и к 1980 г. на границе Нидерландов и Германии достигло 168 мг/л. Параллельно росло  и количество органических биодеградируемых веществ. Когда немцы опомнились, концентрация растворенного в воде кислорода, которая хорошо определяет ее качество,  достигла минимума. Благодаря последующему строительству и запуску очистных сооружений дефицит кислорода постепенно стал уменьшаться и приходить в норму. С 50-х гг. и в особенности после 60-х  в Рейне резко (в 4-6 раз) увеличилась  и концентрация нитратов и фосфатов из-за роста их применения в сельском  хозяйстве. Однако  немцы и эту проблему решили. Сегодня качество воды в реке продолжает улучшаться, причем настолько, что ожидается возвращение в нее лососевых рыб, весьма требовательных к среде обитания.

— Вернемся к водам Кыргызстана.

Д.  К.: Степень разведки  их количества и качества, включая  поверхностные и подземные, достаточна высока. Наши гидрологи и гидрогеологи  с точностью едва ли не до одного литра подсчитали объемы и изучили состав природных вод. По результатам бесчисленных пройденных маршрутов, гидрогеологической съемки тысяч площадок, бурения десятков тысяч скважин написаны  сотни отчетов и научных статей, десятки монографий и сборников. Почти вся равнинная часть республики охвачена инженерно-геологической и гидрогеологической съемкой в масштабе 1:50 000. По нашим данным, объем поверхностного стока, формирующегося на территории республики, достигает около 50  куб. км в год. По информации «Отряда по контролю за охраной подземных вод», только в северных районах страны пробурено 9 128 скважин.

Б.  И.: Однако бесценные материалы остаются невостребованными, а пробуренные скважины постепенно самопроизвольно уничтожаются. И это огромная беда.

Д.  К.: Последние обследования подземных вод выявили катастрофические результаты. Почти все скважины Кыргызстана, за редким исключением, оказались бесхозными: никто не отвечает за их техническое состояние  и не контролирует использование разведанных запасов. Мы пришли к парадоксальному выводу: изобилие воды в республике приводит к безобразному отношению к ней. В лучшем случае она используется не по назначению, в худшем — просто изливается из труб, скважин, образуя грязь или сливаясь с нею.

И. Б.:  Порою кажется, что мы потеряли стремление жить лучше, живем только одним днем, подобно мотыльку. Где еще такое  видано, чтобы богатство, собранное чайной ложкой, разливалось черпаком и впустую? Да, у нас много воды. Так надо использовать ее с умом. Через 20-30, самое большее  50 лет вода станет  бесценным дефицитом и ее невозможно будет ничем заменить.

Д. К.: Не в лучшем состоянии скважины термоминеральных вод. Почти все они также бесхозны: санитарно-техническое состояние ни одной (даже тех, что формально числятся на балансе существующих курортов) не контролируется, учет расхода  воды не ведется. Большинство из 88 обследованных скважин вышли из строя, а оставшиеся  после стирки  в них же белья служат сточными канавами. Подавляющая часть скважин была пробурена на глубину 1 000 метров, общий метраж их составляет примерно 80 тысяч метров.  Проходка  одного погонного метра сегодня стоит 500 долларов. Несложные подсчеты показывают, что мы, подобно деградировавшим нищим, закапываем в землю 40 млн. долларов.

—  У этого безумия есть объяснение?

Д.К.: Как ни парадоксально и ни прискорбно, наши высокопоставленные чиновники не только в полном объеме, но даже мизерно не владеют информацией об экономическом потенциале страны. Наши возможности далеко не ограничиваются Кумтором, на котором сомкнулись интересы всех и вся. Есть значительные запасы так называемых нерудных полезных ископаемых, еще не известных широкому  кругу общественности. Например, строительных материалов (гранита, мрамора, ракушечника,     песка, гравия, галечника и т.д.), кормовой, пищевой и лечебной соли, талых вод ледников, термоминеральных вод и многих других природных богатств. Они не блестят, как золото, но способны стать источниками возрождения не только малых городов или маленькой горной деревни, но и всей страны.

И. Б.: К сожалению, у нас очень мало средств выделяется государством для полноценного обследования и учета технического состояния скважин. Законодательство не предусматривает обязательной регистрации пробуренной скважины частными лицами или организациями. Кроме того, никто не обязан представлять в  Госгеолагентство отчетности по статье «Водхоз».

—  Как исправлять положение?

И. Б.:  Во-первых, нужно       создать необходимую законодательную базу для охраны и рационального использования имеющихся водных ресурсов, а также подзаконные акты, предусматривающие ведомственную ответственность. Во-вторых, все пробуренные скважины пресной воды передать на баланс Кыргызской комплексной гидрогеологической экспедиции, а скважины термоминеральных вод — на баланс Научно-исследовательского института курортологии и восстановительного лечения. При этом предусмотреть целевое финансирование работ по контролю  санитарно-технического состояния вод и их учету. Только такими радикальными мерами можно остановить катастрофическое разрушение того, что еще осталось от прошлых лет, и сохранить его для будущих поколений.

Д. К.: Ведь посмотрите, как  разумно смогли распорядиться  своими природными богатствами  — нефтью и газом еще вчера нищие арабы и наши соплеменники туркмены. Первые практически правят миром. Туркмения же на глазах становится «экономическим тигром» Центральной Азии благодаря тому, что  очень бережно отнеслась к оставшимся с советских времен скважинам и толково ими распорядилась. Она сумела также сохранить и умело использовать весь накопленный информационный материал по разведке нефти, газа и технологические  схемы их добычи, на что СССР потратил немалые деньги.  И вот теперь республика  пожинает плоды своих организационных преобразований по охране и рациональному использованию углеводородного сырья. Но главное, за счет получаемой прибыли туркмены уже самоотверженно ищут источники, пригодные для питьевого водоснабжения, прекрасно зная, что единственный путь экономического развития — это, безусловно, освоение нового источника природных ресурсов.

И. Б.: Конец ХХ века был эпохой бурного использования нефти и газа, и такое положение сохранится примерно до середины нынешнего столетия. Затем у человечества возникнут сложности, связанные с ростом населения, который в свою очередь повлечет за собой  острый дефицит чистой питьевой воды.  Если не стабилизировать на каком-нибудь уровне рост населения, то проблему воды можно решить только одним способом — путем максимально бережного распределения и сохранения имеющегося запаса. Мир пока еще не испытывает катастрофического водного голода, но его призрак бродит по всей планете. По данным ООН, более 1 млрд. человек на земном шаре не имеют постоянного доступа к чистой воде, около 2 млрд. — к воде для бытовых нужд, а 2,4 млрд. лишены источника адекватных санитарных условий.

Д.  К.: В поисках   чистой пресной   воды человечество уже обратило внимание на айсберги Антарктиды. Существует сценарий  их буксирования в страны Персидского залива, хотя  стоимость кубометра воды в таком случае останется высокой  даже по сравнению с более реальным, но также дорогим способом — опреснением морской воды. Только в одном случае можно было бы оправдать транспортировку айсбергов в Персидский залив: все остальные источники на земном шаре настолько загрязнены, что Антарктида — единственное место, где есть драгоценная питьевая вода. Надеемся, что такой сценарий не станет реальностью, а мы максимально  бережно будем относиться к  дарованному нам природой богатству, приняв все меры по его защите от загрязнения и истощения.

Неля СУРАНЧИЕВА.

Фото Нины ГОРШКОВОЙ 

и из альбома собеседников.

Изобилие воды в республике приводит к безобразному отношению к ней: в лучшем случае она используется не по назначению, в худшем — просто изливается из труб и скважин, образуя грязь или сливаясь с нею