Мы продолжаем знакомить наших читателей с историей кыргызской милиции, её традициями и основными направлениями работы в период становления.

Недавно подразделение наркоборцов (СБНОН) Министерства внутренних дел пополнилось новой структурой. Здесь открылся Аналитический центр для повышения эффективности борьбы с преступлениями, связанными с незаконным оборотом наркотических средств, психотропных веществ и прекурсоров, оснащённый современным оборудованием. Сегодня СБНОН — специальная милицейская служба по противодействию наркотической экспансии, но так в истории отечественных органов правопорядка было не всегда.

Как рассказывал автору ныне покойный председатель Совета ветеранов ГУВД столицы Усуп Нарбаев, в 60-е годы прошлого столетия раскрытием наркопреступлений занимались подразделения по борьбе с хищениями социалистической собственности (ОБХСС). И на это были серьёзные причины. В то время в республике выращивался опийный мак для использования в медицинских целях. Только в Иссык-Кульской котловине его посевные площади составляли более восьми тысяч гектаров. Несмотря на принятые беспрецедентные меры по их охране в период сбора млечного сока, застывшего после надреза маковой головки, сборщики готового продукта ухитрялись любыми способами выносить его за пределы охраняемой территории. Преступным бизнесом занимались целые бригады, а семейный наркоподряд стал обычным явлением для Иссык-Кульской области. Кроме того, наркотики похищались на перевалочной базе в Рыбачьем, со складов во Фрунзе, а также во время их транспортировки на фармзавод в Чимкенте. Хищение опия-сырца в соответствии с тогдашним Уголовным кодексом квалифицировалось как спекуляция и посягательство на народное добро. Первыми, кто начал бороться с наркопреступностью, были сотрудники ОБХСС Е. Атаханов, Л. Килин, Б. Орозов, А. Батыршин, Т. Яхъяров, Б. Молдокулов, К. Касымалиев и другие. Отсутствие опыта, специальной подготовки, спецсредств и служебных собак-«нюхачей» в расследовании такого вида преступлений восполнялись оперативным чутьём сыщика и преданностью служебному долгу. На их счету десятки успешных спецопераций по ликвидации устойчивых наркогруппировок, задержанию более 20 крупных наркобаронов и изъятию большого количества наркотических веществ. Вот одна из них.

Май 1964 года. Обэхээсникам поступила информация от одного из информаторов, что заведующий складом объединения «Разнопром» Иван Стебунов (здесь и далее фамилии изменены) живёт, как тогда было принято говорить, не по средствам. Часто посещает кафе «Юность», сорит деньгами, а недавно купил ещё один дом по улице Киргизской (сейчас Орозбекова) в районе «старого толчка». Мужчину вызвали для беседы в отдел, где он рассказал, что ни в чём себя не ограничивает, потому что в селе Кошкол на Иссык-Куле сдаёт в аренду местным жителям кошару умершего родного брата. Проверка подтвердила версию И. Стебунова о наличии лишних денег, и, казалось бы, на этом всё должно закончиться, но через два дня его труп обнаружили на кожевенном складе Разнопрома. По заключению эксперта-криминалиста смерть наступила от тяжёлого ушиба головного мозга в результате закрытой черепно-мозговой травмы.

По показаниям бригадира грузчиков, накануне убитый встречался в своём кабинете с каким-то мужчиной, о чём говорили, не знает, но слышал, что разговаривали на повышенных тонах. Составили словесный портрет посетителя и разослали ориентировку. Его опознали в паспортном столе Первомайского ОВД столицы. Им оказался озеленитель парка им. Панфилова Дмитрий Карданов, обращавшийся недавно по поводу утери паспорта. Вызванный на беседу, он не отрицал, что посещал Стебунова, чтобы напомнить ему о взятой в долг крупной денежной сумме, утверждал, что разошлись мирно. Сыщики решили поближе познакомиться с ним, установив негласное наблюдение. Карданов вывел их на некоего Фархата Примова, старшего продавца мясного павильона на центральном колхозном рынке, с которым часто встречался, о чём-то подолгу разговаривал и, как правило, уходил от него с каким-то бумажным свёртком. На первый взгляд, не было в этом ничего подозрительного: постоянный покупатель

отоваривается в одной и той же мясной лавке, но сыщикам показалось странным то, что Карданов всегда выходил из неё через запасной выход. Как оказалось, у него были причины, чтобы лишний раз не светиться на людях: в ходе многоходовой операции выяснилось, что эта торговая точка — условленное место, где хранились наркотики и происходила их купля-продажа. Забегая вперёд, скажем, что Ф. Примов, он же Хакимов, он же Ильясов, был хорошо известен узбекским правоохранительным органам. Он уроженец города Самарканда. В 1956 году по решению суда проходил принудительное лечение от наркомании в медицинском учреждении закрытого типа, сбежал. Находясь в бегах, сколотил банду, занимавшуюся грабежами, убийствами и разбоями. При нападении на аптечный склад лично застрелил двух охранников. Находился во всесоюзном розыске.

Разрабатывая подпольный рынок отравы, сотрудники ОБХСС вышли на след устойчивой наркогруппировки, промышлявшей хищениями и сбытом крупных партий иссык-кульского опия-сырца. Чтобы знать каждый шаг её лидера, установить связи, личности поставщиков зелья, иногородних и местных наркокурьеров, провели операцию по внедрению в ближайшее окружение Ф. Примова «крота» в лице оперуполномоченного уголовного розыска, только что окончившего среднюю школу милиции. Базарком попросил Примова взять на работу родного племянника, мол, парень учится на вечернем отделении вуза и едва сводит концы с концами, и через какое-то время в лавке появился новый рубщик мяса. К тому же согласился сотрудничать со следствием Д. Карданов и, оставаясь на свободе, обеспечивал оперативников необходимой информацией о делах своего шефа. Задерживать Примова пока не стали, чтобы выявить каналы и способы поставки наркотиков. И такой случай вскоре представился.

В один из июньских дней в районе кожевенного завода по улице Фучика произошло ДТП с участием такси и автомашины ГАЗ-69 с иссык-кульскими госномерами. Водитель её с места происшествия скрылся. Прибывшие на вызов сотрудники ГАИ обнаружили в салоне «газика» несколько бараньих туш, набитых жестяными баночками из-под сапожного крема с тёмно-коричневым веществом в виде повидла, как потом оказалось, переваренным опием-сырцом общим весом около 100 килограммов. При повторном осмотре под водительским сиденьем нашли клочок бумаги, где вопреки всем правилам конспирации указывались адрес и фамилия получателя груза…

…Почувствовав опасность, Примов лёг на дно, но через несколько дней неожиданно появился на работе, чтобы достать из тайника деньги, оружие и драгоценности. Не успев связаться с оперативниками, «рубщик мяса» попытался сам задержать его, но получил проникающее ножевое ранение и потерял сознание. В столице объявили план «Перехват», поиском Примова занимались лучшие сыскари городского и районных отделов внутренних дел, задействовали дружинников и членов комсомольских оперативных отрядов, в доме, где он снимал комнату, устроили засаду, предупредили пограничников, если попытается пересечь советско-китайскую границу. Работали на пределе своих сил и возможностей, но Примов словно сквозь землю провалился.

Как-то в отдел БХСС зашёл ветеран ВОВ и уголовного розыска, бывший оперативный сотрудник СМЕРШа А. Осмонов. Ознакомившись с материалами дела и мероприятиями по розыску Примова, он посоветовал повнимательнее присмотреться к его сожительнице, которая после его исчезновения вдруг зачастила к своим родственникам в селе Беловодском, чего раньше за ней не замечалось. Чутьё не подвело опытного опера. Именно у них всё это время скрывался Примов. Задержали его без лишнего шума и применения оружия, когда выходил из дома, чтобы запастись продуктами. Проводя обыск, в погребе обнаружили автомат ППШ, два полных диска к нему, револьвер, большое количество изделий из золота, 10 килограммов опия-сырца и две старинные иконы. На пути во Фрунзе Примов неожиданно нанёс удар в шею одному из оперативников спрятанной в рукаве заточкой и попытался на ходу выпрыгнуть из машины, но милиционеру-водителю удалось пристегнуть его наручниками к сиденью.

«Кололи» наркобарона лучшие следователи Министерства внутренних дел. Отрицая все обвинения в свой адрес, Примов нанял известного в городе и самого высокооплачиваемого адвоката Романа Розенберга. Но после очных ставок с Д. Кардановым и уже задержанным на тот момент водителем «газика» начал давать признательные показания с подробностями своей криминальной биографии. Наследив на родине, обосновался во Фрунзе. Здесь по рекомендации узбекского вора в законе Рустама Абдуллаева вошёл в местное преступное сообщество, под контролем которого осуществлялась поставка в столицу и далее опия-сырца с маковых плантаций Иссык-Кульской котловины. С подельником Иваном Стебуновым навели связи с охранниками и бригадирами сборщиков, а похищенный наркотик хранили во флягах из-под молока в кошаре его умершего брата, недалеко от села Кошкол. По словам Примова, в последнее время партнёр по наркобизнесу выражал недовольство размером своей доли, требовал её повышения, в противном случае угрожал явиться с повинной в правоохранительные органы. Кроме того, Примову стало известно, что его вызывали в милицию. Узнать у Стебунова подробности он поручил Д. Карданову, но разговора у них не получилось, после чего принял решение ликвидировать Стебунова как опасного свидетеля.

Заключительный этап спецоперации под кодовым названием «Мясник», не имевшей до этого аналогов по масштабности привлечённых сил и средств, проводился в условиях строжайшей секретности. В помощь нашим оперативникам из Москвы прибыла оперативно-следственная группа. Удалось выявить в Чолпон-Ате устойчивый маршрут наркотрафика поставки опия в города Средней Азии, Дальнего Востока и Восточной Сибири. Грамотно сработали коллеги из среднеазиатских союзных республик, одновременно задержав около сотни опийных дилеров, курьеров и других фигурантов транснациональной группировки. В ходе обыска по их месту жительства в общей сложности изъяли более 200 килограммов переваренного опия, большое количество драгоценностей, рассыпного золота, морфия, кокаина в таблетках, героина и 30 единиц огнестрельного оружия. Приказом министра внутренних дел Киргизской ССР В. Ушакова сотрудников ОБХСС, принимавших участие в спецоперации «Мясник», поощрили премиями в размере должностных окладов и повысили в званиях.

В 1969 году функции организации борьбы с наркопреступлениями перешли подразделениям уголовного розыска, а ещё через год в системе внутренних дел появились отдельные структуры, специализирующиеся только на борьбе с незаконным оборотом наркотиков. Разработанные операми ОБХСС операции по обезвреживанию устойчивых наргруппировок в 60-х годах прошлого века по-прежнему являются основными учебными пособиями для сегодняшних наркоборцов и курсантов академии МВД.

Сергей СИДОРОВ.

Фото из интернета.