Семья Мухаммад Саида Мухаммад Салеха — одна из тех многих, что вынуждены были бежать из Афганистана. Сейчас он, его супруга Шарифа, сыновья Ахмад Шариф и Муштаба живут в Бишкеке. Мы со специалистом по связям с общественностью Управления верховного комиссара ООН по делам беженцев в Кыргызстане Чынгызом Батырбековым посетили их в арендуемой ими квартире.

Судьбу не выбирают
Нас встретил Ахмад Шариф, прекрасно изъясняясь по-русски (так что если бы я встретила его при иных обстоятельствах, приняла бы за кыргызстанца — узбека, таджика или представителя одной из кавказских национальностей), провел в жилье. В аккуратных светлых комнатах — минимум мебели, хозяйской. Хозяйка Шарифа и Муштаба принесли чай и сладости (хотели угостить и чем-нибудь основательным, но мы отказались). Пока знакомились, подошел и отец. Все вместе стали рассказывать мне о том, как оказались здесь и каково им теперь.
Прежде они жили в Герате в Афганистане и никогда не слышали о нашем крае. Им не приходило в голову покидать родину, несмотря на нестабильность и трудности жизни в воюющей стране. Тем более что семья не бедствовала: отец был известным и уважаемым бизнесменом, владел обувной фирмой. Однако именно это обернулось против них. В один злополучный день в 2008 году Муштабу похитили прямо на улице, когда он шел на компьютерные курсы (я и прежде слышала, что там это весьма распространено), ударили, затолкали в машину и привезли в какой-то дом. Там его держали несколько дней, а родным позвонили и потребовали выкуп. Несмотря на предупреждения, они сообщили полиции, и террористов задержали. Некоторых  из них потом  повесили. Но на воле остались их близкие,  другие участники преступной группы, которые стали угрожать семье Мухаммад Салеха, обещали найти их и убить, даже если убегут в Иран или Пакистан, не говоря о пределах Афганистана. Поэтому они попросили соседа, который направлялся в Иран, оформить им там визы в любое государство, кроме названных. Он взял их документы и в Тегеране оформил визы в Кыргызстан. Таким образом беглецы через Таджикистан прибыли в нашу страну.
В аэропорту  взяли такси и по-английски стали просить водителя отвезти их куда-нибудь, где можно остановиться. Тот плохо понимал иностранный язык, но все же привез их на съемную квартиру в одном из микрорайонов. Впоследствии хозяйка жилья посоветовала им обратиться в Госкомитет по миграции и занятости, что новоприбывшие и сделали. А оттуда их уже направили в УВКБ. Там они получили статусы беженцев и соответствующие сертификаты. А организация «Дусти» — партнер этого агентства ООН, поддерживающая беженцев, — помогла ребятам собрать документы для оформления в школу, подучить русский язык.
В Афганистане Муштаба и Ахмад Шариф окончили 10-й класс, здесь младшему пришлось снова сесть в 10-й, а Муштабе — в 8-й класс. Они оставались дополнительно после уроков, преподаватели им помогали догнать сверстников по знаниям. По словам Ахмад Шарифа, учебная программа кыргызстанских школ существенно отличается от той, по которой они учились на родине, ну разве что алгебра — все та же. На вопрос о том, не пришлось ли им столкнуться с наездами на «новеньких», рэкетом и прочим школьным беспределом, братья ответили, что нет, так как они — спортсмены, сразу вступили в баскетбольную команду и наладили с местными ровесниками хорошие отношения. Даже играли в команде «Форвард» в высшей лиге страны.
Сейчас Муштаба в 10-м классе, а его брат учится в Кыргызско-Турецком университете «Ататюрк Ала-Тоо» на факультете международных отношений. Это стало возможным благодаря стипендиальной программе ДАФИ правительства Германии, которой Ахмад Шариф очень благодарен.
Что касается отца, то в Госкоммиграции он познакомился с другими афганцами, и они помогли ему начать торговать на одном из рынков города чаем и мыломоющими товарами, подсказали необходимые фразы. За счет этого семья покупает продукты и оплачивает аренду квартиры, хотя заработать много не удается. Каждый день приходят милиционеры и придираются к тому, что у него нет разрешения на работу в Кыргызстане (выданные УВКБ бумаги такого права не дают). Однако за счет чего жить, если не работать, господин Мухаммад Салех не знает.
Тут стоит отметить следующее. Иностранцы, получившие статус беженца от Кыргызской Республики (в лице госоргана, ведающего вопросами миграции), получают и право на труд в стране. Однако с 2008 года наше государство практически прекратило регистрировать искателей убежища. «Возможно, это связано с недостатком политической воли в конце правления Курманбека Бакиева для принятия таких решений. В результате УВКБ ООН в Кыргызстане пришлось выполнять работу, которую должно было выполнять правительство: регистрировать искателей убежища, рассматривать возможность предоставления статуса беженца тем, чьи заявления правительство не рассматривало или отказало, а мы были не согласны с таким решением», — говорил в интервью «СК» в прошлом году представитель УВКБ ООН в Кыргызстане Ханс Фридрих Шоддер. «240 человек (признанных агентством ООН беженцами. — Прим. авт.) живут в Кыргызстане давно. Они разговаривают на языке этой страны, их дети ходят в школу. В основном это афганцы. И мы просим правительство выдать им документы. Они дадут им возможность работать, получить доступ к услугам. С нашими документами они таких прав не имеют и могут рассчитывать только на гуманитарную помощь от нас», — также отмечал представитель УВКБ.
Одним словом, вдобавок ко всем злоключениям семья Мухаммад Саида Мухаммад Салеха приехала в Кыргызстан не в самый удачный период. Он рад тому, что у него есть хоть какая-то возможность заработать, потому что часто ему приходится слышать от кыргызстанцев: «Для нас нет работы, и еще вы хотите устроиться!».
— Мы никогда не принимали гуманитарную помощь у себя на родине. А здесь приходится ждать, надеяться на нее, — говорят беженцы.
К слову, продукты выдают раз в три месяца (этим занимается еще один партнер УВКБ — НПО «Каунтерпарт шериктеш»). От переживаний у отца стало часто повышаться давление. Сразу после приезда он заболел от стресса, но затем поправился, а сейчас его самочувствие снова ухудшилось.
В 2010 году во время межнационального конфликта на юге страны мои собеседники неделю не выходили из дома из-за страха, потому что их иногда принимают за узбеков. Но вообще отношения у них с местными жителями хорошие. Ребята даже больше общаются со своими однокурсниками и одноклассниками, чем с представителями афганской общины: времени нет ходить на праздники, которые организовывает для беженцев «Дусти».
— Никто не хочет покидать свои родные места. Но в Афганистан мы не можем вернуться при всем желании, это опасно. Несмотря на проблемы, здесь гораздо лучше, потому что душа спокойна: не думаешь, что через минуту может взорваться бомба, тебя похитят, арестуют, подбросят в дом наркотики, — говорят собеседники.
Они выражают надежду, что государство все-таки даст им разрешение на работу — и отцу, и Ахмад Шарифу, который сейчас учится, думая, что сможет затем устроиться по специальности, а иначе какой в учебе смысл?

Нужно новое здание
Для полноты впечатления мы посетили также Центр временного поселения лиц, ищущих убежище (приемный центр) Министерства молодежи, занятости и миграции (раньше относился к Госкомитету по миграции и занятости). Это одноэтажное строение со столовой, умывальной, душевой, туалетом, детской и спальными комнатами, маленьким двориком, в котором будет устроена спортивная площадка.
Заведующая Приемным центром Баян Апсаматова рассказала, что он был создан в 1997 году в рамках совместного проекта УВКБ и Госкоммиграции. Финансирует его полностью управление ООН. Помещение рассчитано на 40 койко-мест, но часто бывает переполнено. Так, во время июньского конфликта 2010 года здесь находились 100 внутренне перемещенных человек: их расселяли даже в столовой и детской комнате.
Обычно же здесь размещаются лица, ищущие убежища в третьих странах и ждущие своего отбытия туда. Попадают они сюда через УВКБ ООН и госорган, ведающий миграцией. Центр предоставляет им койко-места с постельными принадлежностями, посуду, а вот готовят они уже сами. Продукты получают от «Каунтерпарт шериктеш», что-то докупают, все вместе складывают и дружно, в общем котле готовят, как одна семья, назначая дежурных на каждый день.
Хотя бывает всякое: у каждого свой характер, к тому же все они испытывают стресс из-за трудной ситуации, в которой оказались.
Оставаться здесь семьи могут от трех до шести месяцев, но зачастую живут и по году. В данный момент здесь находятся 37 человек, в основном женщины с детьми.
Как нам удалось понять, центр нуждается в новом здании, хотя заведующая и не говорит об этом. Но в помещении, капитально отремонтированном благодаря агентству ООН, из-за близости БЧК и высокого уровня грунтовых вод постоянно сыро, и любой ежегодный ремонт сходит на нет. К тому же неудачно была установлена система отопления, так что зимой здесь холодно. Часты в районе отключения электричества. В прошлом году авария произошла 31 декабря. Как рассказывает Баян Тураровна, им удалось устранить проблему только к семи вечера, и беженцы все-таки встретили Новый год за накрытым столом.

Заключение
Государство и общество не сильно настроены помогать беженцам из-за стереотипов, что афганцы непременно несут какую-то угрозу: связаны с торговлей наркотиками или являются исламистами. На самом деле, будь оно так, им бы было выгоднее оставаться в нестабильном регионе, а не приезжать в светское государство, беспокоиться о получении разрешения на работу, изучать другой язык и каждый день сталкиваться с милицией. Они не хотели уезжать, но они не выбирали себе судьбу — изначально родиться в другой стране или не покидать ее затем. Точно так же и мы не можем быть уверены, что завтра не окажемся в их ситуации и тоже будем надеяться, что кто-то нам поможет тогда…
В конце концов у страны есть и обязательства, взятые при подписании Конвенции ООН о статусе беженцев, действует собственный закон о беженцах… За годы существования представительства в Кыргызстане УВКБ помогло нам на сумму, превышающую 50 млн. долларов. Возможно, мы должны не только получать помощь извне, но и сами чем-то отвечать?..

Алия МОЛДАЛИЕВА.
Фото автора.