Евразийская степь, раскинувшаяся от Среднедунайской низменности до Северного Китая, повсюду покрыта одними и теми же травами. Этот растительный ковёр — идеальное пастбище. Однородная растительность позволяла повсюду вести одинаковый образ жизни — кочевое скотоводство. Во времена раннего средневековья во Внутренней Азии наблюдалось увеличение числа населения некоторых групп тюркских народов. Потребность в новых пастбищах вынуждала оттеснять соседей всё дальше на Запад. Так началась эпоха великого переселения, совершенно изменившая лицо континента. Благодаря этому потоку венгры и обрели родину в Карпатском бассейне. А равнины великой степи, где они прежде жили, заняли половцы, и на этом период переселения закончился.

К сожалению, исследователи истории культуры мало уделяют внимания обществам кочевников. Да, те не оставили после себя городов. Ведь животные требовали постоянного передвижения, а недвижимость делает такой образ жизни невозможным. Теперь-то мы знаем, что ценность культуры кочевников надо искать в другом. И всё-таки что-то действительно вечное они после себя оставили. А именно: необычные идолоподобные изваяния, которыми номады начиная с VI века просто заполонили степь. В основном это изображения героев: каменных витязей и «амазонок». Когда-то их тысячи стояли по бескрайним степным просторам, излучая величественное спокойствие и сопротивляясь времени. На равнинах Украины и Южной России эти каменные изваяния уже не часто встретишь на их исконном месте — одни попали в музеи, другие постепенно сравнялись с землёй, а некоторые использовали под фундамент, не подозревая об их ценности. Каменные бабы, найденные на территории Восточной Европы, относят к кипчакско-тюрко-язычным половцам, жившим здесь с середины ХI века до монгольского нашествия. Ими и закончилась эта особенная традиция степных кочевников.

В домонгольский период в восточно-европейском регионе, соприкасающемся с исламским миром, встречаются надгробные памятники в виде камней с резными эпитафиями и кораническими текстами. Происхождение эпигрофических камней-надгробий определённого типа связано с художественными традициями тюркского мира. Эпицентр этого искусства находился в Центральной Азии, на землях бывшего Тюркского каганата, где ещё в доисламский период существовала традиция сооружения скульптур из цельного камня — балбалов, и каменных плит с древнетюркскими руническими надписями.

Каменные стелы с тамговыми знаками из степного Крыма, сооружение которых началось позднее, по своей форме близки к мусульманским надгробиям. Как отзвук смутных воспоминаний о монументальных балбалах появляются вертикально стоящие прямоугольные стелы — сооружения с треугольными фронтонами или арками, трапециевидные камни, создающие изобразительный эффект «головы». Эта традиция была настолько сильна, что из языческой перешла в мусульманскую, отвергающую изображение человека. Антропоморфные признаки в мусульманских надгробиях проявляются довольно чётко — как отзвук языческой знаковой системы о какой-то каменной фигуре, которая должна сторожить могилу. Академик П. Кеплен, обнаруживший и описавший множество таких памятников, отмечал: «…Камни, вертикально стоящие, у татар именуются «текильташ» от слова «тик» — «крутой», «вертикальный». Но простой вертикальной каменной плитой крымтатары редко ограничивались. Встречались «текильташи» разнообразной конфигурации. Иногда простые плиты или столбики украшались на мужских могилах чалмою, а на женских — плоской шапочкой». Не имея права на изображение человека, крымскотатарский мастер тем не менее ставил как памятник умершему каменный столп, увенчанный чалмой, который походил на стоящую фигуру.

…На территории Венгрии ни одного балбала не найдено. Но они, как часть первичного знания, заложены, в венграх глубоко и удивительным образом возрождаются порой в наивном искусстве или под рукой сельского камнереза, в резных идолах на воротах и в детских рисунках.

…Эти каменные изваяния, в противоположность христианским, не играли роль могильных надгробий, так как чаще всего воздвигались не над погребениями. Восточные люди обходят кладбища стороной, не беспокоя покойных. Почести предкам они отдают не у могилы, а на месте жертвоприношения. Таким образом, становится понятным, почему каменный герой держит чашу в руке. Это символичное изображение предка, который в роли главного участника тризны пьёт вместе со всеми.

В своё время венгерский фотохудожник и этнограф Ласло Кунковач, влюблённый в свои исторические корни, которые начинались в Центральной Азии, совершил семь экспедиций в Азию и одну в Украину. В результате он издал книгу, в которой представил фотографии малоизвестных балбалов. К сожалению, всеобъемлющего исследования каменных сокровищ по сей день не сделано, и, конечно, такая задача не под силу одному человеку. Но Ласло Кунковач сделал первый шаг на этом пути. Выполненные в современной технике фотографии, чётко передающие детали, дают возможность для изучения материала другими учёными.

…Не найти двух одинаковых каменных баб по всей евроазиатской степи. Около шести тысяч их стояло когда-то подобно китайской глиняной армии. Но китайские скульптуры достигли мировой известности. Потому что все собраны в доступном для обзора посетителей месте. А древнее наследие кочевников не собрано и полностью не исследовано. Было бы разумным, если учёные Кыргызстана совместно с Министерством культуры, информации и туризма внесли в ЮНЕСКО предложение о включении балбалов в Список всемирного наследия.

Памирбек КАЗЫБАЕВ,
главный редактор журнала «Маданият».
По материалам зарубежной печати.
(На превью-фото: Ласло Кунковач -венгерский исследователь истории балбалов.)