Main Menu

Брат мой Чингиз, ч. VI

Беседы с академиком Дж. Акималиевым о писателе: воспоминания, фото из личного архива

(Продолжение. Начало в №33, 36, 41, 47, 55)

— В последние годы жизни Чингиза Торекуловича ему негласно ставили в укор, что он, мол, не захотел вмешаться, когда Аскар Акаев, перестав оправдывать ожидания народа, пошёл на третий срок президентства и наверняка пошёл бы и на четвёртый, кабы не революция… Сидит, мол, Айтматов у себя в Европе на спокойной и сытной посольской работе и в ус не дует. Что вы можете сказать по этому поводу? Мог ли и должен ли был вмешаться Чингиз Торекулович?

— Народ всегда прав. Ожидания от Айтматова были велики, так как он был вхож к Акаеву, мог в любое время, по любому вопросу попасть в его кабинет. И тот прислушивался к его голосу. Я не помню ни одного случая, чтобы Акаев назвал Айтматова по имени- отчеству, он всегда обращался к нему уважительно, даже публично «Чингиз ага!» Однако в конце 1990-х годов Чингиз Торекулович стал задаваться вопросом: «Сможет ли вообще Кыргызстан состояться как государство?» Так спрашивал он у меня. «Состоится, если мы изменим политическую систему управления государством», — отвечал я. «Что, тогда опять революция?» «Не исключено», — говорил я. «Нет, этого нельзя допускать, мы по горло сыты этими, будь они прокляты, революциями. Нам нужен эволюционный путь развития», — твердил Айтматов. К тому времени он уже почувствовал шаткость политики Акаева, в чём-то засомневался, потому и задавал такие вопросы. Но позже, видимо, всё-таки смирился с существующим положением и продолжал сотрудничать и дружить с Акаевым. Когда тот решил пойти уже на третий срок правления, Айтматов, конечно, мог и должен был выразить ему свою принципиальную позицию и отсоветовать его от такого опрометчивого шага.

В гостях у Дж. Акималиева. Июль 2000 года. Публикуется впервые

— На последней церемонии инаугурации, когда Акаев входил в свой очередной срок, Чингиз Торекулович как авторитетнейшее лицо страны преподнёс ему роскошное новое издание эпоса «Манас» и произнёс напутствие. В той речи есть слова о доверии, уважении и почитании, которые народ испытывает к личности Акаева. Как вы думаете, насколько писатель был искренен в своих словах?

— Да, на той инаугурации Акаева 29 октября 2000 года, проходившей в здании Кыргызской государственной филармонии имени Токтогула Сатылганова, Чингиз произнёс пламенную речь и выразил самые добрые пожелания Аскару Акаеву. По-моему, вряд ли они были искренними, ибо Айтматов уже знал, куда катится страна. Но он сделал это по личной просьбе Акаева, которому уже не мог ни в чём отказать. Здесь сыграло немаловажную роль и влияние супруги президента Майрам Акаевой, оказавшейся землячкой Чингиза. Она, как спрут, затягивала Айтматова в орбиту влияния своего мужа. Неслучайно народ назвал Майрам Акаеву начальником отдела кадров страны, хорошо зная, что кадры-то решают всё, но судьбу кадров по всей республике решает она. Позже Чингиз Айтматов понял, что политика — дело грязное, а власть и есть диктатура. Однако кто не ошибается в этом мире? Все мы ошибаемся. Так устроена жизнь. Кто-то сказал: «Жизнь — это сплошные ошибки».

— Как вы считаете, почему Айтматов подписался под известным письмом группы советских писателей в газету «Правда», осуждающим Сахарова и Солженицина? Он, что, на самом деле испытывал к ним, как говорится в письме, «глубокое презрение» и осуждал?

— Нынешнее поколение, конечно, не знает содержания этого послания, опубликованного 31 августа 1973 года. Поэтому, думаю, для полной ясности нужно сначала привести его текст. А говорится в нём следующее: «Прочитав опубликованное в вашей газете письмо членов Академии наук СССР относительно поведения академика Сахарова, порочащего честь и достоинство советского учёного, мы считаем своим долгом выразить полное согласие с позицией авторов письма. Советские писатели всегда вместе со своим народом и Коммунистической партией боролись за высокие идеалы коммунизма, за мир и дружбу между народами. Эта борьба — веление сердца всей художественной интеллигенции нашей страны. В нынешний исторический момент, когда происходят благотворные перемены в политическом климате планеты, поведение таких людей, как Сахаров и Солженицын, клевещущих на наш государственный и общественный строй, пытающихся породить недоверие к миролюбивой политике Советского государства и по существу призывающих Запад продолжать политику «холодной войны», не может вызвать никаких других чувств, кроме глубокого презрения и осуждения». Далее идут подписи по алфавиту: Ч. Aйтматов, Ю. Бондарев, В. Быков, Р. Гамзатов, О. Гончар, Н. Грибачёв, С. Залыгин, В. Катаев, А. Кешоков, В. Кожевников, М. Луконин, Г. Марков, С. Михалков, С. Наровчатов, В. Озеров, Б. Полевой, А. Салынский, С. Сартаков, К. Симонов, С. Смирнов, А. Софронов, М. Стельмах, А. Сурков, Н. Тихонов, М. Турсун-заде, К. Федин, Н. Федоренко, А. Чаковский, М. Шолохов, С. Щипачёв. Как видите, подписался весь цвет советской литературы, включая не только молодого Айтматова, но и таких старейших советских писателей, как Михаил Александрович Шолохов, Сергей Владимирович Михалков, Константин Александрович Федин, Валентин Петрович Катаев, Константин Михайлович Симонов и другие. Здесь, бесспорно, имело место открытое давление со стороны ЦК КПСС в целях использования авторитета крупнейших писателей СССР в качестве политического инструмента в борьбе против инакомыслящих. И я твёрдо уверен в том, что все они вынуждены были подписать данное письмо против собственной воли. Таков был неписаный закон существовавшего тогда «двойного стандарта».

Что касается лично Чингиза Торекуловича, то, насколько мне известно, он очень уважал Андрея Дмитриевича Сахарова, как выдающегося учёного и одного из создателей первой советской водородной бомбы, спасшей нас от третьей мировой войны, как трижды Героя Социалистического Труда, лауреата Сталинской (1953) и Ленинской (1956) премий, лауреата Нобелевской премии (1975), народного депутата СССР и правозащитника.

Вопрос с Александром Исаевичем Солженицыным обстоит гораздо сложнее. В российском обществе до сих пор нет единого мнения о нём. Одни его ругают за измену Родине и выступления против Советского Союза, а другие поднимают его на щит за литературные произведения, затрагивающие острые общественно-политические проблемы.

Кадр из фильма «Первый учитель» по повести Ч. Айтматова. Фото Александра Фёдорова

— Вернёмся к событиям на кыргызской земле. Насколько помню, когда в Бишкеке произошла мартовская революция, из Брюсселя почему-то не прозвучало никакой оценки, хотя все ждали, что писатель выскажет своё мнение. Что вам известно об этом? Почему Чингиз Торекулович промолчал?

— Промолчал потому, что оказался в растерянности. По-моему, он не ожидал такого скоротечного конца Акаева, хотя и знал, что назревают какие-то крупные события. Честно говоря, в то бурное время Айтматову, находящемуся в дальнем зарубежье, и сказать было нечего. Акаев бежал, а Бакиева он знал так…

— Вы упомянули в начале интервью, что Курманбек Бакиев освободил писателя от должности посла в странах Бенилюкса и Франции. Но разве не сам Чингиз Торекулович этого захотел? Хорошо помню, как в конце 2007 года, ещё за несколько месяцев до указа об освобождении, он собрал журналистов и объявил о своём намерении уйти с дипломатической службы и жить на своей земле, в своей стране.

— Да, именно по инициативе К. Бакиева Чингиз Торекулович был освобождён от должности Чрезвычайного и Полномочного Посла. Более того, случайно оказавшийся на олимпе правитель несколько раз не принял писателя, специально унизив его этим, дав понять, что имя Айтматова ничего не значит. Чингиз Торекулович вынужден был объявить журналистам о своём решении уйти с дипломатической работы, когда стало понятно, что ничто уже не повлияет на Бакиева. В действительности же он мог бы трудиться на этой должности до конца своей жизни, так как пользовался среди дипломатов стран Запада, да и Востока, огромным авторитетом. И это было бы только на пользу Кыргызстану.

Конечно, Айтматов сильно переживал из-за неожиданного, ничем не оправданного решения нового президента. В принципе он совершенно не ожидал такого поворота событий. Это было для него ударом в спину, если не больше.

— Почему у Айтматова не сложились отношения с Бакиевым? Чем он не устраивал того? И как вообще тот мог замахнуться на Патриарха Мысли и Мастера Слова?

— К. Бакиев являлся примитивным человеком и мелким чиновником, недотягивал до общегосударственного уровня. Он мог быть хорошим акимом района, неплохим губернатором области, но не более. Кроме того, он был труслив и непостоянен. Чингиз Торекулович не устраивал его, как мне думается, по двум причинам. Во-первых, в силу своего высочайшего авторитета. Бакиев опасался, что Айтматов его просто затмит, и поэтому решил ущемить, задеть его самолюбие. Что касается «Патриарха Мысли и Мастера Слова», то такие понятия просто недоступны для Бакиева, как человека с низким интеллектом. Во-вторых, он, конечно же, считал Айтматова самым приближённым человеком Акаева и решил одной пулей убить сразу двух зайцев: унизить Айтматова, как яркую личность, и отомстить Акаеву за то, что тот в 2002 году снял его с поста премьер-министра. Недалёкие люди, как правило, поступают именно так. При этом К. Бакиев вовсе забыл, что сам являлся выдвиженцем и любимчиком Аскара Акаева. А то, что он был любимчиком, я знаю точно. В 1990 году мы с Бакиевым заседали в «легендарном» парламенте. Он попал туда, будучи первым секретарём отдалённого Тогуз-Тороуского райкома партии Нарынской области. Затем Акаев назначил его губернатором Джалал-Абадской области, а позже — губернатором Чуйской области, приблизив его к себе. Отношения между ними были отличными, о чём свидетельствует последующее назначение К. Бакиева премьер-министром. Однако в 2002 году случились трагические аксыйские события: власть показала своё истинное лицо, распорядившись расстрелять мирных демонстрантов. Кровавая хроника привела к дальнейшему обострению общественной ситуации в стране. Во время событий в Аксы А. Акаев находился в отпуске, по-моему, в Москве. Гибель мирных жителей произошла тогда, когда республикой оставались руководить премьер-министр К. Бакиев и руководитель аппарата президента А. Карыпкулов. Узнав о случившемся, Аскар Акаев срочно вернулся из отпуска и устроил большой погром. Снял с занимаемых должностей и К. Бакиева, и А. Карыпкулова. Правда, потом Акаев позволил Бакиеву стать депутатом Жогорку Кенеша, а Карыпкулова назначил послом Кыргызстана в Турции. Однако обида у Бакиева сохранилась, и, когда в 2005 году оппозиция выдвинула его в президенты страны, он решил отомстить сбежавшему Акаеву путём расправы с его соратниками и близкими людьми, в том числе с Чингизом Айтматовым.

— В начале интервью вы сказали, что кончина Чингиза Торекуловича осталась для вас загадкой. Это связано с тем, что он, как вы говорили, щепетильно заботился о своём здоровье? Или есть ещё какие-то причины считать его смерть необъяснимой?

— Да, неожиданная смерть 79-летнего Айтматова в 2008 году до сих пор остаётся для меня загадкой, потому что после его внезапной болезни в Казани и ухода из жизни в Германии не проводилось серьёзного расследования всей цепи произошедшего. Информация о его болезни поступала очень скупая, и вообще государство как-то вяло реагировало на происходящее, будто речь шла не об угрозе потери писателя такой величины. Словно назавтра в Кыргызстане родится другой Айтматов. Непонятно и то, почему Чингиза Торекуловича после потери сознания немедленно не отправили в находящуюся рядом Москву, где, насколько мне известно, он ежегодно проходил обследование и получал лечение в ведущих медицинских центрах. Там находилась история его болезни, работали хорошо знающие и уважающие его высококвалифицированные врачи мирового уровня. Осталось неизвестным, какие конкретные меры были приняты на месте потери сознания, сразу после этого и т. д., и т. п. По-моему, и сейчас не поздно поинтересоваться хроникой трагического события, чтобы всё стало ясным. Я уже писал, что накануне отъезда в Казань Чингиз Торекулович чувствовал себя прекрасно и уверенно, что не давало повода даже подумать о его скорой смерти.

Афиша к фильму «Джамиля», снятому режиссёром Ириной Поплавской на студии «Мосфильм», с Натальей Аринбасаровой в главной роли

А ведь живя во вполне комфортных условиях и проявляя постоянную заботу о своём здоровье, он мог бы жить да жить. Вот в первой части нашей беседы я говорил, что в 1970-х годах мы с Чингизом встречались в Москве в Колонном зале Дома союзов с Евгением Михайловичем Тяжельниковым. Тогда им не было даже 50 лет (они оба 1928 года рождения). Буквально недавно, будучи в Москве на общем годичном собрании Российской академии наук, в которой состою иностранным членом, я узнал, что Е. Тяжельникову 7 января нынешнего года исполнилось 90 лет, и он продолжает участвовать в общественной жизни. Занимавший в 1968-1977 годах должность первого секретаря ЦК ВЛКСМ, Евгений Михайлович сейчас возглавляет Оргкомитет по празднованию 100-летия Всесоюзного Ленинского коммунистического союза молодёжи, которое будет отмечаться нынешней осенью в Кремлёвском дворце. Младшему брату Чингиза — Ильгизу Торекуловичу, пошёл 87-й год, и он активно занимается наукой. Турдакун Усубалиевич Усубалиев проработал четверть века первым секретарём ЦК Компартии Киргизии и скончался в сентябре 2015 года в возрасте 96 лет. Среди нас живёт Герой Социалистического Труда, проработавший первым секретарём райкома партии более 30 лет, Корчубек Акназаров, которому нынче пойдёт 97-й год. Первой кыргызской женщине-хирургу, академику Какиш Рыскуловой недавно исполнилось 100 лет. Можно привести ещё немало таких примеров. Поэтому очень обидно, что гениальный писатель современности преждевременно ушёл из жизни.

— Если кончина Айтматова не случайность, то кому она была нужна?

— Нужна была тем, кто его не устраивал. Смерть писателя устраивала манкуртов. К сожалению, было много людей, завидовавших ему чёрной завистью. Даже само присутствие Чингиза Айтматова вызывало дискомфорт среди чиновников и некоторых творческих деятелей, потому что рядом с его интеллектом, вселенской мудростью и заслуженным авторитетом они чувствовали свою внутреннюю пустоту и незначимость. Недавно я прочитал слова Наполеона, которые он написал, находясь в изгнании на острове Св. Елены. Не помню дословно, но смысл таков: когда против тебя все, то это означает, что ты самый сильный человек. Действительно, против сильной личности, как правило, дружно объединяются все серые и ничтожные люди.

 — Своего Героя Социалистического Труда Чингиз Торекулович получил в 50 лет. Известны ли вам другие случаи, когда это звание давали в столь раннем возрасте?

— Да, это уникальный случай. Об этом мне рассказывал в своём кабинете тогдашний первый секретарь ЦК Компартии Киргизии Турдакун Усубалиев. Несмотря на всякие слухи и даже сплетни, Т. Усубалиев высоко ценил творчество Ч. Айтматова и признавал его как одно из высших национальных достояний Кыргызстана. В этой связи он принял, как всегда заблаговременно, решительные меры для принятия соответствующих решений ЦК КПСС по присвоению Айтматову высокого звания Героя Социалистического Труда в связи с его предстоящим пятидесятилетием. С ходатайствами республики Турдакун Усубалиевич побывал в профильных отделах ЦК, но везде ему говорили, что без секретаря ЦК КПСС по идеологии М. Суслова, без этого «серого кардинала» ЦК, невозможно решить вопрос. Суслов, выслушав Усубалиева и посмотрев документы, резко, с ходу отверг предложение: «Мы, разумеется, высоко ценим Айтматова, однако ещё никогда и никому не давали такой высший знак отличия в связи с 50-летием. Даже члены Политбюро ЦК КПСС получают звание Героя, и то не всегда и не все, только после 60-летия. А если говорить о писателях, то даже великому Михаилу Александровичу Шолохову, лауреату Нобелевской премии, присвоили звание Героя Социалистического Труда только в 1967 году, когда ему исполнилось 62 года. Так что, товарищ Усубалиев, не торопите события». Турдакун Усубалиевич оказался в тяжелейшем положении. Однако он не был бы Усубалиевым, если бы остановился на этом. Всё основательно продумав, он решил зайти к самому Генеральному секретарю ЦК КПСС Л. Брежневу, с которым у него были достаточно тёплые отношения. В этом мы убедились, когда Брежнев приезжал к нам в республику в сентябре 1970 года и выступил на собрании республиканского актива без всякой заранее заготовленной бумаги. Он тогда заявил: «Мы в ЦК КПСС полностью доверяем вашей республиканской партийной организации, и, надеюсь, что вы тоже целиком доверяете и нам». После таких дружественных слов небольшой зал Дома правительства на Старой площади чуть не взорвался от бурных аплодисментов. Тогда я был депутатом Верховного Совета и сидел в десятом ряду зала. К слову, Леонид Ильич чуть ли не через каждые полчаса выходил в комнату, находившуюся сбоку от президиума. Позже один из чекистов мне рассказал, что, оказывается, Брежнев очень часто курил и пользовался сигаретами «Новость». После его отъезда все принялись искать эту марку сигарет, но оказалось, что их просто невозможно достать. Затем Л. Брежнев поехал на автомашине из Фрунзе в Чолпон-Ату и по дороге восхищался нашими добротными домами и садами. Более того, он тут же согласился с предложением руководства республики о строительстве на берегу Иссык-Куля современного большого санатория ЦК КПСС за счёт Москвы. И, как известно, этот санаторий под названием «Аврора» был построен в короткие сроки и до сих пор остаётся достопримечательностью не только Прииссыкулья, но и всего Кыргызстана.

Раз уж зашёл разговор, хотелось бы вспомнить ещё об одном эпизоде пребывания Леонида Ильича у нас в республике. Очевидцы рассказывали, что когда он находился в Госрезиденции в Чолпон-Ате, то решили к концу дня покатать его по Иссык-Кулю на белоснежном катере «Москва». Начальник охраны отпросился у Брежнева и остался на берегу. Подумав, что высокое начальство, наслаждаясь красотой природы, надолго задержится на озере, служивый поддал горячительного и окончательно расслабился. Гости несколько переохладились в открытом море, так как дело было в сентябре, и принялись танцевать. Между прочим, Леонид Ильич танцевал с супругой Турдакуна Усубалиева Гульжаке Ниязалиевной. Однако личные врачи Леонида Ильича настойчиво порекомендовали всем вернуться на берег, дабы не простудиться. Узнав, что катер уже возвращается, начальник охраны Кремля быстро оделся и пошёл встречать Брежнева. Когда генсек спустился на землю, то офицер, слегка запинаясь, доложил, что на суше всё в порядке. Брежнев по своей натуре был очень добрым человеком. Внимательно рассмотрев начальника своей охраны, он сказал: «Ты что, уже готов?» Начальник тут же замертво упал, потеряв сознание. Как выяснилось позже, Леонид Ильич всё-таки не наказал его за «героический» поступок, и тот продолжил работать. Короче, генсек уехал из Кыргызстана очень довольный своим пребыванием в нашей республике.

Кифаят АСКЕРОВА.
Окончание следует.
(На превью: Чон-Таш, «Ата-Бейит», на открытии памятника репрессированным. Писатель вместе с Т. Усубалиевым и Дж. Акималиевым. 2002 год.)






Добавить комментарий