В который раз читаю статьи в СМИ Кемелбека Кожомкулова о трёхтомной истории Кыргызстана (на кыргызском языке), вышедшей в 2016-2017 годах, в которых говорится одно и то же: что это издание имеет много погрешностей как научного, методологического, так и технического характера. Чтобы не перегружать внимание читателей, остановлюсь лишь на последней статье автора «Шаг вперёд — два шага назад», опубликованной в газете «В конце недели» 12 января с. г.

В первом абзаце он говорит, что «в советское время чуть ли не каждые пять лет с учётом новых открытий учёных такие издания (имеет в виду многотомные издания по истории. — А. Д.) обновлялись». Между тем, как отмечают коллеги, работавшие в Институте истории Академии наук Киргизской ССР, в советское время такого не происходило. Издавались только отдельные монографии, брошюры некоторых учёных, сборники статей и т. д. В основном на русском языке и только изредка на кыргызском.

Единственный случай, это когда в 1980-е годы Институт истории запланировал издание истории Киргизской ССР, но вышло не пять томов, как намечалось, а четыре. Изданию пятого тома помешали общеизвестные события. Таким образом, мы сегодня имеем единственную четырёхтомную историю нашего народа. Кстати, как известно многим коллегам, работавшим в последние годы советского периода, первые три тома в основном отредактировали московские и ленинградские учёные — историки и археологи.

Пришло новое время, Кыргызстан стал суверенным государством. Перед специалистами встал вопрос о написании истории страны с древнейших времён до наших дней. В первую очередь возник вопрос: на каком языке писать? Конечно же, на кыргызском. Очевидно, что как нация мы должны освещать своё прошлое, настоящее и будущее на родном языке. Как говорил наш выдающийся писатель Чингиз Айтматов, «тил — элдин автопортрети» («язык — автопортрет народа»); «элдин тїбєлїктїїлїгї — эне тилинде» («вечность народа — в родном языке»).

Таким образом, историки Института истории по предложению нашего выдающегося философа академика Азиза Салиева задумали издать историю Кыргызстана на кыргызском языке. Опять встали вопросы: как писать, какими силами, есть ли у нас профессиональные кадры? Писать по старому, советскому лекалу, по канувшей в Лету коммунистической идеологии уже было нельзя. Значит, надо излагать по-новому, по новой методологии исторической науки. Сможем ли? Тем, кто привык думать и писать по старой коммунистической гуманитарной науке, следовало перестраивать свои думы, научные воззрения, подходы. Для этого потребовалось немало времени. И вот спустя почти 20 лет мы взялись за дело — написать и издать трёхтомную историю Кыргызстана.

В самом институте ситуация с кадрами оказалась катастрофической. Если в 1970-1980-е годы у нас работали 120-140 человек, то в 1990-2014 годах намного меньше — около 25. Не хватало также бюджетного финансирования. Учёных-историков и ныне крайне не хватает — из-за этого многие исторические направления остаются неизученными. Несмотря на это, мы, сотрудники Института истории и культурного наследия, крайне малочисленным составом взялись за дело, привлекли коллег из вузов. И в итоге получилось то, что получилось. Конечно, мы, авторы, редакторы, знаем, что в издании есть погрешности и недостатки, с чем сегодня разбираемся. Как известно, любое научное исследование не завершается, оно шаг за шагом совершенствуется и ведёт к истине. Мы, работавшие над трёхтомником, и теперь на пути к истине.

К. Кожомкулов отмечает, что редсовет трёхтомника академического издания не привлёк к труду учёных-историков страны. Наоборот, мы, как отмечено выше, стремились привлечь их как можно больше. И они участвовали, например, те же специалисты из КРСУ (доктора исторических наук З. Курманов, Г. Джунушалиева), из госуниверситета им. И. Арабаева (доктор исторических наук Т. Абдырахманов, кандидат исторических наук Б. Бакеева). В нашем творческом коллективе работали и учёные КНУ, Кыргызско-Турецкого университета «Манас», БГУ, Восточного университета им. М. Кашгари и т. п. В целом около 40 человек.

К. Кожомкулов пишет, что в первом томе слабо представлена тема этногенеза и этнической истории кыргызов, хотя в последние годы по ней опубликованы монографии известных отечественных учёных с новыми выводами. Да, эта тема освещена неполно. Но на то есть объективная причина: этногенез, этническая история кыргызов, спорен, в профессиональной среде имеются разные точки зрения на него. Монография одного уважаемого историка на эту тему, недавно увидевшая свет, также содержит спорные моменты, её выводы некоторые специалисты не приняли. Нашим историкам совместно с учёными России, Монголии, Казахстана предстоит продолжить исследование в этом направлении.

Далее в заметке К. Кожомкулова говорится, что мы обошли вопрос оценки вхождения Кыргызстана в состав России: оказалось ли оно прогрессивным или негативным, оставлено решать читателю.

Да, этот вопрос серьёзный. Если в 1960-1980-е годы во многих научных, публицистических трудах вхождение в состав Российской империи подавали исключительно как прогрессивное событие, то примерно с 1986-го появились разные точки зрения. На самом деле событие носило и прогрессивный, и негативный характер, и это надо учитывать при освещении темы. Также следует считать, что вхождение кыргызского народа в состав России завершилось в 1876 году, когда пало Кокандское ханство. Если принять логику историка К. Кожомкулова, то следовало бы вести речь и о китайских кыргызах. Таким путём мы добрались бы и до многих кыргызов за пределами Кыргызстана. Это с политической и научной сторон неправильно.

К. Кожомкулов пишет, что «в главе, посвящённой восстанию 1916 года и деятельности советской власти, мало места отводится большой работе Особой комиссии ТуркЦИКа по делам беженцев… Возглавлял её один из выдающихся вождей народов Туркестана Торокул Джанузаков». Т. Джанузаков действительно являлся одним из известных деятелей Туркестана того времени, но никак не вождём. Ранее в исторических трудах он не упоминался, но есть некоторые сведения о том, что в какое-то время он примкнул к басмачеству и был расстрелян. И ничего больше. Надо ли нам, историкам, изучать жизнь и деятельность Т. Джанузакова, в том числе К. Кожомкулову, который, как он сам говорил, его близкий родственник?

К. Кожомкулов возмущается, что в издании уделено много внимания джадидизму. Джадидизм как просветительско-политическое движение имел место в Кыргызстане, однако раньше почти не исследовался. Поэтому мы решили более полно осветить его, роль в кыргызском обществе, лучшие традиции новометодных школ, а также деятельность просветителей И. Арабаева, К. Мифтакова, О. Сыдыкова, Тоголока Молдо, Алдаша Молдо, Б. Даниярова, К. Тыныстанова и многих других, которые стояли у истоков образования, науки и сыграли немалую роль в становлении кыргызской советской государственности. Надо отметить, что данному вопросу в томе отведена не целая глава, а параграф — 23 страницы.

В следующем абзаце К. Кожомкулов пишет, что авторы трёхтомника недостаточно разграничивают понятия гражданской истории и истории партии. Однако, что есть гражданская история и партийная история, наши историки, слава Богу, разбираются. Дело в том, что мы сегодня больше уделяем внимания гражданской истории, чем политической. Таким путём идёт наука и в других странах.

Далее. К. Кожомкулов ратует об укреплении связей Кыргызстана с Россией. Скажите, пожалуйста, кто из наших историков против этого? И в нашем издании данной теме отведено достаточно места. Турция, как и Россия, является одним из наших главных партнёров, и мы это высоко ценим.

Чтобы его заметка заняла как можно больше места, К. Кожомкулов расставляет по своему усмотрению места и роли, которые играли первые секретари ЦК КП Киргизии И. Раззаков, Т. Усубалиев и другие политические деятели. Он пишет, какой политический деятель сколько раз упоминался в третьем томе. Авторы издания упоминали деятелей не по их политической значимости, а по участию в происходящих в стране процессах, некоторых — даже в негативном плане, как А. Акаева и К. Бакиева.

Автор заметки упрекает нас в том, что мы использовали много газетных материалов. Для того чтобы полно и объективно отразить те или иные события, следует использовать различные источники информации, в том числе газетные. Здесь нет ничего зазорного, тем более что в газетах публикуется немало интересных материалов по истории суверенного Кыргызстана.

И ещё. К. Кожомкулов пишет, что отдельные главы пестрят чрезмерной детализацией. Например, много места отводится развитию науки. Да, действительно, так получилось, и здесь автор заметки прав. В нашей работе не всегда соблюдалась равномерность структур как глав, так и параграфов. Считаем это нашим упущением. В целом структура томов составлена правильно, почти все основные проблемы и вопросы истории Кыргызстана включены в их содержание. Мы согласны и с мнением автора о том, что полиграфическое оформление издания слабое, особенно фотоиллюстрации. Редсоветы и редколлегии будущих аналогичных исторических работ, думается, учтут эти упущения. Как говорится, век живи — век учись.

К. Кожомкулов считает, что следовало получить отзывы или даже посоветоваться с учёными Казахстана, Узбекистана, России. Да, надо было. В советское время такая процедура проводилась гораздо легче, сейчас же взаимосвязи с учёными соседних стран оставляют желать лучшего. К тому же, какой зарубежный учёный или исторический институт возьмёт сегодня на себя чтение наших рукописей, тем более на кыргызском языке.

И главное. К. Кожомкулов считает, что в нашем академическом издании имеется много погрешностей научного, метолодогического и технического плана. Погрешности технического плана мы признаём, но когда речь идёт о научных и методологических погрешностях, то поспорили бы. Как нам представляется, научное и методологическое — почти единое понятие. Научность исторических исследований в первую очередь зиждется на предметных и документальных источниках. Посмотрите, например, библиографии всех трёх томов издания. Каждый исторический факт, каждое событие сопровождаются сносками. Значит, тексты томов в научном плане не вызывают сомнений. Это в первую очередь.

Вопреки мнению К. Кожомкулова и некоторых других историков, считаю, что наш труд обеспечен и методологически. Что есть методология? Это система различных методов, способов научного отражения исторической действительности. Мы, историки советского времени, отражали действительность однобоко, то есть позитивное и негативное обязательно искусственно противопоставлялись друг другу, шла изнурительная и ожесточённая борьба, в ходе которой страдало и погибало бесчисленное количество людей. Нужна новая историческая методология, и мы старались её применить в своём труде. Например, исследуя тему вхождения кыргызского народа в состав Российской империи, показали положительное и отрицательное в этом событии. Такой же подход применили в освещении басмаческого движения в Кыргызстане, а самое главное — значения Октябрьской революции в России и советского строя для кыргызского народа и т. д.

Основными принципами методологии, как известно, являются научность, объективность, историзм. Уважаемый К. Кожомкулов, если вас как историка интересует методология, то рекомендую прочесть небольшую работу (А. Джуманалиев. «Тарых философиясы жєнїндє» — «О философии истории»), опубликованную в газетном варианте еще в начале 1990-х годов. Думаю, зря времени не потратите.

И последнее. Кожомкулов предлагает правительству, Министерству образования и науки создать комиссию из специалистов и тщательно изучить обстоятельства выхода нашего издания. Нет сомнения, заметка К. Кожомкулова подготовлена не только им самим. У него, конечно, есть единомышленники, консультанты и советники. Некоторых из них знаем — в основном это те, кто не вошёл в состав авторов трёхтомника. Они не желают видеть новые начинания. Бог с ними. А ведь положа руку на сердце можно сказать, что обсуждаемое издание есть новое начинание, написанное по новой методологии, с новым взглядом на историю и впервые на кыргызском языке. Разве такая работа не заслуживает доброжелательного отношения историков и читателей?

Да, как сказано выше, в работе имеются погрешности и недостатки. Их учтут историки в последующих исследованиях, в подготовке крупных изданий. Да, отдельные наши авторы, редакторы и корректоры проявили расхлябанность и безответственность. В этом наша вина, но вместе с тем нам предстоит идти вперёд — шаг за шагом.

Мою позицию поддерживают историки Р. Жолдошев, А. Жапаров, А. Кубатова и авторский коллектив издания.

Акылбек ДЖУМАНАЛИЕВ,
титулованный рядовой историк.