На днях перелистывала архив своих публикаций и наткнулась на интервью с Сооронбаем Жээнбековым летом трагического 2010 года. Он тогда исполнял обязанности главы администрации — губернатора Ошской области. На эту должность его назначили сразу после Апрельской революции. В то лето у нас было несколько командировок на юг, за что мы признательны представительству ЮНИСЕФ в нашей стране и его координатору по связям со СМИ Ольге Гребенниковой, оперативно организовавшим поездки и взявшим ответственность за нашу безопасность. Благодаря этому мы увидели то, что происходит на юге, собственными глазами. Вторая поездка состоялась в конце июля, ровно через сорок дней после трагедии. Ош уже остывал. В прошлую поездку мы к вечеру после дня, наполненного встречами с людьми, ещё не пришедшими в себя от пережитого ужаса, с трудом нашли единственный рискнувший открыться базарчик, где купили на ужин лепёшки с помидорами и виноград. В этот раз многие тандыры уже выпекали хлеб, националистические надписи на уцелевших заборах и стенах сожжённых усадеб жирно замазали чёрной краской, люди в оранжевых курточках возвращали к жизни газоны, арыки и тротуары…

— Сооронбай Шарипович, извините за прямоту: обычно после событий, подобных тем, которые произошли в Оше 11-15 июня, в первую очередь «слетают головы» губернаторов. Почему же вас оставили в должности?

— После 7 апреля были четыре попытки отделить юг Кыргызстана. Первую совершили через два дня после революции, вторую — 15 апреля, когда Бакиев, находившийся на юге, спровоцировал беспорядки, третью — в середине мая. Четвёртую, самую яростную попытку, целью которой было сорвать референдум, предприняли в июне. В отличие от апреля, когда силовые структуры оказались деморализованы, на этот раз ситуация была иной: тут командовали бакиевские силы, внедрённые в правоохранительные структуры. С ними объединились внешние игроки. Трагедия была внезапной. Мы не ожидали, что противники новой власти дойдут до такого беспредела. Но они дошли. Ведётся следствие. Надеюсь, что оно докопается до истины, установит и привлечёт к ответственности организаторов. Но даже если этого не произойдёт, есть Бог: виновные в горе сотен людей предстанут перед его судом.

— Существует ли вероятность того, что события повторятся осенью, во время парламентских выборов?

— Думаю, что попытки будут. К сожалению, в правоохранительных органах были и остаются люди, которые «крышевали» наркоторговцев, криминальные группировки, не давали развиваться бизнесу, брали дань. Их всех знают здесь в лицо и поименно, тем не менее они остаются на своих должностях. Не вижу особой работы Службы нацбезопасности в регионе: она ловит только исполнителей как апрельских событий на юге, так и июньских. Говорю об этом открыто на совещаниях. Поэтому в народе и существует боязнь повторения столкновений. Сегодня, например, на площади перед обладминистрацией прошёл митинг. Объявлено чрезвычайное положение, в условиях которого запрещены шествия, демонстрации и тому подобное, а люди проводят митинг.

— Складывается впечатление, что вы, как губернатор, расписываетесь в своём бессилии. Разве вы не в силах, как первое лицо в области, повлиять на правоохранительные органы?

— В условиях чрезвычайного положения они подчиняются комендатуре. Я же требую в пределах своих полномочий. Несколько часов назад собрал в своём кабинете руководителей соответствующих структур, включая прокурора, и спросил напрямую: почему допустили митинг? Требования у людей были мирные, но скоплением могли бы воспользоваться деструктивные силы.

— Какой напрашивается вывод?

— Конечно, в правоохранительных структурах есть и честные, принципиальные люди… Таких надо находить и продвигать, поручая им ответственные посты. …На мой взгляд, нужны кардинальная реформа в системе МВД, жёсткая кадровая чистка и периодическая ротация кадров: северян — на юг, южан — на север… Одновременно оснащать милицию спецсредствами, спецтехникой, поднимать зарплату.

— Какие шаги вы намерены предпринять как губернатор, чтобы начать сближать два народа, разделённых пропастью конфликта?

— Надо поднимать производство, экономику, преодолевать разрыв между бедными и богатыми — здесь он огромный. Поэтому народ — как кыргызский, так и узбекский — озлоблен. Нужно сделать упор на развитие малого и среднего бизнеса, давать людям, особенно жителям отдалённых сёл, кредиты. Население ждёт от власти конкретных шагов. Ждали от Акаева, потом от Бакиева, теперь от нас. Если народ будет сыт и одет, он станет дорожить своим достатком.

— Как вы относитесь к предложениям о переносе столицы в Ош?

— Безусловно, её надо переносить, Конечно, в ближайшие годы мы не сможем этого сделать, сначала надо восстановить город. Но первый шаг следует осуществить уже сейчас: перевести сюда министерства обороны, внутренних дел, Погранслужбу. То есть все силовые структуры, поскольку существует реальная опасность отторжения юга. Это необходимо сделать в интересах национальной безопасности и сохранения государства.

— Вы всё-таки не ответили на самый первый вопрос…

— Я за то, чтобы в стране прошли честные прозрачные выборы, установилось правовое демократическое государство. И за это буду стоять до конца.

P. S. И. о. губернатора Сооронбай Жээнбеков так и не ответил на наш вопрос, почему его оставили в должности, невзирая на июньские события. Сейчас понимаешь, что потому и не сняли, что нужен был человек, который не допустит большей беды, поможет по крупицам вернуть мир.

 Осенью того же года его утвердили на посту главы государственной администрации — губернатора Ошской области, и он руководил ею шесть лет.

Интересно, как бы сейчас, будучи уже Президентом, он ответил на вопрос о переносе столицы в Ош? Надеемся, что у нас будет возможность спросить об этом.

Кифаят АСКЕРОВА.
Фото автора.