Не успела депутат Жогорку Кенеша Ирина Карамушкина только задать вопрос «Почему бы не придать русскому языку статус государственного?», как на нее посыпался град критики коллег, а ура-патриоты и того хлеще: высказали кучу оскорблений типа «Не нравится — кати в свою Россию!» И без этих наставлений русскоязычное население Кыргызстана в большинстве своем давно покинуло страну, которую они, так же как кыргызы, считали своей родиной и не покладая рук трудились во благо ее.

В настоящее время их осталось не очень много, и они готовы к отъезду. К этому подгоняют и обстоятельства. Так, с 1 января 2018 года все госслужащие в Кыргызстане должны сдать обязательный экзамен по кыргызскому языку и делопроизводство переведут на государственный язык.

Хорошо это или плохо? Поразмышляем на эту тему и мы. Во-первых, реализация таких законов напрочь перечёркивает статус русского языка как официального, что закреплено в Конституции Кыргызской Республики. Во-вторых, перевод делопроизводства и осуществление служебной деятельности госслужащими только на кыргызском языке вызовут много сложностей. Прежде всего госаппарат вынужденно покинет большинство русскоязычных специалистов. В их числе немало лиц нетитульной нации, да и самих кыргызов, окончивших русские школы. Они знают родной язык, но не владеют его канцелярской формой.

Инициаторы такого поспешного введения монополии кыргызского языка в жизнь страны явно спешат. Никто не отрицает важности роли госязыка как символа суверенности. Но надо учитывать реалии и особенности языковой ситуации в Кыргызстане. А она такова, что в стране прочно утвердилось двуязычие. Более того, в настоящее время все больше родителей отдают своих детей в школы с русским языком обучения. А что делать с детьми миллионной армии кыргызских трудовых мигрантов, обучающихся в России и Казахстане в таких же русских школах, если они вдруг захотят вернуться на родину? Что делать с теми госслужащими, которые зарекомендовали себя положительно, но единственная их вина, что получили образование на русском языке — учились в русских школах, окончили вузы в России или в Кыргызстане, но учились по учебникам на русском языке? Да, конечно! Хорошо, освободятся сотни и тысячи чиновничьих кресел! Но везде ли придёт достойная замена? Может, тогда придётся приглашать специалистов из-за рубежа? Только не русскоговорящих! И придать им переводчиков с кыргызского языка?

Один «патриот», профессор-языковед, явно готовый даже к отмене статуса русского языка как официального, свои доводы в защиту языковых нововведений аргументирует тем, что в Кыргызстане, мол, русских осталось всего шесть процентов.

Интересно, знает ли профессор-статистик, что роль русского языка не зависит от процента русскоязычного населения в стране. Русский язык нужен не русским людям. Они знают его с рождения. Он необходим прежде всего самим кыргызам как средство постижения знаний, общения с внешним миром, как язык межнационального общения. Чтобы достичь тех результатов, которые дает нам, кыргызам, русский язык, нам надо пройти ещё немалый путь. Советская власть приложила титанические усилия, создав кыргызскую письменность, заложив основы кыргызского языкознания, обучив в том числе таких профессоров, как указанный выше горе-языковед. Кыргызстан благодаря советской власти, интернациональной помощи прежде всего русского народа стал страной сплошной грамотности.

Смею утверждать, что даже и при отмене статуса русского языка как официального в республике его роль в жизни кыргызстанцев никто не сможет отменить. Или хотите заменить его на английский или китайский? Пожалуйста!

Давайте представим теперь, что в Кыргызстане напрочь запретили хождение русского языка. Закрыли школы с русским языком обучения, изъяли в вузах все учебники на русском языке, прекратили радио- и телепередачи на русском, все московские трансляции, запретили газеты и журналы. Что тогда? Может, успокоятся тогда все доморощенные русофобы и националисты всех мастей, антисоветчики и иже с ними?

Поразительно, можно привести примеры, когда противники русского языка сами своих детей обучают в русских школах! Вот такие у нас встречаются двойные стандарты ура-патриотов! Жаль, что нет среди нас сейчас таких гигантов мысли, как Чингиз Айтматов, Азиз Салиев, Салижан Жигитов. Они бы дали достойный ответ соотечественникам, не с того начавших борьбу за родной язык и его статус.

Ещё раз повторю: русский язык нужен не русским, проживающим в Кыргызстане, а в первую очередь нам, кыргызам!

Кое-кто склонен считать, что одно только признание в отличие от других республик бывшего СССР в Кыргызстане русского языка официальным оскорбляет нашу страну и кыргызов. Но кто-либо подсчитывал плюсы от такого положения? Или пострадали ли наши соотечественники от того, что на постсоветском пространстве кыргызы признаны наилучшими знатоками русского языка?

Как там у других?

Не для того, чтобы рассмотреть возможность придания русскому языку в Кыргызстане статуса государственного языка, а для успокоения ложной гордости ура-патриотов приведем данные по международной практике языкового устройства. В полуторамиллиардной Индии государственными языками являются языки хинди и английский. В 200-миллионном Пакистане — языки урду и английский, в 150-миллионном Бангладеш — бенгальский и английский, в 100-миллионных Филиппинах — пилипино и английский, а в Нигерии с населением в 180 миллионов английский признан единственным официальным языком, 80-миллионном Конго официальный язык — французский. Можно привести десятки других примеров в странах с меньшим населением, но намного большим, чем кыргызов в Кыргызстане, где государственными языками наряду с языком титульной нации являются английский, французский, португальский. Таковы исторические судьбы народов, взаимоотношений бывших метрополий с бывшими колониями. Но я не думаю, что такое сосуществование двух, а то и трех языков мешает национальному развитию народов этих стран. Трудно представить в индийском парламенте и среде интеллигенции протесты против английского языка. Ведь благодаря английскому языку индийцы считаются лучшими в мире знатоками новейших информационных технологий, они также блестящие знатоки английской литературы, много англоязычных писателей и учёных. Что в этом плохого? Но никто в этой стране не ущемляет интересы родного языка индийцев — хинди. Языки хинди и английский успешно сосуществуют, благотворно взаимообогащаются.

В Кыргызстане отдельные борцы за чистоту кыргызского языка успели искусственно напридумать слова «тик учар», «сыналгы», «щналгы», обозначающие слова «вертолёт», «телевизор», «радио». Теперь осталось найти замену словам «спутник» и «компьютер». А что, если нашему примеру последуют ученые-русоведы и начнут искать и возвращать исконно русские слова? По оценке отдельных специалистов, русский язык состоит на 80% из слов других языков, в том числе немало тюркизмов. Что, теперь им надо плакать? И брать пример с наших так называемых борцов за чистоту кыргызского языка?

Ясное дело, в языковой политике перед отечественными ура-патриотами маячат примеры другого рода. Это языковая политика в бывших прибалтийских советских республиках и на Украине например. Но тамошняя языковая политика ущемляет права национальных диаспор в этих странах и осуждается цивилизованным сообществом стран мира. И насколько их политика отвечает интересам тех же украинцев и прибалтов, ещё большой вопрос. Поэтому депутатам Жогорку Кенеша и не только нашим ура-патриотам следует выбирать, по какому пути в языковой политике нам следует идти, с кого брать пример.

Нельзя не согласиться с мнением профессора Кыргызско-Турецкого университета «Манас» Алмаза Акматалиева, что

нынешняя ситуация в языковой сфере, к сожалению, все больше и больше политизируется и становится реальным потенциальным источником угрозы хрупкой межнациональной стабильности.

Кемелбек КОЖОМКУЛОВ,
историк.