Какие сельхозпродукты ждут страны ЕАЭС?

Можно с уверенностью сказать: не только душистый сушеный абрикос из Баткенской области и отборные сладкие яблоки из Иссык-Кульской стали визитной карточкой Кыргызстана за рубежом. В российских регионах, особенно на сибирских территориях, с нетерпением ждут наши сочные, богатые витаминами, овощи и фрукты, лук, чеснок, фасоль, горный мед, чернослив, орехи, арбузы и дыни. Россияне помнят их непревзойденный вкус, о чем не раз говорили, посещая наш горный край с официальными и просто дружескими визитами.

Хотя и велика Российская Федерация, но в этом году тамошние полеводы урожай явно недоберут: поздняя дождливая весна внесла свои коррективы в прогнозные планы алтайских сельхозпроизводителей, крестьянских хозяйств Свердловской, Новосибирской областей, кооперативов и индивидуальных подворий Красноярского края. Так что кыргызским дехканам светит получить нехилую добавочную стоимость при реализации своей сельхозпродукции, известно: в России цена выше, значит, торговать на экспорт выгоднее.

Бич наших крестьян — мелкотоварное производство. Так, насчитывается около 300 тысяч разрозненных сельских фирм и индивидуальных хозяйств, владеющих карликовыми земельными наделами.

Аграрная реформа, затеянная на заре приобретения нашей республикой независимости, сыграла с нами злую шутку. Благодаря разгосударствлению, раздаче всем подряд жителям села колхозного и совхозного имущества мы откатились чуть ли не к Средневековью, ведению натурального хозяйства. Резко упала производительность труда. Пашню стали возделывать сохой, забыли о севообороте: новоявленным фермерам остро не хватало агротехнических знаний, умения анализировать спрос на рынке, они становились зависимыми от госзакупок продовольственных товаров, заложниками заведомо низких потребительских цен.

А главное — стало проблемой продать урожай, часть которого неизбежно портилась, гибла. И немудрено: хищные посредники скупали за бесценок с таким трудом выращенные картофель и морковь, сбытовых кооперативов в республике — как кот наплакал. У крестьянина не хватало оборотных средств: не на что было приобрести ГСМ для трактора, дехканин не знал, где купить качественные семена по доступной цене, чем подкормить растения, как достать воду для полива.

Наши экологически чистые продукты питания отказывались покупать страны ближнего и тем более дальнего зарубежья. Дело в том, что раздробленные хозяйства никак не могли договориться между собой о поставке необходимого объема продукции по заключенным контрактам. Я была свидетелем, как соотечественники в Иссык-Кульской долине без конца метались, отдавая картофель, огурцы и помидоры всякому, кто предложит цену повыше. Заказчики из Германии, привыкшие к тому, что партнер-поставщик всегда выполняет взятые на себя обязательства, естественно, разорвали отношения с иссык-кульскими фермерами, так как те подводили их, и не один раз.

Впрочем, подобная проблема стояла и стоит не только перед нашими сельхозпроизводителями. Цивилизованно торговать, держать данное заказчику слово не умеют и в прибалтийских странах, в частности в Латвии. Присутствующий в Кой-Таше на семинаре для журналистов представитель московского правительства рассказал, как в мэрии российской столицы планировали открыть специализированные магазины по продаже популярных еще со времен Советского Союза шпрот. Не вышло, остались ни с чем. Рыболовные судна когда-то братских республик не смогли между собой договориться, преодолеть узковедомственные интересы. В результате договор не состоялся, рыбаки не смогли, как намечалось, обеспечить московские магазины деликатесом в оговоренном объеме даже на год.

ЧЕМ МЫ ХУЖЕ ДАНИИ?

Небольшая по численности и площади европейская страна Дания, очень похожая на нашу республику, нашла экономически обоснованный выход. Там в свое время тоже была куча мелкотоварных нерентабельных сельхозпроизводств. Чтобы выжить, а не «пропасть по одиночке», стали укрупняться. Интеграция, как известно, процесс эволюционный. Постепенно из 32 тысяч ассоциаций поставщиков осталось лишь 2 тысячи, с ними легче работать, договариваться, а главное, обеспечить нужный объем экспортной продукции, правильно промаркировать ее.

Пример из Голландии. В этой стране животноводы полностью подстроились под спрос покупателей. Европейцы хотели видеть у себя на столах нежирное диетическое мясо, поэтому бизнесмены перестроились, развели на своих подворьях соответствующую породу баранов, коз, крупного рогатого скота. Каждую неделю под нож уходило свыше 34 тысяч голов, быстро росла цепочка добавленной стоимости, прибыль, производство приобрели промышленный размах.

А начинали с малого: в кооперативы объединялись всего-то по 5-10 фермеров. С условием: если буренка заболеет, хозяин сам ее утилизирует: завоеванный имидж поставщика качественного товара никто не имел права уронить. Если из-за болезней животных кто-то терял реальный доход в этом году, наверстывал темп развития своего подворья в следующем. Зато голландским фермерам удалось сохранить главное: рынки сбыта, заказчик не разочаровался, признал поставщиков мяса надежными партнерами, с которыми можно заключить долговременный союз.

А ВОЗ И НЫНЕ ТАМ…

Вернемся в нашу республику. Несмотря на отчаянные попытки правительства стимулировать объединение слабых хозяйств, предоставление кооперативам ряда льгот и привилегий, организацию периодических стажировок кыргызских фермеров в Германии, считающейся лучшей в мире по созданию кооперативов самой разной направленности, это прогрессивное движение за 26 лет независимости так и не приобрело в нашей стране массовости. Дехканам мешало крепко вбитое в их сознание: «колхоз — это плохо, это «крепостное право», оставшееся от когда-то великого и могучего Советского Союза.

Но, по-моему, причина в другом: несовершенстве законодательной базы, освободившей крестьян от всех налогов, кроме земельного, но воздвигшей серьезную преграду на пути интеграции: как только сельхозпредприятие расширяло свою деятельность до определенных сверху пределов, набирало обороты, его со всех сторон обкладывали налогами. Кое-кто из чиновников высшего ранга, бывших в то время у руля управления, не преминул воспользоваться таким положением и неплохо нагрел руки.

Самый мучительный, выпивающий все соки с неокрепшего фермерского хозяйства — налог на добавленную стоимость. Это был рубеж, за которым крестьянину предписывалось в обязательном порядке сдавать ежемесячные отчеты, для этого нужно было брать в штат бухгалтеров, а это дополнительные расходы. Держать специалистов могли себе позволить лишь крупные да часть средних предприятий, которых в нашей республике не так уж и много.

Я часто ездила в командировки, посещала регионы и искренне удивлялась: почему сельчане довольствуются малым — свести концы с концами, не умереть зимой с голоду, детишек одеть, обуть к школе… Почему не стремятся стать богатыми, зажиточными? Ведь это так свойственно человеку! Рынок дает возможность проверить себя, реализовать предпринимательский талант, да и заниматься бизнесом, который, как известно, без риска не существует, гораздо интереснее, чем спокойно сидеть в чиновничьем кресле и ждать распоряжений сверху.

Сразу оговорюсь: я не раз встречала на селе финансово грамотных, экономически подкованных деятельных людей, сумевших своим трудом организовать прибыльные рентабельные хозяйства, создать новые рабочие места, но их немного. Нет массовости, в регионах, в умирающих малых городах, где разрушены рыночными цунами градообразующие предприятия, поддерживаемые Москвой, работоспособное население давно превратилось в трудовых мигрантов, ищет лучшей доли в городах-миллионниках и зачастую там и остается навсегда.

А мы по-прежнему продолжаем называть нашу страну сельскохозяйственной, хотя в ВВП страны львиную долю составляют услуги — более 50%, а сельское хозяйство всего 10-20%. В айылах остались лишь престарелые родители тех, кто зарабатывает на жизнь в России, Казахстане, дальнем зарубежье. Мы чудовищно отстали от мировых прогрессивных технологий, позволяющих всего 3% фермеров обеспечивать продовольствием все городское население европейских городов, а в Америке этот показатель снизился уже до 2%.

Почему, став членом Евразийского экономического союза, нам не признать, что казахская пшеница и мука твердых сортов качественнее и дешевле, чем отечественная? Разумнее эти товары импортировать, чем пытаться всеми силами защищать отечественного производителя. Это ложный путь, нельзя государству подрывать здоровую конкуренцию, иначе собственные сельхозпроизводители перестанут развиваться, деградируют. При рыночной экономике всегда есть выбор, предоставим же его покупателям.

То же самое касается и ввоза в республику российской курятины и яиц. Яйца вдвое дешевле, каким отдадим предпочтение? Все знают, что Кыргызстан испытывает проблемы с созданием птицефабрик, собственного диетического мяса постоянно не хватает. Но мы работаем на интегрированном торговом пространстве, давайте научимся извлекать из него максимум для себя пользы. На это нацеливают и члены — министры наднационального органа — Евразийской экономической комиссии.

Галина ЛУНЕВА.