Main Menu

Торакальная хирургия как призвание

Наш разговор с профессором кафедры госпитальной хирургии КРСУ, заслуженным врачом КР, лауреатом престижной медицинской премии имени И. Ахунбаева Айтбаем Казакбаевым, до недавнего времени заведовавшим в течение 37 лет отделением торакальной хирургии многопрофильной клиники имени И. Ахунбаева Национального госпиталя Минздрава республики, начался с привлекшего мое внимание на рабочем столе в кабинете хирурга шикарного малахитового письменного прибора с часами.


— Здравствуйте, глубокоуважаемый Айтбай Тургунбаевич! Какой оригинальный прибор украшает ваш стол. Расскажите его историю.

— Это памятный подарок, которому более 40 лет. Когда-то его преподнес прооперированный в нашем отделении генеральный директор Орловского комбината полиметаллов. Самое интересное — часы в этом малахитовом приборе до сих пор исправно работают и даже не отстают.

— Айтбай Тургунбаевич, начнем нашу беседу традиционно, со старта вашего профессионального пути.

— Ну зачем опять все это рассказывать?! Ведь я для разных СМИ в разное время все это много раз докладывал, вот недавно приходили с теми же вопросами из медицинской газеты.

— Но у каждого СМИ — своя аудитория, свой читатель, и не факт, что медицинское издание и общенациональную газету читают одни и те же люди. Итак!

— Родом я из Кара-Бууринского района Таласской области. В нашей семье было семеро детей, папа всю жизнь работал в сельском хозяйстве, потом по партийной линии, мама — в совхозе, да и по дому ей забот хватало. После окончания 8-го класса я по совету старшей сестры поступил во Фрунзенское медучилище, в 16 лет окончил его с отличием, получив специальность «зубной техник». На курсе я был самым молодым студентом. В тот год мне предложили поступать в Московский мединститут по специализации «стоматология», но я отказался и уехал работать в Кировку, на родину. Отработал два года в районной больнице и в 1968-м вернулся в столицу для поступления на лечебный факультет КГМИ.

В советских мединститутах действовала единая система профессиональной подготовки: до 4-5-го курсов все изучали общие предметы, а к старшим курсам студентам следовало определиться с направлением медицины, которое их привлекало больше всего. К этому времени нас разделили на два потока — хирургическое и терапевтическое отделения. Лично я с третьего курса решил: постараюсь стать хирургом. Еще на третьем курсе меня направили на практику в хирургическое отделение республиканской больницы (сейчас это Нацгоспиталь), на четвертом — в хирургию больницы на улице Фучика, на пятом практиковался на кафедре госпитальной хирургии в городском хирургическом центре (около Шампанвинкомбината). А на шестом курсе пошли циклы обучения по выбранной специализации — тут уже все разделились на хирургов, акушеров-гинекологов, онкологов, терапевтов и так далее. После шестого года обучения нас определяли либо в клиническую ординатуру, либо в интернатуру. Первое направление считалось более престижным. Представьте, из 300 выпускников мединститута в ординатуру брали лучших — менее чем шестую часть потока. Из них ежегодно, после жесткого конкурсного отбора ректоратом, 20 выпускников института имели возможность пройти ординатуру в одном из центральных медвузов СССР.

— А чем отличались эти финальные направления подготовки врачей?

— Обучение в клинической ординатуре длилось два года — это высшая школа подготовки заведующих отделениями. В интернатуре учились один год, оттачивая выбранную специализацию.

Проректором по науке и по отбору студентов в КГМИ в центральные вузы тогда работал Мирсаид Миррахимов. С каждым кандидатом он беседовал лично. Когда дошла очередь до меня, оказалось, что мест по хирургии на тот год не предоставили. Мне предложили двухгодичную ординатуру в клинике на ШВК анестезиологом-реаниматологом с последующим распределением в 4-ю горбольницу, которую тогда начинали строить. Но, к моему счастью, вдруг еще раз вызвали к Миррахимову, который сообщил, что в ординатуре Ленинградского мединститута выделено одно место со специализацией в хирургии грудной клетки (торакальной). Так судьба без всякого блата направила меня по жизненному пути.

— Что происходило дальше?

— В 1976 году, после окончания ленинградской ординатуры, я вернулся во Фрунзе, а в республиканской больнице открылось отделение торакальной хирургии. Клиникой с 1977 года руководил известный профессор Анатолий Червинский, заведовал отделением Исхар Фунлоер. После его ухода на преподавательскую работу в 1979-м заведовать отделением торакальной хирургии назначили меня, так всю жизнь я на одном месте и проработал.

С глубоким уважением вспоминаю многих врачей, своих учителей. В частности, куратора нашей группы Ирину Петровну Бадалову, именно она заложила прочную профессиональную основу моей медицинской специализации — хирургии. Среди подарков судьбы — встречи с мэтрами: Исой Ахунбаевым, Мирсаидом Миррахимовым и другими светилами отечественной медицины. И. Ахунбаев преподавал нам ряд предметов, принимал госэкзамен. Когда я уезжал в Ленинград, перед отъездом зашел к нему, чтобы узнать о перспективах будущей работы после ординатуры, познакомились, он меня благословил и обещал, что место будет. Выражаю искреннюю признательность своим коллегам — ныне здравствующим профессорам Хакиму Бебезову, Нелли Ахунбаевой и многим другим.

Хочу подчеркнуть: много лет в нашем отделении трудятся настоящие профессионалы, это и хирурги, и медсестры, и санитарки. Практиканты также быстро осваиваются в нашем коллективе, понимая, насколько важно качественно лечить людей.

— Я вижу, что вы с компьютером общаетесь на «ты». Сложно ли вам досталась эта премудрость современности?

— Вовсе нет. Освоил быстро, потому что такое средство коммуникации и обмена знаниями крайне важно для практикующего врача и преподавателя. Без этого нам вообще нельзя — как без рук.

— Кто по специальности ваша супруга? Поддержали ли дети медицинскую династию?

— Моя супруга Хатира Кушубаковна всю жизнь преподавала в Кирженпединституте (ныне педагогический университет им. Арабаева). У меня три сына, старший пошел по дипломатической стезе, сейчас он в политике, второй окончил Кыргызскую медакадемию по специальности «офтальмология» в студенчестве по ночам подрабатывал медбратом в глазном отделении Нацгоспиталя, сейчас он кандидат наук, трудится в одной из столичных клиник, третий сын окончил экономический и юридический факультеты, работает в престижной компании.

— Можно ли хотя бы приблизительно назвать число прооперированных вами пациентов?

— Не считал никто, но в год делаю примерно около 250 только сложных полостных операций, вот и считайте за 40 лет. А простые операции идут ежедневно — пункции, дренирование и другие.

— Поговорим о тенденциях в заболеваемости легких раньше и сейчас.

— Мы оперируем органы, находящиеся в грудной клетке. Особых изменений в тенденциях нет, люди страдают теми же болезнями. Но страшно вот что: бронхо-легочные заболевания давно поделили первое место с сердечно-сосудистыми по смертности. Во-вторых, тенденции таковы: растут заболеваемость эхинококкозом легких, хронические заболевания легких, онкология, врожденные патологии. Обострилась ситуация с эхинококкозом, поскольку его локализация чаще всего, во-первых, в печени, во-вторых, в легких. Подчеркну: это более социальная болезнь, и бороться с ней должны сначала ветеринары, а уже потом врачи.

Участились врожденные патологии легких — к нам часто обращаются пациенты из отдаленных районов с запущенными формами болезней, потому что они вовремя не диагностируются или на местах нет специалистов. Причины — врожденные патологии либо перенесенные в раннем детстве пневмонии, иные недолеченные болезни. У нас как? Заболел ребенок, ему сделали два-три укола, он уже повеселел, бегает, родители уверены, что выздоровел. Но это неполное излечение — нужны лечебная физкультура, хорошее питание и т. д., чтобы легкие расправились и слизь отхаркивалась полностью, а не скапливалась в бронхах. Может пройти и 10, и 15 лет, человек часто болеет гриппом, ангиной, что дает толчок к появлению клинических признаков в застойных местах легких.

Один из моих пациентов, недавно прооперированный в отделении, — Каныбек из Оша, 32 года, отец троих детей. Он вел спортивный образ жизни, играл в футбол, но во взрослом возрасте начались частые гриппы, одышка, выделение мокроты. В Оше ему порекомендовали наше отделение. Оказалось, что у него врожденный порок развития легкого, в результате одно из них пришлось удалить полностью. Эту операцию следовало сделать давно. Здоровое левое легкое взяло на себя функцию пораженного правого. К тому же ненормальная работа легкого ухудшает работу сердца, которое недополучает кислород.

Есть и приобретенные болезни по нашему профилю. Сейчас в отделении проходит лечение женщина 60 лет, которая по ошибке выпила четыре года назад уксусную эссенцию. Эти годы она не ела нормально, пищевод не работал, в последние месяцы даже вода не проходила. Мы прооперировали ее, на первом этапе просто спасая жизнь — в желудок вставили трубку. Она должна отдохнуть, набраться сил, а на втором этапе будем потихоньку расширять пищевод.

Третий пример. Вчера выписался домой больной из Казахстана, парень 18 лет, которому три года не могли поставить диагноз. У человека есть за грудиной вилочковая железа, необходимая в детстве. К периоду совершеннолетия она становится меньше и перестает действовать. Но иногда она не уменьшается и выделяет такие вещества в кровь, которые блокируют нервные импульсы. Парень неделями лежал на вентиляции легких, лечился в неврологии, потом попал к нам. Компьютерная томография показала наличие опухоли вилочковой железы. Мы удалили ее во время сложной, большой операции. Вчера парня выписали, они с матерью вернулись в Алматы. Теперь он намерен поступить в мединститут и стать хирургом.

— Сейчас стало немодным курить. Расскажите об этом пагубном явлении с точки зрения врача-легочника, который видит легкие изнутри.

— Я удивляюсь курящим людям: мало того что вокруг нас все более загрязненная атмосфера, так они еще добавляют добровольно пару десятков факторов риска для своей жизни. Большинство курящих утверждает, что употребление никотина никак не отражается на их здоровье. Но я, врач, утверждаю, что это пока не отражается. Но скажется обязательно! Во-первых, повышается процент заболеваемости раком легких. Сейчас весь мир дружно бросает курить. К большому сожалению, у нас, наоборот, увеличивается число курящих подростков, девушек, женщин. Это наше горе. Один из решающих факторов риска онкологии — курение. Оно вызывает поражение органов, начиная от носоглотки и заканчивая самыми периферическими легочными альвеолами. Страдают все сосуды! К тому же активные курильщики травят окружающих, превращая их в пассивных потребителей никотина, что также крайне вредно.

Хирург, открывая легкие курильщика, видит: они черные, как уголь. Меняется и их плотность — резко снижается эластичность. Есть такой простенький тест: пробежать по лестнице на второй этаж. Здоровый человек и не заметит, а у курильщика тут же одышка. И это один из критериев показаний к операции.

— А вы курили когда-нибудь?

— Недолго, баловался на последнем курсе института. Но когда я приехал в Ленинград, мне сказали: ты к какой профессии идешь? И я тут же бросил и более никогда не начинал. Я своим пациентам-курильщикам, которые утверждают, что не могут отказаться от этой привычки, говорю: «Вы не знаете, что такое болезнь. Как узнаете — за пять минут бросите!»

— У вас огромный опыт практической работы, но и научная, и преподавательская деятельность шли параллельно. Как хватает времени на все это?

— Да, именно параллельно с основной работой подготовил кандидатскую, затем — докторскую диссертации на основе лечебной практики в отделении торакальной хирургии. С 1979 года я начал преподавать в медакадемии, а с 2000-го перешел в КРСУ, преподаю хирургию на шестом, выпускном курсе медицинского факультета. Я выпустил около 160 печатных работ, пять монографий — как по торакальной медицине, так и учебники для студентов. Два курса лекций выпущены на английском языке. Четыре кандидата наук под моим руководством защитили диссертации в КРСУ и подтверждение квалификации в ВАК России. Один из моих учеников — Алмаз Токтомушев, которому я в 2016 году передал заведование торакальным отделением. Еще несколько соискателей и аспирантов находятся, я надеюсь, «на выходе» перед защитой диссертаций.

— Через несколько месяцев вы намерены отметить свое 70-летие. Вы находитесь в прекрасной физической форме, дай вам Бог здорового долгого века. Поделитесь с читателями, пожалуйста, секретами здорового образа жизни!

— Никаких секретов открыть не могу! Веду нормальный образ жизни. Я не курю, не соблюдаю никакой особой диеты. Встаю в полшестого утра, полчаса хожу вокруг дома, затем утренние процедуры. На завтрак — один бутерброд и чай (иногда кофе) с молоком или сливками. Каши ем в выходные дни. Мясо я люблю, но нечасто и немного, хотя в молодости очень предпочитал. Люблю рыбу. Утром прогулки получаются не всегда, а вот вечером — обязательно. Ужинаю не позже 17-18 часов, через полчаса выхожу на 4-5 километров ежедневно. Затем смотрю в компьютер, готовлюсь к лекциям или читаю пару часов. На ночь могу съесть пару яблок или персиков.

— Спасибо за интересную беседу! Здоровья, Доктор, и вам!

Елена МЕШКОВА.
Фото автора.






Добавить комментарий