Main Menu

Жаркое солнце Анатолии. Часть II. Османие

(Продолжение. Начало в № 72)

В Кахраманмараше мы разворачиваемся и едем в сторону Газиантепа, из аэропорта которого и начали свой путь по южной части Турции, граничащей с Сирией. Сейчас движемся на юго-запад — еще ближе к границе, в ил (провинцию) Османие, а точнее, в его административный центр, городок с таким же названием — Османие, рядом с которым расположен один из пунктов временного размещения беженцев. Судя по карте, город Османие совсем недалеко от Средиземного моря. Рядом с ним протекает река Джейхан, несущая воды в это море, а вся провинция (как и Кахраманмараш, и Анталья) входит в Средиземноморский регион. Дельта реки считается одним из самых важных мест размножения птиц на юге страны. За окном автобуса тянутся кукурузные, хлопковые, арахисовые плантации. На гербе ила Османие — руки земледельца бережно держат распустившуюся коробочку хлопка и стручок арахиса. Говорят, что здесь каждый год проходят фестивали арахиса. У въезда в город жители даже возвели живописную скульптурную композицию, посвященную крестьянке, выращивающей арахис. Кроме того, здесь получают богатые урожаи цитрусовых, выращивают виноград, сахарный тростник и лен. Древняя история Османие, как и всего юга нынешней Турции, — это страницы ожесточенных сражений. За благодатную долину бились и завоевывали ее то римляне, то греки, то арабы и курды, пока окончательно не воцарились турки-османы.

В этих краях находятся развалины античного города Иераполис-Кастабала, где можно побродить среди сохранившихся остатков римских храмов, бань и амфитеатра. Но об этом я узнала уже после возвращения, вчитавшись в историю мест, где побывала. Жаль, что организаторы не предоставили нам возможности увидеть древний город, хотя мы оказались буквально на расстоянии протянутой руки от него и у нас в распоряжении были остаток дня и целый вечер. Пришлось довольствоваться видом на зеленые плантации, открывавшимся из окна роскошного загородного отеля, да на бежавшую внизу речушку, такую же стремительную и чистую, как реки в нашем Прииссыккулье, но точно — не Джейхан.

Лагерь для беженцев размещен в 12 километрах от города Османие. С высоты птичьего полета он, как и в Кахраманмараше, напоминает своей формой сапог. Внешне все то же самое: четкие ряды двухэтажных контейнеров с солнечными установками для подогрева воды на крышах, школа, реабилитационный центр, спортивные площадки, библиотеки, центр семейной медицины, магазины, частная служба охраны — здесь она не в голубых, а белых гимнастерках. По размерам лагерь меньше, чем в Кахраманмараше, рассчитан на 17 тысяч беженцев. Самая большая площадь — перед школой. Здесь установлен указатель с гербом провинции Османие и примечательной надписью «Образование для гостей Османии». Начальник Управления по чрезвычайным ситуациям (AFAD) Мехмет Халис Бельден, специально прилетевший из Анкары, чтобы провести журналистов по территории лагеря и ответить на наши вопросы, в очередной раз подчеркивает: «Мы не воспринимаем сирийцев как беженцев, они для нас гости. Очень важно, чтобы люди чувствовали себя здесь в безопасности и были счастливы».

В школе, несмотря на лето, идут занятия — тем, кто хочет, предоставили возможность подтянуться в знаниях турецкого языка. Судя по тому, что сюда со всего городка тянется детвора с одинаковыми голубыми рюкзаками за спинами, желающих много. Классы смешанные: мальчишки и девчонки вместе. Интересный факт: значительное количество преподавателей — более восьми десятков — из числа беженцев.

В центре семейного здоровья — несколько врачей, включая педиатра и психолога, есть стоматологический кабинет. Часть персонала, включая врачей, тоже из беженцев.

Бережливые сирийцы несъеденный хлеб — сушат

Как и в Кахраманмараше, мы почти не встретили пожилых. Видимо, старики предпочли остаться и умереть на родине. Подавляющее число беженцев — молодежь и лица среднего возраста. Несмотря на то что война сорвала людей с мест, жизнь продолжается: с начала притока беженцев в лагерях на территории Турции родилось более 24 тысяч детей. Только в Кахраманмараше за последние полтора года — 2 100, то есть почти в каждой второй семье. Потому и школы здесь такие большие, а когда заканчиваются занятия, площади перед ними заполняются гвалтом.

Мехмет Халис Бельден — с детьми беженцев

На вопрос латиноамериканской журналистки, сколько беженцев умерло на территории Турции и предают ли их земле на родине, если такова их последняя воля, Мехмет Халис Бельден в очередной раз подчеркнул, что у беженцев такие же права, как и у турецких граждан. Подавляющее большинство составляют мусульмане, но есть люди и других вер: например, курды-езиды — последователи зороастризма. Хоронят на местных кладбищах в соответствии с обрядами веры, которой следовал человек. А как повезешь его на родину, в то же Алеппо, если там идет война?

В классе

А вообще, умершие, по словам чиновника, составляют десятую часть общего числа родившихся. Уровень медицины в Турции, добавил он, очень высокий, получивший международное признание, особенно значительный прогресс достигнут в последние годы, и люди не умирают от того, что не получили должной врачебной помощи. Беженцы — как в лагерях, так и те, что устроились за их пределами, — лечатся в клиниках за счет средств, которые централизованно распределяет AFAD.

Учительница

…У входа в некоторые контейнеры стоят приоткрытые мешки с виноградными листьями. Женщины собирают их в окрестных виноградниках, чтобы приготовить долму, любимую как сирийцами, так и иракцами. Там же, в садах и на полях, часть беженцев находят временную работу. Сопровождающие нас чиновники говорят, что в скором времени у них будет больше возможностей трудоустроиться: в городе Османие откроется центр обучения ремеслам, а недалеко отсюда — на землях соседней провинции Аданы — построены теплицы, где можно заработать.

Что будет дальше с беженцами? Как долго они могут находиться в лагерях и вообще на территории Турции? Вправе ли получить гражданство? Оно, как нам объяснили, предоставляется на общих основаниях. Однако Анкара рассматривает эту проблему, возможно, будут изменения. Что касается будущего расселения, нам постоянно говорили, что беженцы сами будут решать, остаться ли им здесь, когда закончится война в Сирии, или вернуться домой. В то же время признавалось: созданные лагеря уже близки к тому количеству, на которое рассчитаны. На прямой вопрос: «Сколько еще беженцев сможет принять Турция?», заданный журналистами Мехмету Халису Бельдену еще на первой пресс-конференции в Анкаре, — он ответил, что ставка делается уже на создание так называемых зон безопасности на территории самой Сирии. «Для многих сирийцев возможность остаться на родине более предпочтительна, — объяснил он. — Поэтому мы нацелены на формирование безопасных зон, чтобы люди могли переехать из районов боевых действий в другой регион, но не в другую страну».

Как известно, Турция участвует в боевых действиях на сирийской земле, превратившейся за последние семь лет в арену переплетшихся интересов многих государств: США, России, Ирана, Турции, правительств Европы, монархий Персидского залива… В Сирии в последний год довольно успешно действуют ополчения местных курдов, громя боевиков Исламского государства, освобождая от них территории и передавая под контроль войск Башара Асада. Турция тоже воюет против сил ИГ, но в то же время она не заинтересована в усилении влияния курдских организаций, так как это чревато обострением обстановки на территории ее самой, где курды составляют пятую часть населения и на протяжении десятков лет борются с Анкарой за создание собственной автономии. В Юго-Восточной Анатолии, как раз там, где мы были, их абсолютное большинство — более 60%.

С конца августа прошлого года по март Турция провела в северной, прилегающей к ней части Сирии боевую операцию «Щит Евфрата», в результате которой зачистила от боевиков ИГ и курдских формирований более 2 кв. км — территорию протяженностью 90 километров вдоль своей южной границы. Освобожденный район назван Анкарой зоной безопасности. По сведениям из СМИ, уже к концу марта на родину были возвращены 50 тысяч сирийских беженцев. Туда же планируется вернуть оставшиеся 3 млн. беженцев. 23 июня в своей речи на ифтаре в приграничном городке Харран, упомянутой мной в первой части материала, Президент Реджеп Эрдоган, вдохновенно говорил о результатах операции «Щит Евфрата»: «Мы создали безопасные условия в Джераблусе, Эр-Раи, Дабике и Эль-Бабе. Более 100 тыс. наших сирийских братьев смогли вернуться в свои дома, как они того желали, и их число растет день ото дня».

Джераблус, Эр-Раи, Дабике и Эль-Бабе — населенные пункты на севере Сирии. При необходимости, заявил Реджеп Эрдоган, Турция так же решительно проведет новую операцию, подобную «Щиту Евфрата».

В Харран, где Президент выступил с речью, мы как раз и направляемся из Османие. Но сначала предстоит проехать 282 километра вдоль границы с Сирией, достичь города Шанлыурфа — центра одноименной провинции и оттуда уже спуститься вниз, где всего в 20 километрах от Сирии стоит древнейший Харран, в котором, согласно Ветхому Завету, жил родоначальник многих народов Авраам, в Коране — Ибрагим… Сейчас Харран — административный центр района с таким же названием в составе провинции Шанлыурфа.

Кухонька в контейнере для беженцев

Нужно сказать, что в Османие наша группа существенно пополняется — коллегами из Китая, Украины, других государств. Обращает внимание, что одна из новеньких — девушка из съемочной группы украинского телеканала — прекрасно говорит на турецком. Возросший интерес журналистов понятен — в этот день по программе организаторов мы участвуем в ужине, а точнее, в ифтаре с Президентом Реджепом Эрдоганом в Харране. Два заполненных журналистами автобуса “Мерседес-Бенс” с логотипом транспортной компании Aztek на белоснежных бортах движутся на юго-восток — в провинцию Шанлыурфа. На задних стеклах наших автобусов на турецком языке броско выведено: «Машаллах». Это восклицание из суры Корана можно увидеть на многих машинах крупных турецких перевозчиков — таким образом они оберегают свой бизнес от зависти и сглаза.

Памятник крестьянке, выращивающей арахис

Шанлыурфа — самый крупный ил на востоке Турции. В этом регионе Юго-Восточной Анатолии, граничащем с Сирией, сосредоточено огромное количество беженцев — примерно 450 тысяч, часть из которых размещена в лагерях, остальные — у родственников или нашли иное жилье. Один из лагерей располагается в Харране. Столица провинции встречает нас огромными яркими растяжками, с которых местная власть в лице губернатора (здесь его называют вали) или главы районного муниципалитета (беледие башкани) приглашает верующих на ифтары, которые каждый день проходят в разных районах. Массовые ифтары даются по всей стране в течение всего месяца Рамазан. И каждый день, как нам сказали, в одном из них участвует Президент. Для ифтара в последний день уразы, выпавшего на пятницу, он выбрал Харран, решив пообщаться с беженцами, которых там много.

Продолжение следует…

Кифаят АСКЕРОВА.
Фото автора.
Бишкек — Стамбул — Анкара — Кахраманмараш — Османие — Шанлыурфа.






Добавить комментарий