Болот Бейшеналиев был таинственным и неповторимым. Этого выдающегося актера отличали обязательность и постоянство. В последние годы его жизни меня почему-то тянуло к нему, наши отношения становились необычно теплыми. При долгой разлуке мы обязательно звонили друг другу.

— Где ты пропадаешь? — часто раздавался из трубки его упрекающе-простецкий низкий баритон. В то же время в нем чувствовалась некая тайна, как будто он чего-то недоговаривал. Сие ощущалось даже в минуты его откровенности, когда он мог как на духу выложить все свои чувства и мысли. В такие минуты он как бы моментально замыкался в себе и никто не мог угадать, что творится в его душе. Болот байке впадал в глубокое раздумье, на лбу отчетливо вырисовывались глубокие морщинки.

Однажды на далекой баткенской земле мы оказались вместе в творческой командировке. К нему бесцеремонно полезла с вопросом одна из руководителей области, мадам с прямолинейным характером: — Болот Бейшеналиевич, я хорошо помню вас по вашим ролям в кинофильмах. А сейчас вы совсем изменились, быстро поседели и состарились. Да и глаза ваши необычно печальны. Почему? Или характер ваш такой?

— Нет, дорогая сестренка. Просто вспоминаю, как в молодости тут снимался в кино. Сперва в фильме «Уркуя», а затем в киноленте студии «Таджикфильм». Такое же буйное цветение урюка, красота какая! Кажется, мои поседевшие волосы тоже покрываются красками этого цветения. Сие, конечно, вызывает смешанные чувства восхищения и светлой грусти. Но меня заботит и тревожит то, что, живя на этой прекрасной земле, люди беднеют и нищают. От того и моя печаль. А печаль, как известно, старит лицо. В одном я убедился окончательно: от судьбы не уйдешь -здесь он смолк на мгновенье и продолжил: — Конечно, в жизни всякое бывает, всякое приходилось испытать, а может быть, гены у меня такие, — сказал он и мягко улыбнулся. Обычно Болот байке бывал немногословен, никогда не хохотал. Я никогда не замечал, чтобы он зазнавался, когда его чрезмерно хвалят.

В другой раз он отвечал так: «Я часто задумываюсь над судьбой двоих сыновей, которые выросли без моей ласки и воспитания». И все, ни слова о себе. Никогда не обращал внимания на собственную бедную жизнь.

Болот Бейшеналиев вошел в мир кино в конце 60-х — начале 70-х годов как талант-ливый и самобытный актер. Конечно, такая перемена амплуа его руководству театра и сценическим режиссерам не понравилась. На одном из общих собраний ему поставили жесткое условие: или уйти совсем в кино, или остаться в театре и оживить застой в театральном коллективе. И он вынужден был уйти из театра из-за любви к фильмам. Ходил без работы. Много думал, мучился, но возвращаться в театр постеснялся. Ему здешние масштабы оказались тесны.

После серьезных раздумий и колебаний пришел к окончательному решению и через непродолжительное время поехал в Москву продолжать творческую стезю. К нему поступали приглашения из всех лучших киностудий бывшего СССР. Впоследствии он с самоиронией говорил, что «для такого, как я, кыргыза, везде находились роли узкоглазых азиатов». Там он наладил дружеские творческие связи с ранее знакомыми Андроном Кончаловским, Никитой Михалковым, Андреем Тарковским и другими известными кинодеятелями.

Болот Бейшеналиев вернулся в Кыргызстан с началом обретения государственного суверенитета. Он мечтал, что отныне партийного диктата не будет, лишь свобода и широта творчества. Жесткая советская система воспрепятствовала актеру отправляться по приглашениям зарубежных, в том числе голливудских режиссеров. Участь сия была уготовлена всем советским деятелям киноискусства, попавшим под жесткий колпак запрета всякого общения с капиталистическим миром. Однако в родной стране все получилось наоборот, он попал в еще худшее положение. Если в прошлую эпоху его теснила партноменклатурная система, то сегодня он стал свидетелем неправильной и незрелой государственной политики, бессилия власти, бесхозяйственности, жадности и алчной натуры наглых коррупционеров, которые, как шакалы, приступили к воровству государственного, народного богатства, плюнув на всякую мораль и ценности, ухудшающуюся жизнь простого народа.

Картина для него была настолько удручающей, что он попросту поник. В этом и была вся трагедия Болота Бейшеналиева. Суверенная власть не стала вникать в сложнейшие жизненные перипетии, его драматичную судьбу, не обращала внимания на бедственное положение выдающегося деятеля отечественного киноискусства. Наоборот, способствовала тому, чтобы известного актера нагло шантажировали. Стали распространяться порочащие его личную жизнь и человеческий авторитет слухи и сплетни. Он сам давал всему этому гневную отповедь, от всего этого ему стало тошно.

Вот что сказал Болот Бейшеналиев о себе:

— В детстве вырос на руках у бабушки. И в мыслях не было стать актером. Сдавал экзамены в сельхозинститут, но провалил их, поскольку совсем не знал русского языка. Случайно встретил своего земляка Кыдырбека Чодронова, работавшего в театре оперы и балета. С его помощью поступил в оперную студию, где мы все — Болот Минжилкиев, Токтонаалы Сейталиев, Хусейин Мухтаров, Владимир Муковников — были стоящими ребятами, — заключил Болот байке шутливо.

Его киноискусство формировалось на съемках фильма «Скользкая переправа» Мелиса Убукеева. А первый успех к нему пришел с кинолентой Андрея Кончаловского «Первый учитель». Он снялся в более ста фильмах, в Москве прожил 18 лет. Во время отдыха в Крыму Болот познакомился с полячкой Стеллой, женился на ней, вместе жили в Москве. Однако тяга к отчему краю взяла свое, решился вернуться на родину. С женой разошлись во взаимопонимании и без драмы. «Оставил ей трехкомнатную московскую квартиру и полный сундук кинжалов», — говорил он впоследствии. Болот байке коллекционировал редкие виды этого холодного оружия. Был среди них и кинжал бухарского эмира. Когда он потом зашел к бывшей жене, чтобы забрать эту реликвию, она стала жаловаться: мол, здесь такая дороговизна, она вынуждена по одному продавать кинжалы и жить на вырученные деньги. Болот байке сжалился над нею и не стал забирать свою коллекцию.

В конце 60-х годов он снимался в киноленте киностудии «Узбекфильм» «Красные пески» в роли комиссара Миркамила Миршарипова. Там он познакомился с партнершей по фильму туркменкой Гульсарой. Они поженились, у них родились дочь и сын. Дочь Гульназ, живущая в Канаде, умерла несколько лет назад, сын Азиз — в Москве, пошел по отцовской дороге, тоже известный киноактер.

— Отец был против того, чтобы я стал актером. Говорил, что «это очень тяжелая работа, будешь бродяжничать, как я». До этого учился в университете, обучался китайской филологии. Но на втором курсе я оставил учебу, чему отец очень огорчился, — вспоминает сын.

Болот Бейшеналиев в 90-е годы вернулся в Бишкек, устроился в театр юного зрителя и проработал актером до конца своей жизни.

Было у него еще одно хобби — стихотворчество. Оказывается, никто и не знал об этом его тайном увлечении. После его смерти друзья собрали стихи Бейшеналиева и выпустили сборник. Возможно, поэзия, занимая его думы и помыслы, и была той сокровенной тайной, в которую он уходил в минуты тяжкого одиночества и смятений.

Тилек МУРАТАЛИЕВ,

член Союза кинематографистов Кыргызстана, кинорежиссер.