(Окончание.

Начало в № 10, 13)

Вопрос о достройке Аламединской ГЭС подняли сразу же после образования Кара-Киргизской автономной области — в 1925 году. Когда приступили к реконструкции васильевского проекта, возникло много проблем: часть проекта оказалась затеряна, часть электротехнического оборудования, приобретенного в 1915-1917 годах, в нераспакованном виде еще находилась на различных дорожных станциях — ее не доставили в Пишпек. Кроме того, со времени изысканий в руслах рек Чу и Аламедин произошли значительные изменения, к тому же население уничтожило установленные до войны водомерные рейки, гидрометрические мостики и другие геодезические знаки. После доработки проект потянул на 558 тыс. руб., из них правительство СССР первоначально выделило 340 тыс. руб. Строительство началось 1 июля 1926-го, и через два с половиной года, в декабре 1928-го, запустили первую турбину мощностью 400 кВт. «Советская Киргизия» тогда писала: «Во Фрунзе загорелись первые огни Аламединской ГЭС. Теперь заканчивается монтаж второй турбины. Ко дню памяти Ленина будет приурочено официальное открытие АГЭС. Лампочки Ильича зажгутся не только во Фрунзе — впоследствии будут полностью электрифицированы коммуна им. Ленина, Молдовановка и другие села». 3 июля 1929 года правительственная комиссия, в состав которой входил и инженер И. Александров, руководивший в начале века одной из изыскательских партий в долине реки Чу, приняла в эксплуатацию ГЭС. Ее окончательная стоимость вылилась в 1 млн. 600 тыс. руб., из них 1 млн. 100 тыс. руб. получили в виде ссуды с учетом погашения в течение 25 лет с оплатой 3% годовых. Стоимость киловатт-часа электроэнергии определили в 11 копеек.

Ворошиловскую (Лебединовскую) ГЭС достроили в годы Великой Отечественной войны. Во Фрунзе резко возросла потребность в электроэнергии в связи с эвакуацией из прифронтовой полосы 28 промышленных предприятий, ряда учебных и научных учреждений. Из необходимых 7 422 кВт фактически вырабатывались лишь 2 860 кВт (силами одной гидроэлектростанции и двух тепловых дизельных), ввели лимит на отпуск жителям Фрунзе и освещение улиц. Для завершения строительства Ворошиловской ГЭС сюда перебросили с каскада Чирчикских ГЭС комплект эвакуированного из Карелии оборудования Кондопожской ГЭС, в том числе один из трех демонтированных гидроагрегатов. Благодаря напряженному труду в сжатые сроки, к концу 1942-го, строительство завершили. Первые станции мощностью 4 200 кВт ввели в действие в начале 1943 года. Электроэнергия направлялась в основном на предприятия, выпускающие продукцию для фронта.

На основании постановления Государственного комитета обороны СССР от 14 ноября 1943 года продолжилось строительство второй очереди Ворошиловской ГЭС и Аламединской ГЭС-2, пуск которых наметили на конец 1944-го. Для ускорения их ввода перебросили строительную технику с «Чирчикстроя», трубы и буровое оборудование — законсервированного Орто-Токоя (с условием последующего возврата).

Запланированное в 1934 году строительство на Западном БЧК каскада из шести Аламединских ГЭС общей мощностью 29,78 тыс. кВт осуществлялось в 1945-1958 годах. Воду от ГЭС-6 по каналу направили в реку Чу. Диспетчерский центр управления всем каскадом расположили на ГЭС-3, где в 1960 году установили систему телемеханизации. В различные годы были построены также Георгиевская, Малая Быстровская, Тасоткельская (в Казахстане на одноименном водохранилище) и целый ряд межколхозных малых электростанций.

Что касается проекта водного пути, предложенного К. Старковым, он так и остался в замыслах. Хотя для осуществления идеи сделали немало. В частности, на озере Иссык-Куль в Покровском заливе создали перевалочную базу, построили на огромной высоте — от 3 до 4 тысяч метров и выше — автомобильные дороги через перевалы до самой границы с КНР и дальше, до реки Таушкадарья — по древнейшим кочевым тропам и караванным путям Туркестана.

Проект водного пути не единственный неосуществленный в судьбе реки. Из запланированного в 1950-е годы каскада трех малых Буурдинских ГЭС построили только одну — головную Балыкчинскую. Было признано нецелесообразным возведение Жыл-Арыкского каскада из двух ГЭС стоимостью 4 млн. руб.

В 1960-х годах в СССР приступили к воплощению идеи конца XVIII века по водно-транспортному соединению Каспийского и Азово-Черноморского бассейнов и переброски части стока сибирских рек на юг — в Арало-Каспийскую низменность. Проекты «глобального поворота северных рек» для орошения полупустыни и подъема уровня Каспийского моря планировали: строительство Тургайского водохранилища, от которого отходила ветвь Обь-Каспийского канала — главного тракта переброски стока сибирских рек в Среднюю Азию и южные области Казахстана; возведение машинных каналов из Арысского водохранилища — для подачи воды в низовья рек Чу, Талас, Ассы и в бассейн Сарысу; переброску в Иртыш стока Верхней Оби по специальному каналу для орошения Кулундинской степи. Одновременно намечалось строительство канала «Казахстан», который должен был пересечь весь Северный Казахстан — от Семипалатинска до Кушмуруна, затем спуститься на юг, перебросить воду из озера Зайсан (Бухтарминская ГЭС) в озеро Балхаш, из него к низовьям рек Чу и Сарысу и далее к Сырдарье. Вся трасса канала самотечная и судоходная. На ХХV съезде КПСС (1976 г.) выбрали окончательный вариант проекта переброски и приняли решение о начале его реализации, несмотря на протесты общественности и заключения ученых. Над проектом около 20 лет работали 48 проектно-изыскательских и 112 научно-исследовательских институтов, были подготовлены 50 томов материалов, 10 альбомов карт и чертежей.

«В Чуйской долине его (В. Васильева. — Прим. ред.) знали хорошо… Бывало, подсядет к аксакалам и начнет с ними разговоры водить. Все об одном — о Чу. Он ведь и казахский знал, и киргизский тоже. Если в долине теперь цветут сады, то в этом и его немалая заслуга».

Из воспоминаний начальника управления Орто-Токойского водохранилища А. Роденко.

Журнал «Вокруг света», 1980 г.

Планы глобального поворота рек не обошли стороной и Киргизию. На основании госэкспертизы Госплана СССР от 30 августа 1978 года начали составлять технический проект и схему комплексного использования водных и энергетических ресурсов реки Сарыжаз, в их разработке приняли участие 15 научно-исследовательских и проектных институтов, в том числе “Киргизгидропроводхоз”. Одновременно планировалось в ближайшие годы (до переброски стока реки Сарыжаз) временно направить сток реки Каркыры в бассейн Иссык-Куля. В письме-обосновании ЦК КП Киргизии и Совмина Киргизской ССР в адрес Министерства мелиорации и водного хозяйства СССР от 13 апреля 1979 года указывалось: «Уровень воды в озере Иссык-Куль за последние десятилетия катастрофически снижается. Все попытки приостановить этот процесс за счет охранных мероприятий, а также переброски части стока реки Нарын и озера Сон-Куль не получили положительного решения ввиду того, что они уже сами зарегулированы, являясь частью бассейна реки Сарыжаз.

Формирующаяся из ледника Семенова на высоте 4 350 метров река Сарыжаз проходит по Кыргызстану 197 из своих 282 км, занимает в республике второе место после Нарына по водному объему. Ее годовой сток — 5 млн. кубов. Из них планировалось перебросить 2 млн. кубов. Схема предусматривала переброс стока реки через систему каналов и 40-километровый тоннель в Иссык-Куль, строительство на его южном берегу каскада из четырех ГЭС, трех водохранилищ и дальнейший вывод потока в русло реки Чу. Проект был одобрен АН СССР и включен в план ХII пятилетки «Основные направления экономического и социального развития СССР на 1986-1990-е и на период до 2000 года», несмотря на решение правительства СССР от 14 августа 1986 года «О прекращении работ по глобальному повороту северных рек». Осуществлению планов помешало изменение экономической и политической ситуации в стране.

Гидроэнергетические и мелиоративные проекты считаются одними из самых трудоемких и капиталоемких. Река Чу с гордостью несет созданное и подаренное ей человеком, драгоценное в прямом смысле, сверкающее ожерелье из плотин, водохранилищ, гидроэлектростанций от Жоон-Арыка до Тасоткеля, несмотря на его тяжесть, и остается по-прежнему сказочной красавицей.

Последние 100 лет из жизни реки Чу совпали с жизнью русского инженера-гидротехника ученого В. Васильева. Он любил так крепко эту туркестанскую красавицу, что отдал ей не только сердце, но и блестящий талант ученого инженера.

В дневниках и статьях Владимира Александровича раскрывается многосторонний талант исследователя, изыскателя, проектировщика ирригационных и энергетических систем. Он шел в ногу с мировыми достижениями инженерной мысли. Его работы отличались эрудицией, смелостью и глубоким знанием. В проектах, схемах, планах, в чисто технических и экономических расчетах нередко появляются строчки, которые раскрывают душу ученого, его преданность реке Чу и заботу о ее будущем. Он думал о сохранении экологического баланса реки и дал заключение: «…Чу нельзя мерить сырдарьинским аршином. То, что хорошо Сырдарье, может оказаться плохим для Чу. Если на Чу строить слишком большие водохранилища, то она захиреет. Река должна не только орошать поля, но и плодить рыбу, поить скот, умножать в понизовье зверя и птицу».

После революции 1917 года Владимир Александрович входит в состав коллегии «Иртура» по руководству ирригационными работами в Туркестане, организует бюро по Чу-Балхашскому водному хозяйству «Чубалх», направленное на объединение работ в бассейнах рек Чу и Или, как главный эксперт участвует в восстановительных работах мелких плотин.

В биографической хронике полного собрания сочинений В. Ленина есть запись за 1918 год: «…Ленин в присутствии Г. Кржижановского и по его просьбе принимает инженера-ирригатора, автора проекта орошения долины реки Чу В. Васильева, беседует с ним об освоении богатств Казахстана и его проекте». Как уже отмечалось, В. Васильев внес свои предложения в план ГОЭЛРО, дал заключение о предварительном проекте Волховской ГЭС — для доклада В. Ленина на Всероссийском съезде Советов. В 1921 году Владимир Александрович избирается профессором Московского высшего технического училища (МВТУ) на кафедре гидросооружений инженерно-строительного факультета, а затем и на кафедре гидротехники, электротехническом факультете, назначается председателем особой комиссии Наркомата путей сообщения по ликвидации последствий наводнения среднеазиатских рек. В 1920-х годах занимается вопросами строительства ГЭС, разделения ирригационной системы на Кавказе и орошения хлопководческих районов Закавказья. В период работы заместителем главного инженера в Гидроэнергопроекте и Главгидроэнергострое (1932-1938 гг.) через группу экспертов В. Васильева прошли проекты Иркутской, Красноярской, Иртышской, Уч-Курганской (построена в июле 1962-го, мощность 180 тыс. кВт, крупнейшая на тот период в Средней Азии) и других ГЭС Советского Союза.

Волна репрессий 1930-х годов, как уже говорилось, не минула В. Васильева. Он прошел лагеря, тюрьмы, а в 1952 году был сослан «на вечное поселение» на станцию Луговую Джамбулской области. На пересылке в Джамбуле Владимир Александрович встретился с А. Солженицыным. В своем романе-эпопее «Архипелаг ГУЛАГ» писатель так описывает впечатления о нескольких днях, проведенных вместе: «Владимиру Александровичу в первую минуту можно было дать девяносто лет — так сочетались эти вневременные глаза, острое лицо и хохолок седины. А было ему семьдесят три. У него очень светлый смех. Люди такого типа слишком ушедшие в интеллект, и страдания тела никак не могут разрушить их душевное равновесие. Он оказался видным деятелем в Союзе русских инженеров, одним из давнейших русских инженеров, из крупнейших гидротехников и гидрографов. Весь этот край, куда мы приехали сейчас, он исходил пешком и изъездил на лошади еще полвека назад. Он еще до первой войны рассчитал проекты обводнения Чуйской долины и пробития туннеля сквозь Чу-Илийские горы, и еще до первой войны стал сам их осуществлять. Шесть «электрических экскаваторов» (все шесть пережили революцию и в 1930-е годы представлялись на “Чирчикстрое” как советская новинка) были выписаны им еще в 1912 году и уже работали здесь. А теперь, отсидев 15 лет за «вредительство», три последних — в Верхнеуральском изоляторе, он выпросил себе как милость отбывать ссылку и умереть именно здесь, в Семиречье, где он все начинал. На его деле какая-то охранительная резолюция стоит, потому что ему разрешают выйти пешком своими ногами в город, дойти до облводстроя и спросить себе там работы. А всем остальным нам одно назначение: Кок-Терекский район. А между тем и сейчас у него мало веселого. Сослали его, конечно, не сюда, ошиблись, как полагается. Только из Фрунзе могли назначить его в Чуйскую долину, в места его бывших работ.

А здесь водстрой занимается арыками и его (создателя Чуйской системы ирригации) соглашаются принять младшим гидротехником, как девчонку после училища. А во Фрунзе никак нельзя: другая республика. Но все же потирает руки седенький: знают его ученые, может быть, перетащат. Страна задушевных возможностей. При оформлении в областном Управлении МВД он расписывается в документе, что выслан навечно под гласный надзор районного МГБ и в случае самовольного отъезда за пределы района будет судим на 20 лет каторжных работ — будет отбывать каторгу до 93 лет. Я подношу ему вещи до ворот — до черты, которую запрещено мне переступать. Сейчас пойдет снимать у добрых людей угол комнаты и грозится выписать старуху из Москвы. Дети не приедут. Говорят, нельзя бросить московские квартиры. А еще родственники? Брат есть. Но у брата глубоконе-счастная судьба: он историк, не принял Октябрьской революции, покинул родину и теперь, бедняга, преподает историю Византии в Колумбийском университете. Мы еще раз смеемся, жалеем брата и обнимаемся на прощание. Вот промелькнул еще один замечательный человек и ушел навсегда. У него не только первый день «свободы», но и возврат в страну своей юности, страну вдохновения. Нет, не так уж коротка человеческая жизнь, если вдоль нее оставишь обелиски». В новелле «Как жаль» в образе Модеста Александровича В* Солженицын вновь обращается к судьбе Васильева. По сюжету новеллы дочь В* Анна Модестовна, которая сама родилась в Семиречье, увидев газету «Труд», где упоминается имя ее отца, разбила стеклянную витрину и сорвала газету. В газете была помещена статья «Новая жизнь долины Чу» об ирригации и освоении земель, в заключении которой автор написал: «Как жаль, что талантливый инженер не дожил и не видит этих изменений». А. Солженицын пишет: «Он дожил, потому что смертную казнь ему отменили, 20 лет он сидел в тюрьмах и лагерях. А сейчас, при этапе на вечную ссылку, он подал заявление самому Берии, прося сослать его в долину реки Чу. Но его сунули не туда, и комендатура теперь никак не приткнет этого бесполезного старичка; работы для него подходящей нет, а на пенсию он еще не выработал».

…Владимир Александрович выработал, дожил, дождался постановления ЦК КПСС от 4 мая 1954 года с таким длинным названием: «О пересмотре дел на лиц, осужденных за контрреволюционные преступления, содержащихся в лагерях, колониях и тюрьмах МВД и состоящих в ссылке на поселении», реабилитации по своей 58-й статье, переезда в город Фрунзе и приглашения в 1956 году на должность консультанта в проектный институт “Киргизгипроводхоз”.

Через год вышел Указ Верховного Совета Киргизской ССР: «За заслуги в деле развития орошения в долине реки Чу присвоить звание «Заслуженный ирригатор Киргизской ССР» Васильеву В. — бывшему главному инженеру проекта проектного института Киргизгипроводхоз». В конце жизни Владимир Александрович в течение месяца объездил на вездеходе места своих исследований — от Орто-Токоя до самого Акжайкына — и завещал похоронить его у Чумышской плотины.

…В газете «Советская Киргизия» опубликован некролог: «30.11.1959 года скончался один из выдающихся гидротехников нашей страны Васильев В., автор проекта и руководитель работ по орошению Чуйской долины. Обладая незаурядным техническим талантом и большой энергией, он совмещал практическую работу с педагогической деятельностью, с первых лет советской власти, совместно с академиком Г. Кржижановским участвовал в составлении плана ГОЭЛРО».

Владимир Александрович до последних дней был предан своей реке, твердо верил, что уйдет много воды, но намеченные проекты, в которые он вложил всю свою душу и жизнь, станут реальностью.

Похоронили ученого инженера рядом с Чумышской плотиной. Только не на горе, как он просил, а на левом берегу. С весны по осень вокруг плотины и могилы цветут розы.

Алла БЕРНИКОВА,

отличник архивного дела КР.

В материале использованы документы Центрального государственного архива КР, Центрального государственного архива общественно-политической документации КР, Центрального государственного архива кинофотофонодокументов КР и музея Чумышского гидроузла.

Автор благодарит за содействие в публикации начальника Чумышского гидроузла Ж. Шаршекеева.