25 ноября 2016 года после нескольких лет врачебной поддержки у себя дома в Гаване в полном умственном здравии естественной смертью скончался Фидель Кастро Рус — средний из трех сыновей зажиточного кубинского латифундиста, старший из которых Рамон и младший Рауль живут и поныне.

Благодаря собственному чувству самосохранения и высокопрофессиональной службе охраны, несмотря на сотни самых изощренных попыток физического устранения (подосланные американские убийцы, снайперы, сильнодействующий яд, взрывающаяся авторучка, смертоносные бактерии и многое другое), лидер кубинской революции, признанный отец кубинского народа, экс-председатель революционного правительства Республики Куба, команданте-ен-хефе (главнокомандующий — исп.) Фидель Кастро прожил содержательной и самоотверженной жизнью 90 славных лет. Если следовать существующему поверью (считается не то, сколько лет ты прожил на свете, а сколько лет по-настоящему), то в отношении этой личности можно безошибочно признать, что он прожил настоящей жизнью все годы, отпущенные ему свыше.

Когда он еще обучался на второй ступени иезуитской Коллегии Белен в 1942-1945 годах, восемнадцатилетнему безбородому Фиделю дали следующую характеристику: «Всегда отличался по гуманитарным предметам. Прекрасный ученик и католик, он был настоящим атлетом, всегда отважно и гордо защищал знамя коллегии. Сумел завоевать восхищение и любовь всех. Он будет изучать право, и мы не сомневаемся, что он заполнит блестящими страницами книгу своей жизни. Фидель сделан из хорошего материала, а художник найдется» («Беседы о религии. Фидель и бразильский священник Фрей Бетто»).

Дальнейшие воспоминания о Фиделе (так по-простому обращались к нему среди его народа, так в общении между собой называли его и мы, советские дипломаты, волею судьбы оказавшиеся в стране этой легендарной личности, на переднем рубеже внешнеполитического фронта некогда великой державы) хотелось бы предварить краткой международно-политической оценкой яркой звезды планетарного масштаба, понимая, однако, что полностью сделать сие мне просто не удастся.

На мировом политическом небосклоне Фидель оставил сильный по внутреннему накалу свет, сопоставимый с отражением траектории кометы Галлея. Закат небесного светила Фидель вызвал почти во всех государствах Азии, Африки и Латинской Америки широчайший поток информации и комментариев postmortales (посмертных — исп.), становой тонус которых окончательно раскрывает характер, натуру и революционную закваску этого крупного по мировым параметрам политического и государственного деятеля. Пожалуй, исключительным достижением в его карьере следует считать тот факт, что силой собственной энергии и убежденности в правоте перед историей он смог создать в подбрюшье северного гиганта, в 90 милях от полуострова Флорида, несгибаемое политическое общество, стоически вынесшее прямые угрозы, шантаж и подрывные действия со стороны администрации США. Подпевалой ей непрерывно выступала и выступает сбежавшая в Штаты антикубинская эмиграция, так называемые гусанос, обосновавшиеся в штате Майами и создавшие там «маленькую Гавану» — живой оплот антифиделевской оппозиции.

Ажиотаж гусанос по поводу кончины Фиделя, их откровенное удовлетворение явно меркнут на фоне трансконтинентального профиделевского резонанса.

Верную опору Фиделю в годы повстанческого движения в горах Сьерра-Маэстра в восточной провинции Ориенте, в эпоху создания политической, экономической и моральной основы новой, революционной Кубы, все годы выживания народа в обстановке тотальной экономической блокады со стороны США, а также при разгроме за 72 часа интервентов на Плайя-Хирон и т. д. составляла проверенная в бескомпромиссной борьбе против режима Батисты команда соратников в лице Че Гевары, Рауля Кастро, Камило Сьенфуэгоса, Хуана Альмейды, Армандо Харта, Селии Санчес, Вильмы Эспин, Дортикоса Торрадо и многих других бойцов сопротивления, вставших у руля рожденного ими самими государства и целиком разделявших передовые идеи своего лидера.

С личным выходом на международную арену (выступление на Генеральной Ассамблее ООН, официальные и дружественные визиты за рубеж, особенно в Москву, а также в страны Латинской Америки) авторитет Фиделя Кастро только укреплялся. Известен показательный в этом смысле эпизод. В начале 60-х годов Фидель Кастро во главе официальной делегации своей страны прибыл на очередную сессию Генеральной Ассамблеи. По воле администрации США ему было отказано в размещении в крупных отелях Манхэттена, где обычно селят зарубежные делегации, прибывшие для участия в работе Генассамблеи. Узнав о проблеме Фиделя, хозяин одной из рядовых гостиниц Гарлема (район Манхэттена, где превалирует негритянское население) предложил кубинской делегации все апартаменты своего отеля… бесплатно на все время пребывания в Нью-Йорке. Местная пресса, особенно испаноязычная, со вкусом поведала о высоком госте Гарлема, отметив, что попытка американцев унизить кубинского лидера обернулась для них бумерангом — некоторые зарубежные деятели посетили Фиделя в отеле. Встретился с ним и Н. Хрущев (из воспоминаний генерал-лейтенанта КГБ СССР Н. Леонова).

Команданте-ен-хефе нашел в себе мудрость и достаточно выдержки, чтобы с пониманием отнестись к перестройке в СССР и к ее сокрушительным последствиям для кубинской экономики, лишившейся поддержки со стороны Советского Союза, аспекты сотрудничества с которым и, соответственно, обязательства сторон были официально зафиксированы не в одном десятке двусторонних соглашений. Вместе с тем кубинский народ не забывает, что в самый опасный момент его истории, когда судьба революции находилась в волоске от ядерной катастрофы, кризис был преодолен благодаря решительному вмешательству советского руководства.

Понимая, что на современной Кубе жив еще благоприятный внутренний потенциал теплоты и сердечности двусторонних отношений, заложенный еще в начале пути Ю. Гагариным и Че Геварой, нынешнее российское руководство, полагаю, сделает все возможное, чтобы восстановить прежний статус-кво. Тем более что в начале текущего года северный сосед преподнес сюрприз: Президент Обама, посетив Гавану, открыто признал ошибочность блокады Острова Свободы.

Разумеется, уже стоит вопрос о постфиделевском развитии на Кубе, ее будущей международной политике. Думаю, какое бы правительство в скором времени ни пришло в Гаване, ее внутренний и внешнеполитический курс останется без судьбоносных преобразований — принципиальным, бескомпромиссным, преданным идеалам свободы и собственным национальным интересам. За признанием Обамы, возможно, стоит некое подспудное намерение обратить более пристальное, не исключено, деловое внимание Кубе ввиду высокого международного авторитета этой крепкой державы и ее признанного лидера, особенно на латиноамериканском континенте, где уже зримо сформировалось ядро антиамериканского толка: Куба, Венесуэла, Боливия, Никарагуа и другие сочувствующие им страны.

Итак, Остров Свободы, Фидель. В эти траурные на Кубе дни в памяти тех, кто лично вдохнул тропический кубинский воздух, пережил политическую атмосферу в стране, вспоминаются подробности наиболее важных событий и обстоятельств, особенно касающихся непосредственных контактов с самим Фиделем Кастро. Мне выпало отслужить в бывшем посольстве СССР в Гаване (в прежнем его здании, на 13-й улице, между улицами А и Б) полных четыре года. Послом тогда работал Никита Павлович Толубеев — бывший первый секретарь Днепропетровского обкома КПСС, выпускник Высшей дипломатической школы МИД СССР, бывший посол Советского Союза на Кипре. В мои служебные обязанности входило курирование блока отношений правительства Кубы со всеми государствами Латинской Америки и Карибского бассейна.

В годовщину социалистической революции, особенно в день Национального восстания 26 июля, Фидель обычно выступал с многочасовыми заявлениями на Площади революции, у монумента основателю кубинского государства поэту Хосе Марти, где однажды собралось до двух миллионов кубинцев. Слушая команданте и воочию наблюдая за его эмоциональными, пламенными пассажами, никто не мог оставаться безразличным, даже иностранцы. Можно было увидеть по лицам, как его слова, акценты и очень понятные всем выводы отражаются в сердцах его сооте-чественников.

Вся огромная площадь, на которой были установлены многоэтажных размеров портреты Маркса, Ленина, Марти, Че, вся национальная аудитория чувствовала, как она накаляется и электризуется от столь пламенного источника. Такое, или близкое к нему, состояние охватывало также меня и друзей-дипломатов, слушавших и видевших это яркое политическое представление, стоявших или сидящих на земле, прикрывшись газеткой от палящего тропического солнца. Каждый из нас отмечал для себя в речи Фиделя то особенное, новое, что для нас было важно как для дипломатов, потому что по возвращении в посольство мы тут же садились и, проанализировав услышанное, давали письменную оценку интересующему нас разделу из выступления кубинского вождя.

На основе наших аналитических записок составлялась итоговая телеграмма посла, которая направлялась в Центр (Международный отдел ЦК КПСС, МИД СССР).

Нередко Фидель заезжал в посольство СССР, управляя сам ГАЗ-69. Мне, как и остальным дипломатам, а также административно-техническому персоналу, находящимся в тот момент в здании, всегда хотелось оказаться рядом с прославленной личностью, почувствовать с расстояния протянутой руки его политическую и просто человеческую ауру, взглянуть в его дружественные глаза. Откровенно говоря, нам, молодым дипломатам, не очень много «доставалось» в этом плане. И все же… Вспоминается высокая стройная фигура и выправка, неизменная униформа цвета хаки, пистолет на боку, уверенная походка и сигара puros в зубах, когда в очередной раз он посещал посла для беседы или решения какого-либо вопроса двустороннего либо международного значения. Как мне стало известно позже, сигары puros наивысшего качества вручную производились на фабрике «Ла Корона» в Гаване только для самого Фиделя и в представительских целях. Особый табачный аромат они издавали благодаря своей сердцевине — табачному листу сорта «Самсон», выращиваемому в Таласской области, его вкручивали внутрь. Доставки на Кубу этой таласской продукции, как мне сообщили друзья из аппарата экономсоветника посла, осуществлялись по каналам всесоюзных поставок и экспорта.

В начале 70-х годов Фидель стал активнее развивать отношения с Латинской Америкой. В частности, по взаимной договоренности в Гаване прошли двусторонние переговоры с тогдашним Президентом Перу генералом Альварадо. По доступным посольству каналам нам стало известно, что перуанцы интересовались также возможностью закупки советских танков и необходимого военно-технического оборудования при содействии Фиделя.

Он понимал целесообразность расширения латиноамериканских связей, поиска поддержки его экономической политики и антиамериканского настроя. С этими задачами Фидель командировал Рамона Кастро, успешного кубинского фермера, в Мексику во главе специализированной сельскохозяйственной делегации. Кубинская печать, газеты «Гранма», «Хувентуд Ребельде», журнал «Боэмия» подробно информировали о переговорах в Мехико и о достигнутых договоренностях. Добавлю, что по приглашению Рамона дипсотрудники посольства как-то посетили его животноводческую ферму под Гаваной, ознакомились с новой породой мясо-молочных коров, выведенной на основе местной породы зебу, а также с молочными продуктами, вперемежку с кубинскими ромом и кофе.

Почти за год до убийства в Сантьяго-де-Чили Президента С. Альенде, отстреливавшегося от пиночетовских карабинеров из своего кабинета во дворце Ла Монеда, Фидель Кастро совершил беспрецедентную поездку в Чили продолжительностью целый месяц. Это было одним из крупных политических событий для всей Латинской Америки, а для Кубы — одним из ключевых факторов ее внешней латиноамериканской политики. Решение о чилийском раунде Фидель принял, исходя из достоверной агентурной информации, поступавшей в его распоряжение из различных источников, прежде всего от чилийских друзей, и по своим каналам. Ему стало очевидно, что политическое окружение демократически избранного Президента С. Альенде «беременно» военным путчем и главе гражданского правительства грозит обычная для континента в таких случаях смертельная опасность. Чтобы оказать С. Альенде политическую и моральную поддержку, а также рассказать чилийскому народу, как развивается и каких успехов достигла в построении нового общества Куба, Фидель проехал вдоль всей чилийской полоски побережья Тихого океана от северного города Консепсьон до Огненной Земли и ее главного города Пунта-Аренаса. Из-за резкой смены тропического климата на атмосферу, дышащую Антарктикой, Фидель простыл, но не прекратил поездки. Кубинская печать сообщала, что в ходе многочисленных встреч с чилийцами он отвечал на массу вопросов, в том числе неудобных, тут же парировал, раскрывал суть американского финансового и политического влияния на страны континента, убеждал в справедливости права людей труда жить свободно и независимо.

После военного переворота в Чили 11 сентября 1973 года Фидель, как и Советский Союз, разорвал дипломатические отношения с хунтой Пиночета и сделал достаточно резкое заявление по этому поводу. Он предоставил политическое убежище на Кубе вдове погибшего чилийского лидера Ортенсии Бусси де Альенде и одной из ее дочерей.

Кубинское руководство, лично Фидель глубоко сожалели о гибели С. Альенде, который наивно и слепо, в силу своих демократических убеждений, верил, что со временем ему удастся «перевоспитать» своего министра обороны генерала А. Пиночета, о тайных замыслах которого был осведомлен.

…Переломным моментом в советско-кубинских отношениях середины 70-х годов стал официальный визит на Кубу высокой делегации КПСС и советского правительства во главе с Генеральным секретарем ЦК КПСС, Председателем Президиума Верховного Совета СССР Л. Брежневым в январе 1974 года. Итоги переговоров высоких сторон вывели отношения, как выражаются дипломаты, в плоскость дальнейшего взаимовыгодного политического сотрудничества.

Дело в том, что до этого момента между КПСС и КП Кубы возникли разногласия в понимании главного содержания теории социалистической революции. Вопреки уже признанной руководящей роли рабочего класса в революционном процессе, к которому в результате политического убеждения примыкает крестьянство, Фидель и его окружение полагали, что у Латинской Америки свой путь. Они исходили из опыта повстанческого, партизанского движения борцов сопротивления Кубы, где ведущую роль сыграло сельское население: сплотившись на местах, оно двинулось в города и подтянуло в свои ряды рабочих и интеллигенцию. Апофеозом субъективной ошибочной идеи стало трагическое фиаско Че Гевары: он и его группа пытались поднять народ Боливии, но никто их практически не поддержал, в результате в 1969 году Че погиб в джунглях Боливии от истощения и голода.

Решение советского руководства провести официальные переговоры с Фиделем Кастро именно в тот момент по сути преследовало две кардинальные цели: выровнять политические отношения между двумя странами и содействовать дальнейшему взаимному сотрудничеству с тем, чтобы укрепить потенциал Республики Куба как форпоста социалистической системы в Западном полушарии. Подписанный пакет двусторонних документов, главным из которых считается совместная советско-кубинская декларация (сугубо политического содержания), отвечал целям, поставленным Москвой в советско-кубинских отношениях, и вплоть до развала Союза ничего существенного не омрачало этих отношений.

Под занавес визита в Гавану стороны обменялись официальными приемами. Фидель и Брежнев обратились к гостям с протокольными приветствиями. По этому случаю вскоре появился анекдот: «После обеда на Кубе Брежнев говорит Фиделю: «Спасибо за чай». После ужина — то же самое: «Спасибо за чай». Фидель спрашивает у Брежнева: «Леонид Ильич, почему вы благодарите только за чай? Разве все остальное невкусно?» «Но остальное-то все — мое», — среагировал Брежнев.

В 1995 году, в 50-ю годовщину создания ООН, Фидель прибыл на юбилейную сессию Генеральной Ассамблеи Организации. Помимо того, что в зале Генассамблеи он непрерывно находился в центре внимания других глав государств и зарубежных делегаций, хочу отметить небывалые внимание и прием, оказанные ему в ходе его выступления с трибуны. Как только председатель сессии объявил о предоставлении слова руководителю Кубы, переполненный до отказа зал (так бывает далеко не всегда, а лишь в случаях выступлений признанных в мире лидеров) встал и загремел овацией, продолжавшейся все время, пока Фидель не вышел в сопровождении шефа службы протокола из комнаты ожидания ораторов и не проследовал на трибуну. Появление Фиделя лицом к лицу перед «сильными мира сего» еще больше усилило эмоции зала, утихомирить которые председателю не удалось, и только когда Фидель стал красноречивыми жестами демонстрировать свое желание приступить к выступлению, наступила тишина.

Примечательно, что он начал свою речь с того, что отметил: семь минут, предоставленных делегациям для выступления, — международная норма, которая должна строго соблюдаться. Как только он заговорил, я засек время: выступление длилось шесть минут 50 секунд. Завершив речь, Фидель поблагодарил председателя и делегатов за внимание. Зал снова встал и загремел в овациях. Никто из присутствовавших на этой сессии глав зарубежных государств, включая Нельсона Манделу, не удостоился такой чести (к слову, о регламенте. Флегматичные и нередко габаритные африканские лидеры зачастую задерживаются на трибуне до 15-20 минут, а прерывать их в ходе выступления считается неэтичным. Поэтому председатель сессии каждый раз призывает ораторов соблюдать регламент).

В том же году Фидель принял участие во Всемирном саммите глав государств и правительств по экономическим вопросам в Копенгагене. Отношение к нему делегаций и реакция на выход и речь были точь-в-точь, как на юбилейной сессии Генассамблеи. Во время перерыва я подошел к команданте, поприветствовал и, пожав ему руку, сказал, что в 1971-1975 годах работал в посольстве СССР в Гаване при после Н. Толубееве и что хорошо помню его зажигательные речи на Площади революции. Фидель заметил, что также хорошо помнит посла Толубеева, встречи и беседы с ним в здании посольства. Затем, обращаясь к своему окружению, произнес: «Смотри, он все еще говорит по-испански» и проследовал дальше.

Фидель резко выделялся не только своей фигурой, выправкой, но и харизмой, и ему симпатизировали не только женщины, подобострастны были и многие мужчины, лишенные его стати, человеческой привлекательности и душевного расположения к окружающим.

Не случайно в свое время отметила его вниманием и итальянская кинозвезда, всемирно признанная красавица Джина Лоллобриджида. Она приняла предложение Фиделя прокатиться на катере в открытом море, и в дальнейшем такие прогулки происходили не раз, продолжаясь с утра и до самого вечера. Это известно из достоверных источников — рассказов друзей-кубинцев и воспоминаний упомянутого выше генерал-лейтенанта КГБ СССР Н. Леонова.

…Очень просто Фидель вел себя на официальных приемах, которые советское посольство устраивало по случаю очередной годовщины Октябрьской революции. По обыкновению он выходил из праздничного зала резиденции посла вместе с ним к гостям — на тропическую зеленую лужайку во внутреннем дворе резиденции, где вокруг большого, сияющего голубизной бассейна росли гигантские королевские пальмы с огромными кокосами на макушке, а по краям расставлены удобные кресла и сиденья для дам. Фидель приветствовал всех, с некоторыми дружески обнимался, желая здоровья и успехов. Затем возвращался в резиденцию либо покидал прием.

В заключение хочется еще раз подчеркнуть, что представляю себе всю горечь утраты, которую сегодня испытывает кубинское общество, где когда-то юнец лет восьми-девяти на Малеконе — набережной в Гаване в ответ на мой вопрос «Кто ты?» по-детски искренне заявил, что он «революционер Фиделя».

Трудиться в стране такого яркого государственного и политического деятеля, несмотря на некоторые нюансы его личной, непубличной биографии, для меня было престижно и полезно. Кубинский опыт дипломатической службы в дальнейшем составил как базис, так и надстройку моей работы в администрации Президента КР и за пределами республики.

Джумакадыр АТАБЕКОВ,
Чрезвычайный и Полномочный Посол Кыргызской Республики.