В Центральной Азии наметились шаги к урегулированию одной из самых ключевых проблем региона — разделу водных ресурсов. Однако пока речь идет о налаживании двусторонних соглашений между Казахстаном и Кыргызстаном. Если в ближайшее время не удастся  усадить все пять стран (Таджикистан, Кыргызстан, Туркменистан, Кыргызстан и Казахстан) за один стол переговоров и прийти к водному консенсусу в рамках всего региона, то не исключено, что в Центральной Азии может вспыхнуть конфликт из-за воды.

Центральная Азия считается одним из вододефицитных регионов мира. При этом внутри ЦА водный баланс распределен крайне неравномерно. Два государства — Кыргызстан и Таджикистан, находясь в верхнем течении рек, — являются водоизбыточными, Узбекистан, Туркменистан и Казахстан, как основные потребители водных ресурсов, испытывают ее недостаток. Но Кыргызстан и Таджикистан при этом являются энергодефицитными странами.
Такое распределение воды-энергии определялось системой управления водными ресурсами еще во времена СССР: верхние страны получали недостающие им энергоресурсы, а нижние — воду. Схема была проста. Таджикистан и Кыргызстан зимой накапливали воду в водохранилищах своих Нурекской, Кайраккумской и Токтогульской ГЭС, летом сбрасывали ее для полива пахотных земель Узбекистану, Казахстану и Туркмении. В обмен на это зимой в РТ и КР поступали электроэнергия и газ.

Однако такая бартерная система обмена разрушилась с распадом СССР. Страны перешли на рыночные отношения. И тут Кыргызстан и Таджикистан оказались в заранее неравных условиях. Ведь если электроэнергию они покупали за деньги, то воду вынуждены отдавать совершенно бесплатно.

Вполне естественно, что реакцией этих стран стало стремление обеспечить собственную энергобезопасность путем строительства Рогунской (на реке Вахш) и Даштиджумской ГЭС (на реке Пяндж) в Таджикистане и двух Камбар-Атинских ГЭС (на реке Нарын) в Кыргызстане. Это, разумеется, вызвало бурный протест у основного потребителя воды в регионе — Узбекистана. Ташкент всерьез опасался, что Камбар-Атинские и Рогунский проекты нарушат международное право, станут причиной сокращения доступа к воде и, как следствие, могут причинить значительный экологический и экономический ущерб. Экологический — это сокращение и без того слабого притока воды с узбекской стороны Аральского моря. Экономический — потери Узбекистана в выращивании хлопка — основной водопотребляющей культуры страны. Однако есть еще одна версия — ГЭС, построенные в Кыргызстане, и особенно в Таджикистане, станут конкурировать с экспортом узбекской электроэнергии на энергоемких рынках Южной Азии.

Интересно, что при всем своем возмущении Ташкент не старается сесть за стол переговоров и найти взаимоприемлемый баланс интересов.

Впрочем, если в регионе сегодня и идут переговоры, то больше на двусторонней основе между государствами. Хотя каждая сторона понимает, что для достижения разумной схемы распределения интересов и выгод использования водных ресурсов за переговорным столом следует находиться всем участникам. То есть всей пятерке государств ЦА.

Есть еще один важный нюанс: качество использования воды в регионе. При наличии проблемы дефицита воды по нижнему течению рек страны совершенно бездумно относятся к водоиспользованию. Государства ЦА потребляют больше воды на душу населения, чем жители любого другого региона планеты. Туркменистан и Узбекистан потребляют воды в два раза больше, чем Соединенные Штаты. 700-тысячный Ашхабад по показателю потребления воды сопоставим с Чикаго с населением почти три миллиона человек.

Наиболее разумный подход к водоиспользованию сегодня демонстрирует Казахстан (он находится в «конце водного пути» и вынужден, как здесь говорят, экономить каждую каплю). Несмотря на ежегодно уменьшающийся сток по Сырдарье со стороны Узбекистана, Казахстан добился восстановления своей северной части Аральского моря. В южных регионах страны сегодня активно культивируется капельное орошение. Кроме того, Казахстан сумел договориться с Кыргызстаном о взаимообмене электроэнергией «по условной цене». В августе Кыргызстан выдает энергию Казахстану, а осенью получает ее обратно. При этом на Уч-Кургканской ГЭС осуществляется попуск воды в объеме 350 куб. м/сек для сельхозпотребителей Казахстана.

То есть, по сути, была восстановлена система бартерного обмена: воду в обмен на энергию, возврат который из Казахстана не только позволяет сохранять соответствующий благоприятный объем Токтогульского водохранилища для прохождения осенне-зимних периодов, но и, что самое главное, сохраняется водноэнергетический баланс.

(Примечательно, что в переговорах Казахстана и Кыргызстана впервые страны не только задействовали отдельных переговорщиков по энергетике и воде, но и обсуждали обе проблемы вкупе.)

Как ни странно, аналогичный подход до сих пор не используется в переговорах Узбекистана с соседними государствами. Ташкент предпочитает выяснение отношений на уровне нот протеста или силовыми операциями, как это недавно произошло в районе Унгар-Тоо в Джалал-Абадской области Кыргызстана, куда обе стороны высаживали полицейский десант. Пограничную напряженность между соседями подпитывает неурегулированный спор из-за прав на пользование Орто-Токойским (или Касансайским, как его называют в Узбекистане) водохранилищем, которое снабжает водой обе республики. Построенное в советские годы водохранилище стало объектом спора между Кыргызстаном и Узбекистаном с момента обретения государствами независимости.

Не исключено, что подобные конфликты ждут Ташкент и Душанбе — в Таджикистане сегодня идет активная реализация проекта по строительству Рогунской ГЭС. И это совсем не нравится Ташкенту.

По сути, эти столкновения являются индикатором, говорящим, что если государства срочно не сядут за стол переговоров все вместе, то в самое ближайшее будущее регион может ждать война за ресурсы.

Странам наконец следует признать взаимозависимость и использовать свои возможности во благо не только себе, но и соседям, чтобы обеспечить развитие региона в целом.

К этому, собственно, призывает создание союза центральноазиатских государств, обсуждение перспектив которого идет несколько последних лет. На сегодня он может стать единственной площадкой для поиска консенсуса, выгодного всем странам. А он, судя по ситуации последней четверти века, заключается для начала в восстановлении разумной системы водноэнергетического баланса.

Олжас ТУМЕНОВ.