Юрту Биялы бия было видно издалека. Она стояла немного на возвышенности, но в то же время защищенная с запада от ветров пологим хребтом. Белая юрта бия на фоне окружающей зелени служила горцам как бы ориентиром. Недалеко — юрты других саяков, попроще, из серой кошмы. Все они составляли маленький айыл.

После утреннего чая бий любил посидеть на холмике за юртой. Зная эту привычку, байбиче заранее стелила там ала-кийиз, шырдак, корпо из овчины, подавала подушку. С этого места хорошо виделось все вокруг, свежий ветерок приятно обдувал лицо. Ощущение безграничного простора, красота окружающей природы придавали свежесть мысли. Биялы бий иногда здесь же принимал своих гостей, аксакалов. Иногда приходили сородичи потолковать о житье-бытье, попросить совета.
Биялы бия саяки почитали как своего мудрого вождя. Обращались к нему просто бий-аке, не называя по имени. Он не кичился тем, что является бием. Был чрезвычайно доступен. Люди доверяли ему свои сокровенные дела.

Суусамырская долина, окруженная грядами белоснежных горных вершин, похожа на отдельное государство. Тут редко увидишь посторонних. Разве что с Алабеля в сторону Чуйской долины и обратно проследуют группы всадников. Говорят, на суусамырскую землю не ступала нога захватчиков — ни войска Чингисхана, ни калмыки. Высоченные горные хребты выступали в роли естественных крепостных стен вокруг долины. И не каждая конница врага сможет пробраться сюда. Вот только кокандские сарбазы заезжали за податями и угоняли скот. В то же время излюбленным местом отдыха кокандских ханов являлись урочища Чычкана и Узун Акмата, что в Кетменьтюбинской долине. Детям Нарбото бия, главе саяков тех земель, приходилось нести изрядные расходы, чтобы насытить хана и его многочисленных сарбазов. Особенно доставалось им от Мадали хана.

Биялы бий поддерживал добрососедские отношения с сыновьями манапа Рыскулбека. А что им-то было делить — пастбищ хватало всем. Что не скажешь о солтинцах. Там лето жаркое, а ущелья узкие, пастбищ мало. А пастбища — это главное для кочевников. С приходом русских в Чуйскую долину там выросло население, мест для выпасов стало меньше. Не зря даже внук самого вождя солтинцев Канай бия, сын его первенца грозного Байсеит баатыра, также удостоенный звания баатыра, Медетбек, откочевал со своими людьми в урочища в верховьях Таласской долины.

Биялы бию приходилось видеть Медетбек баатыра. Это был мощного телосложения, с огромной бородой человек-исполин. Настоящий баатыр. Биялы бий удивлялся, что тот имел аж пять жен. Тут бы с одной управиться. Как-то Медетбек баатыр со своей челядью летовал ниже перевала Ётмёк. А эти пастбища находятся как раз на стыке владений суусамырских и кетменьтюбинских саяков. Пастухи Медетбек баатыра облюбовали верховья Чычкана. Узнав об этом, сыновья манапа Рыскулбека Акмат и Дыйканбай заявили протест и призвали прекратить нарушать границы их территорий. Для Медетбек баатыра это стало оскорблением всех солтинцев. В условленное время, как было принято издавна у кыргызов, по сорок джигитов с обеих сторон столкнулись в схватке. В ней победу одержали солтинцы. Плененных Акмата и Дыйканбая привели в стойбище Медетбек баатыра. Его мать, оторвав стебли бетеге, поднесла их пленникам и с укором заявила: “Неужто вам жалко эту траву?”

Поскольку дети Нарбото бия традиционно сватали солтинок и, наоборот, отдавали своих дочерей замуж за потомков Канай бия, то конфликт на этом был исчерпан. Тем не менее этот случай остался на устах у народа и выражение «чёп жеген саяк» живо до сих пор.

Этот конфликт всегда вызывал у Биялы бия усмешку — действительно, чего не хватает кыргызам? Зачастую вступают в спор и конфликтуют буквально на пустом месте: не так приняли в гостях, не так выразились, не ту кость подали за дастарханом… Бию казалось, что все это от праздности, от пустой гордыни. Вообще-то склонность к противоборству, соперничеству и всякого рода трениям не только между родами, но и внутри их — в крови у кыргызов.

Так, подолгу в размышлениях засиживался Биялы бий на своем излюбленном ложе. Изредка он мог позволить себе свежего кумыса, а когда приходили гости, то тут же на бугорке накрывали дастархан, подавали чай из русского самовара.

В этот день к нему заехал его любимец — острый на язык знаток многих легенд и притчей Ырысалы — чеченец, из рода жолуке. С ним бию было интересно. Ырысалы был умным, всезнающим собеседником. Поражала его осведомленность — он знал все самые свежие саякские новости Суусамыра, мог дать характеристику каждому его жителю.

Неожиданно внимание собеседников привлекла приближающаяся толпа людей — частью на лошадях, частью пешие. Что-то тревожное виделось в этом зрелище. Такого бий не мог припомнить. Даже Ырысалы не мог понять, что бы это значило. Оторвавшись от движущейся толпы, два всадника помчались в сторону айыла Биялы бия. Бий вместе с Ырысалы привстали и шагнули навстречу всадникам. Соскочив с разгоряченных коней, два джигита быстро поднялись к бию. Лица их выглядели сумрачными и тревожными. Быстро, почтительно поздоровавшись, они начали рассказывать. Кто-то из саяков намедни съездил в Чуйскую долину и привез оттуда плохие новости.

Тамошние кыргызы начали резать русских. Он рассказывал жуткие истории о расправе над мельником-орусом и его семьей, включая детей. Из рассказов выходило так, что решено повсеместно убивать орусов и изгонять с нашей земли. Орусы, мол, — капыры, иноверцы. Саяки пленили восемь орусов и ведут их к вам для решения вопроса о расправе над ними.

Выслушав джигитов, Биялы и присутствующие стали ожидать толпу. Из юрт повыходили женщины и дети. Даже пожилые старушки с тросточками ковыляли к юрте бия. Народу собралось много, все были в тревоге, в ожидании чего-то необычного в размеренной до этого жизни.

Наконец возбужденная толпа из всадников и пеших подошла к собравшимся. К Биялы бию и окружившим его аксакалам направился Карабек, сын Сасыкула. Он слыл среди саяков смутьяном, его обзывали в округе эл бузаром. Его жирное лицо с короткими усами под носом вызывало отвращение у бия. Карабек часто становился источником ссор и всевозможных конфликтов. Как бы гордясь тем, что взоры всех собравшихся обращены к нему, он с пафосом начал разъяснять ситуацию. По его словам выходило, что в Чуйской долине и солто, и сарыбагыши начали поголовно истреблять иноверцев — орусов. И, мол, недалек тот день, когда они полностью сотрут с лица земли их дома и изгонят с нашей земли.

Карабек говорил нарочито громко, как бы от имени народа, будто он сейчас главный его защитник и путеводный. Выходило, что, узнав о находящихся русских в Суусамыре, он вместе с родственниками пленил, обезоружил и привел к бию, дабы получить “добро” на их казнь в присутствии всех сородичей — саяков.

«Мы, саяки, не должны стоять в стороне от всего народа, — кричал Карабек. — Отрубив головы этим иноверцам, завтра мы, саяки Суусамыра, можем смотреть прямо в глаза представителям других родов и племен. Мы можем тогда смело сказать, что есть и наш вклад в освобождение земли от капыров!»

Закончив речь, он горделиво обошел взглядом присутствующих, ища поддержку. Но люди стояли молча. Их суровые лица выражали непонимание — зачем казнить безвинных людей? Сколько помнят суусамырцы, на их глазах не было ни одной не то что публичной казни, а даже убийств. Повисла пауза. Все ждали, что скажет бий…

Для Биялы бия происходящее также стало неожиданностью и явлением из ряда вон выходящим. Он был взволнован, напряжен. Действительно, ему не приходилось выносить смертные приговоры, как того требует Карабек. Но сотни людей, расположившись амфитеатром на склоне, ждали его решения.

И Биялы бий начал говорить. Он задал вопрос:

«В чем вина задержанных людей, за что мы должны их казнить? Что они сделали плохого для суусамырцев? Если есть их вина в чем-то, то давайте разберемся. Здесь сидят аксакалы — старейшины нашего рода. Убивать безвинных людей запрещают не только русские законы, но и наш адат, испокон исполняемый народом. Кроме этого, есть высший Божий суд! Мы можем взять на себя такой грех, как убийство людей? Ведь перед нами стоят живые люди — такие же, как мы с вами. У них есть семьи, дети. Жизнь человека дарована Всевышним. Она является высшей ценностью. Жизнь священна!»

— Или мы должны убивать этих несчастных только за то, что они русские, у них другой цвет глаз, они другой веры? Скажите, мои соплеменники, что плохого сделала вам власть белого царя здесь — на суусамырской земле? Разве не правда, что приходили врачи и лечили вас? Разве не правда, что Степан учил ваших детей грамоте? Или они отбирали скот, как кокандцы? Забыли, как прятали красивых девушек, чтобы сарбазы не увезли их с собой? Если на то пошло, я скажу вам вот что: белый царь стоит во главе большого государства. У него есть армия, пушки. А если завтра они придут и призовут к ответу за убийство своих подданных, кто ответит за это? Как мне известно, в Чуйской долине не все солтинцы и сарыбагыши выступили против царя. Почему у наших соседей — в Кетмень-Тюбе и Таласе — тихо? Или мы тоже должны идти на верную смерть только за то, что в других местах гибнут люди. Не все понятно и с призывом в армию. Многое непонятно. Поэтому давайте подождем. Не будем рубить с плеча. А что касается задержанных, то мое решение однозначно. Мы не имеем права убивать людей, а безвинных — тем более. Я еще раз повторяю — жизнь священна! —

жестко повторил бий, как отрезал.

Гул одобрения пронесся среди собравшихся. Аксакалы в знак поддержки закивали головами. Никто не возражал бию. Его решение не подлежало обсуждению по адату. Да и авторитет мудрого лидера саяков рода куручбек говорил за себя. Народ не раз убеждался в справедливости и правильности поступков бия. Хотя, скажем честно, отдельные из зевак ожидали увидеть небывалое для суусамырцев зрелище казни людей, совсем даже не задумываясь о безнравственности и бесчеловечности подобного решения. Эти люди в силу своей безграмотности и ограниченности не могли даже подумать о возможных последствиях убийства безвинных людей — какой бы веры или подданства они бы ни являлись.

Узнав о том, что их не казнят, стоявшие до сих пор в тревожном ожидании русские просветлели, у одних появились слезы на глазах, а один постарше не удержался и упал на колени, закрыв лицо руками.

«Стремление к жизни свойственно всем живым, все хотят жить, радоваться земным благам, размножаться, растить детей, выращивать зерно, любоваться солнцем, светом, улыбаться, — подумал Биялы бий. — Но почему у людей возникает желание убивать друг друга, иногда совсем беспричинно, даже детей, женщин, стариков, — недоумевал аксакал. Нет, он никогда не поймет тех зверств, которые творятся там, за горами, такими же людьми, как они. — За что они убивают друг друга. Почему? Неужели у них нет святости, богобоязненности?» —

думал в глубокой печали Биялы бий.

Ближайший его сподвижник, аксакал рода куручбек Баракан Байбосунов распорядился разместить задержанных в отдельной юрте, накормить их.

Все единодушно поддержали решение бия и высказались за сохранение спокойствия среди суусамырцев, чтобы исключить какие-либо провокации. В связи с тем что в Чуйской долине по пути в уездный центр сохраняется опасность расправы над задержанными, было решено отправить их в Ташкент через Кетмень-Тюбе и Андижан. Дать им сопровождающих и обеспечить провиантом.

Волостной старшина обязался поставить в известность о случившемся уездное начальство.
Так закончился самый трудный день в жизни Биялы бия. Такого напряжения, таких эмоций он не испытывал никогда. Ночью ему приснился отец — глубоко набожный человек, гуманист в высшей степени. «Отец поступил бы так же», — подумал Биялы бий.

В этот же день все задержанные вместе с провожатыми отправились в путь. Провожающие напутствовали их молитвами. Русские кланялись Биялы бию и благодарили его за спасенные жизни.

Один из них подошел близко и поцеловал руки бия в низком поклоне.

…Спустя некоторое время в Суусамыр прибыл отряд царских войск. Командир отдал честь Биялы бию и выразил благодарность от имени военного губернатора Семиреченской области за спасенные жизни русских людей.

Солдаты следовали в Кочкорскую долину, где сарыбагыши и другие племена восстали против белого царя. Своим ханом они избрали Каната — главу волости. Поговаривали, среди восставших есть военные из Турции, которая в настоящее время воюет с Россией.

В свите командира отряда находилось несколько кыргызов. Один из них — влиятельный манап, предводитель племени кушчу Таласской долины Кызылбаш Кудайберген. В Таласе двое известных людей носили это имя. Так вот, чтобы различить их, одного прозвали Кызылбаш Кудайбергеном, другого — Карабаш Кудайбергеном. Биялы бий знал его. Кудайберген был другом волостного управителя из Жумгала Мырзабека. Они изредка общались, и их пути-дороги из Таласа в Чаек и обратно пролегали через Суусамыр. Кудайберген не мог не зайти к Биялы бию. На этот раз они говорили о тяжелой участи восставших сарыбагышей. С палками и пиками против вооруженных винтовками и пулеметами солдат они гибли сотнями. Кудайберген рассказал, как ему удалось убедить сородичей в Таласе не идти на погромы русских селений, на убийства простых крестьян, их детей, жен. Теперь намерен убедить Каната остановить это никому не нужное кровопролитие. Биялы бий сообщил Кудайбергену подробности спасения им жизней восьмерых русских и напутствовал миром, пожелал убедить кочкорских братьев в бессмысленности войны с вооруженными солдатами, в необходимости спасения людей от верной гибели.

Проводив Кудайбергена, Биялы долго глядел вслед. Перед его взором предстала вся долина. Здесь он родился, здесь жили его предки. Сегодня эта земля казалась ему еще родней. Он словно видел ее впервые.

Суусамыр — чудо природы. Красота неописуемая. Казалось, здесь все сохранилось в первозданном виде со дня появления человека на земле. Умиротворяющая тишина. Заоблачные снежные вершины величаво подпирают небо. Там много живности — пасется себе тихо большими и малыми стадами. А здесь у речки, в зарослях — сплошное щебетанье птиц — разных, маленьких и больших, красивых и простеньких. В тихой заводи, сквозь водяную толщу проглядывают косяки рыб, изредка поблескивая серебристыми боками.

Вот в таком окружении живут саяки из рода куручбек. Это трудолюбивые, привыкшие к суровым зимним условиям, доброжелательные люди. Здесь много многодетных семей. Дети сызмальства приучаются к жизни в горах, справляются с лошадьми и скачут так, словно родились в седле. И кони их слушаются. Праздник жизни ощущается везде.

Несмотря на отдаленность от городов и административных центров, Суусамыр то и дело вовлекается в водоворот всекыргызских, а то и мировых событий. Зачем им знать, что где-то далеко германцы и турки воюют с белым царем? Саякам из рода куручбек даже неведомо за что, а вот отголоски этих распрей доходят и до их гор. Не зря же турецкие офицеры появились среди кочкорских сарыбагышей и вместе с тамошними муллами призывали народ к войне с иноверцами — русскими.

Человеческий мир един, и не спрячешься от проблем. Они общие. Но что бы там ни было, для Биялы бия главное — обеспечение мира и спокойствия своих подданных. Потомственный аристократ, он следует этой заповеди предков. И на сей раз он остался верен ей.

Кемелбек КОЖОМКУЛОВ,
историк.