(Окончание. Начало в № 63, 64, 65, 66)

…В своей книге «Солдатский долг» тот день, 16 ноября, » К. Рокоссовский вспоминает так:

«Части 316-й дивизии, поддерживавшая их артиллерия, а также танки пехоты, которых у нас было очень мало, давали наступавшим гитлеровцам жесткий отпор».

14 января 1942 г. организовали похороны 28 панфиловцев. А. Кривицкий в небольшой брошюре, изданной в августе 1942 г., пишет, что, когда освободили Дубосеково, группа бойцов, полковник Капров, начальник политотдела дивизии капитан Галушко, комиссар Егоров, капитан Гундилович, комиссар Мухамедъяров и Кривицкий отправились на место гибели 28 панфиловцев. Его определил капитан Гундилович. Впереди осторожно шли саперы с миноискателями. Когда лопатами отрыли окоп и блиндаж, то обнаружили каску, кинжал, плащ-палатку и трудно узнаваемый труп одного из бойцов — карманы его шинели, гимнастерки и брюк были вывернуты, не имелось никаких документов, только чистая записная книжка, в которой записан номер винтовки — 21789. Документы унесли фрицы, прихватив сапоги и ушанку. Однако это точно был не Клочков. К тому моменту уже стало известно, что местные жители, хорошо знавшие политрука, тайком от немцев раскопали его труп и захоронили за сторожкой путевого обходчика. …Обнажив головы, все смотрели на свежий могильный холмик. Начальник политотдела дивизии Галушко взволнованно произнес прощальные слова всем погибшим панфиловцам:

«Мы помним вас, герои! Мы сделаем все, чтобы быть достойными вашей доблести и чести!».

Прогремел трехкратный салют. За спиной находились огневые позиции артиллерии, а впереди, в нескольких километрах, шел бой, немцы отступали, началось наступление советских войск».

«…Самое дорогое у человека — это жизнь. Она дается ему один раз, и прожить ее надо так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы, чтобы умирая, смог сказать: вся жизнь и все силы отданы самому прекрасному в мире — борьбе за освобождение человечества…» (Н. Островский, «Как закалялась сталь»).

Приказом наркома обороны №339 от 18 ноября 1941 года 316-ю стрелковую дивизию преобразовали в 8-ю гвардейскую. За проявленную в боях отвагу, за стойкость, мужество и героизм личного состава ее наградили орденом Красного Знамени и вручили Гвардейское знамя.

Информация к размышлению

21 сентября 1941 года в Казахстане и Киргизии произошло солнечное затмение. В Пржевальске оно было полное, во Фрунзе — 99-процентное, началось в 8:04, закончилось в 10:28. Для исследования в Алма-Ату из Москвы прибыли семь экспедиций Академии наук СССР и два эшелона с астрономическими приборами. Что это было: катаклизм природы или предзнаменование?

Звание «Гвардейское» овеяно славным ореолом со времен Петра I. С образованием гвардейских полков начала свое существование регулярная армия русского народа. Петр I положил в ее основу знаменитые Преображенский и Семеновский полки.

В октябре 1941 г. жене Марии Ивановне И. Панфилов писал:

«…Пиши, все — бегу на командный пункт. Целую, моя Мурочка. Адрес: действующая армия, полевая почтовая станция НР993, почтовый ящик 01. Как, Мурочка, хочется жить, эх…».

18 ноября 1941 г. генерал погиб от случайного осколка немецкой мины, взорвавшейся, когда он выходил из штаба. Это произошло возле деревни Гусенево Волоколамского района.

20 ноября Москва провожала в последний путь И. Панфилова, рядом шла дочь Валя в простой солдатской шинели и сапогах. Бойцы и командиры дивизии дали клятву мстить за смерть своего генерала — за Батю, как они называли его. С глубоким прискорбием Рокоссовский и Лобачев сообщили жене Марии Ивановне о гибели Ивана Васильевича. Его смерть вызвала глубокую печаль киргизского и казахского народов и всей страны Советов.

…Вместе с Панфиловым захоронены погибший вскоре Лев Михайлович Доватор — командир
2-го Гвардейского, кавалерийского корпуса, и летчик Виктор Васильевич Талалихин, одним из первых в СССР совершивший воздушный таран. Им троим на Новодевичьем кладбище установлен надгробный мемориал «Героям обороны Москвы 1941 года».

Из стихотворения гвардии рядового Сергея Смирнова, откликнувшегося на смерть И. Панфилова:

«В звуках марша траурного тонет
Зимний день и ветер-лиховей,
Советская гвардия хоронит
лучшего из лучших сыновей…».

В письме, написанном боевыми соратниками И. Панфилова — бойцами, командирами политработниками гвардейского полка — вдове героя Марии Ивановне, говорилось:

«Своей личной храбростью, своим геройством, умелым руководством он учил нас искусству побеждать врага. Он появлялся всегда там, где в силу превосходства врага в технике находилось слабое место. Часто вспоминая о Вашем муже, все мы ясно представляем себе его спокойное и уверенное лицо, его четкие и ясные команды, его заботу об освоении всех видов вооружения личным составом дивизии. Он растил своих подчиненных так, как растит садовник свое любимое дерево».

За несколько дней до боев под Дубосеково И. Панфилов произнес перед бойцами:

«Воюем хорошо, а вот представить каждого к награде времени нет — враг жесток и наступает пока отчаянно. А заслужим звание гвардейской — это один славный орден на всех нас».

Сказано это было за неделю до того, как 316-ю, называемую в шутку военоначальниками «с длинным номером», переименовали в 8-ю гвардейскую.

«Имена героев, отдавших жизнь в боях за Москву, народ свято хранит в своей памяти. О них слагали песни, стихи поэты и акыны. В 1942 г. создан фильм «Разгром немецких войск под Москвой» пятнадцатью кинооператорами, которые проникали с аппаратами всюду, нередко сами вместе с бойцами участвовали в сражениях, в корне изменивших ход войны. Этот документальный фильм нельзя смотреть без волнения, потому что каждый кадр запечатлел величайшее событие наших дней»,

— так писала «Советская Киргизия» 9 марта 1942 г.

В Дубосеково в честь подвига 28 панфиловцев воздвигнули обелиск — первый в стране памятник героям Великой Отечественной войны. Надпись на нем гласит:

«Мы принесли свои жизни на алтарь Отечества. Не проливайте слез у наших бездыханных тел. Стиснув зубы, будьте стойки! Мы знаем, во имя чего шли на смерть, мы выполнили свой воинский долг, мы преградили путь врагу на Москву и погибли, но мы победили!».

В 1942 г. в городе Фрунзе соорудили памятник генерал-майору И. Панфилову, авторами которого стали О. Мануйлова, А. Мануйлов, И. Фрих-Хар и М. Эпштейн. Имя И. Панфилова присвоили во Фрунзе кожзаводу №2, средней школе №6, улице Садовой. Постановлением Фрунзенского горисполкома в апреле 1943-го Парк Красная Звезда переименовали в парк Панфилова,

…Могильному холмику у разъезда Дубосеково приходили поклониться жители окрестных деревень, а Панфиловская дивизия уходила далеко на запад, чтобы в новых боях воскресить память о погибших героях.

«Нет, героев не сбить на колени.
Во весь рост они встали окрест,
Чтоб остался в сердцах поколений
Дубосекова темный разъезд».

Эти строки написал в марте 1942 г. Николай Тихонов.

Весной 1942-го указом Президиума Верховного Совета СССР И. Панфилову посмертно присвоили звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда». Эта весть быстро облетела армию и народ. 21 июля 1942 г. все 28 бойцов-панфиловцев также удостоились звания Героя Советского Союза. Однако, как выяснилось, у Дубосеково погибли не все. Остался в живых И. Васильев из г. Ашхабада, который после выздоровления вновь встал в строй родной Панфиловской дивизии, уже оборонявшей город Холм. Воскрес из «мертвых» кыргызстанец Г. Шемякин. Выжили рядовые И. Шадрин и Д. Тимофеев — после боя, контуженные, они остались в окопе и в бессознательном состоянии были захвачены в плен.

Недалеко от памятника проживали бывшая учительница школы в Нелидово Ксения Михайловна Никитина и Наталья Алексеевна Веселова. Эти две женщины, живые свидетельницы подвига героев, любовно ухаживали за их могилой. В холодные ноябрьские дни к ним приходили погреться Клочков и его боевые друзья. Во время боев у Дубосеково эти две патриотки вынесли восемь тяжелораненных воинов, а когда в Нелидово и Дубосеково вступили гитлеровцы, они спрятали бойцов и продолжительное время лечили.

Второй подвиг бойцы Панфиловской дивизии совершили в Крюково. Около станции Крюково, в сквере, в 1974 году сооружен монумент «Защитникам Москвы». Над придорожным курганом Славы вознесся ввысь серый бетонный обелиск: три сомкнутых штыка, символизирующих стойкость трех воинских частей — стрелковой, танковой и кавалерийской. Здесь, у Крюково, враг был остановлен и разгромлен частями 8-й гвардейской дивизии им. генерал-майора И. Панфилова, 1-й гвардейской танковой бригадой генерал-майора М. Катукова и 2-го кавалерийского корпуса генерал-майора Л. Доватора.

8 декабря 1941 г. войска дивизий пошли в наступление, врага отбросили на 100-250 км от Москвы. Героизм, мужество и стойкость советских воинов на фронте, самоотверженный труд жителей столицы и Подмосковья при возведении оборонительных рубежей на подступах к городу, партизанская борьба в тылу врага — вот что решило остановку наступления фашистской армии на Москву.

В настоящее время никого из 28 панфиловцев не осталось в живых. Среди них были наши земляки-кыргызстанцы: Н. Ананьев, И. Москаленко, Г. Шемякин, Д. Шопоков, Г. Петренко, И. Добробабин, П. Конкин (шестеро из Прииссыккулья, Д. Шопоков — из Сокулукского района).

Гвардейская гордость руководила медсестрой Валей Панфиловой, которая оставалась в дивизии и после гибели отца. И даже тогда, когда была ранена и ее хотели отправить в медсанбат, она просила санитаров:

«Не отправляйте меня в госпиталь, я нужна здесь».

24 июня 1945 года на Красной площади состоялся Парад Победы. В его рядах прошли и 32 бойца 8-й гвардейской Режицкой ордена Ленина Краснознаменной ордена Суворова дивизии имени Героя Советского Союза генерал-майора И. Панфилова. Звание «Режицкая» дивизии присвоили за взятие г. Резекне в Латвии. Ратные подвиги дивизии закончились на латвийской земле. В приветственном письме ее бойцам и командирам исполком горсовета депутатов трудящихся Риги и Рижский горком КП(б) Латвии писали:

«Трудящиеся Риги с радостью смотрели за вашим освободительным походом на земле Латвии. Выполняя приказ Родины, вы прошли через всю Латвию, через ее леса и болота с ожесточенными боями. День, когда вы внесли в Ригу свои прославленные боевые знамена, всегда будет отмечаться населением города как большой праздник. Честь вам и слава».

За освобождение Латвии и Риги дивизию наградили третьим орденом Суворова III степени.

Закончилась война. Отец мой вернулся с фронта уже в сентябре 1945 года. Я предполагаю, что он находился на зачистках последствий войны в Прибалтике. Стал очень замкнутым, почти ничего не рассказывал — видимо, трудно было вспоминать войну, потерю товарищей. Запомнила только, что он воевал в артиллерии, и еще эпизод: с группой бойцов пошли на задание, и вдруг взрыв — недалеко взорвалась бомба, все упали. Отец встает, а те, кто был рядом, лежат — все погибли.

«Не знаю, то ли Бог меня хранил, то ли судьба»,

— говорил он. На гимнастерке у него звенели награды. Они не сохранились, и я, к сожалению, не знаю, чем он был награжден. Нас, детей, тогда это не интересовало. Главное, закончилась война и отец вернулся живым. В последующие годы он работал на прежнем месте. Ушел из жизни в 1969 году.

Из воспоминаний родных, друзей и близких

Получив сообщение о гибели мужа, Керимбюбю Шопокова ответила:

«Скорее уничтожить фашистских собак — вот что хочет советский человек. Чем лучше обеспечим фронт всем необходимым, тем скорее придет желанный час. Моя доля в разгроме врага, моя месть за Дуйшенкула — 1000-центнеровый урожай свеклы…».

И она выполнила свое слово, ее звено заняло первое место в районе.

Колхозники сельхозартели «Кызыл-Аскер» тогда писали:

«Мы хорошо помним, как Дуйшенкул проходил в мирное время сборы по невойсковой подготовке, всегда получал самые лучшие отзывы командования. Дуйшенкул упорно изучал военное дело, настойчиво готовил себя к грядущим боям. Он был искусным наездником, отважным джигитом, умел лихо рубить, был всегда дисциплинированным и подтянутым… Уходя в действующую армию, на колхозном собрании он сказал: «Буду беспощадно бить озверевших фашистов. Победа или смерть — вот вам мое обещание».

Колхозники артели им. Чапаева Джеты-Огузского района:

«Еще недавно, прошлым летом, Григорий Конкин был вместе с нами, он не гнушался самой тяжелой и трудной работой. Мы чтим его память и преклоняемся перед его смертью, зовущей к мести».

Ефим Конкин — отец Григория Конкина:

«Сын выполнил мой наказ… Григорий погиб смертью героя, он не опозорил, а, наоборот, возвысил мою старость. Я горжусь его боевыми делами».

Земляк, друг Григория Конкина К. Пшеничный:

«Уходя на фронт, он говорил: «Иду защищать Родину, буду громить немецких захватчиков, не жалея сил, не щадя жизни».

Командование дивизии в письме жене Ольге Семеновне Конкиной попросило:

«Ваш муж Григорий Конкин командованием представлен к званию Героя Советского Союза. Просим Вас, если можно, пришлите фотокарточку Григория Ефимовича хотя бы на время, чтобы снять с нее копию и запечатлеть образ героя в истории Отечественной войны».

Председатель колхоза «Иссык-Куль» Павел Иващенко:

«Ныне на войну уходят без долгих сборов и без лишних слов. В июльский день целая группа из Сазановской сельхозартели отправилась в действующую армию — рослые, крепкие молодцы, все как на подбор… Среди уходивших на Великую Отечественную войну был Николай Яковлевич Ананьев. Он не только соколхозник, но и друг детства — мы родились и выросли у берегов Иссык-Куля. Еще отцы наши дружили, живя по соседству. Николай Яковлевич рано потерял отца, рос в сиротстве и бедности. У Марии Степановны, матери Николая, осталось еще шестеро детей… Николай Яковлевич не гнушался никакой тяжелой работы».

Нина ВЕЛИЧКО,
историк-архивист.
Фото предоставлено автором.