В «Российской газете»  7 февраля 2012 г. как ответ на ключевой вопрос времени: готова ли Россия к демократии? — опубликована статья известного в мире кинорежиссера Андрея Кончаловского «Недомолотая мука русской истории». Интереснейшая, пронзительная и бескомпромиссная в своих высказываниях, дискуссионная, в чем-то верная, в чем-то спорная статья об еще незавершенности формирования социальной структуры общества в России, об издержках русского сознания, его ограниченности и отсюда об отставании России и её отличиях от Европы. Статья заставляет вновь переживать случившийся распад СССР и прошедшие за 20 лет независимости «недомолотые» процессы развития (или упадка, или топтания на месте) на постсоветском пространстве.

Не только в России, но и на всем постсоветском пространстве много «непонятого» в общественном сознании, сами слои общества в экономическом, политическом и социальном аспектах недосложились как структуры. «Недомолоты». Нет ясного понимания трактовки нарождающегося «среднего слоя» или «среднего класса». Какую категорию понимать под ними: экономическую, политическую, социальную? Какое определение будет вернее  — «средний класс» или «средний слой»? Какое реальное лицо личностей «прячется» под этими категориями, неизвестно (пока) какими? Это не праздное любопытство, а существенно важно для выяснения ролей различных слоев народа в развитии общества.
Почему понятия «средний слой», «средний класс» в последние годы часто используются в общественно-научной и политической литературе с неоднозначным пониманием самого существа? И здесь дело не в плюрализме теорий и взглядов. Истина заключается в том, что не сделана попытка дойти до самой сути понятий и определения и утверждения их места в системе категорий, характеризующих общественные явления.
В упомянутой мной статье Андрей Кончаловский справедливо вопрошает: к какой категории относить понятие «средний класс», к политической или к экономической?
Чтобы ответить на эти вопросы, очевидно, следует более вдумчиво подойти к критерию определения среднего класса. Более того, отвечает ли это понятие  общепринятым и установившимся принципиальным признакам, по которым выделяют категорию, класс. Исходя из этого, можно ли утверждать, что существует в обществе средний класс? Более правомерно, возможно, говорить и писать о среднем слое в обществе, а не как о среднем классе, но и здесь нужно научно обоснованно устанавливать критерии и признаки его выделения. Между понятиями «средний слой» и «средний класс» существуют различия. Они выражаются в их сущностной содержательности. «Средний слой», на мой взгляд, — социальная категория, а «средний класс» относится и к экономической, и к политической категориям.
Если «средний класс» — экономическая категория, то мы должны признать и констатировать его особое место в экономической жизни, отношение к собственности на средства производства и соответственно его долю при распределении произведенных благ. Какой собственностью и чем он владеет  и при распределении на что и какую долю может претендовать? Если рассматривать «средний класс» как экономическую категорию, то по какому признаку он выделен? Пока трудно предугадать. Классовый признак не виден невооруженным глазом и существует ли?
Предположим, «средний класс» — экономическая категория. По какому признаку войдут в него экономические субъекты? Они ведь по своему месту в экономическом процессе делятся на собственников средств производства (предпринимателей) и наемных работников. Есть крупные, средние и мелкие предприниматели. Есть высокооплачиваемые  наемные работники, среднеоплачиваемые и низкооплачиваемые. Есть государственные служащие и рабочие, работающие в государственных учреждениях и на предприятиях, тоже с разными уровнями заработной платы. Так какие предприниматели, наемные работники, работники госпредприятий войдут в средний класс? И что за средний класс, в котором окажутся субъекты с различными экономическими интересами и идеологиями, различными ролями в общественном разделении труда? Будем ли мы иметь средний класс сплоченный, сцементированный, монолитный?
Если «средний класс» — политическая категория, то и здесь мы должны признать его особое место в экономической жизни и, исходя из этого, его особое положение в политической структуре общества (в составе классов). Отсюда нужно будет вычленять политический интерес, политическую цель среднего класса. Но пока не видно ни политических интересов, ни целей, ни роли в политической жизни общества. Средний класс, если он есть, должен быть выявлен из его места в политической структуре общества, обусловленного его экономическим положением. Этого не сделано.
Если «средний класс» — политическая категория, то это означает, что он  борется за политическую роль в обществе и через свои партии — за политическую власть. Крупные классы в обществе — собственники капитала, наемные работники, крестьянство. Интеллигенция как социальный класс со своим особым местом в общественном разделении труда не проявила себя как класс и существует как социальный слой, хотя, может быть, настала пора ей формироваться в класс. В среднем классе, вдруг возникшем по вольному определению, какие собственники капитала, наемные работники, крестьяне, интеллигенты окажутся, и тоже с различным положением в обществе, связанным с различиями в их экономических интересах.
Если «средний класс» — социальная категория, то социальное положение, уровень жизни становятся признаком выявления сущностной природы категории. Но социальная категория не может служить критерием понимания категории «средний класс». Если интерес, деятельность, положение и роль в обществе подводят к определению среднего класса, то по уровню жизни не под силу сделать это, так как уровень жизни — только результат, полученный под действием экономических и политических процессов. Под вопросом сама постановка «среднего класса» как социальной категории. Определяя его как социальную категорию, каких людей включим  в этот класс по уровню социального благополучия? Какие здесь верхняя и нижняя границы дохода, в рамках которых люди окажутся в среднем классе? И здесь могут ведь оказаться люди разного экономического статуса и политического веса и интересов. Классом в классическом понимании просто не «пахнет». Или родились принципиально новые признаки выделения в классы?
Теоретически вернее рассуждать и утверждать о среднем слое общества с достаточно обеспеченным материальным и духовным благосостоянием, стабильными доходами, устойчивым местом в общественном разделении труда, экономически самодостаточным и самообеспеченным. Может быть, необходимо будет выделять средний слой населения, рассматривая доходы и расходы семей в расчете на одного члена семьи. Семьи разные, количество работающих в них разное, и каждая семья по уровню реального потребления благ и услуг различается.
Трудно ожидать, что в среднем слое формируется определенный социальный слой со своими мировоззрением и идеологией, ценностями и стандартами жизни и соответственно со своей какой-то солидарной общественной позицией к общественным явлениям и процессам в стране.
Пожалуй, понятие “средний слой” может только давать некое общее представление об уровне жизни части населения, которое может служить мерилом, стандартом жизненного благополучия населения: если значителен средний слой — благополучие выше и растет, если низок — благополучие недостаточное и ухудшается. Средний слой растет, если уменьшается численность лиц с низкими доходами; уменьшается, если увеличивается численность людей с низкими доходами. Доля богатых в численности населения невысока и быстро не растет, а если даже растет, то негативно на средний класс не влияет, влияет только позитивно, вовлекая лиц из среднего слоя в слой богатых.
И, исходя из жизненной логики, можно утверждать, что средний слой — это экономический, политический и социальный барометр, характеризующий благополучие жизни, экономическую устойчивость, политическую стабильность, социальную солидарность. По среднему слою можно будет судить о согласии в обществе, доверии общества к власти, об эффективности жизненной деятельности общества и власти.
Средний слой — значительная, большая часть населения, которая при экономически прогрессивном развитии имеет тенденцию к росту; слой бедных лиц сокращается; в среднем слое будет возрастать численность тех,  чьи доходы будут стремиться к максимальному пределу, а определенная часть из среднего слоя будет переходить в слой богатых. В общем, должны возрастать слои средних и богатых.
Да, и в богатом, и в среднем социальных слоях могут оказаться как умные, образованные, интеллектуально развитые, со сложившимся мировоззрением, духовно богатые, нравственные, с высокими моральными принципами, так и те, кто в силу жизненных различных обстоятельств получил меньшее интеллектуальное развитие, духовное воспитание, и их мировоззрение недостаточно развито. Но их объединяет то, что они деятельны, самодостаточны и в целом представляют само общество в целом, и оно должно количественно возрастать и качественно улучшаться.
Хотя средний слой не является классом, но он, может быть, имея в своем составе лиц из всех классов, слоев и групп населения, является носителем всех их экономических, политических и социальных интересов, т.е. представляет собой более высокую категорию, чем «средний класс», и, сохраняя в себе всю палитру экономических, политических, социальных интересов населения, по праву называется «общественным фундаментом» развития и благополучия страны и государства.
Пока сегодня Кыргызстан с низким уровнем экономического развития еще не сформировал устойчивую экономическую, политическую, социальную структуру общества, и пока средний слой не проявил себя как общественный фундамент развития или как обществообразующий центр. Он незначителен, неустойчив и слаб.
С переходом к свободной рыночной экономике социальные слои общества по месту в экономической и политической сферах более разнообразили свои проявления. Класс капиталистов состоит из слоя крупного капитала, акционерных обществ, среднего и мелкого предпринимательства, индивидуальных предпринимателей. Крестьянство включает в себя совладельцев коллективных крестьянских хозяйств и индивидуальных фермеров. Наемные работники представлены в любой сфере экономической деятельности. Остальные социальные слои — работники системы госучреждений, то есть здесь не частный наем, а государственный со своей спецификой отбора и выбора. Монопольный классовый экономический интерес и есть, и нет. Есть, потому что различается отношение к собственности и есть наем рабочей силы. Нет, потому что классы в экономическом процессе «растащены по квартирам» (типам формирования) и классовая солидарность размыта. И выяснение отношений носит не массовый, масштабный характер, а локальный, и конфликты относительно быстро и более приемлемо разрешаются. Поводов к революционному взрыву нет, есть эволюционные состыковки.
Категория «средний класс» даже заставляет задавать вопрос: что, теперь выделение классов будет осуществляться не по месту в экономическом процессе, а по полученным доходам после распределения полученных результатов: кто увеличил свой капитал и прибыль, а кто заработную плату? Кто-то много получил в результате распределения, а кто-то мало. Классы выделяются по размерам полученных доходов, и будем иметь  богатых, среднеобеспеченных и класс бедных? А причины, почему так распределено, не важны, все справедливо?!
Социальная структура общества в Кыргызстане отягощена экономическими, этническими и кланово-родовыми противоречиями. Националистический угар среди одних и сепаратный — среди других, недальновидная, неумная политика и бессилие власти привели в течение 20 лет (1990-2010 гг.) к кровавым столкновениям на юге республики между кыргызами и узбеками, гражданами Кыргызстана, предки которых веками жили бок о бок в дружбе как братья.
Нельзя утверждать о полном взаимопонимании, солидарности, согласии и самоуважении себя как частицы кыргызского народа среди самих кыргызов. До сих пор родоклановые деления и соответствующая отсталость в традициях, понимании, поведении и поступках достаточно зримо проявляют себя и наносят вред национальной консолидации.
Национальной консолидации не способствует и существование определенного недоверия и подозрительности между этническими группами в стране. Независимо от того, кто к какому этносу принадлежит, все граждане страны представляют собой одну нацию — кыргызскую, так названную именем титульного народа страны. Единство, братство и дружбу народов надо беречь как зеницу ока, как святыню, как основу существования государственности.
К сожалению, СССР оказался не способным обеспечить единение народов, а в постсоветских государствах межнациональные отношения ухудшились, что противоестественно с точки зрения развития цивилизации. Неужели за 74 года советской власти и 20 лет независимости демократического развития кыргызы так и не сумели подняться до уровня достойной уважения и самоуважения нации?! Сумеем ли сохранить свою государственность? Это зависит от нас самих.
Нам сегодня не хватает чувства патриотизма, единения всех в целостный, «неделимый» народ. Тонем в болоте национализма и сепаратизма, родоклановых и местнических групповых связей. К власти или в аппарат власти часто приходят люди, зараженные и пропитанные указанными уродливыми явлениями, а не защищающие и отстаивающие честь и достоинство всего народа и страны. Необразованные, неопытные, непрофессионалы, невоспитанные, некультурные, нечестные и нечистоплотные, но свои: брат или сестра, сын или дочь, невеста или зять, подруга или друг, из одной группы, мест и т.д. Доживем ли до светлых дней торжества истинной свободы, демократии, благополучия и формирования полноценной нации? Хочется надеяться, что, когда речь идет о судьбе народа и страны, надежда не умирает, а переходит из поколения в поколение. Покуда есть народ, есть страна, но было бы лучше, чтобы переходила из поколения в поколение исполненная надежда.
Судьба государства, страны — в наших собственных руках. Проснитесь, соотечественники!

Турар Койчуев, академик НАН
Кыргызской Республики.