Накануне Дня Победы в редакцию потоком идут люди с воспоминаниями о своих отцах, дедах и прадедах — солдатах Великой Отечественной войны, выживших и павших на полях сражений, сохраняя память и гордость за их бессмертный подвиг по защите большой Родины. Тогда была одна страна, одна земля и одна на всех Победа. Новоиспеченные нацисты и «черные историки» из кожи вон лезут, пытаясь оболгать и сфальсифицировать правду о ней. Судный день не минует их: сегодня мы все являемся свидетелями возрождения национального самосознания и единства общества, в том числе в нашей стране. Свидетельство тому — возросший интерес к безымянным героям, их поиску и ощущение сопричастности к той далекой войне. По уточненным данным, каждый четвертый кыргызстанец (более 360 тысяч) ушел на фронт, около 100 тысяч погибли.

По состоянию на 1 апреля 2016 года в республике числится 821 ветеран Великой Отечественной войны. 3 929 тружеников тыла, 29 несовершеннолетних узников концлагерей.

На днях нашу редакцию посетил 86-летний житель столицы Александр Севастьянович Фоменко, чтобы рассказать о фронтовой судьбе одного из них — своего отца, погибшего за 68 дней до Победы, при освобождении польского города Черска, и о дивизии, в которой он воевал, сформированной вместе с легендарной Панфиловской в 1941 году в г. Фрунзе.

От Пристани до Польши

До войны Севастьян Алексеевич работал бухгалтером в гостинице г. Пржевальска. Как вспоминает его сын, отец был всесторонне образованным человеком, пользующимся авторитетом у городской общественности и местных жителей, а еще любящим родителем, мужем и радушным хозяином Александру тогда было одиннадцать лет, и он хорошо помнит, как в красные даты календаря дом их всегда был полон гостей, на улицу непременно выносился патефон, и устраивались танцы под песни в исполнении Клавдии Шульженко, Аллы Баяновой и Вадима Козина. Когда началась война, отцу шел 38-й год. Повестка из военкомата пришла 17 сентября 1941 года, в день рождения его младшей дочери Зинаиды. При расставании на Пристани, в ожидании парохода обняв сына, он сказал: «Держись, Шурик, остаешься в семье за старшего».

Письма с передовой от отца приходили редко. По содержанию солдатских «треугольников», проверяемых военной цензурой, трудно было понять, где и как он воюет. Писал только, что жив, здоров, спрашивал о детях, интересовался, как город работает на нужды фронта. Иногда просил выслать посылку с любимым его салом и сушеными фруктами. До конца войны оставалось всего ничего, когда в семью пришла похоронка, извещавшая, что ефрейтор Севастьян Фоменко, получив тяжелое ранение, 1 марта 1945 года умер в госпитале польского города Черска. Почти через 60 лет, в 2004 году, его сын Александр в составе делегации кыргызского комитета по правам человека побывал в Польше и отыскал могилу отца на черском городском кладбище. Был приятно удивлен, как польский народ свято чтит и бережно относится к памяти о воинах — освободителях их многострадальной страны от фашистских захватчиков: братские могилы и отдельные захоронения советских солдат утопали в цветах, бросалась в глаза какая-то особая ухоженность погоста.

Кто бы мог тогда подумать, что через какой-то десяток с небольшим лет у польских властей наступит потеря памяти и совести с явными признаками истерии по уничтожению памятников советским воинам. Россия уже резко отреагировала на этот националистический вандализм под политическим соусом, но польскую землю освобождали и лежат в ней не только российские солдаты, жизнь за нее отдали в том числе и воины-кыргызстанцы. Наша страна тоже не должна оставаться в стороне и на официальном уровне выразить решительный протест этому безумному варварству…

Боевой путь отца Александр Фоменко восстанавливал по крупицам, обратившись в Центральный архив Министерства обороны России. Здесь с большим вниманием отнеслись к его просьбе и даже подарили красочно переплетенный сборник архивных документов о фронтовой судьбе родителя — наводчика орудийного расчета 948-го артиллерийского полка 385-й Кричевской орденов Красного Знамени и Суворова II степени стрелковой дивизии. В первом же бою в декабре 1941 года при обороне г. Подольска рядовой Севастьян Фоменко проявил себя мужественным и храбрым бойцом, за что получил благодарность от командира батареи. Таким он остался до конца своей жизни, что подтверждают медали «За боевые заслуги», «За отвагу», орден Красной Звезды и записи в его наградных листах, заполненных командованием полка в разные годы войны:

«…Бесстрашно и самоотверженно, выполняя работы у орудия, в бою под деревней Антоновка Чаусского района Могилевской области прицельным огнем уничтожил 38 фашистов, один станковый пулемет и 6 дзотов противника…».

«…При прорыве немецкой обороны под г. Могилевом в составе орудийного расчета ефрейтор С. Фоменко прямой наводкой подавил три огневые точки и миномет противника, мешавшие продвижению нашей пехоты… Одним из первых со своим орудием прорвался к реке Днепр и, плотным огнем обеспечивая переправу, уничтожил свыше 80 немецких солдат и офицеров…».

«…В наступательных боях с 13-го по 17-е февраля 1945 года при форсировании реки Шварцвассер и овладении железнодорожной станцией Оде (Польша) уничтожил около 40 гитлеровцев и несколько единиц боевой техники, отразил 12 контратак противника…».

А вот выписка из приказа 385-й стрелковой дивизии 49-й армии от 1 марта того же года:

«От имени Президиума Верховного Совета СССР, за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с фашистскими захватчиками и проявленные при этом доблесть и мужество наградить наводчика орудия 948-го артиллерийского полка красноармейца Фоменко Севастьяна Алексеевича вторым орденом Красной Звезды».

Боевую награду вручить не успели: в день выхода приказа он умер от ран в госпитале…

От Фрунзе до Эльбы

Как уже говорилось, 385-я стрелковая дивизия, в которой воевал наш земляк, формировалась в столице Киргизии. Основу составляли новобранцы из всех среднеазиатских союзных республик, но больше всего было призывников-кыргызстанцев. За городом тогда не было специально оборудованного полевого лагеря, поэтому комплектовали части и обучали красноармейцев в различных городских учреждениях: в Академии наук, средней школе № 33, детском доме им. Крупской и других. Артиллерийский полк, куда попал служить С. Фоменко, располагался в железнодорожном ПТУ на Пишпеке. Штаб и политотдел дивизии находились в здании общества «Знание» по улице Краснооктябрьской. Большую помощь в формировании соединения и его обеспечения оказывал ЦК Компартии Киргизии, трудящиеся и колхозники республики. 4 ноября 1941 года, в день отправки дивизии на фронт, на площади у здания правительства состоялся митинг.

Как вспоминают старожилы, весь Фрунзе пришел сюда, чтобы проводить ее бойцов, пожелать им разгромить врага и вернуться с победой. Вечером того же дня полки и подразделения дивизии (8 боевых единиц) обозом и пешим порядком прибыли в с. Беловодское и 6 ноября по железной дороге были переброшены в Саратов, войдя по прибытию в состав 61-й резервной армии, а уже в середине декабря дивизия заняла оборонительные позиции в районе города Подольска под Москвой.

До конца 1942 года о боевом пути 385-й стрелковой дивизии было почти ничего не известно, она даже редко упоминалась в сводках Совинформбюро, сведения о ней кем-то преднамеренно замалчивались, в том числе высшим командованием. Почему так произошло? Ответ на этот вопрос можно найти в книге А. Юновидова «Одинокая война. Неизвестный подвиг 385-й стрелковой дивизии». По мнению автора, ее боевые действия зимой-весной 1942 года «являются одним из самых трагичных и героических эпизодов Ржевско-Вяземской операции, в советское время эта тема фактически была закрытой». Дело в том, что Ставка потребовала от командуюших фронтами западного направления начать новые наступательные операции на хорошо укрепленные оборонительные позиции противника без соответствующей подготовки и подхода свежих сил.

«В результате за два с половиной месяца кровавых и практически безрезультатных в стратегическом отношении боев, — пишет автор, — только одна 385-я дивизия потеряла 80% личного состава — около 10 тысяч человек убитых, раненых и пропавших без вести, в некоторых ротах осталось 7-10 бойцов».

Но архивные документы — фронтовые сводки и наградные листы того времени — убедительно свидетельствуют о доблести и мужестве солдат и офицеров рожденного в Киргизии боевого соединения и их массовом героизме. Потери, которые понесла дивизия, не были бессмысленными и напрасными: после наступившего в войне перелома боевой опыт помог ее командованию и бойцам успешно решать оборонительные и наступательные задачи. Дальнейший ее боевой путь был долгим и нелегким, но при этом славным и героическим. В сентябре 1943 года дивизия освободила г. Кричев. За эту успешную операцию приказом Верховного Главнокомандующего ей присвоено почетное звание «Кричевская». Весной 1944 года началась подготовка к операции «Багратион».

Действуя на Могилевском направлении в составе 49-й армии 2-го Белорусского фронта, дивизия внезапным маневром форсировала Днепр, а затем приступила к уничтожению Минской группировки противника, взяв в плен более 7 тысяч гитлеровцев, в том числе штаб 27-го армейского корпуса и его командующего, генерала от инфантерии Пауля Фелькерса. Кстати, именно он шел во главе колонны пленных немецких солдат и офицеров, прошедшей по центру Москвы 17 июля 1944 года. За эту операцию на боевом штандарте соединения появился орден Красного Знамени. За проявленные мужество и героизм при форсировании Днепра многие воины дивизии получили награды, 9 удостоены звания Героя Советского Союза, а Москва этот важный стратегический успех отметила двадцатью залпами салюта из двухсот четырех орудий.

С августа 1944 года 385-я дивизия принимала непосредственное участие в боях по освобождению Польши, овладев крепостями Остроленка, Ломжа и Осовец. За взятие последней награждена орденом Суворова второй степени. В феврале 45-го в составе 49-й армии 2-го Белорусского фронта освободила г. Черск, а уже в марте — крупный порт на Балтийском море — Гданьск (Данциг). Во время боев в Восточной Пруссии и при ликвидации данцигской группировки противника 385-я уничтожила более 1 200 солдат и офицеров. взяла много пленных и трофеев, нанеся тяжелый урон вражеским укреплениям и технике. Потом были Одер и Эльба, на которой 22 апреля 1945 года передовые части дивизии встретились с разведдозором 82-й воздушно-десантной дивизии США. До Победы оставалось 17 дней… И совершенно прав сын фронтовика Севастьяна Фоменко, говоря о том, что 385-я Кричевская Краснознаменная ордена Суворова 2-й степени стрелковая дивизия не имеет права на забвение в славной летописи Великой Отечественной войны.

Восстановив боевой путь своего отца, Александр Севастьянович не успокоился на этом. По своей инициативе начал «инспектировать» состояние мемориальных комплексов воинской славы, стел, обелисков и просто памятников в честь воинов- кыргызстанцев, не вернувшихся с той войны. И не просто инспектировал, а добивался восстановления и заботливого ухода за ними. Так, после его настойчивых обращений к властям Каракола удалось привести в порядок аллею Славы на городском кладбище, где похоронены участники Великой Отечественной войны.

Но на то, что сегодня происходит на площади Победы и вокруг нее, сын фронтовика не может смотреть без слез. «По сути она превратилась в увеселительное заведение под открытым небом. Здесь клянутся в вечной любви молодожены, отмечают юбилеи, сдачу сессий, семейные праздники, накрывая «поляны», а на пустых бутылках, оставшихся после пиршеств, бомжи делают солидный капитал», — с горечью говорит он. Сильно подкосила здоровье 86-летнего пенсионера информация о планах городских властей построить здесь подземную автостоянку, а на месте заброшенного здания ресторана «Нарын» — крупный гостиничный комплекс. Александр Севастьянович предлагает создать здесь музей Боевой Славы, который гармонично вписался бы в единый архитектурный ансамбль, символизирующий благодарную память сегодняшнего поколения о подвиге своих отцов и дедов. Со своим предложением он обратился в администрацию главы государства, ответа пока нет…

…Недавно один из пользователей Интернета выложил на своем сайте обращение к сверстникам:

«Не жарьте шашлыки на Вечном огне, вам это вернется бумерангом, посадите лучше здесь березы!».

Как говорится, без комментариев….

Сергей СИДОРОВ.
Фото из книги «Одинокая война» и семейного альбома А. Фоменко.