Main Menu

Обратная сторона свободы

Глядя на  Михаила С., не подумаешь, что за его  плечами несколько судимостей. Последний срок отбывал в колонии строгого режима, три  месяца назад освободился по амнистии. Он производит  впечатление интеллигентного человека, на бомжа не похож,  одет добротно и опрятно. В разговоре  не сыплет словечками из блатного жаргона, речь строит довольно грамотно, обдумывая каждое слово.

Вот уже неделю Михаил приходит в редакцию, как на работу, в надежде,  что здесь  ему помогут в оформлении документов и трудоустройстве. Перед тем как он в последний раз  попал на зону, паспорт и военный билет Михаила остались у следователя  Свердловского РОВД по имени  Бакыт. Пока отбывал срок, умерла мать,  предприимчивые родственники каким-то образом продали дом, а деньги от его продажи поделили с  бывшей супругой Михаила. Освободившись, первым делом начал  искать следователя, но тот, оказалось, два года назад вообще уволился из органов и выехал за пределы страны. Первое время наш герой жил у тетки, но у нее своя жизнь, да  и не испытывала она особого восторга от присутствия в своем доме бывшего зэка.  «Куда идти, — спрашивает  Михаил, —  опять в тюрьму, где напоят, накормят и даже спать уложат? Но я  твердо решил завязать и возвращаться туда не  хочу. Здесь, на воле, тоже никому не нужен, а я все-таки слесарь 6-го разряда. Даже  по волчьему билету  не  смогу получить паспорт, потому что нет прописки. Вольный общак  предложил было помощь, но я отказался, потому  что знаю, чем обычно заканчивается благосклонность…”.
Последняя амнистия, приуроченная к 20-летию независимости страны, по масштабам не имеет аналогов за всю историю Кыргызстана. Вышедшим на свободу трудно адаптироваться к обществу, которое относится к ним, как к изгоям.  Человек  освободился и оказался в безвыходном  положении: ни документов, ни работы, как говорится, ни кола ни двора. Между тем в Уголовно-исполнительном кодексе  есть целая глава, которая  называется «Помощь лицам, освобождаемым от отбывания наказания, и контроль  за ними». Но, несмотря на действующие нормы  законодательства, абсолютную пассивность в работе  с освободившимися проявляют органы  социальной защиты  и местного самоуправления, а также другие структуры и ведомства, в чьи  обязанности входит опека  оступившихся людей.  Озлобленные и никому ненужные, они вновь совершают преступления, продолжая жить по понятиям.
Так, несмотря на амнистию, численность тюремного населения по сравнению с прошлым годом увеличилась на 700 человек. В целом одна  треть бывших осужденных возвращается в  исправительные  колонии. По большому  счету это результат брака в  работе всей пенитенциарной системы, не способной обеспечить процесс реабилитации бывших заключенных, хотя во многих  учреждениях  действуют такие программы. Созданные там  бюро социального сопровождения, уголовно-исполнительные инспекции в системе государственной службы  исполнения наказаний не в состоянии обеспечить полный контроль за судьбами бывших  заключенных, помочь им  адаптироваться в обществе из-за отсутствия финансирования  и формального отношения к амнистированным и вышедшим по сроку на свободу. Случаи, когда удается помочь  бывшему зэку с жильем, в  получении документов и трудоустройстве на работу, единичны.
Назвать амнистию актом гуманности и милосердия к оступившимся людям можно лишь с большой натяжкой. Гуманно ли выпустить их на свободу без денег,  работы и жилья или выбрасывать  за ворота тюрьмы человека с тяжелыми формами туберкулеза и ВИЧ/СПИДа? Их лечение и адаптация  требуют больших средств, но на сегодняшний день в  бюджете страны они  не предусмотрены. Правовой документ, каким является  амнистия, должен сопровождаться определением конкретных механизмов ее реализации,  указанием  источников финансирования.
Проработал долгое время в уголовно-исполнительской  системе и часто  сталкивался с фактами, когда  под амнистию подпадали  осужденные, которым еще  сидеть и сидеть, но относящиеся  к верхушке воровской  иерархии. Нетрудно догадаться, как  это им удавалось:  сотрудники спецчастей колоний  за определенную плату так  пересчитывали их сроки, что  сидельцу уже впору быть на свободе, а он, бедный, все еще парится  на нарах. Процесс предоставления амнистии происходит в  пределах кабинета «хозяина» зоны, без участия  представителей гражданского сектора. В таких условиях трудно проконтролировать правомерность применения  гуманного акта. Можно предполагать, что именно так на воле оказались Камчибек  Кольбаев, криминальный авторитет по кличке Водолаз и многие им подобные. Оплаченное “милосердие” боком выходит всему обществу, и в первую очередь правоохранительным  органам, которые отвечают за его безопасность. Когда началась война с  оргпреступностью,  оказалось, что основной костяк  ОПГ — это амнистированные в свое  время лица, осужденные за тяжкие преступления:  насильники, убийцы и грабители. Разгул преступности удалось остановить, но кто может  дать гарантию, что с очередной амнистией на свободу  не выйдет новая партия  рецидивистов  и не заполнит поредевшие ряды  организованных преступных группировок на воле? Чтобы не повторять ошибок предыдущих  девятнадцати амнистий, необходимо в практику их применения внедрить индивидуальный подход к каждому амнистированному, а ответственность за его  законопослушное поведение  в обществе  возложить на начальников  исправительных учреждений и уголовно-исполнительные инспекции, где он будет  стоять на учете. Опекать его  должны и участковые инспекторы милиции. Именно опекать и помогать устроиться в жизни, а не видеть в освободившемся человеке потенциального преступника и не вешать на него  нераскрытые преступления, как это часто бывает. Бывшие зэки должны ощущать, что государство  дает им возможность  встать на ноги, начать новую жизнь. В Государственной службе исполнения наказаний (ГСИН) есть даже специальная инструкция   по подготовке осужденных к освобождению, во многих колониях созданы  реабилитационные центры  лечения тяжелых форм туберкулеза и СПИДа. Согласно  положению, за полгода до освобождения осужденного делается запрос в  соответствующие органы с просьбой  оказать ему помощь в трудоустройстве и подыскать жилье. Освободившись, человек   не будет себя чувствовать изгоем, даже если  от него отказались родные.
По данным ГСИН по состоянию на 22 октября, окончания срока действия  амнистии, из закрытых колоний освободились около 200 человек, более 5 тысячам  осужденных  сокращены  сроки наказания, в том  числе за тяжкие  преступления.

Сергей СИДОРОВ.






Добавить комментарий