Кто-то из умных французов сказал, что журналистика — могила для гениев. Окунувшись же в эту профессию с головой и ясно поняв, что ей всецело принадлежишь, отчетливо и радостно начинаешь ощущать, что ты удивительно нормален, хотя «периоды бурь и натисков» в твоем личном творчестве случаются и происходят ежедневные сражения (иногда и Ватерлоо) и в жизни, и на бумажном листе.
Вот такие примерно мысли, вылившиеся в стихотворные строчки, посетили меня в первые годы работы в «Советской Киргизии», не отказываюсь я от них и сегодня.

Взгляните на лист,
Смотрите — он бел
и прекрасен.
У края стола мы стоим,
А кажется нам —
у барьера.
И фабула та же,
И сложность того же
размера.
У нас поединок, победа
в котором,
Как праздник.

И вот это утро,
Где, словно на
ранней дуэли,
И лист, как мишень,
А выстрел остался
за нами…
Куда как сложней не
пулей стрелять,
А словами,
Осечка иль промах,
увы,
Но попасть не сумели.
И все же фортуна,
Наверное, к нам
благосклонна,
И, как у спортсменов,
Попытка еще остается,
Но в мыслях разлад,
И строчка никак
не дается:
В ристалище этом
Нам вновь не хватает
Патрона.
Как чист этот лист,
И как ясность его
укоряет,
И пахнет черемухой
Терпко, печально
и больно…
взять бросить, уйти?
Ведь с нас уже, право,
довольно.
Нельзя! Невозможно!
Профессия нас
проверяет.

Александр ШЕПЕЛЕНКО,
зав. отделом.