Имея дружественные отношения с такой значительной державой, мы почти не используем возможности развития торгово-экономических связей с ней

С Асанбеком ОСМОНАЛИЕВЫМ, новым Чрезвычайным и Полномочным Послом Кыргызстана  в Исламской Республике Иран, мы договаривались об интервью еще в апреле, вскоре после его назначения в Тегеран. Но время и дела поджимали — дипломат улетел к месту своей службы. Однако о своем обещании он не забыл и, прилетев недавно в Бишкек в краткосрочную командировку, заглянул в редакцию…

— Асанбек Арыстаналиевич, какая температура в Тегеране?

— Плюс  сорок. Вернувшись домой, впервые осознал так ощутимо, что живем-то мы практически в условиях курортного климата.

— Живем да не ценим того, вы хотите сказать… Ответьте, пожалуйста, чем объясняется назначение вас, китаиста, в Иран? 

— Видимо, учитывался весь мой предыдущий опыт работы. Не забывайте, что Иран — это часть большой Азии, а вместе с Китаем они — составляющие одного громадного географического пространства под названием  Восток. Иран —  очень интересная, со своеобразной формой государственного правления страна, где во главу  угла поставлены исламские нормы. К сожалению, до сих пор, несмотря на то что она одной из первых в 1991 г. признала независимость Кыргызстана, мы не сумели наладить всестороннее  сотрудничество с ней. Настало время внимательнее присмотреться к особенностям Ирана, изучить происходящие там процессы и наладить полноценное взаимодействие с учетом меняющейся в последний год ситуации вокруг него. Я очень дорожу сделанным выбором и постараюсь оправдать возложенные на меня надежды.

ВИЗИТНАЯ КАРТОЧКА

Асанбек Осмоналиев — профессиональный дипломат-китаист. В 1995-1998 гг. работал советником посольства Кыргызстана в Китае, затем в центральном аппарате МИДа КР — заместителем директора департамента, советником министра, заместителем министра. В 2004-2007 гг. — эксперт Секретариата ШОС в Пекине. В 2003-2004 гг. и с октября 2010-го — национальный координатор ШОС от Кыргызстана в ранге заместителя министра иностранных дел. Владеет английским и китайским языками. Его предшественником на посту в Тегеране был Медеткан Шеримкулов.

 — Как вы расцениваете результаты завершившегося  недавно в Вене очередного раунда переговоров  Тегерана  с шестеркой посредников (Россией, Китаем, США, Францией, Великобританией и Германией) по поводу иранской  ядерной программы?

— Как позитивные и обещающие. Весьма высока вероятность того, что к концу года, когда истекает  срок женевских договоренностей, удастся  выйти к  взаимоприемлемому компромиссу. Как вы знаете, в соответствии с  принятым в ноябре прошлого года в Женеве  планом действий  должен быть выработан и подписан всеобъемлющий документ, гарантирующий исключительно мирный характер  иранской ядерной программы  в ответ на снятие с Тегерана международных санкций. На этот раз в Вене Иран обязался превратить весь имеющийся у него уран 20-процентного обогащения в топливо для Тегеранского исследовательского реактора, а шестерка в свою очередь  — по-прежнему не использовать ряд объявленных прежде санкций, а также открыть Тегерану доступ к его арестованным за рубежом  многомиллиардным (около $160 млрд.) активам.

— Как вы думаете, смогут ли Запад и Иран стать наконец не  противниками, а партнерами?

— В мире происходят сложные взаимосвязанные процессы. Полагаю,  экономический кризис, тенденции вокруг стран постсоветского пространства, вероятность их сближения с Тегераном подвигают Запад к тому, чтобы пересмотреть свою политику по отношению к ним. В то же  время Иран, невзирая на очевидные успехи, теряет многое из-за экономической блокады, которая сегодня как скала на пути его дальнейшего развития. К примеру, только из-за санкций в отношении нефти страна ежемесячно недополучает приблизительно $4 миллиарда.      С избранием в августе 2013 г. Президента Хассана Роухани  взят курс на нормализацию отношений с Западом. Роухани уже не раз подчеркивал: «Настало время договариваться». Впервые с начала 80-х  в прошлом году состоялись прямые контакты между президентами США и Ирана. Вроде бы дань  формальности: Обама поздравил по телефону Роухани с избранием, но одновременно в их разговоре была затронута и тема женевских договоренностей. Есть и другие штрихи, которые  говорят о происходящем  движении  Запада и Ирана навстречу друг другу. К примеру, Великобритания намерена возобновить работу своего посольства в Тегеране, иранские компании ведут  переговоры с  американцами о поставках запчастей  «Боинга», так как имеющийся у них авиапарк изношен.

— Понятно, что посол прежде всего представляет в другой стране свое государство. И тем не менее у  каждого есть свой план. Какую задачу поставили перед собой вы?

— Сблизить Кыргызстан и Иран. А для этого в первую очередь расширить и углубить наши  знания о нем.  Многие кыргызстанцы полагают, что это закрытая страна, но они ошибаются. Поражает просвещенность иранского общества,  его тяга  к знаниям.  Они все — большие патриоты своей  Родины, но  в то же время стремятся овладеть английским  языком, получить хорошее образование. Неудивительно,  что Иран входит в десятку государств с самым высоким уровнем научно-технических достижений. Если спросить у иранского ребенка, что попросил бы он, поймав, как в сказке, золотую рыбку, то наверняка в числе своих желаний он  назвал бы  учебу в авторитетном западном университете. «Английский  язык — это как дорога к успеху», — пояснила мне недавно одна иранка, которая начала  изучать его в  11 лет и уже 20 лет совершенствует свои знания. В Тегеране я бывал и раньше, но в этот раз, поработав вплотную с коллегами из иранского МИДа, убедился в их блестящей профессиональной подготовке. Во всех государственных структурах на очень серьезном уровне владеют английским. В окружении  нынешнего Президента много чиновников, получивших образование на Западе.

— Чем еще поражает Иран?

— Я, конечно, знал, что это очень древняя страна.  Первое государство на ее территории  было образовано более 2,5 тысячи лет назад, а общая история исчисляется  почти пятью тысячами лет. Но только оказавшись, к примеру, рядом  с Ширазом — у развалин столицы Персидской империи ахеменидов  Пересеполя — и созерцая ее камни, осознаешь громаду лет, разделяющую современность и историю. Пыль веков о многом  говорит. Персия была могущественной империей,  которой приходилось выяснять отношения  и с Османской империей, и с Арабским халифатом. Ее владения простирались на половину нынешнего  Кавказа, и часть  Средней Азии тоже находилась под ее влиянием. Занявшись по роду работы изучением истории Персии, поразился тому  факту, что персы как государствообразующий этнос правили своей страной не так часто. Одним из них стал шах Реза-хан Пехлеви, пришедший к власти в 1921 г. И, кстати, при случае он это подчеркивал. Хотя мы знаем,  что первым персом, ставшим во главе Ирана в 1750 г., был Карим-хан. На протяжении полутораста лет страной управляла династия каджаров, до этого — арабы. С удивлением также  узнал, что звезда рок-музыки Фредди Меркьюри, входящий в сотню величайших вокалистов всех времен и народов, был иранского происхождения. Фаррух Булсара —  дали ему имя при появлении на свет родители.

— Какую роль, на ваш взгляд,  Иран играет сегодня в геополитике?

— Безусловно, это держава, которая имеет существенный вес и в региональном  масштабе, и в мировом. Соседствуя с такими неспокойными странами, как Афганистан, Ирак, Сирия, имея древние, особенные отношения с нынешней Турцией, с арабскими странами во главе с Саудовской Аравией, она располагает значительными возможностями и рычагами влияния. Если, в частности, взять Афганистан, то Иран оказывает ему  большую помощь в экономическом развитии: ведет  приграничную торговлю, принял большое количество  беженцев-афганцев, и эти люди, кстати, неплохо устроились на новом месте. К примеру, хозяин парикмахерской, услугами которой я пользуюсь, таджик по происхождению,   перебрался из Афганистана более 20 лет назад. Именно Тегеран, несмотря на бессмысленную кровопролитную войну с Ираком в 80-е годы, активно способствовал  формированию  в этой стране органов  государственного управления после устранения Саддама Хусейна. Он заинтересован в скорейшей нормализации там ситуации и достижении  национального согласия. Сегодня в Ирак направляется много иранских товаров, и они, к слову, неплохого качества. …Борьба с терроризмом, религиозным экстремизмом, экспансией наркотиков, проблема нераспространения  оружия массового уничтожения, урегулирование кризисов в  Афганистане, Сирии, Ираке, Ливане, в зоне Персидского залива — во всех этих вопросах у  Тегерана  есть своя позиция и возможности воздействия. Если  он сумеет добиться взаимоприемлемого решения по  поводу  своей  ядерной программы и наладить отношения с Западом, то  его влияние в мире  возрастет еще больше.

— Каков реальный вес Ирана в мировой экономике?

— Он входит во вторую десятку государств с наиболее успешной экономикой и по объему ВВП занимает примерно 16-е место. По прогнозу западных экспертов, размер национального валового продукта к концу года вырастет  на 1,5%. Располагая богатейшими  запасами газа и нефти (соответственно второе и третье места в мире), Иран эффективно ими пользуется. Большое внимание уделяет развитию нанотехнологий, точному и автомобильному машиностроению, атомной и ракетно-космической промышленности, медицине, информационным технологиям. Наладил  устойчивые торгово-экономические  связи с Китаем, Германией, Японией, Россией, Францией, Италией, Турцией, Южной Кореей, Сингапуром, Азербайджаном, Арменией, рядом республик Центральной Азии.

Более трех десятков лет страна  подвергается сильнейшему международному давлению. Но, несмотря на это, она развивается, опираясь на собственные силы, и это говорит об устойчивости созданной там системы государственного управления.

— Перейдем к отношениям Кыргызстана и Ирана. Каковы, на ваш взгляд, политические интересы Тегерана у нас в стране?

— Прежде всего он рассматривает  нас как близкое по расположению государство, т.е. соседа по большой Азии. Кроме этого, имея особые отношения с Западом, Иран, естественно, заинтересован в  нормальных, продуктивных связях со всем пространством бывшего Советского Союза, включая Россию и республики Центральной  Азии. И это неплохо  удается. К примеру, его товарооборот с центральноазиатскими республиками  превышает $7 миллиардов, из них только с Туркменией — 4 миллиарда. Завершается строительство казахско-туркменско-иранской железной дороги, берущей начало в прикаспийском Актау. Более 900 км ее проходят по территории Туркмении, примерно 260 км — по иранской. Казахстанский и  иранский участки уже готовы, осталось достроить туркменский. Главы трех государств ставят задачу сдать дорогу в эксплуатацию в этом году. Казахстан планирует поставлять по ней в Иран свою продукцию, в  частности, увеличить экспорт пшеницы до 10,5 млн. тонн.

— А каков товарооборот Кыргызстана с Ираном?

— К сожалению, непозволительно маленький. Приступив к своим обязанностям, я сделал нерадостное открытие: имея дружественные отношения с такой значительной державой, как Иран, мы почти не используем  возможности развития торгово-экономических связей. Если с Ашхабадом товарооборот Тегерана составляет, как уже  упомянуто выше, 4 миллиарда долларов, с Астаной — 1 миллиард, Ташкентом — более 300 миллионов, то с нами — чуть больше 10  миллионов. Хотя перспективы огромные. Иран смог бы обеспечить сырьем наши нефтеперерабатывающие заводы, оборудовать мини-заводы по переработке сельскохозяйственной продукции, построить малые ГЭС, поставлять стройматериалы. У него очень развита химическая промышленность — мы могли бы договориться о снабжении минеральными удобрениями и перестать наконец зависеть от наших изменчивых соседей. Нужно устанавливать связи на региональном  уровне. На сегодня  существуют только побратимские отношения  Ошской области  с провинцией Хорасан-Разави, и то они едва теплятся.

— Иранских товаров у  нас в стране немало, начиная с мыломоющих средств, парфюмерии и заканчивая одеждой. А что наши поставляют туда и что преобладает в структуре товарооборота: экспорт или импорт?

— Конечно, импорт. Отсюда туда идет  небольшое количество кожаного сырья, грецких  орехов, фасоли, меда, мяса (иранцы ценят наши говядину и баранину).

— Какие совместные предприятия действуют у нас в стране и есть ли кыргызские предприятия в Иране?

— Наших там нет,  а иранских СП здесь более 80, они производят мыломоющие средства, лакокрасочные изделия и т.д.

— Вы знаете, как оживить торгово-экономические связи?

— Здесь непаханое поле в первую очередь для дипломатов. В первое десятилетие независимости Кыргызстана мосты между нами строились довольно активно: только А. Акаев нанес в Тегеран три визита, президенты Ирана приезжали дважды. Затем происходящие у нас в стране катаклизмы и нестабильность отодвинули отношения с Ираном на второй план. Нужно учитывать то обстоятельство, что это государство, где большую роль играют политические фигуры. Поэтому мы возлагаем  большие надежды на готовящийся ответный визит торага Жогорку Кенеша А. Жээнбекова  в Тегеран, намеченный на осень.

Вместе с иранскими коллегами активно прорабатываем вопрос о налаживании сотрудничества между министерствами энергетики, сельского хозяйства. Весьма полезно было бы наладить контакты между нашими правоохранительными системами: обмениваться опытом, знаниями. Мы, например, не располагаем достаточной информацией о происходящих в Афганистане  или Ираке процессах, а  Тегеран обладает. Значителен  его опыт борьбы с интервенцией наркотиков.
Начало сотрудничеству здесь уже положено: завершается согласование меморандума о взаимодействии между Госслужбой по контролю наркотиков и соответствующей структурой Ирана.

— Будет ли восстановлен авиарейс Бишкек — Мешхед?

— Отсутствие  прямого авиасообщения между нашими  странами — это одна из причин слабых торгово-экономических связей. Сейчас ведутся переговоры о возобновлении полетов.

— А как складываются наши отношения в сферах культуры и образования?

— Они  более стабильные. В Тегеране, Горгане, Куме, Мешхеде обучается несколько десятков  кыргызстанцев, в том числе в религиозных центрах. Есть лица, защищающие свои докторские труды в Тегеранском педагогическом университете, а также  в центре Шихид Бехишти.  У нас в стране тоже  есть иранские  студенты, но пока их единицы. В начале  этого года делегация Кыргызстана во главе с председателем Национальной комиссии по госязыку нанесла визит в Иран и подписала совместный документ о сотрудничестве в библиотечном деле. Недавно наши спортсмены участвовали в Горгане в международном турнире по национальной борьбе алыш  и показали неплохие результаты.

— Где вы успели побывать в Иране?

— Времени было  мало, удалось пока съездить только в Исфахан и Кум. Исфахан — это город, в котором в XI веке жил Авиценна, а спустя еще несколько веков — во времена Аббаса Великого —  он стал столицей Персии. Поразили древние оздоровительные комплексы (только общественных бань в свое время там было более 260!), искуснейшая архитектура. Мастера умели создавать красоту в сочетании с законами природы. Например, во дворце шаха Аббаса купола устроены таким образом, что голос стоящего под ними одинаково хорошо слышен в любой точке помещения.

В Куме мы побывали в свободной экономической зоне, на территории которой расположены совместные предприятия, в том  числе с Китаем, странами  Запада. СЭЗ в Иране очень развиты: они помогали  выживать в условиях санкций. Было интересно узнать, как удается привлекать  в таких условиях инвестиции, увидеть в действии принцип опоры на собственные силы.
Кум — старинный центр шиизма, сюда со всего мира стекаются тысячи желающих   изучать религию, а также паломники. Тут находится резиденция так называемой уммы Кумского духовенства, которая состоит из авторитетнейших религиозных богословов (аятолл).  Как и в большинстве иранских городов, рожденных до периода шаха Реза-хана Пехлеви,   застройка  с учетом  сейсмичности зоны не превышает  в Куме двух этажей. Архитектурными изысками он не богат — здесь люди больше мыслили, а не думали о бренных вещах.

— Полтора года назад в интервью нашей газете вы сказали: «Китаистика — как безбрежный океан. Покидать его нет ни малейшего желания». Не получится ли так, что ИРАНИСТИКА теперь никуда не отпустит вас?

— Вникая в новое для себя направление, удивляюсь в очередной раз, насколько все взаимосвязано в глобальном мире. Работать в Китае было интересно, и не менее интересно в Иране, который, как и он, имеет большой вес в международных отношениях. Опыт китаиста, как выяснилось, весьма полезен. Я рад, что оказался  востребован.

— Спасибо за интервью.

Кифаят АСКЕРОВА.
Фото Нины ГОРШКОВОЙ и из альбома собеседника.