Main Menu

О преобразованиях в образовании. ТОЧКА НЕСОГЛАСИЯ

В газете «Слово Кыргызстана» 8 апреля 2014 года (№36) была опубликована статья председателя Комитета по образованию, науке, культуре и спорту ЖК К. Осмоналиева «Наука и образование — показатели уровня развития страны». 

Поскольку автор связал свои размышления о развитии системы образования и науки с объявленным Президентом республики Годом укрепления государственности, статья обрела особый статус.

Поэтому считаю важным высказать свое мнение об оценках,  данных автором, с точки зрения которого ситуация в образовании и науке выглядит как критическая, угрожающая стабильности и развитию общества и государства.

Господин Осмоналиев прав в оценке тех трудностей, с которыми столкнулась после развала Союза система образования во всех постсоветских республиках, в том числе и в Кыргызстане. Верно и то, что для выхода из кризиса было необходимо провести преобразования, которые затрагивали в первую очередь сферу содержания образования, — появление учебных дисциплин, необходимых для формирования новых идеологических ценностей, связанных с суверенитетом,  национальными приоритетами и интересами. Эта большая и сложная работа. Она началась в первые годы независимости и продолжается постоянно.

В своей статье К. Осмоналиев затронул несколько вопросов: обеспечение школ учебниками, оценка результатов обучения, кадровая политика на всех уровнях образования, оптимизация вузов и усиление связи обучения в них с потребностями страны,  состояние и перспективы развития науки.

По всем этим направлениям Министерством образования и науки ведется сегодня  целенаправленная и системная работа.

В свое время Каныбек Осмоналиевич сам работал заместителем министра, а также министром образования и науки. Тогда самой большой проблемой было обеспечение школ учебниками, соответствующими новому содержанию образования и новой идеологии.

В 2006 году было принято решение, с помощью которого эту проблему, хотя бы частично, пытались решить. Но практика показала, оно не соответствовало идеологии государства. В учебном процессе использовали учебники Таджикистана и Узбекистана, поставленные в 2006-2007 гг. методом прямой закупки, без предварительной адаптации их к нашим условиям, вплоть до 2010 года, когда мы столкнулись с очень сложной ситуацией, связанной с этническим конфликтом. Многие представители системы образования и государственной власти  тогда отмечали, что дети, обучающиеся по этим учебникам, не могли назвать Президента Кыргызстана, а называли имена глав государств Таджикистана или Узбекистана. В 2010 году  эти учебники из школ изъяли. В результате в школах с узбекским языком обучения обеспеченность ими упала до 40%.

Проблему усугубил и тот факт, что ранее учебники издавались за счет средств Фонда аренды учебников. Это позволило значительно обновить учебную литературу в школах, а также стали издаваться книги  нового поколения, написанные в соответствии с разработанными в 2004-2005 гг. стандартами. Однако в 2006 г. аренда была отменена, а со следующего года начало вводиться бюджетное финансирование на издание учебников.

Статья Каныбека Осмоналиевича имеет определенный обвинительный уклон, но и он признает, что в настоящее время обеспеченность школ книгами достигает 72-85%.

Учитывая, что в 2009 году обеспеченность школ учебниками составляла 58% (пригодными по санитарным нормам для использования, всего 44,4%), следует признать, что за последние три года проделана большая работа по улучшению оснащенности школ как за счет бюджетных средств, так и за счет привлечения средств доноров.

Благодаря усилиям Министерства образования и науки и центра по переводу учебников, находящегося в Кыргызско-Узбекском университете, мы значительно увеличили оснащение книгами школ с узбекским языком обучения, обеспечив качественный перевод и тиражирование учебников, разработанных отечественными авторами.

Сейчас мы проводим работу по поиску дополнительных источников софинансирования в части издания учебников и их своевременного обновления с целью полного обеспечения школ учебными изданиями.

Для этого министерство предлагает введение схемы аренды учебников. Она значительно доработана с учетом опыта как самого Кыргызстана, так и других стран СНГ. Аренда позволит не только относительно быстро — за несколько лет — обеспечить все школы учебниками, но и учесть интересы социально незащищенных слоев населения. Учащиеся из многодетных и необеспеченных семей смогут получать их  бесплатно. Мы благодарны Комитету по образованию Жогорку Кенеша за то, что они внесли в статью 45 Закона «Об образовании» понятие «аренда учебников». Надеемся и в дальнейшем на их поддержку в данном вопросе.

Так что стабильность и безопасность государства, связанные с бесперебойным функционированием системы образования, были и остаются одним из важнейших приоритетов деятельности министерства.

Второй вопрос касается оценки и определения уровня знаний выпускников. Здесь у автора публикации свой, принципиально иной взгляд на Общереспубликанское тестирование, чем обозначенный в политике министерства.  Поэтому я должен подчеркнуть, что выпускные экзамены и Общереспубликанское тестирование (ОРТ) имеют разные цели. Первые являются экзаменами, которые подтверждают уровень усвоения учащимися определенных знаний, что были получены в ходе изучения школьной программы. А вступительный экзамен в высшее учебное заведение определяет возможность абитуриента в освоении учебной программы этого вуза, его успешность в конкретных областях знаний.

ОРТ сегодня — уже не тот же самый тест, который был, например, 10 лет назад. При сохранении основного теста  в структуру ОРТ включены также предметные тесты по физике, химии, биологии, английскому языку, истории (всемирной истории и истории Кыргызстана) и математике. Три из них  разработаны по заказу министерства в период с 2010-го по 2013 год. Общереспубликанское тестирование позволяет уже сейчас проводить целенаправленный отбор абитуриентов в профильные вузы.

Что касается Национального центра тестирования (НЦТ), на фоне той масштабной работы, которую проводил ЦООМО, он практически до 2010 года находился в ситуации «пасынка» министерства. Никто из прежних министров не пытался поддержать и развивать НЦТ до такого уровня, чтобы он мог проводить масштабные проекты, связанные именно с выпускными экзаменами. Но в течение трех лет мы за счет усиления экспертного потенциала НЦТ достигли того, что в этом году  он будет проводить пилотные выпускные экзамены в Таласской области. Надеемся, это сможем усилить объективность оценивания и выставленные в аттестаты оценки будут соответствовать уровню знаний выпускников.

Но следует учитывать, что выпускные экзамены — это очень ответственная пора для учащихся, поскольку решает  судьбу многих выпускников. Дети не виноваты в том, что иногда отсутствуют учителя по предметам, которые выносятся на экзамен, а школы вынуждены выставлять по ним какую-то усредненную оценку, не соответствующую уровню знаний учащегося. Поэтому в первую очередь надо решать задачи, связанные с обеспеченностью школ на 100% учителями. Думаю, что пилот в Таласской области покажет все проблемные аспекты, с которыми мы можем столкнуться в дальнейшем. При успешном завершении его будем ставить вопрос об охвате новым форматом выпускных экзаменов всех школ Кыргызстана.

Национальный центр тестирования сейчас выполняет еще одну очень важную государственную задачу. Она связана с усилением позиции государственного языка. Благодаря усилиям НЦТ при Министерстве образования и науки разрабатывается система «Кыргызтест». Принято постановление правительства республики № 150 от 26 марта 2013 года  «О создании системы оценивания уровня знания государственного языка «КЫРГЫЗТЕСТ». Она аналогична таким системам, как «TOEFL» или тестирование русского языка в Российской Федерации, иными словами, способна объективно оценивать уровень владения кыргызским языком при сдаче компьютерного теста в Национальном центре тестирования.

С 25 мая нынешнего  года в пробном варианте система «Кыргызтест» уже начнет действовать.

При этом параллельно разрабатываются и методики обучения языка, сопровождающие методические материалы, которые помогут разным категориям населения повышать свой уровень знания государственного языка. «Кыргызтест» могут сдавать выпускники 9-11-х классов, а также государственные служащие, претендующие на занятие определенных должностей в системе государственной службы республики. Эта задача выполняется за счет поддержки фонда Президента и внутренних ресурсов Министерства образования.

Язык —  один из важнейших символов государственности. Поэтому работа над развитием методики преподавания кыргызского языка и созданием системы оценки уровня владения им  является одной из важнейших для обеспечения стабильности, государственности республики. Создавая условия для освоения государственного языка всеми гражданами, независимо от их национальности, министерство выполняет важнейшую государственную задачу.

За тот период, что прошел после смены власти в 2010 году, большое внимание уделялось повышению статуса учителя. В 2011 году для этого было не просто проведено механическое увеличение заработной платы, а была разработана новая система оплаты труда учителям.

Суть этого изменения — переход от финансирования на основе тарифной сетки к почасово-сдельной оплате, что позволяет дифференцировать оплату за разный по количеству и качеству труд учителя (постановление правительства № 18 от 19.01.2011 года «О введении новых условий оплаты труда работников образовательных организаций»).

Существенно повысились ставки за реально проведенный объем работы учителем. Помимо базовой части заработной платы,  введены компенсационная и стимулирующая части, которые составили 10% фонда заработной платы. Стимулирующий фонд был создан для того, чтобы поощрять учителей, показывающих хорошие результаты в труде. При этом выплаты из фонда зависят не от решения  администрации школ, а от самого педагогического коллектива.

Кроме того, стала оплачиваться ранее не оплачиваемая деятельность,  такая, как подготовка к урокам, повышение педагогического мастерства, руководство методическим объединением и др.

Одна из особенностей этой системы в том, что мы сохранили практически всю систему доплат — повышающий коэффициент для малокомплектных школ, коэффициент за высокогорье, за работу в особых условиях. Также была введена новая доплата — за работу в сельской местности.

На данный момент произошли существенные изменения в структуре учительских кадров. В школу пришли молодые специалисты. А с 2012 года более чем в 2 раза снизилась потребность в педагогических кадрах, и сегодня ряд районов и городов практически не имеют учительских вакансий. Ныне потребность в кадрах составляет около 950 человек, то есть две трети школ укомплектованы полностью. В 2013 году впервые более 75% выпускников вузов, распределенных на места, приступили к работе в школе. Надеемся, что распределение молодых специалистов — выпускников 2014 года — поможет нам полностью обеспечить школы педагогическими кадрами.

Сейчас у нас всего 74 558 учителей, из них только молодых специалистов уже       9 732 человека (12,9%). В 2009 году проработавших в школе от года до 10 лет было всего 14%. Практически остановилась текучка среди учителей, которые достигли среднего возраста.

С другой стороны, улучшение положения с заработной платой привело к достаточно специфической ситуации. Педагоги, достигшие пенсионного возраста (7 592 чел., около 10%), не хотят уходить с работы. При этом фонд часов остался прежним, а где-то он даже сократился. В результате этого происходит дробление часов между учителями. Это дробление уменьшает возможности педагогов почувствовать увеличение заработной платы, которое произошло в 2011 году. Но это естественные трудности, они будут регулироваться с  улучшением  экономической ситуации в стране. И мы создадим стимул для того, чтобы опытные педагоги работали наставниками-учителями и за это получали достойную оплату.

Большой интерес у всего общества вызывает эффективность реформ, которые проводятся в высшем образовании.

Там пока сохранились отдельные негативные тенденции, которые не удалось преодолеть за 3-4-летний период. Но в целом мы смогли  направить эти реформы на обновление содержания образования, ориентировать его на потребности рынка. В связи с потребностью международного признания наших дипломов впервые за многолетний период в 2011 году министерство сделало необходимые шаги к тому, чтобы перейти к подготовке студентов по двухуровневой системе — бакалавр, магистр и перевести на современный уровень научные исследования через программу докторантуры (PhD, поствузовское образование).

Шаги эти дают результаты: обновлены стандарты бакалавриата и магистратуры. В связи с изменением системы обучения произошел переход на формат кредитных технологий, облегчающих признаваемость наших дипломов в мировом образовательном пространстве.

О результативности и эффективности проводимых реформ свидетельствует тот факт, что сейчас практически сложилась новая структура в высших учебных заведениях. Магистратура по новым образовательным стандартам стала недоступной для тех университетов, которые не имеют достаточного научного потенциала, поэтому разрешение на осуществление программы магистратуры получили всего 18 университетов, 6 реализуют пилотную программу PhD совместно с европейскими университетами. Таким образом, уже определились лидеры среди университетов, которые могут реализовывать все три ступени образования: бакалавриат, магистратура и докторантура. Остальные университеты смогут претендовать на это только тогда, когда сумеют доказать, что их потенциал позволяет качественную подготовку студентов.

С этого года начинает действовать новое законодательство в сфере аккредитации вузов. Она  станет одним из эффективных инструментов оценки соответствия университетов заявленному ими статусу и качеству реализации образовательных программ. Это означает, что не государственное ведомство в сфере образования станет определять качество этих программ, а независимые аккредитационные агентства.

При аккредитации основную роль будут играть профессиональные требования,  в частности, связанные с количеством трудоустроенных выпускников, с отзывами работодателей о качестве подготовки выпускников  и с отзывами самих выпускников о том, как они оценивают эффективность знаний, полученных по итогам обучения в университете. Эти критерии будут соответствовать тем нормам, которые существуют в развитых европейских государствах. Мы полагаем, что внедрение независимой аккредитации и признание ее  аккредитационными агентствами других государств создадут прецедент, когда наши дипломы будут узнаваемы на всей территории мирового образовательного пространства.

Одной из предпосылок этого является также работа многих наших университетов в проектах Европейского образовательного пространства, таких как TEMPUS, TACIS. Благодаря им наработан определенный опыт реализации образовательных программ, который позволяет ведущим университетам быть лидерами в этой области.

Второй момент связан с тем, что мы ввели определенные преграды для коррупционных схем, которые существовали в системном порядке при приеме в вузы.

Хотя с 2003 года и существовал механизм использования ОРТ при поступлении, но он применялся половинчато, только для бюджетных мест. Туда в основном шли молодые люди, которые не видели возможности получить другую специальность. Возможно, иногда шли, осознавая, что бюджетные специальности позволяют им с минимальными баллами проходить на такие специальности, как педагогика, инженерия и др., которые являются очень важными для страны. Это приводило к тому, что мы принимали студентов, не очень подготовленных для этой профессиональной сферы. В результате, например, слабо подготовленный педагог приходил в школу и воспитывал слабо подготовленных учеников. Эта мельница продолжала работать и воспроизводить саму себя.

Решительный шаг в преодолении такого положения был сделан в 2012 году, когда министерство ввело обязательным условием  сдачу ОРТ для поступления на контрактную систему обучения. 88% вузовской молодежи в Кыргызстане — студенты контрактных отделений. Многие из них поступали через вступительные экзамены самих вузов и сталкивались с коррупционными схемами, которые имели масштабное распространение.

Введение обязательности ОРТ при поступлении в вузы на контрактное обучение с одобрением встретил ректорский коллектив. Они поняли, что их избавляют от сложной коррупционной схемы, когда любой желающий мог найти лазейку, чтобы, не имея достаточно знаний, поступить на какую-нибудь престижную специальность.

Конечно, были и есть такие вузы, которые пытаются обойти эти требования. Но масштабная коррупция, которая существовала до 2012 года при приеме в вуз и именно на контрактное отделение, практически сейчас демонтирована.

Это еще один из показателей, что министерство реализует политику укрепления государственности. Высшее учебное заведение — это лицо государства, и там должны учиться достойные студенты.

Еще один шаг по пресечению коррупционных рисков был направлен на остановку неконтролируемого приема на заочные отделения вузов. В 2010 году 52% студентов учились именно на них. Запрет на прием на заочное отделение к 2013 году привел к резкому сокращению там количества студентов. В течение последующих двух лет это даст не только образовательный, но и экономический эффект. Сейчас министерство создает условия для замены заочного обучения более эффективными дистанционными технологиями обучения. За два года 9 706 студентов поступили на обучение с использованием именно их.

Этот показатель говорит о том, что мы сумели остановить еще один коррупционный риск через переход к более современным моделям обучения. Мы будем продолжать работу, которая, надеюсь, принесет хорошие   результаты.

Поэтому я не согласен с выводом, что реформы в сфере высшего образования не дают соответствующего эффекта.

Резюмируя свой ответ, считаю необходимым подчеркнуть, что одним из условий устойчивости и сохранения государственности являются меры, реализуемые для каждого уровня образования в соответствии с разработанной Министерством образования и науки долгосрочной (до 2020 г.) Стратегией развития системы образования Кыргызской Республики.

Определенные ею приоритеты полностью соответствуют  приоритетам  образования в Национальной стратегии устойчивого развития КР. А это в свою очередь говорит о том,  что система образования готова обеспечивать, возможно, пока и не полностью потребности страны, в том числе в квалифицированных кадрах.

Исходя из приведенных фактов, хочу еще раз отметить, что в статье Каныбека Осмоналиевича действительно назван ряд проблем, имеющихся в системе образования. Но сказать, что обозначенные им проблемы свидетельствуют о том, что система образования стоит на месте и не развивается,  нельзя.

Сложнее обстоит дело с наукой. В статье говорится: «Наука и образование остались на обочине, не ощущается взаимосвязи, нет совместных действий».

Возможно, это касается тех научных учреждений, которые не входят пока в систему подведомственных учреждений Министерства образования и науки. Потому что внутри самой системы эта практическая взаимосвязь очень ощутима. Аспирантура, докторантура при высших учебных заведениях готовят кадры для научных исследований, реализуются научные проекты, в которые вовлекаются студенты и преподаватели вузов. Только по линии грантовой поддержки европейских программ отдельные наши университеты получили в 2010-2013 годах на реализацию  своих научных и образовательных проектов более 15 млн. евро. Это очень большие средства. Они не даются там, где не видно результатов.

Конечно, есть проблемы с распределением средств, направляемых на научные исследования по линии министерства. Но и здесь за последние годы произошли существенные сдвиги. Раньше деньги распределялись на возможно большее число проектов, что приводило к засилью мелкотемья. Я взял статистику и проанализировал, сколько научных тем финансировалось через фонд в 2008 году. Сумма, которая выделялась тогда на научные исследования (47,2 млн. сомов), распределялась на 505 научных тем. В 2013 году реализовано 135 научных проектов в 48 отраслевых НИИ и научных подразделениях вузов. Практически произошли не только сокращение, но и приоритезация  научных тем, переориентация их на те направления, которые востребованы сейчас для развития экономической, социальной и других сфер Кыргызстана.

Сегодня и Национальная академия наук приступила к внутренним реформам и оптимизациям. Здесь есть ресурсы, которые могут позволить нам действительно сосредоточить внимание на важнейших для страны научных темах. И потенциал академии, и научный потенциал вузов должны использоваться совместно.

Однако этому препятствует то, что пока не удается коренным образом перестроить систему финансирования науки. Она продолжает финансироваться отдельно для НАН и подведомственных министерству учреждений. И только по таким статьям, как зарплата, коммунальные услуги и Социальный фонд. На обновление лабораторного, технического фондов средств практически не выделяется.

Поэтому министерство активно действует в направлении создания Фонда науки, который позволит более эффективно использовать финансы, выделяющиеся на развитие науки. Сейчас разработаны несколько вариантов его работы. Я хотел бы поддержать идею Каныбека Осмоналиевича о том, что этот фонд должен объединить  академическую и вузовскую науку. Действительно, если мы сумеем добиться того, чтобы средства, направленные на финансирование академических, отраслевых и вузовских институтов, распределялись через «одно окно», то от этого наши ученые только выиграют. Наука в Кыргызстане действительно нуждается в проведении решительных системных реформ.

В заключение отмечу еще раз, что те задачи, которые были поставлены правительством республики перед Министерством образования и науки на 2013 год, выполнены на 100 %. Эти планы были реалистичными и привязанными к возможностям бюджета.

В программе и плане действий правительства по реализации Национальной стратегии устойчивого развития одним из главных индикаторов эффективности деятельности государственных органов служит удовлетворенность населения предоставляемыми ими услугами. И, думаю, тот факт, что Министерство образования и науки в 2013 году стало первым среди всех министерств и ведомств по индексу доверия населения, говорит об устойчивой тенденции решения имеющихся проблем.

К. САДЫКОВ, министр образования и науки КР.






Добавить комментарий