«В конце беседы он спросил нас: «Вам нравятся японские народные песни? В них хранятся вся красота нашего языка, его мелодика, чувствительность японского народа, нет, я бы сказал — сердце японской нации». И затем, сев за пианино в своей маленькой комнатке, он спел нам одну из песен. У нас есть такие прекрасные песни! Но мы их никогда не пели и никогда их не слышали. У нас была только война. Теперь, когда я услышал пение священника, я смог найти смысл своей смерти: чтобы японские дети через 10, 20, нет, даже через 50 или 100 лет могли с гордостью петь эти песни», — это слова из японского мультфильма «Япония — наше отечество».

Если в традиционных песнях — сердце японской нации, то, наверное, благодаря им мы можем знать лучше этот народ.

Каковы они? Нежные, лиричные, иногда протяжные и грустные, порой более оживленные…

Взять, к примеру, «Сакуру». Она, возможно, хорошо известна читателям. Во всяком случае, в Советском Союзе ее знали. Я впервые услышала о ней в детстве на школьных уроках музыки. Известны и вариации советского композитора Дмитрия Кабалевского на тему этой японской народной песни.

В минувшее воскресенье «Сакура» звучала в нашем театре оперы и балета на фестивале японской оперы, организованном посольством Японии в КР. Дело в том, что первое отделение концерта было посвящено народным песням Страны восходящего солнца. Гостья из этого края певица Акико Хаякава, кыргызстанские состоявшиеся и начинающие артисты исполнили в этот вечер в сопровождении симфонического оркестра театра, дирижировал которым еще один гость Коичи Иноуэ, также песни «Четыре сезона», «Первая любовь», «Дикая роза», «Путь», «Цветы Каратачи», «Звенит колокольчик», «Цветы Акамама».

В программе было и инструментальное произведение Дзюна Йокоямы «Два момента для струнного оркестра».

Во втором отделении Акико Хаякава спела арии из опер «Журавлиные перья» Икумы Дана («Моя дорогая» и «Прощай») и «Чио-Чио-Сан» Джакомо Пуччини, а также дуэт из этого же произведения (вместе со Сталбеком Алмазбековым). Своим нежным, легким, хрустальным сопрано и проникновенной игрой она даже в эти краткие мгновенья помогла прочувствовать трагичность судеб своих героинь.

На сцене кыргызстанского театра Акико Хаякава уже играла главную партию в постановке «Чио-Чио-Сан». А вот с оперой «Журавлиные перья» наш зритель знакомится впервые. Японский композитор Икума Дан сочинил ее на основе пьесы своего     соотечественника — драматурга Дзюндзи Киноситы, написанной в свою очередь по мотивам японской народной легенды о девушке-журавле. И она, и пьеса Киноситы, думаю, кыргызстанцам известны. Опять же во времена    Союза к образцу японского фольклора обратилась режиссер-мультипликатор Идея Гаранина, создав чудный короткометражный кукольный фильм «Журавлиные перья». А в независимом Кыргызстане произведение Киноситы на кыргызском языке играли — с какой щемящей грустью! — в Бишкекском городском драматическом театре им. Арсена Умуралиева.

Помните? У Цу — красавицы жены главного героя Ёхё, когда-то спасшего журавля, — волшебный талант. Она ткет прекрасные ткани. Из этого дара, по мнению злодеев-искусителей Ундзу и Соудо, можно извлечь большую пользу, если продавать белоснежное полотно в столице. Поддавшись на их уговоры, простачок Ёхё заставляет Цу работать на продажу. Супруга соглашается, но с условием — не подглядывать за ней. Однако Ёхё и его дружки заглядывают в ткацкую и обнаруживают там белого журавля, который ткал полотно из собственных перьев. Это и есть его Цу, это ее он однажды спас. Но теперь, опустошенная людским вероломством и жадностью, она не может оставаться в человеческом облике и улетает навсегда.

Красивый, печальный и поучительный сюжет. И если песня «Сакура» передает любовь японцев к этому прекрасному дереву и его цветам, то народная легенда о журавле свидетельствует о любви к этой птице, которая, по поверью, приносит счастье. Ее изображения в Стране восходящего солнца можно увидеть часто: на картинах, тканях, открытках… Ведь и Садако Сасаки поверила, что выздороветь ей помогут бумажные журавлики.

К слову. Советский поэт     Расул Гамзатов написал свое известное стихотворение «Журавли» (а Ян Френкель положил слова на музыку, и получившуюся песню исполнил Марк Бернес) после посещения Хиросимы. Вот так японские образы оказались близки жителям многих стран. Наверное, потому, что искренние человеческие чувства — грусть, любовь, надежда, стремление жить, желание мирных дней и лучшего будущего для следующих поколений… — всюду одинаковы.

Алия МОЛДАЛИЕВА.

Фото Владимира ПАРХОМЕНКО.